Митрополит Ростовский и Новочеркасский Меркурий: «Мы расширяем преподавание религиозных культур на 5-9-е классы средней школы»

— Долгие годы — сначала при апробации, а затем и во время реализации ОРКСЭ в школах России — эта предметная область была и продолжает оставаться символом профессионального и творческого сотрудничества государства, Русской Православной Церкви, традиционных религиозных организаций России в сфере образования, воспитания школьников на основе традиционных духовно-нравственных ценностей. И мне бы не хотелось рассматривать сложившуюся ситуацию как попытку сворачивания этой долгосрочной и многообещающей практики. В подтверждение моих слов немного статистики: сейчас примерно две пятых детей и их родителей в России в рамках курса ОРКСЭ выбирают для изучения именно основы православной культуры. Таких семей более половины в Центральном и Южном федеральных округах, а во многих регионах их доля превышает 70%. Даже в Москве, при всем ее пестром этно-конфессиональном составе, большинство школьников в 4-м классе изучают именно ОПК.

Пока не понятно, кто именно инициировал исключение преподавания религиозных культур из ОРКСЭ (то есть отказ от договоренностей 2009 года между высшим руководством государства, Президентом России и лидерами российских конфессий). Без религиозных культур ОРКСЭ смысла не имеет! Ведь этот предмет, как определял его 10 лет назад занимавший тогда президентский пост Дмитрий Медведев, — форма преподавания религиозных культур с одним альтернативным предметом по светской этике для нерелигиозной части общества. Отмечу: если в стандарте оставить ОРКСЭ без религиозных культур, это будет противоречить федеральному закону «Об образовании в Российской Федерации» в части прав граждан на воспитание своих детей. Родители смогут просто не разрешать своим детям ходить на «альтернативные» курсы, как они названы в законе, если их лишат права выбора религиозных культур. Ведь согласно второй части 87-й статьи право выбора учебных предметов, курсов, модулей для изучения духовно-нравственной культуры народов России закреплено за родителями.

В кулуарах, неофициально некоторые высказываются: мол, преподавание религиозных культур по выбору надо исключить для профилактики экстремизма, укрепления единства российского общества. Но это мнение не основано ни на едином факте!

Искренне надеюсь: в реализации негативных сценариев для такой первостепенно важной области, как духовно-нравственное воспитание, не заинтересован никто. Я уверен, что будущее России неразрывно связано с ее традиционной духовной культурой, с Православием. Не станет простого школьного предмета — и эта утрата может стать невосполнимой даже в долгосрочной перспективе. Уверен: так считаю не только я. Когда появился этот проект стандарта без религиозных культур, ситуация стала напряженной буквально по всей стране. К нам стали поступать просьбы, вопросы и даже требования… Было непонимание, я бы сказал, даже удивление и гражданский протест. Скажу откровенно, приходится сдерживать эту реакцию в расчете исправить ситуацию как недоразумение. Ведь поднялась целая волна общественных обращений в федеральные органы власти.

В ноябре конфессиональные предметы были возвращены в состав ОРКСЭ в очередном рабочем проекте стандарта начальной школы. Думаю, это результат осознания министерством неправомочности своих предыдущих действий: нельзя принимать поспешные решения без учета мнения миллионов граждан России, особенно если это касается будущего детей. Главная проблема сейчас — обеспечение преподавания религиозных культур и светской этики на основной ступени школы, то есть в 5-9-х классах, и расширение ОРКСЭ в начальной школе.

Впрочем, некая ориентация профильного министерства на исключение конфессиональных модулей (иначе говоря, на непризнание существующего факта заинтересованности детей и их родителей) по-прежнему улавливается. Такая позиция органа исполнительной государственной власти, мягко говоря, непонятна и безосновательна. Так быть не должно! Напротив, полагаю, что приобщению людей к традиционной духовной культуре надо создавать режим максимального благоприятствования. Напомню: преподавание православной культуры, ОПК в том или ином виде в светских (государственных и муниципальных) школах по разным годам обучения началось в России задолго до 2012 года. К началу эксперимента с ОРКСЭ курсы по православной культуре в разных форматах уже изучали более полумиллиона детей во многих регионах страны.

— За минувшее десятилетие в преподавании ОПК в школе наработаны колоссальные методические результаты. Кому они понадобятся, если в перспективе этот модуль из программы исчезнет? Смогут ли они найти хотя бы частичное применение в смежных образовательных областях?

— Православная культура — учебный предмет со своими задачами в обучении и воспитании детей, не сводимый к другим школьным курсам. Его учебно-методическое обеспечение также ориентировано на совершенно конкретные результаты, едва ли достижимые в других предметных областях, пусть даже смежных. В случае негативного сценария развития событий многое из накопленного опыта учебно-методического обеспечения ОПК будет утеряно. Это педагогическая аксиома, как говорил еще Константин Дмитриевич Ушинский. Учебный предмет по традиционной духовной культуре, религии народа  — один из основных обязательных школьных предметов, он должен быть в любой национальной, народной школе. А методические наработки по ОПК за это время действительно внушительны. Издано несколько учебников с полным комплектом учебно-методических материалов. Будут готовиться и новые учебники с учетом изменений в жизни Церкви, потребностей детей и педагогов. Качество и количество учебных материалов, полагаю, также будут возрастать и увеличиваться.

