В статье, опубликованной в газете «Русский вестник» в 1998 году и посвященной хранителю Монреальского мироточивого образа, приводятся воспоминания инока Всеволода (Филипьева) из Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле о том, как один русский эмигрант, незадолго до октября 1997 года приехавший из России в Америку и «случайно» попавший на погребение брата Иосифа, сказал: «Знаете, у меня было такое чувство, что я присутствую не на отпевании и похоронах, а на Чине Торжества Православия. Я совершенно четко осознал, что если бы в эти минуты нас всех вывели из храма и расстреляли, то все равно мы победили!».

Так что же это был за человек - Иосиф (Хосе) Муньос Кортес, хранитель Иверскои Монреальской чудотворной иконы Божией Матери в течение 15 лет? В библиотеку Новосибирского Свято-Макарьевского Православного Богословского института не так давно поступила книга «Монреальская мироточивая икона и брат Иосиф», изданная при содействии Фонда Памяти Брата Иосифа (Общество Дом Иконы), Монреаль, в московском издательстве «Паломник» в 2003 году. В ней, кроме сведений о иконе, истории ее создания и чудес физических и духовных исцелений, ею совершаемых, приводятся несколько интервью и бесед брата Иосифа. Предоставим же вначале слово ему самому.

«Как я стал православным? Родился я в Чили, в испано-католическом семействе. Мы жили сначала на берегу моря, а потом переехали в столицу. Каждое воскресенье мы регулярно ходили в церковь. В день нашего переезда мать мне сказала: «Сходи сам в церковь, я очень занята из-за переезда, приду попозже. Церковь находится в конце улицы».

Я пошел. Посреди улицы я остановился, услышав пение. Я увидел небольшую церковь и зашел в нее. Там было много икон: Христа, Богородицы и разных святых. Увидев иконы, я подумал, что это не протестантский храм, но даже и не католический. Вскоре появился Владыка с митрой на голове. У меня было ощущение, что это сон. Я остался до конца литургии, впрочем, даже если бы я хотел уйти, то не смог бы, столько в церкви было народу. В конце литургии все пошли прикладываться к кресту, получать благословение. Епископ (это был Владыка Леонтий Чилийский, большой друг святого Иоанна Шанхайского) меня заметил. Он обратился ко мне сначала по-русски, потом по-арабски (рядом была другая церковь, куда ходило много арабов) - я не понимал. Наконец, он заговорил со мной по-испански: «Иди, приложись ко кресту». Я ответил: «Извините, я ошибся, я зашел сюда случайно». Тогда он мне ласково сказал: «Нет, мой мальчик, ты не ошибся. Бог привел тебя сюда». Я подошел, он дал мне поцеловать крест и сказал: «Приходи еще».

Что меня тронуло особенно, так это бедная обстановка и его любовь. Я подумал: «Если епископ так беден и в нем столько любви, то это истинная Церковь». И я начал туда ходить. 

Когда мне исполнилось 14 лет, я попросил епископа: «Хочу принять Православие». «Хорошо, - ответил он, - я крещу тебя, но ты об этом пока никому не говори». В Чили, как и в Испании, обращение ребенка в другую веру может караться законом.

Но я не мог скрыть деяние Божие. Дома я все рассказал матери. Потрясенная, она захотела увидеть епископа. Она с ним встретилась, и все поняла. Она сказала мне: «Оставайся в этой Церкви и больше никогда не возвращайся в Католическую». Я думаю, что это все случилось потому, что у епископа Леонтия было столько любви. Если бы он мне сказал: «Уходи, тебе нельзя оставаться здесь», я, вероятно, не стал бы православным. Но он мне сказал: «Возвращайся!», и это все изменило.

Как ко мне попала Икона?

...Жил я очень скромно в Монреале, у меня не было денег даже на проезд в метро. Однажды я все-таки сел в метро и поехал наугад. Вышел на какой-то станции и оказался перед старой церковью, посвященной Божией Матери. Вошел и увидел прекрасную икону Богоматери «Страстная». Я начал Ей горячо молиться: «Пресвятая Богородица, я перед Тобой. Ты меня привела сюда. Ты знаешь, что я хочу стать монахом, но нет монастыря, куда бы я мог пойти. Я обещаю Тебе жить в бедности, целомудрии и послушании Церкви». Я дал этот обет на коленях. Когда я поднялся, почувствовал необыкновенную радость и как бы услышал в сердце ответ Богородицы: «Будь готов Мне служить».

Служить, но как? Я этого еще совершенно не знал.

