Протоиерей Андрей Лоргус. Семейный строй: равняйсь, смирно!

К семейной жизни надо готовиться – это несомненно. Но при этом надо понимать, что никакие семинары, пособия, книжки (хотя я сам их пишу) не могут заменить того, что ребёнок получает в семье.  Именно там он запасается неосознанной подготовкой и опытом. Конечно, собираясь вступить в брак,  можно и к психологу сходить, и книжки почитать можно, и с умными людьми поговорить. Хорошо бы посмотреть, как живут в семьях, которые кажутся благополучными, функциональными, говоря языком психологии.

Кстати, в такие семьи девушки и юноши так или иначе «заглядывают»,  в гостях у знакомых видят такой семейный опыт, невольно набираются, присматриваются, – а как она к нему относится, а как он к ней, а как она ходит в магазин, а как он…  Это естественный процесс.

Как священник, а не как психолог скажу, что для воспитания  православной девушки для брака самым лучшим вариантом могут быть именно их родительские семьи.

Я не вижу ни одного социального института, который мог бы помочь девушке в этом. Приходская жизнь – совсем не то место, где девушка готовится к семейной жизни. Вне Церкви – тем более ничего не может быть подобного.  

Проведение различных семинаров семейных, которые бывают в приходах, в которых я участвовал, – это средство, которое не достигает необходимых результатов. Потому, что это – эпизодически, встречи похожи скорее на интервью, лекции, а тут нужна ежедневная, ежечасная, любовная работа. Поэтому самое лучшее место, где православная девушка могла бы получить подготовку – это семья. Кроме того, дело семьи – передать основополагающие,  самые глубокие вещи, интимные, показать, как важно ценить и уважать внутренний мир другого человека и свой собственный.

Если в семье девушка не научится уважать и ценить себя, то внушить ей, что до брака надо себя беречь, невозможно! Если этого не будет в семье, то тогда это будет на улице, в школе, в компании, – только вместо глубоких вещей – нормы, которые не годятся не только для православных.

Но  если семья не православная, в ней нет такого уклада, то лучше уж как Бог даст, можно положиться на личную глубину и осознанность самой девушки.

Уметь жить по средствам – это очень важный навык. Причем богатые очень часто становятся бедными, и учиться жить по средствам необходимо всем. У нас синоним этого – «жить  в бедности». Нам, советским людям, это понятно, ведь  мы ведь так выросли. Труднее жить в богатстве и достатке, чего наши люди не умеют. Это не менее важно, потому что нередко можно встретить и в Церкви, и вне ее тех, кто теряет голову от богатства, не знает, как с ним жить, как им управлять. Так что умение жить по средствам вообще важно в жизни и относится не только к браку.

Вопрос по поводу главенства в семье – не жизненно важный. Мне кажется, правильнее ставить вопрос о лидерстве в семье. Но это вещь неоднозначная, преходящая. Когда в семье один лидер, то  другого быть по умолчанию не  может. Бывает, когда происходят внезапные события: кто-то заболел, умер, случилось что-то еще, семья рассыпается в отсутствии этого главного.

Главный – это не тот, кто тянет на себе всю семью, принимает на себя всю ответственность. Может быть, важнее говорить не о главенстве, а о духовном лидерстве, о хозяйственном лидерстве и так далее.

В наше время говорить о подчинении семьи мужчине, повторять слова из Домостроя, мне кажется, уже нет смысла.

Несомненно, любые споры родителей между собой ослабляют психику ребёнка. Детям очень трудно жить, когда в их душе раскалывается единый мир. Так что любые ссоры при младшем поколении – по поводу ли воспитания, или по другим причинам – это ужасно.

Наказания сегодня – это миф. Наказывать сегодня никто не умеет. Родительское возмездие предполагает две обязательные вещи – следствие и суд. Если  их не было, то тогда это не наказание, а насилие или месть. Или, что чаще всего бывает в 90% случаев, так называемая канализация агрессии, когда папа или мама срывают на детях стресс, страх, злобу, агрессию.

Когда дети что-то сделали неправильно, совершили преступление, грех, нарушили какой-то нравственный принцип, побили, оскорбили кого-то – за этим может следовать наказание. И вот приходит папа, сначала он разбирается, выслушивает всех, и тех, и других. Здесь как раз роль отца, мужчины, мужа гораздо важнее, чем наказание: чтобы разобраться в ситуации, нужно иметь некую отстранённость, а если мама была дома, она – часть эмоциональной бури, которая пронеслась, и она не может быть отстранённой, она зависимый от этой ситуации человек. И вот приходит папа, который более-менее свободный от ситуации, он не участник, и спокойно, после того как поел, отдохнул, начинает разбираться. Что-то дети рассказывают, что-то мама докладывает. Потом, когда понял суть дела, он может вынести свое суждение, нравственное или дисциплинарное.

Тут очень важно, что мужчина, прежде всякого своего суждения, объявляет суть нравственной нормы, формулирует и доносит ее.  

Когда все, и дети, и мама услышат эту норму, поймут,  что она была нарушена, папа, по средневековым меркам, может пойти наказывать. Вот вам сказ: «Примерно так: «Поскольку ты нарушил это, я тебя накажу, я тебя пять раз розгами буду бить по попе». И все тихо, спокойно, идут в горницу, и на лавке порют ребёнка». Нравится? Хороша сказочка?

Но возможна ли сегодня такая страшная картинка?  Вы видели когда-нибудь, чтобы сначала разбирались, потом судили и объясняли, что здесь плохо?  

Сегодня ни у кого этого нет, а потому и наказания здесь не может быть, потому что наказывать можно только тогда, когда тот, кто чему-то хочет научить детей, готов подробно разобраться в деле. Сейчас наказанием называют насилие, раздражение и ту самую «канализацию агрессии». То есть приходит с работы раздражённая мама, где её начальница целый день пилила, и срывает на детях своё раздражение, или многодетная мама, у которой пять, восемь детей, доведена до исступления своей усталостью, и когда дети утром не могут сообразить, как завязать шнурки, она наотмашь бьёт их так, что они отлетают к стенке, а потом они плетутся со слезами в школу. При чем здесь наказание? Это насилие, это истерики, это невротический срыв родителей.

Любые вопросы о наказании в детско-родительских отношениях я бы отменил начисто, никто не способен сейчас наказывать так, как это было в старину, никто не способен сейчас восстановить в своей семье такие порядки, которые существовали, скажем, хотя бы в начале двадцатого века. Об этом прошедшем периоде стоит вспоминать только в музее.