Протопресвитер Александр Шмеман.Когда Великий пост проходит мимо нас

Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа. Аминь.

Дорогие слушатели, церковное учение о Посте передается нам прежде всего в великопостном богослужении. Однако встает вопрос: как мы можем применить это учение к нашей повседневной жизни? Что делать, чтобы Великий Пост был не только номинальным, но действительным двигателем нашего существования?

Наша жизнь (нужно ли напоминать об этом?) настолько различна от той, которой жили люди, создавшие церковные стихиры и каноны, установившие богослужения и церковный устав. Христиане того времени жили в относительно небольших общинах, вне города, в органически православном мире; сам порядок их жизни был построен в соответствии с требованиями Церкви. Мы живем среди огромного, городского, технологически развитого общества, плюралистического в своих религиозных верованиях, секуляристического по мировоззрению, в мире, в котором мы, православные, составляем незначительное меньшинство. Великий Пост не занимает больше такого внешне ярко выраженного места, как бывало, скажем, в  дореволюционной России или сейчас в Греции. Поэтому и вопрос наш очень актуален. Спрашивается, можем ли мы в действительности соблюдать Пост, а не ограничиваться, как это слишком часто бывает, двумя-тремя символическими ограничениями в нашем быту?

Для большинства верующих ежедневное посещение великопостных богослужений стало невозможно. Верующие продолжают ходить в церковь по воскресеньям, но, как мы уже знаем, воскресная Литургия  в Посту, по крайней мере, внешне ничем не отличается от обычной: присутствуя на ней, почти невозможно почувствовать великопостные особенности богослужения, посредством которых передается нам дух Великого Поста. Наша современная культура ни в чем не отражает Великого Поста. Неудивительно поэтому, что наше отношение к Посту сводится к пониманию его как понятия с отрицательным знаком: пост – это время, когда запрещены некоторые вещи, как например, мясо, жиры, танцы и развлечения. Обычно задаваемый вопрос: «От чего вы отказываетесь  во время поста?» — хороший пример такого подхода. С «положительной» точки зрения Пост рассматривается как время, когда мы должны выполнить свои религиозные «обязательства», т.е.  исповедоваться и причаститься. И это практически все.

Из вышесказанного видно, что существует постепенно создавшееся разногласие и противоречие между духом Великого Поста, которые мы пытались разъяснить на основе великопостных богослужений, и всеобщим неправильным пониманием Поста мирянами, которое иногда разделяет и поддерживает само духовенство. Всегда легче духовное начало свести к формальному, чем за формальным подходом искать духовное начало. Можно сказать без преувеличения, что, хотя пост все еще соблюдается, он потерял непосредственную связь с нашей жизнью, перестал быть той баней покаяния и обновления, которой, по богослужебному и духовному учению Церкви, он должен быть.

Можем ли мы вновь обрести это утерянное понимание Поста, сделать его вновь духовной силой и реальностью нашей ежедневной жизни? Ответ на этот вопрос больше всего и даже почти  исключительно зависит от того, хотим ли мы или не хотим серьезно отнестись к Великому Посту. Как бы ни отличались условия нашей теперешней жизни от прежних, как бы реальны ни были трудности и препятствия, которые создает современная жизнь, ни одно из них не может быть абсолютным препятствием, никто не может сделать Великий Пост для нас невозможным. Причины постепенной утраты фактического влияния Поста на нашу жизнь — глубже всего этого. Они в том, что мы сознательно или несознательно сводим веру к поверхностному номинализму или символизму — этому лучшему способу «обходить» и перетолковывать требования, предъявляемые религией к нашей жизни в области серьезности подвига и других усилий с нашей стороны.  Мы должны добавить, что снижение требований особенно свойственно православным. С одной стороны, хвала и честь православию за то, что оно ни к чему не приспосабливается, не снижает уровня, не старается сделать христианство удобным и легким. Хвала и честь Православию, но, конечно, не нам, православным людям.

Не сегодня, не вчера, а уже давно мы нашли способ примирить абсолютные требования Церкви с нашей человеческой слабостью, не только не теряя собственного достоинства, но с добавочным самооправданием и сохранением чистой совести. Способ этот состоит в символическом исполнении требований Церкви; символический номинализм проникает теперь во всю нашу религиозную жизнь. Так, например, нам в голову не придет изменить нашу литургию и ее монастырский устав, — Боже упаси! — мы просто продолжаем называть богослужение, длящееся один час, «Всенощным бдением» и гордо объясняем, что это такая же служба, которую совершали монахи в Лавре св. Саввы в IX веке. По отношению к Великому Посту вместо того, чтобы задавать существенные вопросы: «Что означает поститься?» или ‘Что такое Великий Пост?» — мы удовлетворяемся великопостным символизмом. Столь многое в наших церквах объясняется символически, как интересные, живописные, забавные обычаи и традиции, связывающие нас не столько с Богом и новой жизнью в Нем, но с прежними временами и обычаями наших предков.  Все труднее становится различать за этим религиозным фольклором глубокий и серьезный смысл религии.  Хочется подчеркнуть, что нет ничего плохого в различных обычаях. Их появление было вызвано потребностью людей выразить определенным способом свое серьезное отношение к вере. Обычаи эти были не символы, а сама жизнь. Но произошло то, что жизнь изменилась и все меньше стала строиться на основах веры, а некоторые обычаи сохранились как «символы»  той жизни, которая отошла в прошлое.

Сохранилось как раз то, что казалось нам более живописным и красивым, но, в то же время, легко исполнимым. Духовная опасность состоит здесь в том, что постепенно к самой вере начинают относиться, как к некоей системе символов и обычаев, не понимая того, что эти последние должны только служить призывом к обновлению и духовным усилиям. Больше усилий тратится нами на приготовление постных блюд и на пасхальное разговенье, чем на сам пост и подготовление себя самих к участию в тайне Воскресения Христова.  Пока мирские обычаи и традиции не будут вновь связаны с религиозным мировоззрением, которое их породило, пока религиозные символы не будут восприниматься  нами серьезно —  Церковь будет оставаться отрешенной от нашей жизни и не будет иметь над ней власти. Вместо того, чтобы заниматься символикой нашего богатого исторического наследия, пора заняться интеграцией его в нашу жизнь.

Это была беседа, посвященная подготовке к Великому Посту и встрече Светлого Христова Воскресения.

Из цикла бесед, посвященных подготовке к Великому Посту и встрече Светлого Христова Воскресения.