Вскоре после этого я получил стипендию от канадского правительства и начал учиться теологии. Во время обучения я познакомился с юношей русского происхождения. Его дед был православный, а он сам - католик. Я ему сказал: «Твой дед каждый день на коленях молится за тебя, чтобы ты стал православным». Он вскоре принял Православие. Крестил его Владыка Иларион в Джорданвилле... Мы оба желали поехать на Афон, но это казалось невозможным, так как мы были очень бедны. Тогда мы решили молиться иконе Божией Матери - Игуменье Афона. Мы каждый день Ей читали акафист. И как раз в это самое время одна дама заказала мне писать икону. Когда она мне заплатила, оказалось, что плата была достаточна для нашего путешествия. Вот так мы отправились на Афон. Юноша, сопровождавший меня, остался в одном скиту и принял позднее монашество. Я продолжил свое паломничество. У меня было большое желание увидеть иконописную мастерскую скита Пророка Даниила. У меня был еще один спутник по имени Рауль. Он говорил по-гречески и хорошо знал Афон. В один из дней мы шли по горам в течение восьми часов. Дорога была трудная, и в какой-то миг я почувствовал, что не могу больше идти, что надо передохнуть. Мы расположились на кратковременный отдых. Я посмотрел вниз и заметил вдруг под нами купол. Мы быстро спустились и оказались в маленьком скиту Рождества Христова. Монахи приняли нас очень гостеприимно. Они показали нам церковь, иконописную мастерскую. И здесь я впервые увидел «мою» икону - копию знаменитой иконы Иверской Богоматери.

Я видел много икон, я сам пишу их, но когда я увидел эту, сердце замерло в груди. Мне захотелось тут же ее купить, но монахи сказали, что она не продается. Это была первая икона их письма в византийском стиле.

Я не мог отвести глаз от иконы, я подходил посмотреть на нее поближе, потом еще и еще. Я возвращался к ней много раз. Проверил, сколько у меня денег - 700 долларов. Я предложил монахам всю эту сумму и золотые часы - подарок матери. Но игумен Климент был непреклонен - икона не продается. Я не знал, что делать, я был в отчаянии. Все свои надежды я возложил на Святую Богородицу. Ночью во время литургии, когда монахи запели «Достойно есть», я упал на колени и от всего сердца умолял Пресвятую Богородицу идти с нами. Когда молитва закончилась, я сказал своему другу Раулю: «Богородица пойдет с нами». Я почувствовал, что так и будет, без должных оснований для этого, так как после литургии, когда я еще раз попросил продать мне икону, мне ответили: «Это невозможно, не настаивайте». Но вопреки всему я верил, что икона пойдет со мной. Это не было гордостью и самоуверенностью, это была детская вера в чудо.

На следующее утро мы должны были отправляться в 5 часов, чтобы поспеть на корабль. Все монахи пришли с нами попрощаться, кроме игумена. Перед отъездом друг сказал мне: «Видишь, мы уезжаем без иконы». Я ответил: «Мы еще не вышли из скита». Мы были уже у ворот, когда нас внезапно настиг игумен, который нес в руках какой-то пакет. «Иосиф, - сказал он, - Божия Матерь хочет идти с тобой». Я не верил своим ушам. «Божия Матерь, -спросил я, - какая?» - «Иверская». Я затрепетал. Предложил им деньги, так как монахи скита жили бедно. Но игумен строго мне сказал, что за святыню денег не берут. Тогда я дал в своей душе обет, что никогда икона не станет источником наживы.

Три недели спустя мы вернулись в мою квартиру в Монреале. В ночь перед праздником святых Мины, Виктора и Викентия (24 ноября) я внезапно проснулся от удивительного благоухания. Сначала я подумал, что разбился флакон с духами или что благоухание исходит от мощей святых, находящихся в моей комнате. Мне эти мощи достались от владыки Леонтия, и я поместил Икону рядом с ними. Утром, когда я начал читать часы перед Иконой, я заметил, что Она покрыта миром.

Сначала я подумал, что это масло из лампады, которое нечаянно пролил на Икону юноша, живущий со мной. Но он сказал мне, что не заправлял лампады. Я насухо вытер Икону, но вскоре миро снова появилось на ней. Так прошла одна седмица.

Миро продолжало изливаться и заполнять благоуханием мою комнату. Тогда я позвонил Владыке Виталию. Он пришел и осушил икону куском чистой ткани. А когда он поставил ее на место, миро вновь начало истекать. Тогда он упал на. колени и сказал: «Это Божие чудо!». Икону отнесли в собор, и во время литургии миро изливалось в таком изобилии, что стекало на пол...

