О важности иноческого звания

Весь мир не стоит души человеческой. Душа искуплена драгоценною кровью Господа Иисуса Христа, который сказал: какая польза человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? (Матф. 16; 26).

Нарушая устав обители, установления святых отец о монашеской жизни, не слушая своих начальников и руководителей, иноки вредят своей душе. Вредят, когда удалившись мира, снова привязываются к нему или творят дела его. Но более всего иноки вредят душе, когда оставляют обитель. Зная вышеприведенные слова Господа нашего, мы поймем: можно ли, ищущим христианского совершенства, отрещись жития по Бозе и идти ко врагу Божию, - губителю душ наших? Можно ли оставить святое братство ради мира, которого бежали? Можно ли сбросить иноческие одежды преподобных, чтобы носить свитку, поддевку или пиджак? Можно ли оставить святую обитель и ее святыни и решиться жить в обыкновенном доме среди соблазнов, которыми преисполнен мир? (Но мир хочет изгнать иноков в мир под предлогом добрых дел...). Оставившего обитель святые отцы сравнивают с Иудой-предателем.

Далее скажу нечто неожиданное и важное для рясофорных и мантийных монахов, скажу не от себя, а по учению учителей св. Церкви о важности иноческого звания и одежд его, чтобы легкомысленно не пренебрегать ни званием, ни одеждами.

Не только монахи, постриженные в мантию, но и рясофорные, по положению св. церкви, уже не имеют права вступать в брак. Ибо как могут они оставить монастырское жительство (хотя бы надел рясу по одному благословению без пострига и прочтения молитв), когда отрезали волосы с головы своей во свидетельство оставления мирского мудрования и посвятили жизнь свою Богу?" При надевании рясы и камилавки над ними прочитаны молитвы, в которых благодарят Бога "за избавление их от суетной мирской жизни, за призвание их к смиренному жительству монахов и просят Бога принять их в спасительное свое иго".

"Если тот, который только обещался быть монахом, еще до облечения в рясу, обязан не преступать, но исполнить свое обещание (См. прим. 28 св. Василия Великого), то тем более рясофорный не имеет уже дозволения быть мирским, но должен быть принужден исполнить свою цель т.е. принять великую схиму, в противном случае должен быть наказан, как повелевает закон в 1 Тип. 2 кн.". (См. прим. св. Василия) (2 примеч. к 43 канону о схиме "Собрание канонов и соборных постановлений" Никодима Святогорца. С греческого языка перевел Афон. Пант. Мон. иеросхим. Агафодор). Здесь не ошибочно упомянуто, что рясофорные должны стремиться получить великую схиму, потому что монашеское звание одно, хотя и разделяется на три степени. Везде принято от низшего стремиться к высшему, то тем более этого необходимо достигать в монашестве, достигать, духовного восхождения, которому должна соответствовать и внешняя одежда по степеням возвышения от рясофора к мантии, от мантии к схиме.

Но, говоря о рясофорных, следует тоже самое сказать относительно малосхимников или мантийных монахов. Они тем более обязаны принять великую схиму, хотя бы перед смертью. "Ибо, как обрученный, по отношению к браку, не есть еще совершенный муж, так и малосхимники, по отношению к великой схиме, - лишь обрученные (в современном чине пострига, при вручении парамана и свечи, малая схима (или мантия) названа обручение великого ангельского образа (или великой схимы), а в чине пострига в великую схиму, она уже именуется великим ангельским образом, а не обручением его), следовательно, и несовершенные. Так и Симеон, Архиепископ Солунский, говорит (360 глава) что те, которые пострижены в малую схиму, несовершенны, и должны постричься, чтобы не умерли несовершенными, без совершения обряда пострижения в великую схиму (старичкам, особенно слабым и больным, надо иметь, это ввиду и просить начальство удостоить их святой схимы. С больных и слабых не требуется многого, а по силе возможности. Схимы боятся нечего, а как она важна, когда делает совершенными, омывая все грехи!)... и что как тот, который (оглашен), но не крещен, не есть христианин, так и тот, который не постригся в схиму - не монах. Почему же так? Потому, что в начале монашеская схима была только одна - великая. Святой Феодор Студит в своем завещании не велит давать малой схимы "потому, что схима одна, как и крещение и святые отцы постригали только в одну схиму". Но после, "по немощи и нерадению" схиму разделили на две с тем, чтобы вопросы и ответы были одни и те же, а также и обеты малой схимы одинаковы, как и великой схимы, так что оба пострижения (в малую и великую схимы) составили бы одну схиму. А Иов Артамалос, в сочинении о монастырях, прибавляет еще и третью схиму (рясофор), говоря; монашеская схима (постепенно) восходит от меньшей к совершенной, т.е. от рясофора к малой схиме (отсюда видно, что собственно схимой названа монашеская одежда: клобук или кукуль, ряса, мантия и аналав. Сначала дается ряса и камилавка с клобуком, потом добавляется мантия, и параман, а в третьем пострижении аналав, камилавка же заменяется кукулем), а затем к великой схиме, называемой святой т.е. к великому ангельскому образу" (Никодим Святогорец. 2-е примеч. к 43 канону о схиме).

Поэтому мантийные "обязаны хранить точность великой схимы, так как одинаковые дают обеты и одни и те же (по содержанию) молитвы прочитываются при их пострижении, какие читаются и при пострижении в великую схиму и в те же одежды они были облечены Богом (кроме кукуля и аналава), то да не ссылаются на грехи и что они еще не великосхимники и потому они, якобы не имеют нужды хранить в точности монашеские обязанности; напротив, они обязаны постараться принять великую схиму совершенную" (Там же. В виду сказанного Никодим Святогорец советует сразу принимать великую схиму, что на Афоне в греческих монастырях и исполняется. В России благочестивые князья перед смертью, тоже сразу принимали великий ангельский образ). Ибо ей по преимуществу присваивается значение второго крещения, омывающего грехи.

Из сказанного поймем, отцы и братие, что иноческим званием пренебрегать нельзя. Принял его, неси до конца жизни.

Скажем: страсти одолели. Но Бог не попущает искушения выше меры. Сами падения бывают нам за самомнение, за гордость и самонадеянность нашу. Бог желает, чтобы смирялись, считали себя без Него немогущими устоять в чем-либо добром и попускает пасть нам для сознания своей немощи.

Терпи, смиряйся, наставникам покоряйся в страхе Божием, вере и любви и победишь искушения. Возревнуй о спасении своей души и Господь Бог простит грехи твои, пошлет Свою благодать немощные врачующую и благу споспешествующую, и ты блаженно окончишь жизнь свою во святой обители, ляжешь в могиле вместе с отцами и братиями, кои благоугождали Господу и вместе с ними, по гласу архангельской трубы, предстанешь одесную нелицеприятного Судии, чтобы наследовать вечное неизреченное блаженство святых. Чего тебе, себе и всякому иноку усердно, желаю и Бога молю.