130 лет назад, 9 апреля 1883 года, в Москве родился Иван Ильин. На его долю выпало немало испытаний. В 1922 году вместе с другими учеными, философами, медиками и писателями вынужденно покинул Россию. Много болел. Дважды все начинал с нуля: 16 лет прожил в Германии, столько же — в Швейцарии. Здесь же, в Богом забытом Цолликоне под Цюрихом, великий русский мыслитель нашел свой последний приют. И в самых радужных мечтах он не чаял вернуться в Россию. Даже после смерти.
  Должно было пройти больше полувека, чтобы это случилось. Нужно было, чтобы поменялись правители, эпоха, страна, сознание людей наконец... Но даже в начале ХХI века идею о перенесении праха Ивана Александровича из Швейцарии в Россию считали утопией. И лишь немногие думали иначе. Среди них — Елена ЧАВЧАВАДЗЕ, вице-президент Российского фонда культуры, автор и продюсер документальных фильмов о судьбах русских в России и за ее пределами.

О трудной дороге домой Ивана Ильина Елена Николаевна рассказала в эксклюзивном интервью «Культуре».

Чавчавадзе: Все началось с Ивана Шмелева (стараниями Российского фонда культуры прах писателя был перенесен из Парижа в Москву в 2000 году. — «Культура»), в архиве которого я обнаружила многочисленные фотографии и копии писем Ивана Ильина. После смерти Шмелева мудрый Ильин попросил душеприказчицу писателя Юлию Кутырину передать ему послания. И, предварительно сделав копии, она просьбу выполнила. В свою очередь, Марина Антоновна Деникина предоставила мне права на часть отцовского архива, которая хранилась в Колумбийском университете (ее мать, вдова генерала, решилась на этот отчаянный шаг, чтобы выжить). Копии мы купили, но вернуть архив на родину не удалось. А в нем — тоже переписка со Шмелевым. Так прояснилась уникальная история: два друга-писателя, Иван Ильин и Антон Деникин, люто враждовали — идейно, конечно, — между собой.

Культура: Была причина?

Чавчавадзе: Поход на Москву, который не состоялся, как сказала Марина Антоновна, «из-за того, что я рождалась». В Екатеринодаре… Словом, меня жутко интересовала дружба Шмелева с двумя антагонистами. Периодически я слышала от разных людей: вот сейчас мы будем заниматься возвращением Ильина. Но на все Божья воля. Проходило время, а Ильин оставался в Швейцарии — все попытки терпели неудачу.

Культура: Вы поняли, почему?

Чавчавадзе: Мне кажется, люди преследовали свои интересы, не понимая, что речь идет о сложном политическом вопросе и без решения президента Путина ничего не случится. Тогда я уже вовсю снимала в Париже Марину Антоновну и однажды поинтересовалась, не считает ли она нужным перенести прах Деникина в Россию. Дочь генерала задумалась, потом ответила: «Папа очень хотел бы...» Письменного завещания ни Деникин, ни Ильин не оставили. Но их жизнь, отношение к России, а у Деникина — еще и к армии, все это свидетельствовало о том, что они были бы счастливы вновь обрести родину. К слову, и тот, и другой оставили блестящие литературные памятники. И если Иван Александрович продемонстрировал нам образцы высокой философии, в том числе философской любви к России, то рассказы Антона Ивановича «Путь русского офицера» читать без слез просто нельзя. Главное, я поняла: никакого антагонизма сейчас по большому счету нет. И постепенно выстроила сложную схему, по которой требовалось одновременно перенести прах и Деникина, и Ильина. А соединить их должен был Шмелев. Хотя часть истеблишмента предлагала ограничиться Ильиным.

Культура: Даже в наше время фамилия Деникина вызывала в среде политической элиты неоднозначную реакцию?

