Священник Федор Ртищев. Открытая Литургия: практические рекомендации

В православной публицистике и научно-популярной литературе много говорится о необходимости возврата к простоте, понятности и открытости богослужения, свойственных еще древнехристианской Церкви.

Конечно, необходимо признать, что полностью реконструировать древнехристианское богослужение сегодня не получится. Во-первых, слишком мало источников; во-вторых, даже если бы источники имелись в нужном количестве, в этом не было бы необходимости. Богослужение развивается во времени, и тот факт, что Литургия апостолов отличается от той, которую сегодня служат на приходах Русской Церкви и по продолжительности, и по составу, и по форме организации священнодействий, не является ни сенсацией, ни скандалом. Однако неоспоримо и то, что как в древнехристианские времена, так и сегодня ядром Литургии остается одно и то же – преложение хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы, причастие членов общины, полноценное участие клириков и мирян в благодарении Богу и приобщении. И когда главный смысл начинает отходить на второй план, община вполне может внести необходимые коррективы, которые позволили бы ей интенсивнее и осознаннее участвовать в важнейшем Таинстве Церкви.

Ряд таких корректив в качестве эксперимента был предложен инициативной группой клириков и мирян. Эта группа, официально никак не оформленная, не претендует на то, чтобы реформировать современное православное богослужение. Скорее, деятельность кружка обусловлена потребностью более полного участия в жизни Церкви. В то же время, полученный в результате обновления чина Литургии опыт кажется нам весьма ценным и достойным того, чтобы поведать о нем «urbi et orbi».

В православной среде консервативной направленности бытует мнение, что такого рода богослужение является облегченной версией общепринятой Литургии и создано для того, чтобы доставить клирикам и мирянам больше удобства при молитве. Однако наш опыт свидетельствует об обратном. Во-первых, чтение молитв после ектений делает службу немного длиннее[1], но никак не короче (даже при сокращении некоторых прошений в ектениях). Во-вторых, богослужение, совершаемое при открытых Царских вратах, не позволяет священнослужителям, как это часто бывает, вести праздные разговоры в алтаре. А ведь об этом – о благоговении перед Святилищем – учат нас отцы. В-третьих, чтение всех молитв вслух не позволяет молящимся отвлекаться от происходящего на разные мелкие и ненужные действия. Можно сказать, что сакральное пространство алтаря расширяется до всего храма, захватывая всех участников службы, не ограничиваясь узким кругом «посвященных».

Поэтому в целом можно обоснованно свидетельствовать, что внимание всех присутствующих, как клириков, так и мирян, максимально сконцентрировано на бескровной Жертве. При этом молитва совершается не столько своими словами (на что обречены в наши дни лаики и что в контексте «общего дела» не очень верно), но словами отцов, освященными многовековым Преданием Церкви. Все действия, прошения и молитвы Литургии становятся осмысленными, находятся на своем месте, соответствуют моменту и настраивают молящихся на нужный лад.

Ниже описывается сам чин богослужения, которое было совершено в одном из храмов Русской Православной Церкви Московского Патриархата. Поскольку оно, как уже говорилось, носило экспериментальный характер и не является постоянной практикой, мы опускаем точное указание прихода, в котором оно было совершено. Скажем только, что на службу было получено благословение настоятеля и архиерея. Богослужение совершалось полностью на церковнославянском языке.

Протесис в целом был совершен по Служебнику, с одним небольшим отличием. Первая частица девятичинной просфоры, по греческой традиции, была вынута «В честь и память превеликих чиноначальник Михаила и Гавриила и всех небесных сил бесплотных». В этом случае молитва совершается за всю полноту Церкви, в которую включены и ангелы.

Вторая частица была вынута в честь и память «честнаго славнаго Пророка, Предтечи и Крестителя Иоанна, святых славных пророков Моисеа и Аарона, Илии и Елиссеа, Давида и Иессеа, святых триех отроков и Даниила Пророка, и всех святых пророков». Таким образом, «последний ветхозаветный пророк» обрел свое законное место во главе пророков богоизбранного народа.

По завершении чтения часов все священнослужители встают перед престолом. Диаконы отверзают Царские врата, и предстоятель громко читает предначинательные молитвы. Ектеньи произносятся по служебнику, с тем важным отличием, что священнические молитвы читаются громко после последнего прошения (часто встречающаяся практика читать молитвы во время ектений кажется нам не вполне корректной, возвращающей общину во времена дониконовского многогласья). В этом случае возгласы необязательно как-то особенно выделять голосом, ведь они являются органичным завершением прочитанных молитв.

