Москва, 20 июня, Благовест-инфо. Круглый стол, посвященный сохранению современных храмовых росписей, состоялся 16 июня в рамках выставки «Монументальное искусство в церкви. Работы художников МСХ», которая проходит в выставочном зале Московского союза художников на Кузнецком мосту. Как сохранить современные произведения церковного искусства в условиях правовой незащищенности художника? Как защитить храмовые росписи и иконы от копоти и загрязнений? Эти вопросы обсуждали известные художники, эксперты и юристы на круглом столе, который организаторы назвали «Страховка от уничтожения».

Рестроспективынфй обзор проблемы представила Лариса Гачева, руководитель художественной мастерской, доцент ПСТГУ. Она напомнила, что в древности храмовые росписи тоже менялись: записывали те, что плохо сохранились или не соответствовали изменившимся вкусам, поверх писали новые. В храмах, которые дошли до нас, сосуществуют произведения разных эпох и стилей: во Владимире фрески Рублева соседствуют с барочным иконостасом, XII век в Кирилловской церкви уживается с образами модерна, но в целом «мы считываем это в единстве». Начало религиозной свободы в России в конце 1980-х – начале 1990-х гг. поставило перед церковным искусством множество вопросов: художники начали работать в восстанавливаемых храмах, оставшихся от синодального периода, нащупывая пути: реконструировать ли сохранившуюся кое-где академическую живопись, или писать в традициях древнерусского искусства, или создавать что-то совсем новое? В ходе этих поисков, которые продолжаются по сей день, в том числе и в новых храмах, возник ряд прецедентов, когда новые росписи уничтожались по разным причинам. Так, в храме в Царицыно исчезли фрески Александра Соколова; в Петербурге закрасили готовую роспись Алексей Трунина; во Владикавказском кафедральном соборе уничтожили работу Самсона Марзоева; с конфликтом связана история росписей Ирины Затуловской храма в Морозовской детской больнице. Л. Гачева привела эти и другие примеры, свидетельствующие о том, что современные церковные росписи никак не защищены. Она считает, что их надо фиксировать на уровне органов охраны памятников как произведения современного церковного искусства.

«Аще изволит настоятель» – этот средневековый принцип и по сей день определяет качество церковных росписей и взаимоотношения заказчиков и художников, считает искусствовед Ирина Языкова, член Экспертного совета по церковному искусству, архитектуре и реставрации РПЦ. Она много лет преподает в духовных школах и отмечает крайне низкий уровень осведомленности большинства священнослужителей в вопросах церковного искусства. Эта проблема связана также с тем, что в последний раз вопросы церковного искусства на общецерковном уровне обсуждались в России более ста лет назад – на поместном соборе 1917–1918 гг. Да и в целом церковное искусство, которое «имеет свою логику и свои особенности», не знакомо нашему обществу, зачастую храмовые росписи воспринимаются лишь как «благочестивые обои». И даже искусствоведы, среди которых так мало специалистов по современному церковному искусству, относятся к этой области «пренебрежительно».

 И. Языкова поддержала идею юридического закрепления статуса произведений современного церковного искусства, но для этого необходимо создать общецерковный реестр таких памятников. Кто будет этим заниматься? Усилий немногочисленного Экспертного совета по церковному искусству, архитектуре и реставрации РПЦ явно не хватает. Нужна консолидация сообщества церковных художников и экспертов, которое могло бы квалифицированно обсуждать эти вопросы, выступать от имени и в защиту современного церковного искусства, считает Языкова.

Художник Мария Вишняк, супруга Александра Соколова, рассказала о том, как в девяностых годах создавались росписи храма во имя иконы Богоматери Живоносный Источник в Царицыно. По ее словам, тогда работала плеяда иконописцев, пришедших в Церковь еще в советское время, это были «очень верующие, думающие люди», не в пример нынешним художникам, зачастую «лишенным духовной основы». К этой плеяде принадлежал ее муж Александр Соколов, который смог наполнить изображения на стенах «ликующей радостью о сотворенном мире», он «писал то, что видел в сердце». С большой горечью Мария Вишняк продемонстрировала фотографии изображений, которыми заменили фрески Соколова: «Я ужаснулась тому, что теперь на месте этих фресок. Если у художника нет пасхального воодушевления, веры в преображение мира, ничего невозможно сделать». То, каким образом принималось решение об уничтожении росписей Соколова, свидетельствует о «болезни нашей Церкви», отметила художница.