— Ну, а если все же модуль основ мировых религиозных культур останется единственным религиозным в составе курса ОРКСЭ? Сможет ли Церковь каким-либо образом участвовать в его преподавании?

— Этот модуль не религиозный, а сравнительно-религиоведческий. Никакого содержательного участия в нем Русской Православной Церкви или других религиозных организаций не предполагается. Оно, по сути, излишне: религиоведы прекрасно все знают о религиях и сами все напишут.

Смысл преподавания религиозных культур принципиально другой: не просто дать ребенку максимум информации о религиях, но открыть возможность приобщения к традиционной духовно-нравственной культуре своей семьи, своего народа. Конечно, без «обучения религии» — что означает, как это поясняется в основном методическом документе Министерства образования по ОРКСЭ от 2012 года, недопустимость подготовки школьников к участию в богослужениях и обучения религиозной практике в той или иной общине. Как говорил Святейший Патриарх Кирилл, главная цель духовно-нравственного образования в школе — приобщение ребенка к культуре, в которой живет его семья, на которую она ориентируется в жизни, в том числе в воспитании детей. Дело в том, что знаний о религии, духовно-нравственной культуре русского и других народов России в школьных гуманитарных курсах не может быть слишком много. Об этом, кстати, сказал Предстоятель на заседании Общества русской словесности 6 ноября прошлого года, при этом уточнив: «в рамках уже действу­ющего одного или нескольких предметов».

— Практически все процессы и механизмы в управлении светским обществом во многих странах сегодня построены на эффективности. То, что неэффективно, повсеместно признается отжившим и тормозящим развитие. В конце прошлого года в ходе конференции в Москве представители Министерства просвещения подробно рассказывали о двухлетнем исследовании эффективности преподавания ОРКСЭ в российских школах. Однако ни резолюции по итогам конференции, ни каких-то иных практических выводов до сих пор не опубликовано. А на ваш взгляд, ОПК в рамках ОРКСЭ сегодня преподаются эффективно?

— Начнем с того, что исследования эффективности ОРКСЭ с точки зрения результативности преподавания не было. Реализован очередной двухгодичный проект, направленный на сопровождение реализации ОРКСЭ в регионах. Можно назвать проводившееся исследование ежегодным мониторингом проблем, сохраняющихся в подготовке учителей, обеспечении свободного выбора модулей, наличии учебников, методике преподавания и т. д. В рамках проекта прошли региональные мероприятия, конференции, обсуждения, обмен опытом. То есть изучалась не эффективность ОРКСЭ как такового, а пути решения проблем, мешающих сделать преподавание религиозных культур и светской этики более результативным. Причем рассматривались вопросы повышения эффективности не только ОРКСЭ, но и преподавания учебных предметов, курсов, направленных на изучение духовно-нравственной культуры народов России, в других классах (так указано в названии проекта).

На этих мероприятиях и на итоговой конференции в Москве наши представители, опираясь на опыт и суждения специалистов, педагогов в регионах, обоснованно заявили, что главная проблема в повышении эффективности ­ОРКСЭ — искусственно экспериментальный формат: всего 34 часа и только в единственном 4-м классе. Это исходная точка всех остальных проблем: неопределенного статуса учителей, качества их подготовки, отсутствия у некоторых из них мотивации, отсутствия закрепленной экспертизы учебников и пособий в религиозных организациях. Есть и еще целый ряд проблем, связанных с мизерным, педагогически необоснованным объемом преподавания.

Вывод однозначный: эффективность реализации экспериментального курса ОРКСЭ за 10 лет достигла, условно говоря, потолка возможностей, максимума. А в других классах в предметной области основ духовно-нравственной культуры народов России (ОДНКНР) качество преподавания не может повышаться, пока сохраняется неопределенность в отношении ее структуры и содержания. Чтобы решить эту проблему, предметы по религиозным культурам и светской этике должны быть включены в учебный план аналогично ОРКСЭ. Пока не будет гарантировано их преподавание в 5-9-х классах в логической преемственности с ОРКСЭ, преждевременно предъявлять требования к результатам образования!

Это прекрасно понимают все непосредственные участники воспитательного процесса — хотя они и видят, конечно, определенные результаты своей работы. Как и то, что многие дети выражают желание изучать (в том числе православную культуру) не только в одном 4-м ­классе. Но такой полноценной возможности пока в России нет.

— На каком этапе сейчас находится развитие учебных планов различных курсов в предметной области основ духовно-нравственной культуры народов России (ОДНКНР)? Находят ли в них место вопросы конфессиональных культур?