Особенности совершения малого входа тоже вытекают из практики гласного чтения молитв. При исполнении третьего антифона клирики исходят северными дверьми и встают по обычаю на амвоне. После завершения пения диакон возглашает «Господу, помолимся! – Господи, помилуй!», и предстоятель громко читает молитву входа «Владыко Господи Боже наш, уставивый на небесах чины и воинства…». После этого диакон говорит «Благослови, Владыко, святый вход» и священник читает громко молитву «Благословен вход святых Твоих…», диакон по обычаю возглашает «Премудрость, прости!». Хор исполняет тропари.

На «И ныне» диакон испрашивает благословение предстоятеля, выходит на амвон и, по окончании пения, возглашает привычное «Господу, помолимся!». Настоятель вслух читает молитву Трисвятого пения, заканчивая ее на словах «Всегда, ныне и присно…». Диакон, наводя орарь, возглашает «и во веки веков».

Прошение о «благочестивых» было удалено из службы, во-первых, из-за того, что оно разрывало молитву Трисвятого; во-вторых, по той причине, что «благочестивых царей», которым изначально это прошение посвящалось, уже нет, и молиться, по сути, не за кого. Хор поет Трисвятое, священнослужители в алтаре восходят на горнее место.

При составлении чина подробно был исследован вопрос о чтении Священного Писания за Литургией. Согласно данным литургической науки, Писание в древности читалось с середины храма, лицом к алтарю. Об этом свидетельствуют археологические находки – древние амвоны (возвышения) в середине базилик, откуда происходило чтение. Остатки этой практики мы наблюдаем по сей день при служении архиерейской службы. Таким образом, чтение и Апостола, и Евангелия происходит с середины храма, лицом на Восток.

Каждение на Апостоле не совершается, так как все внимание общины в этот момент сконцентрировано на словах Священного Писания. Благословение фимиама следует при возглашении «Аллилуиа». Эта уставная по своему происхождению практика, которой следуют сегодня, кстати, во многих монастырях Русской Православной Церкви, имеющих духовную связь с Афоном, более соответствует самому смыслу каждения. Фимиам, который восходит к Небу, символизирует нашу молитву и хвалу Господу. Традиционное для России каждение на Апостоле возникло, на наш взгляд, как средство сокращения богослужения, ведь при каждении на «Аллилуиа» исполнять ее надо более протяжно (на греческий манер), что немного удлиняет службу.

После каждения священник перед престолом громко читает молитву «Возсияй в сердцах наших…» и передает Евангелие диакону, который исходит на середину храма через Царские врата (как и при чтении Апостола). Далее чтение совершается по обычаю.

После евангельского отрывка предстоятель обращается к участникам богослужения с проповедью.

Затем следует ектенья «Рцем вси», на прошении «…о милости, жизни, мире, здравии…» поминаются все присутствующие[2].

Заупокойная ектенья опускается. Прошения об оглашенных тоже не возглашаются, так как по традиции ектенья об оглашенных и соответствующая молитва читались для конкретных людей, присутствовавших на богослужении и проходящих предкрещальную катехизацию. Оставлять ектенью и молитву ради абстрактных «оглашенных всего мира» показалось нецелесообразным.

Согласно современному Служебнику (который восходит к Диатаксису свт. Филофея Коккина), литургия верных начинается после удаления из храма всех готовящихся ко крещению. В качестве начала литургии верных в современном чинопоследовании сохранилась т.н. «великая синапта» – мирная ектенья, которая изначально находилась именно на этом месте (литургия слова начиналась с чтения Писаний), но со временем была дублирована в начале Литургии, перед антифонами. Но поскольку современное богослужение уже имеет великую ектенью – в начале, повторять ее в середине показалось составителям неорганично для полноты восприятия богослужения.

Таким образом, по греческой традиции возглашаются две малые ектеньи («Паки, паки…», «Заступи…», «Премудрость») и читаются громко две молитвы верных.

Каждение на Херувимской песни выполняется по обычаю, молитва «Никтоже достоин…» (как молитва священника о себе) читается им в полголоса. Особенностью Великого входа на этой службе стало поминовение. Обычай поминать правящего епископа, «настоятеля, братию, прихожан, благотворителей, благоукрасителей, труждающихся, поющих и пр.» является довольно поздней вставкой. Поэтому, по примеру древней Церкви, было оставлено только поминовение «Всех вас, православных христиан…», которое произносит Предстоятель без остановки на амвоне и без большого разрыва в пении Херувимской (диакон совершает Великий вход молча).

Ектенья «Исполним молитву нашу Господеви…» возглашается по Служебнику. По окончании ектении священник громко читает молитву «Господи Боже Вседержителю, Едине Святе…»

Следующей особенностью, отличающей данное богослужение от общепринятого, является лобзание мира. После слов «Возлюбим друг друга» Предстоятель выходит на амвон и говорит «Христос посреди нас!», народ ответствует «И есть, и будет!», после чего молящиеся приветствуют друг друга «целованием святым». Символ веры по обычаю поется.

