Чего мы боимся?

 «И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания. И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая. И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: [Адам,] где ты? Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся. И сказал [Бог]: кто сказал тебе, что ты наг? не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть? Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел. И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала? Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела» (Быт. 3. 6-13).

Страх заставляет первых людей скрываться от Господа и искать оправдания своим действиям. До совершения преступления пред Богом Адам не видел своей наготы и не испытывал страха. После грехопадения страх начинает владеть Адамом, он не дает ему сил принести покаяние за совершенное преступление. Первый человек стал рабом страха и того состояния, в котором он оказался, отпав от Бога.

Через совершение беззакония страх проник в нашу человека и стал движущей силой многих преступлений в истории человечества.

В Ветхом Завете мы встречаем много случаев, когда страх владеет человеком после совершенного греха и приводит к совершению нового беззакония.

Так, братья Иосифа Прекрасного из зависти и страха, что брат их более возлюблен отцом их Иаковом, продали его в рабство измаильтянам или аравитянам, а после, боясь обличения и наказания, солгали отцу своему, сказав, что Иосифа растерзал хищный зверь (Быт. гл. 37).

Так, царь Саул, боясь, что Давид станет Царем Израиля вместо него, преследовал Давида, желая убить его (1 Цар. гл. 23).

В Новом Завете мы также встречаем примеры человеческого страха, который привел к великим трагедиям. Царь Ирод, узнав о родившемся Богомладенце, был пленен страхом потерять свою власть, и приказал убить всех вифлеемских детей младше двух лет (Мф. гл. 2).

Так, иудейские первосвященники, боясь потерять свой авторитет и духовную власть среди иудеев, пришли к такому безумию, что стали искать повод, чтобы убить Господа, и требовали у Понтия Пилата распять Его (Ин. гл. 11).

Страх, вошедший в жизнь человека вместе с грехом, стал причиной новых грехов и беззаконий. Но может ли человек преодолеть в себе это состояние, избавиться от этого пагубного чувства, которое влечет его к еще большему отпадению от Бога? Как бороться со страхом, если он так глубоко проник в нашу жизнь?

В евангельском повествовании во многих случаях Господь обращается к Своим ученикам и людям, с которыми Он встречался во время Своей земной жизни, со словами, нередко остающимися без нашего внимания. Это призыв: «Не бойся». Этими словами Спаситель утешает Петра, когда Симон, видя чудо, совершенное Господом на Генисаретском озере, припадает к Его коленям и исповедует свое недостоинство (Лк. гл. 5); эти слова Он говорит начальнику синагоги, когда идет воскресить его умершую дочь (Мк. гл. 5). Со словами: «Не бойся, малое стадо» (Лк. 12. 32), – Господь обращается ко всей Своей Церкви.

Господь призывает нас преодолеть чувство страха, доставшееся нам от прародителей и возникающее в нас в силу нашего собственного греховного состояния. Он не только призывает нас преодолеть страх, но и предлагает средство, которое может этому содействовать. Христос говорит: «Не бойся, только веруй». Страх и вера оказываются взаимосвязанными понятиями. На связь страха с недостатком веры указал Господь Своим ученикам, испугавшимся бури: «Что вы так боязливы, маловерные?» (Мф. 8. 26). И действительно, если мы находимся в состоянии страха, то не имеем веры в то, что эта ситуация преодолима, не имеем упования на то, что Кто-то или что-то может нам помочь. Боясь чего-то, мы не имеем веры и доверия. Наши вера и доверие иссякли, а значит, вера и упование были возложены на ограниченный ресурс, а не на иссякаемый источник блага, которым является Бог.

И напротив: чем больше мы возлагаем свое упование на Бога и пребываем в любви Его, тем меньше страха присутствует в нашей душе. Если мы ищем Бога и приближаемся к Нему, то душа наша получает покой и становится непричастной душевному смущению, которое причиняет страх.

Апостол Иоанн Богослов указывает на то, что «в любви нет страха, но совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть мучение. Боящийся несовершен в любви» (1 Ин. 4. 18).

