Архиепископ Верейский Евгений: Самое главное – это то, на каких принципах строится сегодня воспитание

– Владыка, говоря о воспитании молодежи, – какого рода взаимодействие духовных школ и светских вузов возможно сегодня в России?

– Мы уже третий год подряд собираемся в январе в РУДН в рамках Международной научно-практической конференции «Духовно-нравственная культура в высшей школе» и вместе обсуждаем очень важные проблемы – это как раз один из примеров взаимодействия наших вузов.

В целом же светские учебные заведения, готовя своих студентов к какой-то деятельности, не всегда могут давать учащимся понимание вечности. А вот когда мы обучаем своих студентов, то прежде всего говорим о том, что есть вечность. И мы надеемся, что наши студенты, выпускники будут проецировать это понятие на светских людей, в том числе на своих сверстников.

Знаете, когда проповедует священник в возрасте, молодежь не всегда слушает с интересом. А когда те же темы обсуждают сверстники, эффект может быть поразительным. Конечно, нельзя в одночасье сделать молодого человека православным. Но заставить его задуматься – очень возможно.

– В 1990-х гг. произошел разрыв между образованием и воспитанием, не говоря уже о забытом религиозном воспитании. Сегодня что-то меняется к лучшему?

– В 1990-х гг. образование мыслилось как получение суммы знаний, что было огромной ошибкой. И сейчас добились того, что воспитание и образование, в том числе на законодательном уровне, воспринимаются как двуединый процесс. Пришло понимание того, что нельзя давать сумму знаний без нравственных установок. Это очень важно. И мы надеемся, что такое понимание даст и уже дает определенные результаты.

Что касается религиозного воспитания – семь десятилетий жесткого атеистического режима не прошли бесследно. И когда в конце 80-х гг. прошлого столетия появились робкие суждения о том, что человеку необходимо давать религиозное воспитание, многие восприняли это в штыки. Но в начале 1990-х гг. эти голоса стали более уверенными, и сейчас, мы знаем, предмет «Основы православной культуры» введен в школах (в рамках курса ОРКСЭ). Следующий шаг – появление подобных дисциплин в высшей школе.

Кроме того, при Московской духовной академии существуют Высшие Богословские Курсы, которые возникли из потребности людей с высшим образованием получать определенные знания о своей вере. Современный человек подчас недостаточно ориентирован – нравственно и духовно. А образование указывает направление правильного пути. Но в любом случае в дальнейшем нужна определенная решимость идти именно этим путем.

– На конференции говорилось о государственной Концепции развития воспитания в России до 2020 г. и о создающемся плане мероприятий в этой области. А что, на ваш взгляд, может предложить этой программе Русская Православная Церковь?

– Думаю, самое главное – это то, на каких принципах строится сегодня воспитание. Мы говорим, что это должны быть принципы православные. Возьмите законодательство Российской Империи: оно базировалось на канонических правилах Православной Церкви. Более того – многое из этих норм перешло потом в законодательство и СССР, и современной России. И хотя идеология стала иной, но ее апологеты, иногда сами того не подозревая, отстаивали христианские нравственные принципы (а кто-то, наверное, понимал, что нельзя перечеркнуть какие-то важные моменты).

Сейчас мы видим, что христианское мировоззрение испытывает давление (те же однополые сожительства раньше были уголовно наказуемым преступлением). Слава Богу, что в России подобные браки пока не разрешены, что эти инициативы встречают серьезное противодействие. Но ведь и на Западе есть противодействие, однако насильно все это вводится.

По сути дела, создавать ничего не нужно, все есть. Надо просто реально воплотить в жизнь христианские нравственные принципы.

– Но современная Конституция РФ утверждает, что в России не должно быть доминирующей идеологии.

– А что, принцип «кто не работает, тот не ест» – это идеология?

– Это слова апостола Павла.

– А кто-то говорил, что это – слова Ленина. Или возьмите Нравственный кодекс строителя коммунизма. Говорят, что Церковь признает в нем все, кроме последнего пункта (борьба с религиозными предрассудками. – Ред.). А я говорю: мы и последний пункт признаем. Мы учим в семинарии бороться с религиозными предрассудками. Должна быть живая настоящая вера, без всяких предрассудков.

Как этот термин понимать… Они полагали по-своему: что нужно бороться со всем религиозным пониманием. Хотя и среди коммунистов кто-то был верующий, а кто-то атеист. Но кто такой атеист? Если он борется, то это – верующий человек. Он верит в свою утопическую идеологию. «Докажи, что Бога нет!» – он не докажет. Правда, мы ему тоже не докажем, что Бог есть, – на это нужно смотреть духовными очами, а они у него потемнены. Его вера состоит в отрицании Бога.

Но Православная Церковь все-таки занимает в умах и сердцах людей немалое место. Поэтому, если христианские нравственные принципы будут прописаны в законах, они лягут на реальную добрую почву подсознания нашего народа.

Другое дело, что кто-то будет выступать против, но такие есть всегда. И как показывает опыт, те, кто против, просто громче всех кричат, используя технические средства. Но не они должны определять жизнь всего народа.

Профессор МГУ им. М.В. Ломоносова Валерий Николаевич Расторгуев сегодня привел хорошую цитату английского философа Френсиса Бэкона: «Атеизм – это тонкий лед, по которому один человек, может быть, и пройдет, а целый народ рухнет в бездну».