Портал 9tv.co.il опубликовал аналитическую статью политолога и востоковеда Гая Бехора, в переводе Александра Непомнящего, под заголовком «Апокалипсис сегодня».
(Ибо пересохли русла водных потоков (Йоэль, 1:20)
1. Смятение в Ираке: русло Тигра почти совсем пересохло и люди в сердцах клянут власти. Теперь, с обмелением всех трех великих ближневосточных рек, будто бы в каком-то жутком библейском проклятии, куда податься жителям арабских земель? Если нехватка воды стала причиной войны в Сирии, каких еще мятежей и бунтов следует ожидать в будущем? И неужели Ближнему Востоку вокруг нас предстоит обезлюдеть? Жуткие ролики. А что будет с нами? И стоит ли растрачивать воду озера Кинерет на соседей?
Многие в начале лета с изумлением терли глаза, увидав ролик, где люди идут по воде, пересекая реку Тигр возле Багдада, — с одного берега на другой. При ближайшем же рассмотрении становится ясна жуткая реальность: великий Тигр, вот уже тысячи лет текущий по Ираку, обмелел настолько, что его стало возможно переходить пешком, словно какую-нибудь лужу — с одной стороны на другую. Он обмелел до такой степени, что в некоторых районах Ирака и вовсе пересох. И рыба, водившаяся в нем, погибла, конечно, вместе со всей растительностью. Вполне возможно, что это самая страшная из катастроф, когда-либо происходивших на Ближнем Востоке.
Для Ирака Тигр, как и Евфрат, тоже обмелевший уже во многих местах — это ведь не только питьевая вода, но и единственный источник полива, да и вообще всего сельского хозяйства. Что случится, если они окончательно пересохнут, абсолютно ясно.
Уж не Иисус ли вновь бродит по воде? Ролик, изумивший многих, показывает, как люди возле Багдада переходят «по воде аки посуху» с одного берега на другой.
Три основные причины, сложившись вместе, привели к обмелению Тигра:
Во-первых, Турция, тоже страдающая от серьезной нехватки воды и электроэнергии, соорудила громадную дамбу Илису неподалеку от границы с Ираком. Ее планирование началось еще в 2006 году. Вот только в Ираке, в то время глубоко погрязшем в гражданской войне, некому было всерьез подумать о надвигающейся катастрофе.
Эта дамба, к слову, стала еще одним проявлением турецкой жестокости по отношению к курдам. Она построена в их регионе, и ради создания искусственного озера выше дамбы, будут затоплены десятки курдских деревень, жителей которых просто прогонят. Вместе с деревнями под воду уйдет и древний город Хасанкейф (известный в наших краях под названием Кефе), которому около десяти тысяч лет. Весь этот город, населенный сегодня курдами, со всеми его древностями исчезнет теперь на дне огромного искусственного водоема, а его жители также будут изгнаны.
Неясно, приступила ли уже Турция к наполнению водоема водой Тигра. Турки заявляют, что нет, в Багдаде же убеждены в обратном. В свою очередь, турки утверждают, что драматическое падение уровня воды связано с продолжающейся уже целое десятилетие засухой и отсутствием дождей. Если турки и вправду еще не начали останавливать воду, это означает, что катастрофа окажется еще ужаснее. Как правило, воду останавливают на несколько лет. За это время сельское хозяйство в Ираке погибнет.
При этом Турция соорудила дамбу Илису не только для производства электричества, но также и для забора воды. Другими словами, течение Тигра уже больше не восстановится в прежнем объеме, никогда.
Вот он, Тигр в 2018 году. Во многих местах, впервые за тысячелетия, река высохла полностью. Автор фильма вспоминает о «великих» днях Саддама Хусейна. Ирак тогда был державой, а Тигр — полноводен. Нет больше Саддама, не стало и Тигра или, может, наоборот…
Во-вторых, климат действительно изменился — нехватка дождей, засуха, длящаяся уже десять лет, пересыхание источников рек, и как результат варварская откачка деревнями подземных источников, в итоге еще больше снижающая уровень грунтовых вод. Поскольку на всем арабском пространстве власти либо бездействуют, либо абсолютно коррумпированы, никакого контроля над скважинами нет, а то и вовсе чиновники сами бурят их для собственного обогащения.
А Тигр тем временем мелеет и исчезает по мере спуска на юг. Это основные шиитские районы. И здесь тоже назревают потрясения. Они смотрят на исчезающую реку и предельно ясно осознают грядущую катастрофу.