Чавчавадзе: Многие упирали на то, что он потерпел сокрушительное поражение. Я отвечала: проиграли все. Красные — тоже. В гражданской войне победителей не бывает. Кроме того, продюсерское чутье подсказывало мне, что должно произойти не просто перенесение праха выдающегося деятеля, но знаковое событие. Так и вышло. Посмотрите, как поменялось сознание людей после акции. С одной стороны — русский мыслитель, певец Белого движения. С другой — человек, страстно любивший армию. Забегая вперед, скажу, что эту концепцию мы отразили и в пригласительном билете на панихиду: два человека смотрят в разные стороны, а между ними — некрополь Донского монастыря, где уже покоится Шмелев...

Культура: Как удалось убедить в неоспоримости Вашей концепции президента?

Чавчавадзе: Сначала было обращение к полпреду президента в Федеральном округе Георгию Полтавченко — мой муж Зураб Чавчавадзе работал его внештатным советником, и мы подали докладную записку. Георгий Сергеевич заинтересовался концепцией, пригласил для разговора, и я подробно описала будущую церемонию. А вскоре последовала резолюция Путина, написавшего, что это «очень важно». Мы развили бурную деятельность. Переписывались и перезванивались с Мариной Деникиной, обратились к наследнице душеприказчика Ильина — Тамаре Полторацкой. Была создана межведомственная комиссия. Но нашлось немало людей, которые выступили против акции. Какие-то странные чиновники в министерстве культуры говорили: «Когда Вы будете на нашем месте...» Я отвечала: «Да слава Богу, что никогда не буду...» И все замирали от моей наглости. Длилась эта история долго. И препоны были чудовищные.

Культура: Хотя главный человек страны написал, что это «очень важно»?!

Чавчавадзе: Да! Это было время, когда поручения президента исполнялись только на 30 процентов. И на официальном уровне мне говорили: «Вы что, думаете: виза — это все?!» Так работала вертикаль власти. Зато Владыка Арсений (тогда — правая рука патриарха) за несколько месяцев назначил точную дату церемонии: 3 октября 2005 года. В 1993 году в этот день едва не началась вторая гражданская война — был расстрелян парламент. И, поскольку каждый год событие вспоминали, церемонией перезахоронения останков Деникина и Ильина Церковь надеялась внимание людей переключить. Георгий Полтавченко предложил назвать это акцией примирения и согласия. Случилась она до воссоединения двух Церквей, но стала серьезным шагом на пути к нему. К слову, сначала Полтавченко, а потом и Путину, приезжавшим в Париж, дочь генерала сказала, что сама просить не станет. Промыслительно, что руководство России обратилось к Марине Антоновне Деникиной и Тамаре Михайловне Полторацкой с просьбой о перезахоронении праха Антона Ивановича и Ивана Александровича. И они согласились. За нотариально заверенным разрешением к Полторацкой были делегированы Юрий и Ольга Лисицы.

Культура: Ильин был погребен в Швейцарии, Деникин — в США. Это обстоятельство сильно осложняло дело?

Чавчавадзе: Безусловно. Тем более что мы решили переносить останки и их жен тоже, а супруга генерала была похоронена в Париже. Отчасти поэтому получился такой авиамаршрут: США – Франция – Россия (останки философа и его супруги доставили в Париж на катафалке). У Ильиных в Швейцарии никого не осталось. И пока Москва с ее комиссиями в буквальном смысле саботировала, посольство России в Берне горячо поддержало нас и сделало все возможное, чтобы акция состоялась.

Культура: Говорят, что заканчивался срок аренды участка на кладбище, где были преданы земле Ильины, и нужно было торопиться — могилу могли закатать под следующее захоронение…

Чавчавадзе: Нет, перед смертью Николай Петрович Полторацкий успел оплатить еще несколько лет аренды, так что спешки не было. А вот если бы жители кантона, где расположено кладбище, отчего-то проголосовали против перенесения праха Ильина, могила его так и осталась бы на чужбине. Но швейцарцам было все равно… Когда в 2002 году мы снимали для фильма «Русские без России» могилу Деникина на кладбище где-то между Нью-Джерси и Нью-Йорком, меня потрясло, что оно невероятно ухоженное. Но абсолютно пустое. Ни цветов, ни людей. Ничего. Такая же картина была в Цолликоне, у Ильиных. Даже памятник стоял странный — лаконичная плита с эпитафией на немецком, написанной самим мыслителем.

