Как у Калязинского монастыря спасали Сергиеву обитель

Троицкая осада

Преподобный Сергий Радонежский, при жизни молитвами и увещаниями содействовавший единству земли Русской, и по кончине своей вдохновлял последующие поколения на защиту родной земли, сплочение людей и сохранение единства.

В тяжелейшую пору Смутного времени, когда, казалось всю Русь охватил морок, разложение, когда люди перестали чувствовать необходимость защиты своей земли и по ней бродили толпы интервентов и наемников, когда многие сановники становились «перелетами», то заявляя о своей верности царю Василию Шуйскому, то перемещаясь в становище «Тушинского вора» – Лжедмитрия II, ставшего лагерем в Тушино и осаждавшего Москву, обитель преподобного Сергия стала символом неколебимости и верности. Потому-то так важно было польско-литовским войскам, пришедшим вместе с Лжедмитрием, захватить монастырь.

Троицкий монастырь был взят в осаду, которая продлилась больше года – шестнадцать месяцев. В начале осады польские воеводы Я. Сапега и А. Лисовский направили в монастырь грамоту с предложениями воеводам покориться «царю Дмитрию Ивановичю». Тринадцатого октября последовал ночной штурм, который был успешно отбит защитниками монастыря и «окааннии лютори и рустии изменницы всуе трудишася и ничто же успеша, но паче своих многих погубишя», – писал старец Авраамий (Палицын). В эти тяжелые дни архимандрит «Иоасаф со всем освященным собором... бяше во святей велицей церкви, со слезами моляста Бога и Пречистую Его Богоматерь и призывающе в помощь великих чюдотворцов Сергиа и Никона о помощи и о укреплении на враги... И вземше честныя кресты и чюдотворную икону Богоматере с Превечным Младенцем и прочих святых иконы, обходяще по стенам всего града, молящеся со слезами».

В осаде оказались не только монахи, но и жители окрестных сел, нашедшие убежище в монастырских стенах. Они делали вылазки, противодействуя нападениям осаждающих, мешали тем, кто пытался вести подкоп под стены, отбивали атаки намного превосходящих сил противника.

Только 12 января 1610 года завершилась Троицкой обители – поляки ушли от монастыря, потому, что к Москве приближались войска под предводительством 24-летнего воина Михаила Скопина-Шуйского, молодого полководца, впервые за время Смуты начавшего освободительное движение в народе.

Юный полководец

С юных лет началась служба российскому государству Михаила Скопина-Шуйского, дальнего родственника царя Василия. Уже в 22 года за свои труды он был пожалован боярским званием, а в 23-летнем возрасте стал во главе войска, от которого в тот момент зависела судьба страны, терзаемой внутренней смутой и внешними врагами. В то время, когда предательство среди бояр и служилых людей стало казаться нормой, он явил пример верности и прямодушия, отказавшись от предложения Прокопия Ляпунова возвести его на царский престол вместо нелюбимого и слабого царя Василя Шуйского. Однако предательство сгубило его самого – он был отравлен в Москве после победоносного похода теми, кто боялся его популярности в народе.

Освободительный поход Скопина-Шуйского начался со взятия Старой Руссы, затем последовали сражения под Торопцом и Торжком. Таким образом возглавляемые юным воеводой полки, которые состояли по большей части из искусных в боях шведских наемников – других войск у царя Василия Шуйского просто не было – вышли к Твери. И хотя в битве под городом удалось разбить войско под предводительством Зборовского, город взять сходу не удалось, да это и не было нужно для дальнейшего продвижения к Москве.

Наемникам же прежде всего хотелось не только получить оплату, но и пограбить город, поэтому войска взбунтовались, и большая часть восемнадцатитысячного войска покинула Скопина-Шуйского.

В таких условиях у русского полководца вызрело убеждение, что выиграть войну за Русь, командуя иноземным воинством, невозможно. Взяв с собой лишь одну тысячу шведов под предводительством Кристера Сомме, согласных воевать дальше, Скопин-Шуйский двинулся на город Калязин.

Под стенами Троицкого Калязинского монастыря войско стало лагерем, и туда в ответ на письма в разные города нашей земли стали собираться отряды. Там новое русское войско обучалось ратному ремеслу и строевым порядкам западного образца. К августу у стен монастыря стояло уже двадцатитысячное войско.