Наконец, третья причина — управленческая. Полная апатия и сосредоточение на второстепенной ерунде. Десятилетиями власти игнорировали нужды своего населения, заставляя его выращивать культуры, требующие огромного количества воды — пшеницу, хлопок. Ну и конечно растраты, коррупция, равнодушие правительства и войны превратили власть на всем арабском пространстве в совершенно нерелевантный фактор. Они и не хотят, и не могут…
Взгляните, с каким презрением относится к ним турецкий султан, без всяких проблем забирающий у них воду. Они же, дурни, его еще и восхваляют.
А тем временем символ и залог существования Ирака, река Тигр, протекающая через Мосул и Багдад, как и Евфрат — продолжают мелеть и пересыхать. А вслед за ними усыхает и сам Ирак, прозванный некогда «Ум эль-рафидиин» — «страной двух рек». И сценарий неотвратимой катастрофы воспринимается там с апокалиптическим пессимизмом, поскольку в день, когда «уйдут» реки — «уйдет» и Ирак.
Так выглядит нынче Тигр возле Мосула, на севере. Потенциальный ущерб от катастрофы в этой, будто проклятой стране, многократно превышает тот, что нанес ей ИГИЛ.
2. «Сирия» (то, что там еще осталось) тоже пересыхает. Именно засуха послужила причиной гражданской войны, в свою очередь, вызвавшей еще большую нехватку воды. Словно замкнутый круг… Насколько мне удалось выяснить, мы были единственными, кто обратил в свое время внимание на засуху, разразившуюся в Восточной Сирии в 2007—2010 годах, и как следствие — миграцию полутора миллионов ее жителей на запад в большие города. Это была не только миграция. Баасистский режим заставлял их выращивать именно хлопок, требующий много воды. Поэтому деревни бурили артезианские колодцы и незаконно качали воду для полива своих полей.
В результате уровень грунтовых вод опустился, все пересохло (восток Сирии так и остался бесплодной пустыней), жители же деревень, арабы-сунниты и курды, двинулись в города. Их страдания, отсутствие перспектив, безразличие властей и нищета и были основными факторами, подтолкнувшими народ к гражданской войне, вспыхнувшей вследствие засухи и миграции в марте 2011 года. Сотням тысяч беженцев в собственной стране стало нечего терять, а это крайне опасно для любого режима.
Еще в 2009 году я написал о том, почему режиму Асада столь важно получить доступ к нашему крошечному Кинерету. Так он надеялся спасти от засухи свои восточные районы. После той статьи я получил разгромное письмо от известного «специалиста» по вопросам воды, утверждавшего, что все мои прогнозы — полная ересь. Но вот теперь мы видим — история доказала, что именно он горько ошибался. Ибо вода дает жизнь (aqua vitae), и вода же ее отбирает.
Озеро Музайриб на юге «Сирии» прошлым летом. Зимой вода чуть прибыла, но засуха вновь победила. Другие озера и вовсе исчезли.
3. Недаром мятеж вспыхнул именно в Деръа, на юге «Сирии». Несмотря на то, что зимой там прошли обильные дожди, лето только началось, но все в этих краях уже пересохло. Много лет тому назад возле Деръа было создано большое искусственное водохранилище, 500 метров в длину и 250 в ширину, расположенное позади дамбы, оно было названо Музайриб и служило как важным источником питьевой воды, так и местом отдыха для окрестных жителей — с яхтами, рыбной ловлей и пикниками на берегу. Когда-то оно напоминало Кинерет.
Но вот наступило прошлое лето, и озеро почти полностью пересохло. Причины все те же: варварское бурение водных скважин отчаявшимися крестьянами, жара и испарение, кроме того, в результате гражданской войны оборудование было разрушено, трубы закупорились. Вдобавок, режим специально пробил скважины неподалеку в Хирбет-Разала, чтобы отвести воду от водохранилища, находившегося в руках мятежников.
Короче говоря, прошлым летом озеро высохло совсем. Зимой вода вернулась чуть-чуть, но затем уровень воды вновь упал. Власти мятежников пытались как-то это предотвратить, устроив обыски в соседних сельскохозяйственных фермах, они конфисковали насосы, качавшие воду из пиратских скважин. Таким образом они пытались вернуть воду в водохранилище, чтобы создать хотя бы видимость нормальной жизни. Но как при этом выживать крестьянам? Чем поливать свои поля? Крестьяне ведь пойдут на все, чтобы сохранить свой урожай. Иными словами, в этой войне у всех своя «правда», и все при этом в проигрыше.
