Диакон Павел Сержантов. Русская патристика: святой Нил Сорский и социальное служение

Для Православной Церкви время святых отцов не прошло. И это замечательно. Мы весьма ценим святых отцов Античности и Средневековья. Мы можем смело говорить и о святых отцах Нового времени, о греческой патристике и о русской патристике тоже.

Среди отечественных духовных писателей и богословов хотелось бы почтить преподобного Нила Сорского (память 20 мая по новому стилю).

Это духовный писатель поистине святоотеческого уровня.

Что мы о нем знаем? Жил пятьсот лет назад. Был монахом-«нестяжателем», отстранялся от социального служения.

Почему так? О причинах его отстранения много говорили в социально-политическом русле. Между тем, причины у преподобного Нила были — аскетические. Какова же аскетика святого Нила?

Путь духовного восхождения, согласно преподобному Нилу, открывает покаяние. «Подобает же имети нам скорбь полезну — еже о гресех, — с надежею благою к Богу, покаанием… Сия убо скорбь с радостию размешена бывает… Скорбь же съпротивную, еже от бесов приносимую, тщаливно подобает от сердца отметати». Покаянная печаль по Богу (скорбь полезна) связана с надеждой на Бога и радостью, в отличие от нее страсть печали бесовской является виновницей всех зол, и ее следует от сердца отметать через борьбу со страстями.

Вот и борение еже к страстем. Со страстями сперва борются телесно (останавливая проявления страсти на деле), потом восходят к борьбе со страстью в помышлении («мыслене»). Преподобный Нил описывает «разумное борение», при котором подвижник стремительно отсекает приходящие страстные помыслы и беспрестанно молится. Это приводит человека к «жительству безмолвия». Совершая умное делание, преподобный Нил советует «благыа помыслы приводити на лукавыа», то есть переводить лукавые помыслы в полезные — в помыслы покаянного самоукорения.

В ответ на умное делание от Бога приходит «сердечная… молитва всякому благу источник». На сердечной молитве ум соединен с сердцем, «действо молитвенное… дръжит ум у себе и веселит и от пленения упраждняет». Благодать услаждает и укрепляет ум, теперь уму не так трудно пребывать в сердце за Иисусовой молитвой.

Этим путем безмолвники восходили к Богу, «от всех соблюдаху ум, и обретошя благодать, и в безстрастие и чистоту душевную приидошя». Безмолвие («молчание»), неослабная умная молитва подводит подвижников к созерцанию («видению»).

Опыт созерцательной молитвы (видение молитвы) старец Нил излагает со ссылкой на Исаака Сирина: «Неизреченная она радость, и молитву от уст отсецает… И глаголет сие ужас и видение молитвы, а не молитву. И не молитвою молится ум».

Если действие сердечной молитвы раньше освобождало душу от пленения страстным помыслам, то теперь молитвенное созерцание пленяет ум безмолвника: «Нападает въ все тело пища некая (некое наслаждение — д. П.) и радование, якоже язык плотскы не может сия изрещи, дондеже вся земная пепел и уметы вменит». Это предвкушение Царствия Небесного, по сравнению с которым все земное — пепел.

Тем самым, у преподобного Нила очерчены основные ступени духовного восхождения: покаяние, борение еже к страстем, безмолвие, сердечная молитва, видение молитвы. Отметим, что у других исихастских авторов мы найдем между ступенями сердечной молитвы и созерцательной чистой молитвы еще описания ступеней непрестанной молитвы и бесстрастия.

Кроме того, преподобный Исаак Сирин различает чистую молитву и более высокий опыт созерцания нетварного Света, что не отражено в «Уставе» преподобного Нила.

Преподобный Нил свидетельствует не только о начальных ступенях, но и о всем подвижническом пути вплоть до ступеней безмолвия и даже созерцательной молитвы. Вот здесь и находится ключ к отстранению старца Нила от классических форм социального служения.

