Плохие бродяги и хорошие бездомные

 Столичный департамент социальной защиты населения подготовил пакет из двух законопроектов, меняющих принципы государственной политики в отношении бездомных. Как считают эксперты благотворительных организаций, в случае их принятия жизнь бездомных коренным образом изменится, причем не в лучшую сторону. Правда, до голосования по этим проектам еще далеко. В порядке законодательной инициативы в Государственную думу РФ их может внести обладающая соответствующим правом Московская городская дума. Однако, поскольку разработаны документы подразделением региональной исполнительной власти, прежде они еще должны получить положительную визу в правительстве Москвы, где на момент подготовки материала (начало 2014 года) и находятся. Какие положения законопроекта критикуют работающие с бездомными общественные и церковные организации?

Их адрес не дом и не улица

Обычный зимний вторник, сплетение Сыромятнических переулков, половина восьмого вечера. В этот час здесь по традиции раздают бесплатное питание. Сегодня — очередь активистов общественной организации «Курский вокзал. Бездомные, дети», пищу для которой (в соответствии с определенным графиком) приготовило московское подворье Троице-Сергиевой лавры.

У больших металлических бидонов с похлебкой выстраивается длинная очередь. Люди собрались разные. Вот с пластиковой тарелкой и с одноразовой ложкой уединился на тротуаре Иван Корязов — молодой мужчина, по его выражению, совсем непьющий. В апреле освободился из елецкой колонии. Пока был за решеткой, сестра продала квартиру, где он был прописан; документов нет. «Домой ехать некуда и не на что, на восстановление бумаг нужны деньги и время. Двинул на Курский, здесь добрые люди подкармливают, в остальное время пробавляюсь чем могу, в основном милостыню собираю», — уклончиво завершает Иван и отходит в сторонку.

Следом за ним похлебку получает 47-летняя поэтесса и филолог Алла Тангейзер. Трудовая биография, как пишет сама Алла на одном из интернет-ресурсов, где время от времени (когда удается раздобыть бесплатный доступ к Сети) публикует свои сочинения, разнообразна: от частного охранника и дворника в гараже бизнес-центра до администратора художественной галереи и старшего методиста литературно-мемориального музея. Но преобладал по возвращении в 1995 году из Германии после шестилетнего неудачного замужества все-таки компьютерный дизайн. А после смерти родителей случилась какая-то темная (это почти всегда характерно для подобных рассказов: сами бедолаги предпочитают не проливать свет на собственный «скелет в шкафу») история: петербургскую квартиру, завещанную ей, нехорошие родственники, по словам Аллы, не дают возможности продать. «В Питер я больше не вернусь, достаточно двух раз: это очень злой город, я его прокляла, — эмоционально завершает собеседница. — Надеюсь, на положении бездомной в Москве временно».

Третий колоритный персонаж, привлекающий мое внимание, — седовласый пенсионер с интеллигентными повадками, оказывается рабочим саратовцем Олегом Смольниковым. «Меня украли цыгане, — без обиняков заявляет он. — В Балашихе заставляли работать, продавать болгарки на улицах. Я от них ушел, а доехать до дома не на что». В электричках, по рассказу пришедшего за бесплатным питанием Смольникова, не получается: контролеры высаживают на ближайшей платформе. Предложение обратиться к волонтерам и попросить денег на билет повергает его в изумление: «А можно? К этим вот женщинам?!»

Ни один из согласившихся рассказать о себе людей из очереди о готовящихся законопроектах ничего не слышал. Это и неудивительно. Единственным фактом более или менее широкого обсуждения этих документов стали слушания в Общественной палате РФ 25 ноября 2013 года, по итогам которых была принята негативная резолюция с характеристикой пакета как репрессивного и с рекомендацией отказаться от дальнейшей работы по внесению его в парламент.