В свою очередь, из-за того, что растительность сохнет, в районе все чаще происходят пылевые бури, которые раз от разу становятся все сильнее. Эти бури еще больше иссушают растительность, в том числе и урожаи, что влечет за собой новые бури. Одним словом — замкнутый круг. Крестьяне оставляют свои поля и погибшие урожаи и вместе с семьями подаются в другие места — кто-то в Иорданию, а кто-то на север, в Турцию. Это массовая миграция лишь отчасти вызвана войной. Главная причина — невозможность обеспечить свое существование. Ведь если нет воды — нет и жизни.
И высохнут воды моря; и река пересохнет и станет сухой (Йешайа, 19:5).
4. То же явление происходит и в Египте, в стране, в которой многие считали, что их великий Нил будет течь вечно. Но вот — нет. Эфиопы закончили свою дамбу «Возрождение» в верховьях Нила. Теперь им необходимо значительно ослабить течение реки на несколько лет, чтобы заполнить огромное водохранилище, построенное перед дамбой. Эфиопы собирались перекрыть воду на три года, чтобы как можно скорее начать получать электроэнергию.
Египтяне же хотят, чтобы процесс растянулся на шесть лет, был бы не таким резким и протекал бы медленнее. Тем временем уровень воды в Ниле продолжает опускаться. В некоторых районах река уже начинает пересыхать. А ведь эфиопы еще даже не начали перекрывать воду. Хотя, может втихаря уже и стали, как турки на Тигре.
Нил в центре Каира, в самом туристическом месте, уровень его здесь так упал, что впервые стали видны «островки» посреди русла, покрытые тиной и плесенью. Что же будет, когда эфиопы перекроют в этом году поток? Война?
Последствия для Египта уже разрушительны. Уровень воды в Ниле опустился настолько, что его недостаточно для орошения. Поля начинают пересыхать, а хозяйства в его дельте — умирать. Количество питьевой воды тоже резко сократилось, меньше стало ее и для сельского хозяйства. Что делать почти 100 миллионам жителей страны? Ситуация вынуждает власти увеличивать экспорт основных товаров, погружая страну в еще большие долги.
Правительство генерала Сиси занято собственным выживанием. Никаких опреснительных комплексов не создается. Нет запасов и нет выхода. Если Нил окончательно пересохнет, Египет погибнет. Такого еще не было никогда. Египтяне привыкли к тому, что Нил всегда продолжал течь. Они не были готовы к тому, что случилось.
▼ читать продолжение новости ▼Центр Каира, туристический район. Огромный остров открылся посреди течения реки, впервые за всю историю. Египет всегда связывал свой успех и благополучие с Нилом. Что же теперь его ожидает?
Все это совершенно беспрецедентно. Сразу все три великие реки Ближнего Востока: Нил с его долиной и месопотамские реки, Тигр и Евфрат, исчезают. А вместе с ними могут исчезнуть и их испуганные цивилизации, которым придется мигрировать десятками миллионов.
5. Иордания — она тоже высыхает. У ее правительства не хватает денег на то, чтобы обеспечить в достаточной мере своих жителей питьевой водой. Поэтому каждый день воду в кране отключают на несколько часов. Вдобавок Иордания еще вынуждена поить примерно полтора миллиона сирийских беженцев, скопившихся в центре страны. Тратить на них воду, которой у нее и так не хватает.
Так Иордания стала одной из самых нуждающихся в воде стран мира, а гражданская война в Сирии еще больше усугубила ситуацию. Поскольку на юге Сирии воды нет, крестьяне там бесконтрольно выкачивают воду из источников реки Ярмук. Ярмук, в свою очередь, является главным притоком Иордана, а потому и уровень воды в Иордане тоже очень сильно упал — ведь, почти три четверти воды, его русла теперь не достигают. Беспомощное правительство Иордании бурит одну за другой новые скважины, опуская уровень грунтовых вод еще ниже и засаливая их еще больше.
Иордания получает от нас, по совершенно непонятной причине, воду из Кинерета. Это очень ей помогает. В ответ ее представители в ООН и других международных организациях раз за разом оскорбляют и унижают нас (один только уходящий нынче в отставку глава Совета ООН по правам человека чего стоит). У нас в руках мощнейший рычаг влияния на это нищее и высыхающее королевство. Но мы раз за разом предпочитаем подставлять им вторую щеку.
Тем временем, по мере того, как экономическая ситуация в Иордании ухудшается, в обществе растет недовольство, в том числе и против короля, которого все больше людей считают коррумпированным. И проблема нехватки воды играет здесь немалую роль.