— ОДНКНР — это группа учебных предметов, своеобразное продолжение ОРКСЭ на основной ступени общего образования. Свести ОДНКНР в один предмет — значит ликвидировать изучение православной культуры, нивелировать саму идею духовно-нравственного воспитания. Примерно то же самое, что из ОРКСЭ изъять изучение религиозных культур. Еще раз подчеркну: есть предметная область, или, иначе говоря, группа предметов по выбору, включающая ряд предметов по религиозным культурам и альтернативный предмет по светской этике для нерелигиозной части общества. В последнем по времени проекте нового образовательного стандарта для 5-9-х классов предметная область ОДНКНР представлена так же, как была представлена в стандарте 2010 года.

— А именно?

— Есть несколько общих требований к предметным результатам образования, оставшихся со времени эксперимента (то есть относящихся, по сути, к ОРКСЭ). Но нет перечня учебных предметов по выбору в составе предметной области. Их нет, потому что нет решения о преподавании религиозных культур и светской этики по выбору в 5-9-х классах.

Наши предложения опираются на позицию Церкви по преподаванию православной культуры в школе: изучение светской этики и религиозных культур по выбору с участием заинтересованных религиозных организаций в преемственности с ОРКСЭ. Тут надо иметь в виду, что средние классы — это основной курс православной культуры в школе (также исламской культуры, светской этики и т. д.). Ведь изучение религиозных культур и светской этики в ­ОРКСЭ — это пропедевтика для младших школьников, а основной курс должен преподаваться в последующих классах. Мы сформулировали и предложение изменить название предметной области начиная с 5-го класса: «ОДНКНР» на «Религиозные культуры и светская этика» — без существительного «основы». Так будет понятнее и логичнее. В начальной школе — да, «основы», а в старших классах — уже просто религиозные культуры и светская этика. Эти предложения по составу, наполнению предметной области в 5-9-х классах и по ее названию были поддержаны организациями мусульман и буддистов.

Еще в 2016 году по предложению министерства мы подготовили примерные образовательные программы по православной культуре для всех уровней школы: три программы для включения их в федеральный реестр образовательных программ. Такие же программы могут быть сделаны по другим религиозным культурам с участием заинтересованных религиозных организаций. Здесь нет собственно педагогических проблем. Просто должно быть принято, наконец, решение о нормальном изучении религиозных культур и светской этики в школе и обеспечена его реализация, как это было сделано с ОРКСЭ в 4-м классе.

Чтобы защитить существующее преподавание православной культуры в 5-9-х классах по выбору школ — участников образовательных отношений, мы также подготовили и направили в министерство минимально необходимые изменения в стандарт основной школы. Эти предложения основаны на методических рекомендациях по реализации предметной области ОДНКНР, принятых самим министерством, и соответствующей практике.

— Как бы вы оценили деятельность ответственных за взаимодействие с учебными заведениями и координаторов преподавания ОПК в средней школе?

— Координаторы и ответственные со стороны государства, управлений образованием в регионах участвуют в педагогической работе, помогают решать возникающие проблемы, ­обобщают и направляют в федеральное министерство данные по выбору предметов — модулей ОРКСЭ, участвуют в профильных мероприятиях в системе образования. Большинство из них — высококвалифицированные специалисты, методисты. Пользуясь случаем, хочу выразить им благодарность. Случаются, конечно, и негативные ситуации, когда таким координатором оказывается человек либо безразличный, либо вообще нетерпимый к религии. Но это редкие исключения.

Есть координаторы и со стороны Церкви, ответственные за преподавание православной культуры в школах, действующие на приходах, в благочиниях и епархиях. Это добровольные помощники — священнослужители и миряне, — как правило, работающие во славу Божию. А главный координатор на уровне епархии, так сказать, по должности — руководитель епархиального отдела образования. Принципиально важна позиция и участие в развитии ОПК правящего архиерея. Об этом мы постоянно напоминаем преосвященным, особенно вновь поставленным. Некоторые вопросы требуют их личного участия в диалоге с руководством, главами регионов, органов управления образованием.

Сейчас такая система взаимодействия создана практически повсеместно. В епархиальных отделах трудятся профессионалы, педагоги помогают священникам часто на добровольной основе, создаются родительские сообщества, заинтересованные в развитии ОПК. Результаты их деятельности налицо. Это и стабильно высокий выбор ОПК на основе добровольного решения родителей, и улучшение качества преподавания предмета.

Координаторы, представители епархий главным образом помогают школьным учителям в организации посещений храмов, монастырей и других центров православной культуры. Один из примеров такого соработничества школы и Церкви — Москва. Особенно можно отметить работу в Южном административном округе. Это интересный опыт, настоящее достижение, достойное специальной публикации. Такая работа идет и в других регионах. Низкий поклон и благословение всем труженикам на этом поприще.

Беседовал Дмитрий Анохин

«Церковный вестник»/Патриархия.ru