Это не могло не вызвать беспокойства у захватчиков русской земли, и в августе двенадцатитысячный отряд Яна Сапеги оставил осаду Троице-Сергиевой лавры и пошёл на соединение со Зборовским, выступившим из Тушина с запорожскими и донскими казаками. К Калязину подошло вражеское войско, не уступавшее по численности тому, что собрал Михаил Скопин-Шуйский.

Калязинская битва

Сражение на реке Жабне, именуемое также Калязинской битвой, произошло 28 августа 1609 года.

Накануне битвы русское войско молилось вместе с монахами Троицкой Калязинской обители. После молебна игумен Калязинского монастыря благословил князя Михаила на подвиг защиты родной земли.

Сражение началось с наступления передовых отрядов русских войск и шведской пехоты на передовой отряд тушинцев. Когда солдаты Яна Сапеги перешли реку Жабню и также вступили в бой, русские стали отступать, а затем побежали, но не к переправе, а к заболоченному берегу в стороне от нее. Это отступление было военной хитростью. Оказавшись перед болотистым берегом Жабни, русские отряды расступились в обе стороны, а первые ряды тушинцев под напором следующих рядов были втиснуты в болото. Они начали давить друг друга, возникла паника. Русские же, сомкнув свои ряды с двух сторон, напали на сапежинцев и нанесли им ощутимый урон. Остатки передового отряда тушинцев бежали к расположению своего лагеря, а русские отряды ушли за Жабню в укрепленный острожек около переправы через Волгу.

Тушинцы, разъяренные неудачей передового отряда, двинулись на позиции русских, пытаясь выманить пехоту из городка в открытое поле, где их кавалерия имела бы преимущество. Но Скопин-Шуйский отдал приказ не трогаться с места. Семь часов его войска выдерживали изматывающие набеги, а с наступлением сумерек пошли в атаку. Уставшие тушинцы стали отступать за Жабню, их преследовали русские ратники. Противник не выдержал беспорядочно отступил по дороге на Углич, его преследовали на протяжении пятнадцати верст.

Снятие осады

Одержавшее таким образом свою первую победу русское войско еще месяц накапливало силы, а затем двинулось на Переславль-Залесский, взяло Александровскую слободу – благодаря этому от Троице-Сергиевой лавры, под которой всё ещё стояли основные силы Сапеги, были отрезаны полки Лисовского, стоявшие в Ростове.

Скопин-Шуйский послал к Троице-Сергиевому монастырю несколько летучих ратей, которые то и дело нападали с разных сторон на его войско и грозили разрывами осадного кольца. После битвы на Каринском поле отдельные полки русского войска заняли сёла на подступах к Сергиевой обители.  

Происходившие события посеяли раздор в Тушинском лагере, и Лжедмитрий II бежал в Калугу. Стоящий под Троице-Сергиевым монастырём Сапега, когда подошло основное войско Скопина-Шуйского, без боя снял осаду и отступил в Дмитров.

Русская рать двинулась дальше – к Москве. «И была в Москве радость великая, и начали во всех церквах в колокола звонить и молитвы Богу воссылать, и все радости великой преисполнились. Люди же города Москвы все хвалили мудрый добрый разум, и благодеяния, и храбрость Михайла Васильевича Скопина-Шуйского».

Окончание истории

Так события смутного времени привели в соприкосновение судьбы двух Троицких обителей, ибо битва у стен Калязинского монастыря послужила началом снятия осады Троице-Сергиевой обители, спасения ее от захвата и разрушения. Местью поляков за то поражение стал разгром города Калязина и монастыря, учиненный интервентами в следующем 1610 году. Но с окончанием Смутного  времени обитель заново отстроилась, в ней продолжалась монашеская жизнь.

Остановилась история Калязинского монастыря в прошлом веке: он был полностью разрушен перед затоплением исторической части Калязина водохранилищем. Впрочем, возможно, это был лишь только предлог для разрушения обители: и сейчас над водной гладью возвышаются острова, называемые в народе «Монастырские», – на них можно увидеть остатки построек Калязинского монастыря.