6. Аналогичная напасть обрушилась и на Иран с засухой, свирепствующей уже 14 лет на половине территории страны, где сосредоточено 90% населения и сельскохозяйственных угодий.
Река больше не дарит жизнь. Великая река Зайендеруд (буквально «река, дарующая жизнь» — перс.) текущая по Исфахану, пересохла. Совсем. А, ведь, она, с ее древними мостами, была важнейшим символом, визитной карточкой Ирана. И это результат отнюдь не только засухи, но и никчемного коррумпированного правительства.
Река Зайендеруд, конец зимы. Она должна была быть в это время шумящей, пенящейся, а вместо этого — одни лужи, по которым водители гонят свои машины, срезая путь в обход трасс. Вместо рыбаков — водители…
И здесь все та же проблема. Страна субсидирует выращивание пшеницы, крестьяне нуждаются в воде, которой у них нет, и потому роют пиратские скважины. Уровень грунтовых вод опускается и воды становится еще меньше. Миллионы в ожесточении покидают деревни, переселяясь в города. Там они вливаются в накапливающийся протест против коррумпированного режима. Методы орошения в Иране крайне неэффективны, нет централизованной системы управления водными ресурсами. Государство строит дамбы, которые усугубляют ситуацию еще больше.
Нехватка воды и жесткие санкции, вновь обрушиваемые на Иран, неминуемо ведут к нарастающему гражданскому недовольству, становясь серьезнейшей угрозой для режима, и без того прогнившего с ног до головы. А мы знаем, что протесты, начинающиеся с воды, легко могут закончиться дворцами правителей.
Каир, туристическая зона. Когда причалы доходили до воды. О, это были совсем другие времена, которым больше не суждено вернуться. Нынче вода утекла.
7. Правительства бездействуют. Они считали это проблему неважной. Тем более что у них были заботы поважнее. В Египте нарастает общественная критика в отношении Сиси, не позаботившегося о новых условиях орошения, не подумавшего заранее, где раздобыть воду. Он же продолжает игнорировать проблему, которая взорвется уже в будущем году, когда эфиопы включат свою дамбу и перекроют русло. То же происходит с Асадом, с иорданским монархом и властями Ливана. В прошлом создание дамб считалось национальным приоритетом (например, на реке Литани в Ливане было создано искусственное водохранилище — озеро Караун). Но эти дамбы опустили уровень воды в реках, приведя к тяжелейшей нехватке воды для питья и орошения.
Одним из немногих, кто как раз думал о проблеме и создал серьезную систему водоснабжения, был Муаммар Каддафи, которого Запад уничтожил, сделав Ливию еще одним потерянным государством без воды и без надежды.
В начале 90-х годов полковник Каддафи развернул громадный проект «Великой рукотворной реки» (так он назывался), превратившийся сегодня из колоссальной инвестиции в обузу. И потому его, вероятно, скоро закроют. Поскольку Ливия была пустынной страной, идея заключалась в том, чтобы доставить воду на побережье из обнаруженного на юге Нубийского водоносного слоя, соединив древние трубы и акведуки, с бетонными трубами четырехметрового диаметра, и, протянув их на 4000 километров. Система поставляла 6.5 миллионов кубометров воды в день. Идея была красивой и исполнение тоже (руками западных и южнокорейских инженеров, естественно). Вот только подземный водоносный слой не возобновляется. Воды становится там все меньше и меньше. Одновременно с этим, стоимость опреснения воды снижается. Поэтому сегодня уже не очевидна выгода продолжения подобной добычи воды и транспортировки ее на тысячи километров. К тому же в сегодняшней Ливии, раздираемой гражданской войной и бесконечными столкновениями, некому думать о воде. Поэтому все так и будет умирать до полного высыхания и краха.
Арабские правительства, уничтожить которые должна была «арабская весна», вернулись, а с ними и полнейшая бездеятельность. А вот вода не вернулась.
8. В результате этой, все более усугубляющейся, катастрофы десятки миллионов крестьян и их семьи будут вынуждены оставить свои земли в Иране, Сирии, Иордании, Ираке и Ливии, подавшись в большие города или присоединившись к мощным потокам мигрантов, текущим на запад и на север, главным образом в Европу. Это неизбежная миграция, у жителей высохших регионов просто нет другого выхода. Ни Института национального страхования, ни компенсаций там не существует. Беспомощные государства не способны предложить какую-либо альтернативу.
И речь тут не только о сельском хозяйстве, а обо всем, что связано с исчезающими реками и озерами: рыбной ловлей, животными, растениями, пляжами, яхтами и туризмом. Очень многие кормились по берегам рек. Все они останутся без средств к существованию, неизбежно присоединяясь к волнам беженцев.