Хороший, плохой, злой

Итак, что же предлагают власти? Законопроект¹ впервые в российской истории разграничивает «плохих» бродяг и «хороших» бездомных, у которых в силу жизненных неурядиц не оказалось регистрации (точнее, выделяет первых из общей массы вторых). Кроме того, он предлагает бездомным и обязывает бродяг проходить государственную регистрацию. Второй закон² планируется принять для обеспечения первого. Им вводится особое наказание для нарушающих правила регистрационного учета в виде содержания в специальных социальных учреждениях закрытого типа, также уравниваются с «обычными» гражданами права бездомных с регистрацией (которым — как раз по месту этой самой регистрации взамен привычного ПМЖ для всех остальных россиян — объявляется возможность оформлять общегражданские внутренний и заграничный паспорта, получать в полном объеме бесплатные медицинские услуги, пенсии, пособия для малоимущих и т.д., а также голосовать на выборах и официально признаваться безработным с возможностью встать на «биржу труда»).

Первое, что приходит на ум: власти капитулировали перед проблемой бездомности. Ведь еще братья Стругацкие в «Граде обреченном» сформулировали одну из главнейших заповедей современного чиновничества: не можешь справиться со злом (в названной книге его олицетворяли учинившие бесстыдный набег на город павианы) — учти его, опиши, забюрократизируй и зарегистрируй.

Как считают сами представители государственных органов, социальный портрет российской бездомности меняется на глазах. Только за два последних года доля людей, которые не хотят ничего менять и которых всё устраивает в их уличной жизни, выросла в 20 раз. По данным заведующей здравпунктом по оказанию помощи лицам без определенного места жительства в Нижнем Сусальном переулке (к слову, единственном не только в Москве, но и во всей стране) Зили Гутовой, четверть всех московских бездомных — представительницы прекрасного пола.

«Три из четырех обратившихся находятся на улице больше года, — говорит Гутова. — Всего за десять лет существования нашего отделения мы приняли 41 тыс. человек, а общее количество посещений достигло 130 тысяч. Проанализировав статистику, мы выделили три основные группы причин бездомности. Прежде всего это потеря жилья как такового — в результате махинаций с квартирами, трудовой миграции или за время отбытия наказания в местах лишения свободы. На втором месте — девиантное поведение людей, обусловленное психическими отклонениями. В-третьих, речь идет о семейных проблемах, в том числе у подростков».

Казенная регистрация

Общество, таким образом, сталкивается с системной проблемой, решить которую, по выражению консультанта по социально-правовым вопросам санкт-петербургской региональной благотворительной общественной организации помощи лицам без определенного места жительства «Ночлежка» Игоря Карлинского, в состоянии лишь государство. «Но как формируется восприятие проблемного поля у чиновника или депутата? Кто может попасть к ним на прием? Тот, у кого есть паспорт. В разных регионах страны от половины до четырех пятых уличных бездомных паспортов не имеют, — критикует сложившийся порядок Карлинский, работающий с бездомными с 1993 года. — Можно обратиться к депутату письменно. Но обратного адреса у уличного бездомного нет, а человеку без паспорта не выдадут ответ, направленный до востребования! То есть депутаты проблемы самих бездомных знают плохо, зато у них поток обращений типа "у нас тут под окнами бомжи, уберите их, пожалуйста”. И власти совершенно не заинтересованы в бездомных как в электорате».

Здесь весьма кстати упомянуть: у обсуждаемого пакета законопроектов не очень счастливая судьба. Трижды — в 2007-м, 2009-м и 2010 годах — их предыдущие редакции вносили на рассмотрение депутаты Госдумы Владимир Васильев и Ильдар Габдрахманов. Однако тогда до голосования дело даже не доходило: документы собирали внушительные пачки отрицательных отзывов федеральных министерств и ведомств. Теперь, когда речь идет о законодательной инициативе субъекта Федерации, обвинить основного «толкача» пакета — не оторванного от земли депутата, а заведующего отделом помощи бездомным гражданам московского департамента социальной защиты населения Андрея Пентюхова — в незнании контекста язык не поднимается. Андрей Владимирович — чиновник отнюдь не кабинетный, занимается этой проблематикой два десятка лет, едва ли не еженедельно его можно увидеть «в поле», среди бездомных на столичных улицах. Именно поэтому законопроекты оказались насыщены дополнительными социальными мерами по реализации прав потерявших жилье граждан, в том числе избирательных (видимо, чтобы они вошли в состав пресловутого электората).