Мы получили эту Божию милость не за наши какие-то заслуги, - мы ничего не заслуживаем! - но за кровь тысяч мучеников, пролитую в России и в других странах. Русский народ благоговел перед Божией Матерью более тысячи лет с такой истой к ней любовью и столько пострадал за веру, что Божия Матерь не могла этого забыть! Я думаю, что Россия - единственная страна, так сильно пострадавшая, и это потому, что вера там была очень сильна. В этой стране столько мучеников, столько исповедников! Мне кажется, что если бы Франция, Испания и Германия испытали бы нечто подобное, они бы погибли. Нигде не было такого величайшего почитания Господа и Его Пречистой Матери, как в России.

Когда я привез икону с Афона, я ее поместил около мощей преподобномученицы Великой Княгини Елизаветы и с нею умученной инокини Варвары. Икона начала мироточить приблизительно через год после канонизации новомучеников Русской Православной Зарубежной Церковью. Я думаю, что мы получили эту благодать не по нашим достоинствам, но за молитвы тысяч новомучеников, явленных и потаенных, дабы мы отверзли вере наши сердца...

Быть хранителем Иконы трудно... потому, что люди, приходящие к Иконе, видят также ее носителя. Я стараюсь быть внимателен. Я говорю себе: «Если я исполнен любовию и милосердием к ближним, то не совершу ошибок, Господь меня сохранит, так как Он сам Любовь и Милосердие. Люди ищут истину, ищут Бога. Нужно уметь их слушать, - это так важно - выслушивать их с состраданием. Люди страдают, особенно когда они далеки от Бога»... (Беседа с братом Иосифом в Софии. Болгария, октябрь 1995 г.)

«Явление праведника в мир - всегда тайна. Праведники наших дней - тайна вдвойне. Ведь еще святые отцы древности пророчествовали, что в последние времена праведники будут сокрыты от взоров человеческих, что они не станут творить чудес наяву, их подвиги и знамения, да и сама духовная жизнь, будут утаены от мира.

Иосиф Муньос Кортес, хранитель Иверской Монреальской Мироточивой иконы, не только христианский мученик, но, бесспорно, и великий праведник наших дней. Его жизнь покрыта плотной завесой тайн, в точности по пророчеству о праведниках последних времен. Мы можем лишь в благоговейном молчании созерцать видимую для нас сторону его жизни и служения. Иосиф, пожалуй, самый таинственный праведник последних десятилетий или даже столетий...

Черная завеса тайны покрывает обстоятельства кончины брата Иосифа и, безусловно, как-то связанного с этим сокрытия Монреальской иконы. Одно общеизвестно: на Иосифа и его икону охотились давно и по всем правилам искусства следить и убивать. Детали сейчас не важны, ибо ясно, что главным заказчиком убийства был сатана.

Ясно и другое: когда душным афинским вечером в небольшом гостиничном номере мучители Иосифа начали свое черное дело, около его мученического одра невидимо предстояла Пречистая и Преблагословенная Дева Мария. И очень может быть, что в последние мгновенья жизни Иосиф увидел Богородицу наяву. Дивная и долгожданная встреча!

Недаром врач, исследовавший тело брата Иосифа, пришел к выводу, что его глаза были расширены как бы от великого удивления, как будто в момент смерти он неожиданно увидел кого-то хорошо знакомого. Можно быть почти уверенным, что Этой «хорошо знакомой» была Матерь Божия.

Иосифа убивали, по крайней мере, три человека. Двое держали, один связывал, а потом все вместе избивали мученика. Перед началом пыток состоялся краткий разговор: убийцы угрожали и чего-то добивались от Иосифа. Вероятно, речь шла о Монреальской иконе. Иосиф не поддался на уговоры и угрозы, но и не сопротивлялся, когда его начали связывать. Потом его стали жестоко и профессионально избивать: били по голове и шее, перебили кадык, кровь текла изо рта и глаз...

Небесная, блаженная, огненносветлая радость, которая в момент страданий озаряет мученика Христова, не известна простым смертным. Именно это духовное утешение помогает страстотерпцам смиренно и кротко переносить любые мучения, Христа ради. Так Иосиф Муньос Кортес взошел на свою трепетную Голгофу.

Бог поругаем не бывает. Не может быть поругана и Пречистая Матерь Божия, в чьих бы руках Ее Чудотворный образ ныне не находился. «Икона идет туда, куда хочет», - часто повторял Иосиф. Она и сейчас там, где ее пребывание, согласно неисповедимым судьбам Господним, наиболее полезно и нужно. Нас утешает мнение двух духовных лиц, игумена Рождественского скита на Афоне и игумена монастыря святого Николая на острове Андрос, где Иосиф был за день до своей смерти. Оба утверждают, что икона в хороших руках.

