Наверное,
каждый православный христианин хотя бы раз в жизни задавался этим
вопросом. Вроде бы, с одной стороны, должны присутствовать стойкость и
желание распять себя со страстьми и похотьми, и эта часть сознания
ратует за службы подольше. С другой стороны, темп современной жизни и в
целом ослабление силы духа и воли в человеке кренят чашу весов в другую
сторону. Что ж, определенная логика имеется в обеих точках зрения и
сторонники каждой по-своему правы. Мы действительно сейчас не в
состоянии выстаивать многочасовые службы (о том, чтобы все это время
молиться, я вообще молчу), но нам следует хотеть быть в состоянии. И на
этом остановимся немного подробнее.
В чем корень нашего ропота на
чрезмерную продолжительность службы в том или ином храме, монастыре? Нам
тяжело, мы устаем, не можем сосредоточиться, думаем только о ногах и
т.п. Хотя можно смело все эти причины зачеркивать и писать просто – мы
не хотим. Да, мы действительно просто-напросто не хотим. Ведь если
хотели бы, то искали бы возможности, а не отговорки. (Все мы крайне
любим цитировать этот афоризм, но, как правило, без применения к себе
любимому.) Задавая себе или другим вопрос: «Ну зачем так долго?» – мы
даже не пытаемся на него ответить. Он у нас по умолчанию определен в
разряд риторических. Нас на самом деле не интересует «Зачем», потому что
где-то глубоко внутри мы уверены, что незачем, и фраза носит скорее
характер праведного негодования, нежели интереса к первопричине.
А
что если остановиться и попытаться ответить? Действительно, зачем так
долго и так много? Может, составителям этих служб делать было нечего?
Вряд ли. Когда нам делать нечего, мы хватаемся за множество всевозможных
вещей, за исключением дел откровенно богоугодных. А если таковые и
случаются, то в списке приоритетов им чаще всего отведено не самое
почетное место.
Значит, наличие свободного времени причиной быть
не может. Что же еще? Ничего в голову не приходит. Хотя подождите...
Может, им просто нравилось?! Да нет, не может быть... Неужели они
настолько любили Бога, что в своем желании славить Его не могли
остановиться? И поэтому все время придумывали песнопения, составляли
новые молитвословия? Выходит так, что они это любили, им это было
интересно, поэтому длительная служба была желанной, а не
обременительной.
Чего, к сожалению, нельзя сказать о большинстве из нас.
Примечательно,
что когда мы в чем-то серьезно заинтересованы, то тут же открываются
какие-то внутренние резервы организма и появляются силы, а иногда и
время, которого до этого категорически не было. Мы, например, можем
встретить знакомого и проболтать пару часов, не сходя с места, не
обращая при этом внимания на ноги. Все потому, что нам интересно, мы
захвачены беседой с близким человеком. Другой пример – это завязнуть в
Интернете. Вроде садился в девять на полчасика, а уже половина первого, и
ты остановиться не можешь – еще одну последнюю новость, статью,
сообщение... Тут вообще у каждого второго остеохондроз со сколиозом, при
которых продолжительные бдения за компьютером абсолютно и бесповоротно
противопоказаны. Но тем не менее, несмотря на затекшую шею и прострел в
грудном отделе, мы упорно сидим. Потому что нам интересно. Здесь наше
сокровище, ради которого мы с легкостью готовы терпеть физические
неудобства. В то время как ради службы не готовы. Согласитесь, абсурд?
Не
то чтобы мы совсем не готовы. Нет. Мы терпим, но наше терпение все
больше добровольную муку напоминает: переминание с ноги на ногу, попытки
незаметно размяться или скосить глаза на часы. В общем, «рученьки
терпнуть, злипаються віченьки... Боже, чи довго тягти?» Есть, конечно, и
небольшие отдушины: или дьякон с кадилом пройдет, или помазание
начнется, в крайнем случае можно свечки поправить – все как-то легче.
Стоять же и молиться на службе так же самозабвенно, как сидеть в
социальных сетях, мы, увы, не способны.
Есть такое утверждение у
святых мужей: «Нужно во всем винить себя». С этой мыслью трудно
смириться. Гораздо удобнее и легче видеть причину своих страданий в
других людях, явлениях и обстоятельствах. Православное же христианство
советует начать прежде всего с себя. То есть, если мне тяжело стоять
длинную службу, то совсем необязательно проблема в ней...
Это ни в
коем случае не призыв служить или посещать службы по полному Уставу. Мы
действительно не в состоянии. Если же все-таки решимся, то рискуем
надорваться. Начинать, наверное, все же лучше с малого. Нужно полюбить
хотя бы сокращенную службу: разобраться в ее структуре; если в храме
неразборчиво поют или читают, то обзавестись текстом и пытаться следить
за ходом службы самостоятельно; знакомиться с текстом службы заранее.
Иначе зачем читаются и поются красивейшие тексты с глубоким богословским
смыслом? Не для того же, чтоб мы под них с ноги на ногу переминались?
Благо сейчас в Интернете информации в изобилии, поэтому задача хоть и
тяжелая, но вполне посильная. С другой стороны, разобраться – еще не
значит полюбить. Засим будем просить помощи у Господа, и Он, видя наше
благое намерение, поддержит наше начинание. Может, когда-нибудь
литургический возглас священника перестанет быть красивой формальностью и
мы действительно будем едиными устами и единым сердцем славить и
воспевать пречестное и великолепное имя Отца и Сына и Святаго Духа, и
ныне и присно, и во веки веков. Аминь.
Екатерина Выхованец