Еще один пример кардинальной замены росписей – храм Санкт-Петербургской духовной академии. Арт-директор компании «Артруст» Алексей Козлов руководил росписью в стиле, напоминающем византийский, с элементами романского орнамента. Получилось ярко, живо и ново. Храм посетил Патриарх Кирилл и, как рассказывают очевидцы, не узнал то пространство, в котором молился в бытность студентом, а потом и ректором СПДА. Роспись была переделана в академическом стиле, в «максимальном приближении к исторической стилистике, композиции и колориту». Сам художник «без возмущения» принял эту ситуацию, но, говоря о положении монументального искусства в целом, отметил, что художников подавляет «бесчеловечная рыночная система», которая «превращает их в конкурентов». Козлов поддержал предложение о внесении произведений современного церковного искусства в реестр охраняемых памятников.

Уничтожение фресок в храме СПДА возмущает Дениса Наумова, гендиректора «Артруста». Он подтвердил слова Языковой о том, что корень проблемы – «огромная беда с образованием духовенства»: большинство священников при упоминании церковного искусства говорят: «Нам это не интересно…» Система тендеров побуждает таких настоятелей и спонсоров прибегать к услугам скороспелых выпускников «однодневных» курсов церковных художников, которые сейчас «формируют вкусы и демпингуют». И это вторая «беда». Что касается юридической защиты памятников монументальной живописи, то здесь обнаруживается противоречие: с одной стороны, есть авторское право художника, с другой – у владельцев и/или арендаторов церковных зданий нет никаких ограничений в отношении росписей.

Горестными размышлениями о незащищенности авторского церковного искусства с коллегами поделился протодиакон-иконописец Алексей Трунин, чьи фрески неожиданно были уничтожены в храме святителя Николая на Арцеуловской аллее в Петербурге. Как человек «изнутри системы», он подтвердил крайнюю незаинтересованность духовенства в вопросах церковного(и не только) искусства.

Художник Екатерина Бубнова с сожалением отметила, что после эпохи советского богоборчества в конце ХХ века, на фоне религиозного возрождения, стала возвращаться тенденция уничтожения церковных памятников. Она полагает, что противодействовать этой тенденции можно было бы с помощью общефедерального Закона о культуре, принятие которого «заглохло». «Если этот закон будет принят, нам будет проще не только создавать произведения, но и сохранять их», – сказала она.

Закон о культуре в том его виде, который разрабатывается сейчас, не поможет сохранить росписи, считает Константин Марков, адвокат, вице-президент Союза художников РФ. Он разъяснил те юридические механизмы (в частности, положения Гражданского кодекса об интеллектуальных правах), которые уже сейчас имеются для защиты памятников монументального искусства и их авторов, но которыми художники редко пользуются, не желая судиться с заказчиками.

По мнению юриста, самый конструктивный путь – внесение поправок в Закон об объектах культурного наследия народов РФ. Но для этого нужно сделать ряд шагов: создать рабочую группу из художников и юристов, сформулировать поправки и обратиться в два профильных комитета Госдумы РФ – по культуре и по взаимодействию с общественными и религиозными организациями. «Возможно, кто-то из депутатов возьмется это продвигать», – надеется адвокат.

Замдиректора ООО «Усадьба» Марина Дубонина также разъяснила художникам некоторые юридические нюансы. Сейчас современная роспись в старых храмах не включается в предмет охраны, в отличие, скажем, от самого здания. Должно пройти 40 лет, прежде чем фреска будет признана самостоятельным объектом культурного наследия и «встанет на охрану». Как и следовало ожидать, это положение вызвало множество вопросов: кто будет давать экспертное заключение о художественной ценности росписи; где взять таких специалистов, особенно в регионах; можно ли не ждать 40 лет – ведь за это время роспись может исчезнуть?

Во второй части круглого стола оживленное обсуждение этих вопросов, а также проблем сохранности памятников и их реставрации продолжилось. Выступили иконописцы, реставраторы, архитекторы, художники-иконописцы, эксперты. Круглый стол организовал и провел генеральный продюсер выставки Дмитрий Трофимов, художественный руководитель творческой мастерской «Царьград».

Выставка-фестиваль «Монументальное искусство в церкви. Работы художников МСХ» проходила с 9 по 17 июня. Как сообщает пресс-релиз, она стала одной из крупнейших выставок церковного искусства за последние тридцать лет. В экспозиции свои работы представили более ста известных художников: Евгений Максимов, Александр Лавданский, Александр Солдатов, Зураб Церетели, Пётр Стронский, Никита Нужный, Александр Чашкин и другие. Рядом с ними свои работы представили молодые церковные художники. Большинство работ создано для церковного пространства: рукотворные эскизы и прориси, холсты, иконы, мозаики, витражи, проекты иконостасов, фотографии храмовых интерьеров, церковная скульптура и керамика.

Помимо круглого стола «Страховка от уничтожения», состоялись еще две дискуссионные встречи: «Канон, традиция и поиски современного языка. Есть ли границы новаторства?» и «Проблема стилистического единства архитектуры, храмовой росписи и иконы». В рамках выставки прошел фестиваль церковного пения «Видеть и слышать».

Юлия Зайцева