Ярчайшим примером преодоления страха через доверие Богу служат тысячи мучеников, которые ради Господа добровольно принимали мучения и мученический венец, преодолевая самый великий страх человека – страх смерти.

Но кроме внешней опасности и поводов к возникновению страха существуют и другие причины этого состояния. В святоотеческой литературе есть такое понятие, как «страхование». Это состояние, когда падшие духи через внушения и помыслы пытаются напугать человека, отнять его покой и через это удалить его от Бога. По сути, они пытаются подорвать в человеке доверие Богу, веру в Господа, лишить покоя и любви Божией. Такие бесовские нападения описывают в своих творениях многие подвижники. Цель их – довести человека до отчаяния, лишить его всякой надежды на Бога. Но если человек полагается не на себя и не на свои силы, то все бесовские наветы преодолимы. Как правило, навязчивые бесовские помыслы преодолеваются молитвой и твердым упованием на Бога. Здесь снова действует духовный закон: преодоление страха верой и доверием Господу.

Преподобный Иоанн Лествичник пишет, что «страх есть предвоображаемая беда; или, иначе, страх есть трепетное чувство сердца, тревожимое и сетующее от представления неведомых злоключений. Страх есть лишение твердой надежды».

Таким образом, страх как состояние, доставшееся нам после грехопадения, причиняет человеку вред и душевное смущение, и преодолевается он твердым упованием на Бога.

Любое чувство, вложенное в нас Господом, изначально задумано для пользы человека, и лишь по нашей греховности и страстности мы чаще всего естественным порядком употребляем его не по назначению. Страх, который изначально должен был оберегать человека от греха и совершения преступления против Бога, стал страхом, приводящим  в оцепенение наши душевные чувства и движения души. Если же мы правильно направляем силы души, то страх становится нашим помощником и приобретает совершенно иное качество.

Страх потерять Бога и совершить грех не доставляет душевного беспокойства и смущения, а является неким стражем, охраняющим нас от неправильных действий и намерений. Страх имеющий правильное направление становиться верным слугой и помощником человека. Такой страх принято называть страхом Божиим. Важно отметить и правильность понимания этого понятия. «Страх  Божий» – это не тот греховный страх, которым руководствуется человек, находясь в привычном для нас психо-эмоциональном переживании от неизвестности или неожиданности происходящего события. Но это тот страх, который возникает от любви к Богу, от опыта богообщения, это страх потерять Бога как Источник блага в случае совершения греховных действий или через греховные движения души.

Преподобный Ефрем Сирин пишет, что «страх Господень – кормчий души; страх Господень во всяком занятии подает благодать боящимся Господа; страх Господень – источник жизни; страх Господень просвещает душу; страх Господень истребляет лукавство; страх Господень умерщвляет всякое другое пожелание; страх Господень ослабляет страсти».

Однако достигать совершенного страха Божия человек может постепенно. Святые отцы выделяют несколько ступеней в этом процессе. Преподобный Авва Дорофей пишет: «…Есть два страха – один первоначальный, а другой совершенный… Например, кто исполняет волю Божию по страху мук, тот еще новоначальный, ибо он не делает добра для самого добра, но по страху наказания. Другой же исполняет волю Божию из любви к Богу, любя Его, собственно, для того, чтобы благоугодить Ему; этот знает, в чем состоит существенное добро, он познал, что значит быть с Богом… таковой боится Бога и исполняет волю Божию уже не по страху наказания, уже не для того, чтобы избегнуть мучений, но потому, что он, вкусив самой сладости пребывания с Богом, боится отпасть, боится лишиться ее. И сей совершенный страх, рождающийся от этой любви, изгоняет первоначальный страх…. Однако невозможно достигнуть совершенного страха иначе, как только первоначальным страхом».

«Имеющий страх Божий явно и тайно, то есть перед людьми и без людей, бережется от всяких грехов, поскольку везде перед собою видит Бога, Которого опасается прогневать», – пишет святитель Тихон Задонский.

Упование на Бога и страх Божий освобождает нас от страха перед людьми и от всякого греховного страха, возникающего в нас от какой-либо боязливости.

Ольга ТРОИЦКАЯ