Обязаны встать на учет совершенно добровольно

Тем не менее еще до внесения законопроектов даже в Мосгордуму отрицательные отзывы на него уже подготовлены. Так, два принципиальных возражения официально высказала³ начальник московского управления Федеральной миграционной службы РФ (на эту структуру возлагается основное бремя по регистрации бездомных и бродяг) Ольга Кириллова. Позиция УФМС: неправильно, что проект¹ не разграничивает занимающихся бродяжничеством россиян и иностранцев, зато вторгается в сферу действия такого основополагающего конституционного права, как право на свободу передвижения⁴.

«Практическая сторона вопроса показывает иную ситуацию: подавляющее большинство нормативных правовых актов основывается на положениях "по месту жительства”, — парирует в официальном ответе на запрос редакции ЖМП Андрей Пентюхов. — Поэтому мы и предлагаем специальный, альтернативный регистрационный учет (в добровольном заявительном порядке). Занимающиеся же бродяжничеством иностранцы подпадают под действие иного законодательства, касающегося порядка пребывания иностранцев на территории РФ, именно поэтому в отдельную категорию мы их не выделяем».

Внимательно читаем ст. 2 законопроекта². Действительно, санкций за несвоевременную регистрацию для «хороших бездомных» не предусмотрено. Зато, если на специальный учет своевременно не встанет «плохой бродяга» (в отличие от ежегодной процедуры для бездомных, эта категория обязана перерегистрироваться вдвое чаще), административное наказание наступает немедленно в виде назначаемого судьей двухмесячного (на первый раз) пребывания в специальных учреждениях закрытого типа.

ЛТП для бомжей

Ну а если проштрафившийся не исправился, его в этот своеобразный «ЛТП для бомжей» могут отправить уже на год. И тут возникают основные вопросы. Предположим, субъекты Федерации найдут средства, чтобы построить как социальные учреждения закрытого типа, так и пункты специального учета. Можно ли представить себе поток бродяг (да и просто, по терминологии законодателя, бездомных), направляющихся на «добровольную» регистрацию за кусочком пластика? Возможно, бездомные спят и видят, как бы им заявить о собственных пенсионных правах и проголосовать на президентских выборах. Но даже в таком случае останется изрядный процент бродяг, которым любое сотрудничество с государством покажется подозрительным.

Опять же предположим, у полиции достаточно сил, средств и профессионального опыта, чтобы выявить этих людей в праздной толпе и доставить сначала в поликлинику для медосвидетельствования и прививок, а затем в приемник-распределитель, где их проверят на причастность к преступлениям, сфотографируют и снимут отпечатки пальцев (ст. 4 законопроекта²). (Кстати, сеть этих приемников-распределителей тоже предстоит создать, потому что аналогичные учреждения в региональных управлениях внутренних дел ликвидированы в 2002 году). И даже оставим в скобках тот странный факт, что годичный срок пребывания в «ЛТП нового типа» для «бродяг-рецидивистов» существенно превышает не только максимально возможный по российским законам месячный срок административного ареста (по Кодексу об административных правонарушениях РФ это наказание предусмотрено за нарушение требований режима чрезвычайного положения или контртеррористической операции), но и уголовное наказание в виде полугодового ареста⁵.

Дело гораздо хуже. Засчитывается ли в определенный судьей срок пребывания время нахождения бродяги в полицейском приемнике-распределителе — непонятно. Ни по административным⁶, ни по уголовным⁷ статьям беременных женщин арестовывать нельзя, а помещать в специальные соцучреждения закрытого типа можно! И главное: отнести себя к одному из двух классов — бездомных или бродяг — должен будет сам оказавшийся на улице человек. Достаточно ли у него навыков, чтобы это сделать?

