Островная Пасха

Считается, что первым апостолом, приехавшим проповедовать евангельскую весть на Британские острова, был святой Аристовул, один из 70 учеников Христа. Прибыл он в Британию примерно в 35-60 годы.

Начиная со II века, в различных городах Англии и Ирландии появляются первые христианские общины, в 209 году пострадал первый мученик за веру святой Алван, в IV веке открывается первый монастырь в Шотландии, а в VI столетии расцветает кельтское монашество. После 1056 года, когда произошло разделение Восточной и Западной Церквей, Англия попала в подчинение к Папе и Риму, а затем королем Генрихом там была основана своя Англиканская Церковь.

С тех давних пор начали складываться свои традиции празднования Пасхи. Обязательным было дарение яиц, которыми обменивались все, невзирая на сословия. Например, по приказу короля Англии Эдуарда I Плантагенета (1239–1307) к Пасхе готовили около 450 завернутых в золотую фольгу или раскрашенных золотом вареных яиц, которые он вручал членам своего двора. В Ирландии существовал обычай регламентации количества подаренных яиц, что отразилось в старой поговорке: «Одно яйцо – настоящему землевладельцу, два яйца – землевладельцу, три яйца – бедняку, четыре яйца – бродяге» («One egg for the true gentleman; two eggs for the gentleman; three eggs for the churl; four eggs for the lowest churl»).

Пасхальные яйца были обязательным подарком детям от крестных родителей. До сих пор известны народные детские песенки, в которых дети выпрашивают в подарок яйцо. Существовали особые детские пасхальные игры. В Великобритании было популярно катание яиц («egg-pacing»), в которой выигрывал тот, чье яйцо окажется более прочным. В некоторых областях Ирландии была популярна еще одна детская игра: дети делали маленькие гнезда из камешков, в которые собирали гусиные и утиные яйца. Обычно закладывали гнезда в Пальмовое воскресенье (праздник Входа Господня в Иерусалим), а на Пасху доставали их и все вместе съедали накопленные яйца.

Но не только дети играли в пасхальные игры. У взрослых была популярна пасхальная игра в мяч, который символизировал солнце, «выпрыгивающее» пасхальным утром на небо. Перекидывали мяч не только миряне, но и епископы, монахи и священники.

Интересными были игры в Пасхальную неделю между мужчинами и женщинами. Пасхальный понедельник считался женским днем, вторник – мужским. В Великобритании в понедельник женщины имели право бить своих мужей. А на следующий день они менялись местами. В северных областях Англии был принят такой обычай: мужчины толпой выходили на улицы и, встретив женщину, трижды поднимали ее над землей. Откупиться можно было либо поцелуем, либо серебряным шестипенсовиком. На следующий день подобное обращение ждало уже мужчин. Кроме того, в Ланкашире, Чешире, Стаффордшире, Уорвикшире люди носили друг друга на руках по улицам, устроив сиденье из скрещенных рук. В Пасхальный понедельник мужчины носили женщин, а в Пасхальный вторник женщины – мужчин. В Пасхальный понедельник в некоторых местах мужчины требовали себе привилегию снять с женщин туфли, на следующий день женщины проделывали то же самое с мужчинами.

Многие игры уже забыты, а вот традиции праздничного стола живут. На столе обязательным блюдом был и остается (пусть не целый) запеченный фаршированный ягненок, пекут специальные пасхальные кексы, делают пудинги. Еще принято подавать на стол мясные медово-чесночные фрикадельки, запеченную копченую ветчину, весенний салат, сосиски или бекон, глазированные яблоками, картофелем в розмариново-чесночном масле.

Стол украшают пасхальной корзиной с белыми лилиями – символом чистоты, материнства и возвращения Иисуса к жизни, цветными яйцами и фигурками пасхальных зайцев, которые ставят еще и в спальне.

Существует поверье, что однажды при выпекании фигурок ягненка (именно ягненок как жертвенное священное животное был символом пасхального стола) уши у одного из них немного заплыли и стали длинными. Так из пасхального ягненка получился пасхальный заяц или кролик.

Торжественно украшают церкви и алтари, самые популярные цветы для этого – опять же белые лилии. На Пасху принято играть свадьбы.

Впрочем, Пасха в Англии уже приобретает коммерческий оттенок, религиозный смысл ее теряется. Как свидетельствуют социологические опросы, часть местного населения уже не помнит истории христианства, 52% опрошенных журналом «Reader's Digest» не знает происхождения праздника Пасхи, а 42% не знает имени Иуда Искариот, хотя 64% верят в Бога и 58% – в жизнь после смерти.