Одним словом, в эти минуты, прорастают все новые и новые семена будущих беспорядков в Европе. Но там заняты лишь проблемами нынешней иммиграции и даже не понимают масштабы накатывающегося на них ужаса.
9. Еще одним, не менее серьезным, последствием станут войны отчаяния, которые могут вспыхнуть просто потому, что другого выбора у людей просто не останется. Например, между Багдадом и турецкими властями. Иракцы проснулись, когда вода у них уже почти совсем иссякла. Что они делали десять лет назад? Они были заняты своими войнами. То же и у египтян с эфиопами, у сирийских властей с Турцией, забирающей огромную часть воды Евфрата себе. Та же вода, которая приходит из Турции, достигая Ирака или Сирии, в немалой мере уже испорчена, поскольку турки используют ее в промышленности, для охлаждения, для очистки и прочих нужд. Арабы же получают непригодную для питья воду.
Арабские власти слабы и безвольны. И все используют это. Но когда воды для питья не станет совсем, начнутся войны. И они будут жестокими, поскольку у людей не будет выбора. Ближний Восток погружается все глубже и глубже на самое дно.
Феллах из дельты Нила проклинает свою горькую участь — поле высохло. Уровень воды в оросительных каналах упал. Это вынуждает феллаха тратить большие суммы на орошение, что в свою очередь, лишает его труд прибыли. Он изрыгает смачные проклятия в адрес правительства и президента Абделя-Фаттаха ас-Сиси, «совершившего военный переворот и ради получения признания обманывающего людей». Он обвиняет «страны, укравшие воду Нила» (имея в виду Эфиопию), посыпая голову песком, в знак скорби и гнева.
Тысячелетние оросительные каналы, пересекавшие его поле — пересохли. «Эфиопия построила дамбу, Южный Судан построил дамбу, все построили дамбу… а мы пропадаем… продажный режим, правительство неудачников, египетский народ умрет от голода». Он обвиняет Сиси, что тот так ничего и не сделал, а эфиопская дамба уже готова. «Да будет разрушен твой дом, о, Сиси, мы же хотим жить». Это пока лишь угроза, но рано или поздно она прорвется массовым гневом.
10. Мы в этом плане в полном порядке. На протяжении 70 лет мы искали источники воды, учились использовать ее по нескольку раз, очищать, экономить. Поэтому этот кошмарный апокалипсис застал нас во всеоружии, включая и способность опреснять воду, которой нет ни у кого в арабском мире. Они думали, что их великие реки будут течь вечно, а потому палец о палец не ударили, чтобы подготовиться. Ведь кому это нужно, когда воды и так столько, что не о чем тревожиться. Но вот изобилие закончилось, и как раз те, у кого не было, оказались лучше всех готовыми к этому. Как в той всем известной басне Эзопа о соревновании зайца и черепахи. Мы — та черепаха, которая пришла первой. Раньше мы брали воду из Кинерета, сегодня мы наполняем его водой. Иначе бы он уже давно пересох. Многие сожалеют о малом количестве дождей, проливающихся у нас из года в год. Но в результате «мы теряем глаз, враги же наши — теряют оба».
Случится ли так, что арабы преодолеют свои комплексы и станут сотрудничать с нами, чтобы спасти самих себя? Нет и нет! Они скорее уйдут в иммиграцию, чем попросят у нас о помощи. А потому судьба их предрешена. Нам же остается лишь подготовиться к тому, чтобы не пустить эти потоки беженцев к себе, в единственную зеленую страну региона. А еще понять, что перед нами колоссальные цивилизационные сдвиги, которые изменят весь мир. И возможно, нынешние потрясения, ставшие отголоском «арабской весны» окажутся лишь прологом того, что грядет в будущем.
Нет сомнения в том, что мы живем в уникальный период человеческой истории. Тысячи лет катил свои волны Нил, теперь же мы на пороге его исчезновения, именно сейчас, именно в нашем поколении. Сцена в Храме любви из «Аиды», написанной Верди, о молитве к божеству Великого Нила, обманувшего нынче ожидания людей.
Римляне сравнивали течение реки с поведением человека. «Как воды
текут по руслу своему, так и человек должен приспосабливаться
к обстоятельствам» (Ventis secundis, tene cursum). Но если воды
прекращают течь, куда поддаться человеку? (gplanet.co.il)
Подробнее: https://eadaily.com/ru/news/2018/09/05/gay-behor-eto-sovershenno-besprecedentno-nil-tigr-i-evfrat-ischezayut