Статья «на глазок»

«Строго говоря, отличительные признаки занимающегося бродяжничеством лица в законопроекте перечислены, — говорит внимательно изучивший проблему председатель правления Благотворительного фонда "Помощник и покровитель” Илья Кусков. — Но это определение страдает субъективизмом. Так, бродяжничество классифицируется как совокупность действий физических лиц, нарушающих права иных граждан на благоприятную санитарно-эпидемиологическую обстановку и охрану здоровья, противоречащих понятиям общественной нравственности. Выражаться, по мнению авторов, эта совокупность может в пребывании вне жилого помещения и без определенных занятий и в нахождении в общественных местах в состоянии, оскорбляющем человеческое достоинство и противоречащем требованиям личной гигиены. А дальше идет буквально такая расшифровка последней дефиниции: "зловонная одежда и др.” Далее это самое "и др.” повторяется, что заставляет задуматься: а не будет ли судьба бездомного зависеть от субъективного мнения полицейского? Хорошее у него сегодня настроение — одежда не зловонная, плохое — пожалуйте в приемник-распределитель с рассмотрением дела судьей… Юридические определения "на глазок” недопустимы, особенно в таком важном и сложном законопроекте, совмещающем широкие меры социальной поддержки с развитием карательного аппарата в отношении людей на улице».

В принципе закон о профилактике бездомности, по мнению Кускова, необходим. Но не в таком виде, как предлагается московским департаментом! «В Церкви накоплен немалый опыт работы с бездомными, общая вместимость 61 приюта в разных епархиях и митрополиях достигает полутора тысяч коек. Прекрасно выстроена работа с подверженными алкоголизму бездомными в Нило-Столобенской пустыни, где трудятся и возвращаются к нормальной жизни одновременно шестьдесят человек. Отличный приют "Троицкий Посад” в Воронеже, замечательно работает костромская общественная организация "Воскресение”. Не хотите брать этот опыт в качестве модельного — возьмите за ориентир Западную Европу. Государственные социальные приюты из разных регионов там конкурируют за бездомных, потому что именно от того, сколько человек к ним придет и выберет именно их схему ресоциализации, зависит их бюджет. А так… Получается продолжение системы воспроизводства бездомных, которых лишь на время убирают с глаз долой».

А как у них?

О ресоциализации в проекте1 тоже упоминается. Правда, скупо: п. 5 ст. 21 уточняет, что она проводится в отношении бродяг во время нахождения их в закрытых соцучреждениях, а п. 4 ст. 4 уточняет, в чем она заключается (причем весьма расплывчато: напрямую называются лишь всё те же санэпидмероприятия, мобильная служба по оказанию срочной медпомощи бродягам на улице и обеспечение трудовой занятости). Насколько можно понять, речь идет о вполне традиционных алгоритмах, которые в российской практике давно обкатаны. Но приводят ли они к результату?

«Принудительные меры эффективны только при лечении заразных заболеваний. Эффективность принудительного наркологического лечения в системе советских ЛТП составляла 7% при лечении алкоголизма и около 2% при лечении наркомании, — напоминает Игорь Карлинский. — Об "эффективности” борьбы с бродяжничеством методами уголовного принуждения в соответствии со ст. 198 УК РСФСР говорят многочисленные примеры многократных осуждений одних и тех же лиц, которые после освобождения не могли прописаться. Среди моих клиентов рекорд принадлежал одной немолодой женщине, которая 19 раз подряд (освободилась, прописаться не смогла, села) отбывала наказание по этой статье. Не приходится рассчитывать на эффективность принудительных мер и на этот раз. Дело в том, что без устранения объективно существующих причин бездомности — как первичных (по которым люди становятся бездомными), так и вторичных (которые препятствуют ресоциализации) — люди по-прежнему будут попадать на улицы. Наша государственная система социальной помощи бездомным истребительна. Один московский чиновник как-то сказал: "Мы занимаемся реабилитацией, мы бездомному находим койко-место в общежитии и рабочее место”. Это с поправкой на семилетний средний стаж российского бездомного не что иное, как бред! В Швеции при среднем годичном стаже реабилитация длится в 1,5 раза дольше, включая и подготовку человека к вхождению в общество, и подготовку общества к принятию этого человека. Есть расхожее мнение, что бомжи — социальные дезадаптанты. Нет! Они адаптированы, но к тем уличным условиям, в которых существуют. А у нас человека с улицы помещают в совершенно иную социальную среду: общежитие, рабочий коллектив. Вот в этой среде он социальный дезадаптант потому, что его повседневные практики не подходят к этой ситуации».