Немалое число местных жителей рады, что в их стране появилось Православие, которое позволяет верить в Бога не формально, а глубоко, всем сердцем. Православие стало укрепляться в Великобритании с появлением греков и русских. В 1827 году здесь была лишь небольшая часовенка и дюжина верующих. А в начале ХХ века, вплоть до Второй мировой войны существовало лишь пять очагов Православия. В 1940-50-х годах в Великобританию стали прибывать греки с Кипра, количество общин начало увеличиваться, но митрополит Сурожский Антоний (Блум) отмечал, что греки ведут достаточно замкнутую духовную жизнь, не открываются местным жителям, поэтому распространение Православия на Британских островах стали справедливо связывать с назначением в эти места правящим епископом от Московского Патриархата владыки Антония в 1962 году.  

По его воспоминаниям, среднее поколение среди прихожан отсутствовало совсем: старые эмигранты почти вымерли, дети приходили в храмы только до семи лет, их еще могли привести родители. Первой целью, которую поставил перед собой начинающий епископ Антоний, было возвращение в храмы среднего поколения. Он понял, что вести службы надо на английском языке, которого он даже не знал. Пришлось засесть за учебники. А потом он начал рассказывать о православном прочтении Евангелия всем желающим, в том числе англиканам и методистам. Вот как он сам вспоминал об этом в книге «О слышании и делании»: «Было время, когда я пять раз в неделю где-нибудь проповедовал или читал лекции. И я никогда не проповедовал Православие. Я проповедовал Евангелие с православной точки зрения. Я говорил о Русской Церкви и говорил о ней правду, ту правду, которую в России в то время сказать было нельзя, – о гонениях, о состоянии верующих и т. д. И постепенно люди стали узнавать Православие. Они и до меня слышали о нем, конечно, – очень много, в частности, от Николая Михайловича Зернова, от его жены, через православно-англиканское Содружество. И был какой-то момент, когда англичане очень заинтересовались, и я прочитал несколько тысяч лекций, по-моему. Причем в начале это был позор, потому что, как я уже говорил, мой английский язык был ниже всякого уровня. После одной из ранних лекций ко мне подошел священник и сказал: "Отец Антоний, я ничего более скучного не слышал, чем то, что вы сегодня говорили". Я ответил: "Что же я мог сделать, – я читал свою лекцию по листу. Я написал ее по-русски, мне ее перевели, я научился, как произносить, и вот я ее прочел"... Он посоветовал: "А вы перестаньте читать. Говорите без записок". Я возразил: "Слушайте, я же не говорю на английском языке. Как только я начну говорить, я буду делать комичные ошибки". Он просиял и ответил: "Именно! Тогда мы сможем смеяться вместо того, чтобы тосковать"... И я решил: хорошо! – и начал говорить. Причем говорил и делал ошибки, люди смеялись и я смеялся, и постепенно сколько-то научился говорить на языке».

Сейчас многие общины создаются эмигрантами из Советского Союза, приехавшими в Великобританию уже после падения «железного занавеса», причем туда входят не только русские, но и люди других национальностей, живших на территории бывшего СССР.

Особенно большое количество верующих приходят в храмы на Пасху, где со вниманием  слушают пасхальные проповеди о Воскресении Христа, о праведной христианской жизни в этом отчужденном и забывающем Бога обществе.

Поэтому как никогда актуальны слова о. Антония Сурожского, сказанные им в одной из Пасхальных проповедей 1 мая 1998 года:  «Праздник Воскресения Христова говорит нам о том, что последнее слово – не за смертью, а за жизнью. Христос умер на кресте страшной смертью, не только брошенный, оставленный людьми, не только преданный учеником, не только окруженный ненавистью, но и познав в Своем человечестве весь ужас потери Бога и этим приобщившись нам в самом страшном, самом ужасном, что есть в судьбе человека. "Боже Мой, Боже Мой, зачем Ты Меня оставил?!" – воскликнул Он, умирая на Кресте, разделив с нами (причем в такой мере, в какой мы сами не переживаем) ужас последней нашей измены Богу, которая влечет за собой потерю Его и смерть. Последнее слово – не за этим, последнее слово за воскресением, за победой жизни над смертью, Бога над злом; и это основание нашего ликования».

Лариса БЛИНОВА