Как меняется православное зодчество в современной России

    

— Как человек, который более 25 лет занимается церковной архитектурой, что вы можете сказать о проектах, представленных на конкурс?

— На этой выставке можно увидеть, что происходит сегодня у нас с храмовой архитектурой. Мы видим здесь самые разные направления — и традиционные решения, и новаторские.

В сегодняшнем православном храмостроительстве есть две беды. Либо проект ретроспективный, который просто воспроизводит стилистику прошлых времен, чаще — древнерусского периода: Псков, Владимир, при этом не адаптируя ее к условиям нашего времени, а часто даже и портя. Мы люди другого века и не можем делать в точности так же, как делали наши предки, у нас даже менталитет другой. Либо же проект, наоборот, уж слишком нарочито избегает традиционных форм. У молодых архитекторов хорошо заметна тенденция во что бы то ни стало сделать «не так, как было раньше». И часто это идет в ущерб сложившейся символике, не учитывает определенного набора элементов, которые важны и несут смысл. В храме не должно быть ничего произвольного, отсебятины.

 

— Есть ли в церковном зодчестве сложившиеся каноны, как, например, в церковном изобразительном искусстве?

— Лучше назвать это канонической традицией. Действительно, со временем какие-то образцы и решения, проверенные временем, стали каноном. Но это не повторение. Рублев, взирая на созданные до него иконы, создавал новое. То же самое — в храмостроительстве. Любая традиция развивается с оглядкой на предыдущий опыт.

Вот, например, проект одного из архитекторов. Обратите внимание на смещенные окна: почему автор так сделал? Это прихоть, о которой я уже говорил, желание сделать вопреки. Такое решение не оправдано. В этом беда наших молодых архитекторов. Их не учат пониманию ключевых вещей храмовой архитектуры, они не вовлечены в церковную жизнь и плохо знают историю православного зодчества, и речь не только о русском храмостроительстве, а о православном зодчестве в целом.

Молодым сейчас прививают только одно: желание любой ценой выделиться, быть не таким, как все, отрицать предшествующий опыт. Быть оригинальным не плохо, но часто это идет в ущерб не просто традиции, а здравому смыслу.

— Архитектор должен быть воцерковленным человеком?

— Это ключевой вопрос. Бесполезно заниматься церковным строительством, не будучи церковным человеком. Архитектор обязан знать, как проходит богослужение, как течет приходская жизнь, где что должно располагаться, как вспомогательные помещения должны взаимодействовать с храмом. Это все незнакомо постороннему человеку. По современным храмовым проектам очень хорошо видно, воцерковлен архитектор или нет.

    

— Влияют ли архитектурные веяния западной христианской традиции на современное православное зодчество?

— Многие архитекторы нередко копируют модернистские приемы западной католической и протестантской культуры. Выглядит это по меньшей мере непривычно. Но в тех условиях это обосновано, поскольку у католиков иначе проходит литургия, там совсем другое христианское миросозерцание. Эта философия, само собой, выражается в видимых, архитектурных формах. Поэтому важно, чтобы архитектор, который строит православный храм, сам был православным человеком, хорошо знал историю и русского, и всемирного православия и отражал через свои работы это мировоззрение.

— Если мы можем очертить современное католическое или протестантское зодчество, то как быть с современной православной архитектурой?

— Пока она не сложилась. Да, есть попытки осовременить старое, есть и другие попытки — сделать все наоборот. Это неправильный мотив, не православный. С 1990-х мы живем в эпоху либерализма. Каждый может высказаться, как хочет, личное мнение — главное, никаких авторитетов. В церковном строительстве сейчас полная эклектика: у кого модернизм, у кого традиции, у кого вообще незнамо что. Таков дух либерализма, который царит у нас везде — в экономике, в политике, во всей нашей жизни, в том числе и в архитектуре. Может быть, когда-то мы сможем выбрать некоторые образцы, которые общим сознанием будут восприниматься как лучшие, и решим, что в этом направлении и будем двигаться, но пока до этого далеко.

— Что этому мешает?

— Быть может, в этом выражается некая инертность нашего сознания. Мы слишком привыкли к традициям и боимся от них отойти. И я считаю, что во многом это правильно. Такая охранительная позиция полезна в то время, когда слишком много центробежных сил. Если запустить процесс обновленчества в архитектуре, это может раскачать всю церковную жизнь.

— А как ведет себя Церковь?

— К сожалению, с той стороны мало высказываются на эту тему. Архитекторы, по сути, варятся в собственном соку, но нам нужно знать, что думает Церковь. У нас нет представления, какая у нее формула отношения к современной архитектуре. Например, в Ватикане иерархи собрались и решили: можно все! И разрешили следовать тем направлениям, которые диктует современное искусство. Да, это привело к безудержному модернизму, к ситуациям, где не сразу понимаешь, что это — храм или торговый центр. Но это была официальная, четко заявленная позиция Церкви.

    

— В этом фестивале ведь участвуют не только архитекторы. Например, открывал фестиваль владыка Марк, куратор программы строительства храмов в Москве. Значит, Церковь все же принимает участие в диалоге?

— Ситуация меняется, но медленно. Действительно, когда владыка Марк возглавил программу, удалось переломить ситуацию и отказаться, например, от типовых проектов в пользу индивидуальных. Кстати, одна из задач конкурса проектов в рамках этого фестиваля — поиск решений, которые можно было бы использовать для программы «200 храмов». И еще одно позитивное начинание — недавно постановлением Синода при Русской православной церкви был организован особый отдел по архитектуре. А до этих пор его не было, и нам, архитекторам, просто не к кому было апеллировать.

— Как найти баланс между безудержным модернизмом и ретроградством?

— Архитектура — это все же визитная карточка нации. У нас один язык, одна вера. Это сплачивает. То же можно говорить об архитектуре. Любая форма несет символическую нагрузку, связанную с догматикой православия. А коли она неизменна, то в принципе неизменны и эти формы. Вот почему за 1000 лет мало что поменялось в храмовой архитектуре. Если честно, у нас в России вообще нет стабильности, и именно Церковь является единственным местом, где сохраняется порядок, иерархия, вертикаль власти и т.д. Поэтому такой элемент, не столь важный, казалось бы, — архитектура, это тоже такой момент стабильности, упорядоченности, следования традициям. Мне кажется, ради их сохранения мы можем смириться с упреками в косности и консервативности. Новое хорошо, когда все остальное хорошо и крепко.

А если говорить о храмовом убранстве… На самом деле лишь внешний декор диктуется стилем. Иногда он навязан западным барокко или Ренессансом, но уберите оболочку, колоннады, и вы увидите обыкновенный крестово-купольный храм. Мы должны все это бережно сохранять, беречь каноническую традицию, но при этом двигаться вперед.

— Каким, по-вашему, должен быть современный православный храм?

— Я не очень люблю слово «стиль». Мне больше нравится формула строительства храма с учетом его задач. Не нужно пытаться сделать храм «в каком-то стиле», а нужно просто сделать православный храм.

Вы выбираете место, где он будет стоять, это место будет диктовать архитектуру и решения. Затем вы учитываете мнение и образ жизни местной общины — чем люди в приходе занимаются, много ли там детей, какую социальную работу там ведут, и, исходя из этого, решаете, какие здания вам понадобятся. На самом деле, чтобы построить хороший храм, не нужно ничего выдумывать. Достаточно знать традиционные формы, их символику и строить храм так, как нужно на данном месте, учитывая чаяния конкретной общины. Тогда все храмы в России будут православными, традиционными и вместе с тем совершенно разными и уникальными.