Хочешь посмотреть преисподнюю - иди в кино

Алексей Юрьевич Герман был крупным режиссером отечественного авторского кино. Свою первую кинокритическую статью в газете «Ленинградская правда» в 1986 году я написал именно про первый германовский фильм «Проверка на дорогах» («Операция с «Новым годом»!). Герман снял его на «Ленфильме ещё в 1971 году, советская власть его запретила и положила на полку на 15 лет. Глупость большая - более патриотического в самом лучшем смысле этого слова кинопроизведения о войне следовало бы ещё поискать. В этом плане его можно сопоставить разве что с «Ивановым детством» А.Тарковского, при том, разумеется, что Тарковский - это религиозный художник-метафизик, а Герман - прежде всего мастер экзистенциального и социального реализма.

«Проверка на дорогах» - это рассказ о судьбе предателя (действительного или мнимого), который кровью искупает свою вину в партизанском отряде. Поистине потрясает финал картины. Русско-советские войска неудержимо движутся на Берлин. Вместе с ними идут бывшие «лесные мстители» - теперь уже солдаты и офицеры победоносной регулярной армии. Где-то по пути они «всем миром» вытаскивают застрявший на дороге военный грузовик (явный киносимвол «машины» всей нашей Руси-матушки) - и на лицах преодолевших всё мужчин видны очистительные слезы радости - слезы победы! Помнится, после появления той статьи Алексей Юрьевич при встрече на «Ленфильме» крепко пожал мне руку, Что было, то было.

Затем вышел ещё один шедевр - «Двадцать дней без войны» по сценарию К.Симонова с Ю.Никулиным и Л.Гурченко в главных ролях. Та же самая война - но уже в тыловом азиатском городе, где разворачивается краткий роман героев. И дело здесь не столько в романе, сколько в том, где и как он происходит: в перипетиях чудовищного переселенческого быта, среди эвакуированных из Москвы артистов, на фоне местной «верблюжьей» экзотики, вообще среди вздыбленной войной страны. Мастерство Германа-режиссера достигает здесь необычайной точности - любая значащая деталь на месте. И всё же главную смысловую роль в этой картине несет музыка, которая выводит, казалось бы, документальный зрительный ряд на уровень мощного смыслового обобщения. После митинга на заводе, на котором «случайно» выступает главный герой-фронтовик, маленький оркестрик играет «Священную войну» - и как играет! Снова зритель вводится в пространство духовного катарсиса - не напрасны перед Богом и людьми жертвы, принесенные народом и каждым отдельным человеком в этой страшной войне. И земная смерть - это ещё не конец.

А вот дальше, на мой взгляд, у Германа произошел загадочный творческий срыв. В 1998 году на экраны вышел его четвертый фильм «Хрусталёв, машину!» - о позднем сталинском времени и его людях. До сих пор не знаю, что хотел сказать автор этим произведением. Несколько раз начинал, но так и не смог досмотреть этой картины до конца. И в этой своей зрительской реакции я, как ни странно, совпал с реакцией кинофестиваля в Каннах, хотя ни лично, ни творчески не имею ничего общего с компанией киноманов-эстетов, перекормленной фильмами всех времен и народов. В «Хрусталеве» на экране царит хаос - причем тяжкий, холодный, мертвый. Душевно и физически его почти невозможно вынести. Герман здесь абсолютизирует своё «броуновское движение» фабулы, получая в итоге нечто в буквальном смысле инфернальное. Можно, конечно, сослаться на само изображаемое в кадре время - начало 1950-х. Но такая позиция художника есть не что иное, как символическое вычеркивание России-СССР из истории, чем занимаются, например, современные литературные и даже церковные либералы. По предшествующим фильмам о Германе этого никак не скажешь.

И вот, наконец, появился последний, посмертный фильм мастера - «Трудно быть богом» по повести Стругацких. Самое лучший подзаголовок ему придумал итальянский философ Умберто Эко: добро пожаловать в ад. Режиссер выносит смертный приговор истории и человеку. Ему нечего предложить людям, кроме смерти. Более того, положительный герой фильма сам по совести убивает, ибо ничего другого ему не остается. Он окружен недочеловеками, и единственное их будущее - небытие.

Таков результат духовного ослепления талантливого кинематографиста. Неверующих людей, как известно, не существует, только одни верят в Бога, а другие верят в смерть. Герман поверил в смерть, и пригласил в свою веру зрителей, всех нас. Действительно, если Бога нет, то все позволено. Если царит смерть, то жизнь - ад. Если бытие - это черная дыра, то никакого искусства быть не может. Хотите посмотреть преисподнюю - идите в кино.

Мало крикнуть, что в доме темно. Надо внести туда свечу. К несчастью, свеча Алексея Германа погасла.

Александр Леонидович Казин, доктор философских наук, профессор

Русская народная линия

http://ruskline.ru/analitika/2014/03/05/hochesh_posmotret_preispodnyuyu_idi_v_kino/