25-26 сентября 2013 года в Москве прошел I Международный съезд реставраторов. Для Православной Церкви вопросы, поднятые на съезде, и его решения особенно важны: нам не может быть все равно кто, как, и под чьим контролем будет реставрировать «объекты культурного наследия», потому что значительная часть этих объектов — православные монастыри, храмы, иконы, книги, утварь.
 

На открытии съезда выступил председатель Финансово-хозяйственного управления Московской Патриархии епископ Подольский Тихон и передал реставраторам благословение Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла.

Целый комплекс сложных вопросов, касающихся непосредственно реставрации храмов, поднял в своем докладе руководитель департамента культурного наследия Москвы Александр Кибовский. Он сообщил, что второй год в Москве действует программа предоставления субсидий на выполнение реставрационных работ религиозным организациям. При соответствующих гарантиях и условиях город может переводить денежные средства непосредственно религиозной организации и она выступает заказчиком работ с точки зрения подрядов, а государство осуществляет контроль и приемку работ в конце, что позволяет привлекать Церкви и свои средства.

Министр пояснил: «Каждый настоятель может вам подтвердить, что пока все это как-то «вообще», никто ни копейки не дает, стоит только начать ставить леса — уже появляются спонсоры. И опыт прошлого года показал, что на 96 миллионов рублей, которые мы выделили по субсидии из бюджета, получилось, что 23 %, почти 30 миллионов, дали сами религиозные организации».

Кибовский констатировал, что не пропадает ни одна копейка, и с применением красочной метафоры похвалил церковный контроль за расходованием средств: «Владыка Тихон «держит за горло» круче, чем госнадзор и госконтроль, поэтому за эти деньги мы получаем работы по эффективности и по объему гораздо больше, чем то, что мы по осмечиванию делали».

Министр рассказал о несовершенстве нормативной базы документов, из-за которого затягивается реставрационная деятельность. «У нас сегодня нет единого документа, официального, нормативного, который бы описал всю процедуру на реставрационных объектах от начала, от первого мгновения, до последнего». Докладчик пояснил ситуацию примером: «У нас разная экспертиза по разному понимает, кто такой «застройщик», по отношению к объекту реставрации. У нас нет единого понимания. Теряется масса времени, масса…То экспертиза берет объект, то она его не берет, то «давайте, застройщик будет…» Федеральная экспертиза говорит, что «застройщик» — лицо, осуществляющее на принадлежащем ему земельном участке некие работы, в том числе и реконструкцию. Дальше, экспертиза говорит: «Кто застройщик-то? И не Мосреставрация (наше подведомственное казенное учреждение), ни Департамент, ни кто-то еще, а Департамент имущества». А Департамент имущества говорит: «А это не я! Я по договору отдал в безвозмездное пользование религиозной организации, приходу». Так я сейчас буду, чтобы войти на объект — спасти его — получать у батюшки доверенность, по документам, чтобы вместе с ним спасти этот объект? Более того: ему-то земля передана под содержание и эксплуатацию, а вовсе не под реставрацию и работы. Значит, батюшка должен обратиться по инстанциям, получить изменение вида земли. Слушайте, так двухтысячелетие Крещения Руси скорее наступит, чем решение в этой ситуации. И это происходит от того, что, когда писали тот документ, не смотрели в этот, а когда писали этот, не смотрели в тот. Конечно, необходима унификация. Мы на своем городском уровне такую работу проводим. Но то, что эта проблема крайне актуальна на федеральном, общероссийском уровне, я нисколько не сомневаюсь, потому что с коллегами общаемся — у них все те же самые проблемы».

На итоговой итоговой пресс-конференции Александр Кибовский ответил на вопросы корреспондента портала «Православие и мир».

- В ситуации, которую Вы описали, когда застройщиком формально не может быть никто, Вы, если я правильно понимаю, предлагаете в Градостроительном кодексе развести по разным категориям строительную деятельность и реставрационную деятельность? Тогда в случае, который Вы описали, батюшка станет ответственным за реставрацию? Или кто должен будет принять на себя ответственность за реставрацию? Ведь и строительство — ответственная деятельность, и реставрация. Обрадуется ли батюшка такой ответственности?

- Батюшка батюшке рознь. У нас же есть программа, по которой активные батюшки имеют возможность получить субсидию из бюджета и сами этой субсидией распоряжаться под нашим надзором. И у нас в этой программе 27 храмов уже участвует, и 18 храмов уже завершили работы. В храме на Новом Арбате кровлю делают — на нашу субсидию. Замечательный храм Николы в Хамовниках — эти работы сделаны на субсидию, владыка Тихон там за каждой копейкой следил. Поэтому там, где батюшка имеет такой пыл, мы эту возможность предоставляем.