Все пережито,

Так много страданий.

Пред взором любви

Встают прегрешенья.

Постигнуто мало.

Тебе благодарность,
вечное благо.

Ну, хоть такой… Спасибо Шарлотте Барейсс, ангелу-хранителю Ильиных, удивительной женщине, которая содержала философа и его супругу в Швейцарии, издавала за свой счет книги.

Культура: «Есть что-то неприемлемое в том, что русский философ и русский патриот лежит на кладбище какого-то Цолликона», — признавалась вдова Ильина после его смерти...

Чавчавадзе: Не могла она такое сказать! Это совершенно не похоже на нее. Наталья Николаевна была тихой, смиренной женщиной. Убежденная помощница мужа, она никогда не выпячивала себя и была буквально его тенью. В это время на родине господствовала глухая, непробиваемая советская власть. Ильины были счастливы тем, что имели.

Культура: Правда ли, что Полторацкая поставила условие обязательного участия Московского патриархата в перезахоронении праха Ильина?

Чавчавадзе: Ну, без Церкви мы вообще ничего не делаем. Для участия в акции была привлечена не только РПЦ, но и РПЦЗ. И ничем иным, как Божьей волей, объяснить произошедшее я не могу. Время церемонии неумолимо приближалось, но еще летом я не была уверена, что она состоится. Все было продумано до мелочей. Не хватало самой «малости» — денег. Американцы и швейцарцы присылали колоссальные счета — за эксгумацию, за гроб, за свинцовый гроб... Я ставила подписи. Не имея за душой ни гроша. Не зная, будут ли средства. Просто на свой страх и риск. При этом везде писала записочки об упокоении Ивана и Антона. Заказывала панихиды. Участвовала в Иринарховском крестном ходе… Уверена, все это в результате и сработало — благодаря Георгию Полтавченко к акции присоединились два православных мецената, Сергей Рудов и Илья Юров. И только когда все случилось, поступили деньги из Минкульта, которые пошли в том числе на обустройство территории Донской обители. Тогда же здесь решили возвести часовню в память об акции примирения... К слову, в Цолликоне православного храма нет. И я долго думала: куда же ходил Ильин? Потом кто-то из эмигрантов рассказал: как это часто бывало в изгнании, домовые церкви устраивали в квартирах и гаражах.

Культура: Где же проходила заупокойная служба по Ильиным в 2005-м?

Чавчавадзе: Литию отслужили в православной церкви Цюриха. Потом прошла панихида в Женеве, в Крестовоздвиженском храме. Здесь присутствовал глава РПЦЗ митрополит Лавр. А встретились Ильин и Деникин уже в Париже, в соборе Александра Невского. Договориться об этом с архиепископом Гавриилом было непросто. Слава Богу, все получилось. Даже с хором Сретенского монастыря.

Культура: Говорят, монахи пели и в самолете?

Чавчавадзе: Да, князь Трубецкой предложил исполнить «Вечная память». И хор грянул... Чего нам стоило вывезти его — отдельная история! Когда на совещании в Минкульте мы сказали, что в акции будет принимать участие хор Сретенского монастыря, глава международного департамента в огромном цветном галстуке возмутился: «Вы бы с собой еще оркестр взяли!» Отец Николай Балашов парировал: «А вы что, не знаете, что на православных панихидах поет хор, а не играет оркестр?..» После этой акции парижские эмигранты наконец узнали, кто такой Ильин.

Культура: Глава Российского Фонда культуры Никита Сергеевич Михалков — большой поклонник Ильина...

Чавчавадзе: Да, он был первым серьезным пропагандистом философа в постсоветской России. Первым издал брошюру «Что сулит миру расчленение России». И в то время, когда имя Ильина еще никому ничего не говорило, постоянно ссылался на его труды, цитировал, двигал идеи Ивана Александровича, понимая огромное значение наследия мыслителя для современной России. Потом снял фильм о политических взглядах Ильина. Заслуга Никиты Михалкова в деле возвращения философа на родину огромна. Это даже не обсуждается. Именно он возглавлял акции по возвращению в Россию сначала Шмелева, а затем — Деникина и Ильина.