А убиенный хранитель Чудотворного образа Пресвятой Богородицы уже возведен от образа к Первообразу и ныне радостно зрит Царицу Небесную и Ее Божественного Сына не в иконах, а лицом к лицу...

Мученическую кончину брат Иосиф принял в Афинах в ночь с 30 на 31 октября 1997 года. Если быть более точным: под утро 31 октября. Что это за день? 31 октября - день, по сути, сатанинского праздника, в который на Западе принято наряжаться в костюмы ведьм, чертей и прочих представителей темных сил.

С церковной точки зрения, 31 октября - день памяти святого апостола и евангелиста Луки. Апостол Лука был одним из любимых святых брата Иосифа. Он бережно хранил мощи этого отца иконописи; часто брал их в иконописную мастерскую и ставил рядом, когда писал иконы.

На сороковой день после кончины брата Иосифа на кладбище Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле, на его могиле, во время панихиды при сильном ветре совершилось чудо самовозжения свечей. Это знамение свечей имело место 9 декабря 1997 года, то есть накануне праздника иконы Божией Матери «Знамение». Так Матерь Божия в честь своей ико-ны послала знамение для прославления своего верного служителя. Кроме прочего, икона «Знамение» Курская-Коренная является Путеводительницей и Покровительницей русского зарубежья.

Во время отпевания в Свято-Троицком монастыре тело брата Иосифа не имело признаков тления и не источало трупного запаха, тем временем шел двенадцатый день с момента кончины. Через год после этого рабочие рыли над могилой Иосифа яму для фундамента надгробного памятника и были крайне удивлены тем, что не чувствуют обычного и неизбежного в таких случаях смердения свежей могилы...

Почему сердце русского православного народа так легко открывается навстречу брату Иосифу? Потому, что Иосиф - последний от великого сонма Новомучеников и Исповедников Российских. И сейчас Небо предоставило ему слово.

А еще потому, что он один из тех иноков (то есть иных, небесномудрых людей) от коих, по предсказанию Федора Михайловича Достоевского, придет спасение России.

Такими иноками были в прежние времена преподобные Сергий Радонежский и Серафим Саровский, а в наше время - святитель Иоанн (Максимович) и иеромонах Серафим (Роуз). Их чтит и любит церковная Русь. У них учится и берет пример веры и благочестия пробуждающийся от духовного сна русский народ. Иосиф был одним из таких иноков, стоящих между миром небесным и миром земным, получающих свет свыше и ниспосылающих его всем людям.

Иосиф как-то сказал: «России нужен пример настоящего монаха, который совершенно отверг мир и предал себя Богу...». Сам, не ведая того, он, вслед за святителем Иоанном и отцом Серафимом, явил России, да и всему миру, этот пример.

Какими бы миллиардными тиражами не издавалось Священное Писание и другая христианская литература, сколько бы духовных институтов и семинарий не было открыто, сколько бы мы не твердили внешним о нашей православности, все равно постоянно и неуклонно год от года и век от века жизнь христиан обмирщается.

Потому жизненно необходимо, чтобы хоть изредка появлялся инок по духу (им может быть и мирянин), который бы не столько словами, сколько своей жизнью, а если нужно, и смертью, освежил в сознании людей евангельский идеал Христианства. Огненная проповедь такого человека способна оживить сотни сердец.

Мы, современные христиане, так духовно слабы и не постоянны, что нам обязательно нужно не в книгах прочитать, а наяву услышать хотя бы один раз в жизни евангельское благовестив о том, что «сей земной мир есть мимотекущая река, увлекающая в погибель незадачливых корабельщиков. Восторги и слезы, успехи и кораблекрушения - обманчивый поток, очаровательный мираж, зияющая пустота могилы. Нет другой правды, кроме Неба!».

Сегодня с этим благовестием к нам пришел Иосиф. Если Бог даст, придут в свое время и другие. И чем больше будет таких благовестников, тем быстрее Россия спасется. Ее спасение совсем не означает того, что она обязательно возродится в прежнем земном величии. Спасение России - в ее слиянии с Русью Святой, в осознании себя, как в былые времена, Домом Пресвятой Богородицы.

Такая Россия по праву наречется матерью всех русских людей, во отечестве и рассеянии сущих.

Такая и только такая Россия будет достойна возвращения Иверской Мироточивой иконы.

О такой России всегда молился и ныне молится новомученик Иосиф Муньос Кортес».

(Инок Всеволод (Филипьев), Свято-Троицкий монастырь, Джорданвилль, США, 1999-2002 и. При написании использована рукописная летопись «Дома Иконы - Фонда памяти брата Иосифа», г. Монреаль, Канада).

25 апреля во второй день Светлой седмицы - День празднования Иверской иконы Божией матери.