Со 2 по 5 февраля проходил очередной Архиерейский собор Русской Православной Церкви. Он принял новую редакцию церковного Устава. Что будет, если сравнить его положения с прежним Уставом, проектом Устава, опубликованным летом, а также с постановлениями о церковном управлении Собора 1917-1918 года?
 

Устав – это своеобразная конституция, определяющая уклад церковной жизни. Если смотреть на него через призму православной историософии, то, как соборный документ, он является плодом коллективного церковного творчества, воплощением соборного церковного разума.

Традиция созывать соборы для принятия ключевых решений в Русской Православной Церкви возродилась сравнительно недавно – в начале XX века, после двухсотлетнего синодального периода. Исторический Поместный собор 1917-1918 года восстановил патриаршество и утвердил документы, ставшие первым современным церковным уставом Российской Церкви. Хотя эти определения, принятые в на фоне революционных потрясений и гражданской войны, по стечению обстоятельств так и не вступили в силу, именно они стали камертоном для церковного права и любимым предметом исследования церковных историков не одного поколения.

В новой редакции Устава, которая была принята на Соборе 2013 года, ключевым изменениям подверглись статьи, связанные с полномочиями Поместного собора и процедурой избрания Патриарха, т.е. важнейшие положения, определяющие устройство высшей церковной власти. Что будет, если их сравнить c текстами начала века или даже предыдущей редакции принятой чуть более десяти лет назад?

Кто будет заниматься богословием?

В предыдущей редакции Устав была принят на Архиерейском соборе 2000 года и незначительно исправлен в 2008-ом и 2011-ом годах. Согласно Уставу, Поместный собор, включающий в свой состав кроме епископов: мирян и представителей священства, – венчал собою всю систему церковного управления.

Высшая власть в области вероучения и канонического устроения принадлежала именно ему (гл. II, ст.1). Этой главы и должны были коснуться радикальные изменения.

Летом летом прошлого года был опубликован проект Устава, который рассматривался на Архиерейском Соборе. Он предлагал перепоручить высшую власть в «вероучительных, канонических, богослужебных, пастырских и административных вопросах, касающихся как внутренней, так и внешней жизни Церкви» Архиерейскому Собору, состоящему только из епископов, оставив мирянам и представителям священства право избрания Патриарха и предоставления автономным Церквам автокефалии.

В Уставе 2000-2011 гг. любое решение по богословским вопросом могло быть отменено архиерейским совещанием, по сути неким «мини» архиерейским собором, чья работа могла протекать внутри Поместного, теперь же эти вопросы и вовсе должны были исчезнуть из его компетенции.

Два высших органа церковного управления должны были поменяться местами. Мы не знаем содержания соборных дискуссий, проходящих по традиции за закрытыми дверями, но отцы нынешнего собора приняли поправки иначе, нежели их предлагал исходный вариант.

Поместный Собор хотя и лишился права непосредственно рассматривать богословские вопросы, приобрел возможость в необходимых случаях обращается к Архиерейскому Собору с предложением «повторно рассмотреть ранее принятые им решения в области вероучения и канонического устроения с учетом мнений, высказанных большинством участников Поместного Собора». То есть возможность отменять спорные богословские постановления, «доработка» которых теперь должна производится хотя и нижестоящим Собором, но с учетом претензий Поместного.

Кому подчиняется Высший Церковный Совет?

Ситуация, описанная в Уставе носит гипотетический характер, так как за всю новейшую историю Церкви сугубо богословские вопросы не рассматривались Поместным Собором (хотя споры были, например, вокруг евхаристической терминологии). Тем не менее, эта поправка сохранила иерархию церковных властей в той форме в которой она существовала последние годы.

Повестку Поместного собора определяет в первую очередь собор Архиерейский, оставляя вышестоящей инстанции право поручать комиссиям Межсоборного Присутствия – консультационного органа при Священном Синоде – разработать к следующему собору проект решения той или иной проблемы.

Межсоборное Присутствие, чей состав избирается Синодом по представлению Патриарха, в закрытом режиме вырабатывает текст. После общественной дискуссии он должен быть утвержден Архиерейским Собором, и потом отправлен на рассмотрение Поместного.

