Золотым веком монашества были IV–V века. Вскоре после этого времени святые отцы начали говорить об оскудении духовной жизни, признавая, что не стало старцев потому, что не стало послушников. Кто такой старец? Это подвижник, который наделен особым даром. Он видит волю Божию не только о себе, но и о другом человеке.
Дар духовного водительства приобретается не книжными знаниями, а практической аскезой. Среди старцев можно увидеть не только сведущих в богословских науках людей, но и формально не имеющих духовного образования. Источником их знания является Святой Дух, пребывая в котором преподобная Мария Египетская цитировала Священное Писание, даже не будучи грамотной. Выросший в священнической династии и окончивший духовную академию святитель Феофан (Говоров) с уважением отзывался о преподобном Серафиме Саровском еще до его прославления: «Старец сей, по словам святителя, из простецов, но давал весьма мудрые советы», — вспоминал родственник вышенского затворника.
Перед человеком, идущим к Христу, постоянно встают вопросы о том, как ему правильно поступать, чтобы это было во славу Господа и на пользу душе. Узнать волю Божию о себе — это немалый духовный труд для верующего. Старец же определенно говорит с незнакомцем, который только вошел в дверь его кельи. Не абстрактно, а индивидуально каждому конкретному человеку он объясняет, как именно необходимо строить свою жизнь, чтобы приблизиться к Богу.
Подвижник обретает такую способность не сразу, а путем неустанного молитвенного подвига, приведения своего бытия в унисон с евангельским духом. Старцем нельзя стать по распоряжению, это не звание и не возраст. По свидетельству преподобного Исаака Сирина, по мере очищения собственной души человек получает от Господа возможность видеть то, что ниже себя — промысл Божий о твари, то, что равно себе — души других людей и то, что выше себя — мир духовный.
Важно отметить, что старчество существует не ради себя и появляется при определенных условиях. Подвижник получает дар духовного руководства, чтобы вести за собой тех, кто ищет единства с Богом. Когда есть люди, желающие идти за Христом, отвергая сомнения и житейские удовольствия, тогда появляются старцы, которые советуют, как это сделать наиболее подобающим для той или иной личности способом.
Когда нет таких людей, нет потребности верующих в старчестве, тогда и подвижнику нет смысла являть себя миру. В самом деле, для чего? Для того чтобы люди приходили посмотреть на него как на диковинку, чтобы восторгались, какой он замечательный подвижник? Чтобы тем самым его соблазняли на гордость, а себя — на зависть?
К преподобному Амвросию и другим Оптинским старцам приезжало множество людей для разрешения своих вопросов. Это были и представители интеллигенции, которые размышляли о Боге, о месте человека в мире, о духовной жизни. Это были и простые люди, которые нуждались в житейском совете и молитвах праведника. Ведь если вовремя пойдет дождь, установится хорошая погода, то созреет урожай, а значит, не будет голода и жизнь семьи сохранится. Понимая это, крестьянин хотел жить в мире с Господом и шел к старцу.
Когда же человек ищет Бога — неважно, в размышлениях ли о своем предназначении или ради благополучия своей семьи, — тогда в старческом совете ему открывается Царство Небесное. Слова преподобного Амвросия Оптинского часто облекались в форму афоризмов и быстро приживались в сознании многих людей, становились народной мудростью: «Надо жить — не тужить, и всем мое почтение», «Отчего человек бывает плох? От того, что забывает, что над ним Бог», «Где просто, там ангелов со сто» и многие другие.
В советские годы к старцам по-прежнему обращались люди самых разных профессий. Архимандрит отец Павел (Груздев) также оставил немало афоризмов о духовной жизни, наставлял делать добро всем: и верующим, и неверующим, и богатым, и бедным. Он был духовным отцом и рабочих, и академиков из Академгородка. Ведь официальный атеизм и построение общества развитого социализма не избавляли человека от внутренних проблем и решения нравственных вопросов.
Как-то в разговоре с архимандритом Кириллом (Павловым) зашла речь о том, что последним христианам придется выбирать: Крест или хлеб. Старец ответил, что никто не будет вызывать верующих по отдельности и, как следователь на допросе, предлагать одно из двух. Нет, все это сделают условия нашей жизни. Верующие люди из любви к Христу должны будут сами, без всякого внешнего давления, избирать ограничения и подвиг ради верности евангельским заповедям, когда все вокруг будут жить обеспеченно, беззаботно, но порочно. Разве не о нашем времени эти слова?
