Сергей Трофимов: В Церковь я ушел искать ответы на извечные вопросы бытия

- Никогда ничего не пишу и не писал на заказ или специально. Не могу сказать, что я такой уж знаток армейской жизни, но впечатлений, которых получил во время своих поездок в Чечню, хватит еще на много песен. Я ездил туда к ребятам из Калининградского СОБРа «Тайфун», приходилось бывать и в войсках, в том числе с концертами. Людей в погонах не просто уважаю, а горжусь, что у меня много друзей среди военного братства. Проблем в армии хватает, так что никакого открытия, например, в моих строчках «ни дома, ни пристанища, какая ж тут семья» нет. И спасибо, что кирпичики такого понятия, как «Россия», цементируют на голом порой патриотизме наши настоящие защитники Отечества.

- Если бы была возможность, просился в морпехи. Но мне не повезло. В 13 лет неудачно приземлился с дерева, сломал обе руки, кости собирали буквально по кусочкам. Так что призыву не подлежал. А по поводу перевода армии на контрактную основу скажу так. Чтобы в войска шли профессионалы, людям надо достойно платить. Думаю, от двадцати тысяч и выше в зависимости от должности и звания. Надо, чтобы они были спокойны за свои семьи в случае, если случится беда. Чтобы инвалидность, не дай Бог, полученная во время прохождения службы, не легла тяжким бременем на их близких, не выбросила ребят за борт жизни. 

- Однажды к нам в группу пришли незнакомые дяди, всех просили что-нибудь спеть. Я им спел что-то из репертуара «Биттлз» и про безымянную высоту. В результате прослушивания меня взяли в школу при институте им. Гнесиных, с 1973 по 1983 год я состоял солистом Московской государственной хоровой капеллы мальчиков при «Гнесинке». А в принципе меня можно назвать певцом московского двора на Самотеке. Помню, как в три года пел с дворовым «авторитетом» дядей Витей, который аккомпанировал нам на старенькой «семиструнке». Так что мое участие в проектах радио «Шансон» с его народными, дворовыми корнями – родом из детства.

- Может, и так. В консерваторское время у нас была своя группа «Кант», мы играли акустический арт-рок. Потом были и выступления в ресторанах, и работа на гастролях вместе с «Миражом» и «Ласковым маем» – одно отделение было мое. Это был конец 80-х, я выступал как рок-бард.

- Вспомните начало 90-х. Переворот в стране и умах… В роду у меня был священник, служил он в Тульской губернии. И именно в церковь я ушел искать ответы на извечные вопросы бытия: что, куда, зачем? Искал своего Бога. Не истоки вечности, а хотел понять, где же мое место на жизненных скрижалях.

За два года я открыл для себя самобытный пласт русской культуры. По какому принципу складывались былины, определялся размер стиха, о чем они на самом деле, правильно ли их перевели? Я вообще уверен, что знаменитое «Слово о полку Игореве» еще ищет своего шифровальщика. Старославянский язык необычайно интересен и полон загадок. Неспроста служба в православной церкви идет на старославянском языке, а не адаптирована к современному русскому. К православию я шел длинным путем: в юности серьезно увлекался лингвистикой и восточной философией, потом прочитал книгу православного священника Серафима Роуза из Америки, которая серьезно повлияла на мое мировоззрение. 

- Из церкви я снова пришел в светский мир. В 1993 году помог выпустить альбом певицы Светланы Владимирской. Я был ее первым композитором. А в 1994 году написал альбом «Грешной души печаль» для солиста группы «Рондо» Александра Иванова. Песни эти до сих пор пользуются популярностью. (Сергей Трофимов писал альбомы еще и для Аллы Горбачевой, Светланы Алмазовой, Каролины, отдельные песни для Лаймы Вайкуле, Вахтанга Кикабидзе, Лады Дэнс, Никола Носкова, Александра Маршала и многих других. – Авт.). И тогда же моя гастрольная деятельность пошла под известным ныне псевдонимом. Само имя Трофим весьма универсально и разнопланово. Оно ассоциируется с массой образов: от надежного тароватого мужичка до хулигана-расстриги, эдакого скомороха.

- Дальше вы должны обязательно спросить, согласен ли я, когда меня называют автором блатных песен! Ерунда, конечно. Я часто пишу песни, которые основаны на реальном материале. «Судьба» тоже имеет такую основу. Человек мне рассказал, как он оказался в тюрьме. В ней все, как в жизни. В чем-то я проживаю через песни жизни своих героев. Шансонное исполнение – это ведь не «блатняк», не воспевание псевдоромантики жизни за решеткой. В таких песнях нет «воздуха», необходимой дозы самоиронии, правды. Я же пишу, как живу. Фальшь мне слушатели не простят. И (смеется) мой кенарь Гелиос. Он – птица певчая, начинает звучать песня – аж заливается. Но если ему в ней что-то не нравится, замолкает напрочь. Так что все строго. Мне повезло, со мной работают талантливые люди, это значительно облегчает процесс записи песни. Это ведь тяжелый труд, к которому я подхожу основательно. Я вообще (снова смеется) – мужчина основательный. И постоянный. Большинство музыкантов, с кем я выступаю на концерте, со мной уже по 10-15 лет. Это Вадим Назаров – клавишник, Гена Гордеев – барабаны, Игорь Козлов – бас-гитара, Юра Андропов – звук, Володя Федоренко – соло-гитарист.

- Здорово, что в наш компьютерный век мне пишут письма не только по е-mаil. Вот недавно ребята из Чечни написали, что стали слушать не только мои «военные» песни, а все чаще «Я скучаю по тебе». Это – о любви. Нам всем сейчас ее не хватает. Духовная пустота все больше заполняется злом. Когда меня спрашивают, можно ли что-то изменить в мире к лучшему и как, я отвечаю: можно. Начать с самокультуры и, например, уступить место в общественном транспорте женщине. Это ведь начало уважения к Родине, как ни пафосно звучит. Я – оптимист. Ведь не раз у России бывали тяжелые времена, но всякий раз страна наша иррациональным образом поднималась, расцветала вновь. 

- Грешен: люблю попариться в баньке с веничком. Но строго без алкоголя. Иначе тело может и очиститься, а вот тяжести в нем только прибавится. Свободы духа с алкоголем не достичь. А баня настоящая, правильно протопленная – это бессуетное парение мысли. 

- Именно, что для разных. И мое имя можно использовать в каких-то «благоухающих» делах. Да денег не хватит купить Сергея Трофимова! (Хохочет). Мои проекты – это мои песни и дети. У меня дочке скоро 17, сын подрастает, двух годиков еще нет. Фамилия Трофимов уже продолжается. 

- Если, надеюсь, здоровье позволит – с нашей нецивилизованной экологией, то служить Отечеству будет. Я считаю, что сохранить российскую армию – это значит сберечь наше великое государство! И под этими словами могу подписаться безо всякой иронии.