Тут стоит проследить общую схему эволюции церковного управления. Если в постановлениях Собора 1917-1918 года, высшим церковным органом является Поместный собор, на котором сходятся все линии церковной власти (только право суда над Патриархом поручается собору епископов без мирян, как и в нынешнем уставе), то сегодня права Поместного собора между собою делят два: Поместный и Архиерейский. Высшие органы церковной власти, работающие в межсоборный период, сегодня отчитываются не перед Поместным Собором, а перед собором Архиерейским, который и выносит суждения об их работе. В начале века этим занимался Поместный собор, он же частично определял и состав этих органов, в первую очередь Высшего церковного совета, специализирующегося на административных вопросах.

В состав Высшего Церковного Совета, воссозданного Патриархом Кириллом, входят руководители синодальных отделов и комиссий. Если он является неким подобием церковного «совета министров», то Соборы можно сравнить с парламентом, но отчитывается ВЦС уже не перед Собором, а перед Синодом и Патриархом лично.

Состав Синода, сегодня стоящего выше Церковного Совета, а в начале XX в. бывшего его противовесом, определяется Уставом, и включает по должности ряд архиереев, в том числе руководителей ключевых синодальных отделов, а также тех епархиальных архиереев, которых вызывают для временного участия в Синоде.

Синод возглавляется Патриархом, отбирает кандидатов в епископский сан и утверждает архиереев на кафедры, чем де-факто формирует состав будущих архиерейских соборов. Именно он сегодня наравне с Патриархом и Архиерейским Собором имеет право инициировать проведение собора Поместного.

Как избирают Патриарха: и в новой редакции присутствует жребий

Вторым важным документом нового собора стало «Положение об избрании Патриарха Московского и всея Руси». В соответствии с ним, Архиерейский Собор тайным голосованием избирает кандидатов на Московский Патриарший престол, и только потом, трое кандидатур, набравшие большее число голосов, передаются на рассмотрение Поместным собора. Таким образом, первый тур голосования принадлежит архиереям, а Поместный собор участвует лишь во втором туре избрания.

Впрочем Поместный собор может добавить и своего кандидата, решением не менее чем одной четверти своих членов. Поскольку от каждой епархии на собор приезжает по четыре делегата: епископ и три представителя: один от мирян, второй от священства, третий от монашествующих – теоретически консолидированное действие всех монахов, или всех мирян, равно как и всех священников, может «продвинуть» своего кандидата, даже если он был отвергнут голосованием всех архиереев.

Постановления начала века предлагали другую процедуру. Во-первых «Определение о порядке избрания Святейшего Патриарха» образца 1918 года, предполагало иной состав Поместного собора, объединявшего тогда в себе оба тура голосования. В его заседаниях кроме архиереев должны были участвовать представители клириков и мирян – по одному пресвитеру и по два (!) мирянина от каждой епархии, за исключением Московской (от города Москвы три клирика и шесть мирян, плюс по одному пресвитеру и по два мирянина от каждого уезда Московской губернии).

Отдельно монашествующие тут вовсе не упоминаются, кроме наместников лавр и настоятелей ставропигиальных монастырей, входящих в состав Собора по должности. При этом вводится процедура жребия, которым из трех кандидатов, набравших большинство голосов выбирается один.

Именно так патриархом стал святитель Тихон, митрополит Московский, не набравший на соборе математического большинства. В противном случае патриархом стал бы архиепископ Харьковский Антоний (Храповицкий). Интересно, что новый Устав тоже допускает жребий, но только если во втором туре голосования оба кандидата набрали равное количество голосов.

В целом же современные поправки перераспределяют права Поместного собора в пользу Архиерейского, закрепляя за епископатом приоритет в области принятия решений.

Хорошо ли это? Стоит вспомнить, что демократичные постановления “революционного” собора позволили в годы советских гонений случиться обновленческому мятежу, что стало одной из причин их фактической отмены патриархом Сергием, как не соответствующих духу времени. Помогут ли последние изменения в Уставе справиться Церкви с новыми вызовами – покажет время. В любом случае, Поместный собор, дата которого пока неизвестна, сможет если не отменить, то как минимум отправить на доработку любые постановления Архиерейского собора несколько дней назад завершившего свою работу и принявшего все названные поправки к церковному уставу.

Фото: patriarchia.ru

Поддержите наш сайт Сердечно благодарим всех тех, кто откликается и помогает. Просим жертвователей указывать свои имена для молитвенного поминовения — в платеже или письме в редакцию.