Культура: Перезахоронение останков Ильина было лишь частью масштабной акции по возвращению выдающегося мыслителя. За границей оставался его архив...

Чавчавадзе: «Если мои книги нужны России, то Господь сбережет их от гибели, а если они не нужны ни Богу, ни России, то они не нужны и мне самому. Ибо я живу только для России», — писал Иван Александрович. Немецкая кровь давала о себе знать — Ильин создал архив, причем вполне квалифицированно. Чудо, что он уцелел. Многое пропало. Во-первых, философ несколько раз переезжал. Во-вторых, жил и работал в Берлине в период правления Гитлера. Перестраховавшись, первый душеприказчик философа Роман Зиле часть документов уничтожил — в то время ему казалось, что они могут бросить тень на мыслителя. После кончины жены Ильина архив пылился на чердаке частного госпиталя, где умерли супруги и где работала великая русская женщина Елена Федоровна фон Баумгартен, сохранившая наследие мыслителя. Ее саму швейцарцы выперли из госпиталя, не заплатив даже пенсию. В 1963 году Роман Зиле переправил архив в Америку. А три года спустя профессор Николай Полторацкий разместил наследие Ильина в университете Мичигана. Случайность ли, что в 1947 году волею судьбы оказавшийся в США его антагонист Деникин умер в мичиганском госпитале?..

Культура: Американцы ведь покушались на архив?

Чавчавадзе: Конечно. К счастью, в университете вменяемые люди — они вернули архив. России это не стоило ничего. А транспортные расходы взял на себя фонд Виктора Вексельберга «Связь времен», которому приписывали и выкуп архива. Но это не так.

Культура: У Ильиных не было детей. Кто все эти люди, долгие годы сохранявшие память о нем, его наследие?

Чавчавадзе: Ученики. Сначала подвиг совершил Полторацкий, сделав для философа все возможное. А в последние годы большую роль сыграли потомки большого друга Ильина — Алексей Климов и его сестра Ирина Бен-Чавчавадзе. В 1990 году 69-летнего Полторацкого пригласили в Ленинград прочитать лекцию. Это была его первая поездка на родину. Покинув университет, он направился к Исаакиевскому собору, поднялся наверх. А вечером скончался. Увидеть Россию и умереть...

Культура: Вашими стараниями писатель, генерал и философ воссоединились. И в фильме «Шмелев. Деникин. Ильин. Долгий путь домой». И в некрополе Донского монастыря. Счастье, что дочь Деникина дождалась...

Чавчавадзе: Последнее время она жила только этим. Хотя каждый раз говорила мне по телефону: «Лена, я не доживу». А я каждый раз просила: «Марина Антоновна, держитесь!» 3 октября 2005 года прах Деникина перезахоронили, а 16 ноября его дочери не стало. Когда мы начинали ее снимать, она еще была эффектной женщиной, подкрашивалась. А потом сказала: «Все, решила не краситься». И стала ходить в платочке. Совсем как русская старушка. И хотя 9 апреля мы будем поминать Ивана Александровича Ильина, и я закажу панихиду, отделить Ильина от Деникина, а Деникина от Ильина уже невозможно. При жизни они спорили. После смерти их пути сошлись. Теперь — навсегда. К слову, спустя несколько лет временные деревянные кресты на могилах Ильиных и Деникиных стараниями архимандрита Тихона (Шевкунова) и при личной финансовой поддержке Владимира Путина были заменены на красивые гранитные надгробья.

«Где-то свидимся... А что если в Москве?.. Что Господь даст...», — писал Иван Сергеевич Ивану Александровичу. Они свиделись. В Москве. Втроем. В день рождения великого русского писателя Шмелева…

Поддержите наш сайт Сердечно благодарим всех тех, кто откликается и помогает. Просим жертвователей указывать свои имена для молитвенного поминовения — в платеже или письме в редакцию.