“Курс православной культуры в школах нацелили на смирение с бедностью?”

Автор выражает с этим несогласие и видит в этом часть государственной политики, направленной на то, чтобы заставить людей терпеть-смиряться. Призыв к самоограничению не первый раз вызывает неприятие, поэтому его стоит рассмотреть подробно.

Вообще говоря, требование самоограничения – это требование любой этической системы. Хоть христианства, хоть ислама, хоть даже светских этических систем вроде утилитаризма.

Любовь – это вообще неизбежное самоограничение, готовность тратить ресурсы на других, в чем-то себе ради других отказывать.

Любые этические требования – это требования самоограничения. Государственные чиновники должны ограничиться своей зарплатой и отказаться от гораздо более высокого уровня жизни, который могли бы себе позволить, собирая взятки и расхищая государственные средства. Учителя не должны домогаться учениц – а вместо этого жестко ограничивать свои аппетиты.

Полицейский, который мог бы брать с этого юноши процент от награбленного, должен вместо этого защищать вас, рискуя нарваться на пулю и нож. Любая этика – это самоограничение. Оказаться в окружении людей, неспособных к «сознательному самоограничению в потреблении жизненных благ», было бы довольно пугающим опытом.

Поэтому любое вообще воспитание, готовящее детей к жизни в человеческом обществе, будь оно православным или нет, будет «формировать готовность к сознательному самоограничению в потреблении жизненных благ». Это неизбежно.

Более того, эта самая готовность к самоограничению является необходимым условием процветания. Богатство – как людей, так и народов – в общем случае не приобретается претензиями на обладание благами. Оно приобретается трудолюбием и рачительностью, готовностью откладывать потребление, отказывать себе в чем-то сегодня – и завтра, и послезавтра – чтобы добиться каких-то долговременных целей. Готовностью проявлять терпение и упорство, учиться, вместо того чтобы развлекаться, трудиться, вместо того чтобы гулять, терпеливо выстраивать карьеру и беречь репутацию – вместо того чтобы хапнуть и убежать.

Да, в каких-то условиях – когда имеет место социальный хаос – может быть намного выгоднее, с точки зрения приобретения личного богатства, именно хапнуть и убежать. Но эти времена остались позади – и будем надеяться, не вернутся.

Научить ребенка самоограничению – значит оказать и ему, и обществу в целом большую услугу.

Это связано с общим взглядом на мироздание – в котором есть объективный моральный закон, объективные обязательства, и есть надежда за гробом.

В либеральном контексте нравственность есть средство манипуляции, при помощи которого одни группы людей навязывают свою волю другим, в своих узкогрупповых интересах, поэтому за любыми разговорами о нравственности всегда стоит чей-то чужой интерес. Это власти хотят научить вас быть «терпеливым в испытаниях и благодарным в процветании», в своих целях.

А вам самому это ни в коем случае не нужно. Потому что в этой картине мира добродетель никак не связана со счастьем – как говорит Васька Пепел в пьесе Горького «На дне», «всякий человек хочет, чтобы сосед его совесть имел, да никому, видишь, не выгодно иметь-то ее самому». Вас просто хотят заставить смиряться с бедностью, чтобы самим все захапать.

Проблема в том, что такое отношение к нравственности порождает глубоко несчастного человека в глубоко дисфункциональном обществе. Цельные, созидательные личности, которые способны на труд и достижения – это именно те, кто, среди прочего, «готов к сознательному самоограничению в потреблении жизненных благ».