По данным Карлинского, в московских ночлежках даже зимой как минимум треть мест пустует. «Действительно, далеко не каждый соглашается ехать в Центр социальной адаптации, — подтверждает координатор православного движения "Курский вокзал. Бездомные, дети” Анна Федотова. — Но почему? Во-первых, не верят, что там помогут. Во-вторых, срок пребывания в этих заведениях ограничен (как правило, месяц), а за это время подготовить нужные документы практически невозможно. К тому же нельзя не учитывать менталитет наших бездомных. Один наш подопечный с высшим образованием (сейчас он уже умер) оказался на улице из-за алкоголизма, а пить начал после того, как военный завод в Феодосии, где он работал, закрыли после несправедливой приватизации. Деятельные меры борьбы человеку даже не приходили в голову!»

«Нашего взрослого, воспитанного в советские годы с их гордыней, культом успехов социализма, с цензурой относительно неудач, которых как бы и нет, — такого взрослого перевоспитать очень и очень сложно», — считает активист общественной организации «Путь домой», координатор межрегиональной сети «За преодоление социальной исключенности» Андрей Варсопко. Но обязательно ли изобретать велосипед? Вот власти североамериканского штата Юта взяли и аккуратно просчитали, сколько тратится денег из казны на оказание медицинской помощи, аресты, социальные программы адаптации бездомных. Оказалось — 16 670 долларов на человека ежегодно. А снять жилье и приставить соцработника (необязательно индивидуального, он может сопровождать параллельно несколько подопечных) в полтора раза дешевле! В следующем году власти штата рассчитывают полностью покончить с бездомностью. И бесконечно благодарят нью-йоркского психиатра Сэма Цембериса, которому эта идея пришла в голову 20 лет назад. Получив крышу над головой, бездомные начинают втрое реже попадать в больницы и впятеро реже — за решетку. То есть, с точки зрения прагматичного налогоплательщика, дать безнадежно опустившемуся человеку жилье выгоднее.

Ненужный радикализм

«Но в России во главу угла ставятся не интересы налогоплательщика, а освоение бюджета. Сама по себе проблема бездомности заключается в отсутствии жилья и регистрации, — подводит итог Анна Федотова. — Все остальные составляющие для данного контингента неспецифичны. Хотите принудительно лечить опустившихся сограждан — принимайте закон о принудительном лечении вообще, а не только в отношении бездомных. Нужно наказывать за непотребный вид на улице — не выделяйте бездомных в отдельную категорию, они этого не заслуживают. Что же касается санкций за нарушение общественного порядка, существующих административных статей вполне достаточно».

Судьбы трех героев, с которых мы начали повествование, тоже заставляют усомниться в необходимости столь радикальных мер. Таких, как Корязов, на наших улицах тысячи, но только потому, что администрации пенитенциарных учреждений пренебрегают ведомственной инструкцией, запрещающей выпускать на волю отбывших наказание граждан без документов. Смольникову регистрационное удостоверение бездомного тоже незачем (конечно, если он говорит о себе правду): ему достаточно было сообщить, что как общественные, так и государственные организации могут помочь с приобретением билета домой. В какой-то степени спецрегистрация могла бы устроить Тангейзер, но, как можно понять из ее рассказа, жизненные проблемы Аллы лежат несколько в иной юридической плоскости.

ПРИМЕЧАНИЯ:

1 «Об ограничении бродяжничества, социальной поддержке бездомных граждан и ресоциализации лиц, занимающихся бродяжничеством».

2 «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «Об ограничении бродяжничества, социальной поддержке бездомных граждан и ресоциализации лиц, занимающихся бродяжничеством».

3 Письмо № МС-9/1-62604 и.о. руководителя департамента социальной защиты населения города Москвы Владимиру Петросяну от 27 июня 2013 года.

4 Декларировано ст. 3 Федерального закона № 5242-1 «О праве граждан РФ на свободу передвижения, выбор места пребывания и жительства в пределах Российской Федерации» от 25 июня 1993 года, позднее закреплено в тексте российской Конституции, регламентирующей, что регистрация или отсутствие таковой не могут служить основанием ограничения или условием реализации прав и свобод граждан России.

5 Ст. 54 Уголовного кодекса РФ.

6 См. ч. 2 ст. 3.9 Кодекса об административных правонарушениях РФ.

7 См. сноску 5, ч. 2.