Утверждение, что чтение молитв анафоры должно происходить велегласно, пожалуй, уже нельзя назвать инновационным – столько было написано и сказано на эту тему. Мы не будем здесь повторять очевидные вещи об участии всей общины в молитве Церкви, тем более что в данном случае они действительны для всего богослужения.

Все молитвы анафоры читаются священником после пения хора. Тропарь третьего часа опускается.

Благодаря велегласному чтению не было спешки, которая случается при чтении «тайных» молитв анафоры. Действительно, весьма прискорбно наблюдать, как собратья по служению стремительно шепчут молитвословия, начинают читать молитвы на Символе веры или просто зачитывают вслух первые строки.

После анафоры, по обычаю, следует ектенья «Вся святыя…», из которой были удалены прошения, повторявшие аналогичные из ектеньи «Исполним…». Оставлены были только первые три и последнее прошения, как имеющие непосредственное отношение к Причащению. Таким образом, ектенья имеет следующие составные части: «Вся святыя помянувше…» – «О принесенных и освященных…» – «Яко да человеколюбец Бог наш…» – «Соединение веры и причастие Святаго Духа испросивше…». Молитва «Тебе предлагаем живот наш весь и надежду…» читается вслух. Особо следует сказать о возгласе этой молитвы, который полностью теряет свой смысл для человека, незнакомого с синтаксисом древнегреческого и церковнославянского языков. Напомним, что смысл этого возгласа («И сподоби нас, Владыко, со дерзновением, неосужденно, смети призывати Тебе, Небеснаго Бога, Отца и глаголати») не только в том, что мы просим у Бога дерзновения призывать Его, но в том, что мы просим сподобить нас дерзновенно, но при этом неосужденно, называть Его – Небесного Бога – своим Отцом. Ввиду этого адаптированный текст возгласа выглядит таким образом: «И сподоби нас, Владыко, со дерзновением, неосужденно, смети называти Тебя – Небесного Бога – Отцем, и глаголати». После возгласа поется молитва «Отче наш».

После молитвы Господней диакон возглашает «Главы наша Господеви преклоним». Это связано с тем, что возглас, помещенный в современном Служебнике, равно как и молитва после него, ориентированы на тех, кто уходит со службы, не приобщившись (отсюда такие выражения в молитве как «плавающым сплавай, путешествующым спутешествуй, недугующыя исцели»). Поскольку было известно, что все присутствовавшие будут причащаться, возглас был изменен, а молитва была взята из Литургии Василия Великого: «Владыко Господи, Отче щедрот и Боже всякого утешения, приклоншыя Тебе своя главы благослови, освяти, соблюди, укрепи, утверди, от всякаго дела лукава отстави, всякому же делу благому сочетай, и сподоби неосужденно причаститися пречистых сих и животворящих Твоих Таин, во оставление грехов, в Духа Святаго причастие. Благодатию и щедротами и человеколюбием Единороднаго Сына Твоего…».

После возглашения «Аминь» священник читает громко молитву «Вонми Господи Иисусе Христе…», диакон возглашает «Вонмем», священник – «Святая святым». Хор поет «Един свят…» и запричастен.

Причащение духовенства проходит при отверстом алтаре. После раздробления частицы ХС священник громко читает молитвы перед Причащением «Верую Господи и исповедую» и «Вечери Твоея Тайныя…». Во время причастия духовенства поется запричастный стих. Сразу после причащения клира и раздробления частиц НИ и КА священник и диакон (возгласивший «Со страхом Божиим, верою и любовью приступите») выходят причащать мирян.

После причащения мирян и перенесения Даров на жертвенник диакон возглашает ектенью «Прости приимше», после которой священник громко, для всех читает молитву «Благодарим Тя, Владыко Человеколюбче, благодетелю душ наших…». Напомним, в современной практике эта молитва читается после причащения духовенства, в алтаре. О ней напоминает только возглас «Яко Ты Еси освящение наше…», который оказывается оторван от самого молитвословия. Затем священник выходит для чтения заамвонной молитвы. Отпуст совершается по обычаю, мирянам раздается антидор.

За основу описанной выше службы был взят принцип понятности службы, молитвенного участия в ней мирян, открытости Литургии для всех присутствующих, органичности всех ее частей. Составители не стремились во всем повторить древнехристианское богослужение, или богослужение любой другой эпохи, осознавая нарочитость и своего рода театрализованность таких попыток. Верим, что наш опыт может быть полезен для многих.

------