Когда у подвижника «молитва услаждается» и следуют более высокие виды опыта, тогда «в сих быв, не токмо не хощет из келиа изыти, но и в ров… хощет сокровен быти „да тамо, — рече, — въведен бывъ вне въсякого мира, вижу безмертнаго Владыку"». Однако «сътворяет Бог ради милости Своея — еже умалятися у святых благодати на время, да и о братии промышления и попечения творят словом служения».

По милости Божией подвижник пленяется созерцательной молитвой и по милости Божией подвижник низводится с этой высокой ступени на более низкие ступени безмолвия, чтобы «о братии упражнятися». Что это за упражнение, как не служение старца послушнику?

Подвижник, став опытным в безмолвии, способен понести служение духовного руководства, научая молодых монахов восходить к безмолвию. Понятие «старец» указывает на достаточный духовный возраст, опытность и мудрость христианина. Вспомним, что в египетских «Апофтегмах» умаление старческого наставления объясняется тем, что меньше стало послушников, а когда некому услышать духовное слово и исполнить, тогда Бог не дает старцам слова.

 

 

 

Понятие «старец» тесно сопряжено с понятием «послушник». Эта сопряженность открывает нам межличностное общение и служение ближнему, если угодно, социальное служение. Служение старца послушнику очевидно, суть его в духовном руководстве. Но, можно также говорить и о служении послушника старцу, если старец достаточно немощен.

Из церковной истории мы знаем, что многие подвижники, когда к ним начинали приходить люди за духовными советами, бросали келию и скрывались в необжитых местах. Так они пытались сохранить безмолвие — избежать страсти тщеславия.

Лишь некоторые египетские и оптинские старцы открывали двери своей кельи для всех приходящих. Не все старцы брались за руководство паломниками, а не только руководили отдельными послушниками.

Трудно опыт безмолвия получить, непросто и сохранить его, особенно, постоянно соприкасаясь с людьми самого разного «устроения». Видимо, лишь очень опытный безмолвник может общаться со всеми подряд людьми, не рискуя потерять безмолвие ума. Что значит здесь «очень опытный»?

Еще раз обратимся к ступеням духовного восхождения: безмолвие, сердечная молитва (непрестанная молитва, бесстрастие), созерцательная чистая молитва. На ступени непрестанной молитвы исихастское умное делание становится настолько стабильным, что безмолвнику не мешает творить сердечную молитву общение с другими людьми, не препятствует плохое самочувствие и даже сон.

Сделаем предположение, что именно безмолвник, получивший большой опыт сердечной молитвы и вкусивший непрестанной молитвы, — может хранить безмолвие не только в глухом лесу, не только среди единомысленных братий, но способен сохранить безмолвие, даже общаясь с мирскими людьми, даже в городской толпе.

У преподобного Нила найдем описание различных (в том числе и телесных) действий молитвы при соединении ума с сердцем, что выдает в нем опытного делателя сердечной молитвы. Но о непрестанной молитве он пишет только в смысле постоянного долговременного повторения Иисусовой молитвы, пусть даже подобная непрестанная молитва будет только устной молитвой. То есть понятие «непрестанная молитва» у преподобного Нила не приурочено к ступени, которая следует за сведением ума в сердце.

Возможно, это потому что старец Нил пишет с позиций опыта сердечной молитвы. Для подобного опыта может быть разорительным общение с людьми, живущими по страсти, опыт безмолвия и сердечной молитвы будет в ходе общения утрачен, и благословит ли Бог достичь его еще раз — неизвестно.

Так что осторожность старца Нила при контактах с миром и уход от социального служения с аскетической точки зрения представляется обоснованной.

Насколько нужно при социальном служении учитывать вопросы аскетические?

Непосредственно социальным служением преподобный Нил не занимался. Однако преподобный Иосиф Волоцкий направлял к Нилу Сорскому монахов своего монастыря для научения умному деланию (безмолвию). Старец Нил духовно окормлял некоторых монахов из того самого монастыря, который знаменит своим социальным служением — старец Нил обучал их искусству аскезы. Это было нужно им самим и… «стяжательскому» монастырю.

Интересно будет перечесть писания преподобного Нила и сопоставить на их основе тему социального служения с аскетической тематикой, — например, с борьбой против страстей. Это мы, Бог даст, сделаем в следующей статье.