Но есть масса храмов, где духовные лица чуть другими проблемами озабочены и озадачены. А Градостроительный кодекс исходит от земли: каждый, кто на земле сидит, мечтает, спит и видит — заниматься строительством. А у нас здесь другой случай: храмы-то наши, они же в государственной собственности, они формируют облик улиц и площадей — это наше московское визуальное восприятие культуры города. По поручению мэра мы приступаем к реставрации (деньги уже выделены) удивительных храмов в Зарядье. Мы в соработничестве с Григорием Ульяновичем Пирумовым, потому что мы делаем четыре храма, которые в московской собственности, а Министерство культуры России делает храм, который в федеральной собственности. Полностью приведем все памятники вместе в порядок. Когда там будет парк, как вы знаете, принято решение об этом, и все памятники — это будет одним из лучших исторических видов не только Москвы, но и страны, и не только страны. Но вопрос опять-таки упирается в юридические тонкости. Я не предлагаю ничего никому разводить, это не наш метод. Наш дело юридически четко определить: кто что делает. Именно об этом шел разговор в моем докладе. Мы в Москве эти предложения подготовили, мы их примем обязательно. Но, поверьте, если мы сегодня реставрируем храмы, мы их и дальше будем реставрировать. Реставрацию Софийской колокольни мы сделали, это я был госзаказчиком на этом объекте, много чего еще. Да, есть проблемы. Но, в любом случае, мы как чиновники должны «обеспечить прикрытие», юридическое, с воздуха, для тех коллег, которые сидят справа и слева от нас, и которые непосредственно руками это делают. Вот и все, об этом была речь. (В пресс-конференции кроме представителей министерств принимали участие руководители различных реставрационных организаций — прим. ред.).



Во время работы одного из круглых столов начальнику правового управления Департамента культурного наследия г. Москвы Александре Казаковой, осветившей в своем докладе тему исполнения охранных обязательств на объект культурного наследия, а также механизм изъятия объекта у недобросовестного собственника, был заданы вопросы:

- Как вы знаете, в 2010 году принят федеральный закон N 327-ФЗ «О передаче религиозным организациям имущества религиозного назначения, находящегося в государственной или муниципальной собственности». Может случиться так, что храм передали в собственность Церкви, а денег на его реставрацию или ремонт у прихода нет. И до передачи денег не было в бюджете, поэтому здание передали не отреставрированным. Как Вы считаете, такой объект культурного наследия может быть изъят у Церкви? Религиозным организациям надо начинать беспокоиться?

- Механизм изъятия в 73-м федеральном законе предусмотрен только у собственника. Если храм передан в безвозмездное пользование — это пользователь, у них изъятие не предусмотрено этим законом. Теоретически такой механизм изъятия у собственника возможен, он предусмотрен законом №73-ФЗ.

- То есть, то, что разрушается, лучше не брать в собственность, по логике?

- С обременениями брать можно, законодательство это предусматривает.

- Но лучше все же не брать?

Этот вопрос прокомментировал А. В. Работкевич, заместитель директора Департамента контроля, надзора и лицензирования в сфере культурного наследия Министерства культуры России:

- Здесь вопрос не в том, «что лучше брать, а что не брать», здесь имеет смысл говорить о следующем: претензии могут и должны, очевидно, предъявляться к таким собственникам недобросовестным, которые откровенно нарушают законодательство об объектах культурного наследия. И вот здесь уже, с нашей точки зрения, не должно быть, фактически, исключений. То есть, тот, кто нарушает законодательство об объектах культурного наследия, а не просто не имея денег на то, чтобы что-то сделать, — может быть, вот в этом несколько разнится позиция — а тот, кто нарушает. И если говорить о представителях религиозных организаций, то многие, да, признают, что среди них тоже встречаются такие нарушители. У нас здесь все организации равны. Поэтом вопрос не в том, стоит ли беспокоиться. Беспокоиться тем, кто не нарушает требования закона, абсолютно не нужно.

Участие в работе съезда принял поверенный храма Воскресения в Кадашах Николай Львович Матвеев, привлекший внимание участников к нарушениям охранных зон памятников архитектуры и возникающим угрозам для памятников при проведении таких работ как «регенерация территории», «воссоздание» чего-либо. Его выступления нашли поддержку у профессионального сообщества.

Активно работала на съезде большая группа сотрудников кафедры реставрации Православного Свято-Тихоновского Гуманитарного Университета. Заведущая кафедрой Галина Сергеевна Клокова сделала важный доклад в рамках круглого стола по вопросам развития образования и науки в сфере реставрации. Эта тема была одной из важнейших в работе съезда и будет освещена в отдельном материале.

Поддержите наш сайт Сердечно благодарим всех тех, кто откликается и помогает. Просим жертвователей указывать свои имена для молитвенного поминовения — в платеже или письме в редакцию.