Как часто бывает, при посещении прежде неизвестного храма или монастыря экскурсоводы первым делом начинают рассказывать о хранящихся в них святынях. Подводят к ковчегам и ларцам, в которых пребывают частицы мощей, некоторые меньше рисового зернышка. Из одной части земли в другую, в Русь Святую, приносятся святыни в многочисленные епархии и приходы. Святыни путешествуют или оседают в местах почитания, становясь каждая в своей мере почитаемыми. Сколько их – знает только Бог. Подлинны ли они, историчны ли, действительно ли принадлежат святым, чьими именами подписаны, – мы верим в это или знаем? Помочь ответить на этот и сопутствующие вопросынам помогут в Центре по изучению православных святынь Российского православного университета. Чем занимается центр, можно ли быть уверенным в подлинности святыни – в эксклюзивном интервью интернет-порталу «Приходы» рассказывает его руководитель Михаил Артеев.

 

Центр по изучению православных святынь при Российском православном университете. Что он изучает?

– Есть специалисты в патрологии, есть – в церковной истории, есть в библеистике. Что мы изучаем? Наша Церковь имеет двухтысячелетнюю историю, сонм ее членов был причислен к лику святых и до наших дней сохранились их останки – мощи, материальные предметы, связанные с их жизнью. На земле хранятся такие исторические предметы, как, например, Святой Крест, Покров и Риза Пресвятой Богородицы. Они также являются молчаливыми свидетелями исторического пути Церкви. Православная Церковь отмечает многократно память этих священных предметов. Это не просто воспоминание о священных артефактах, но и о событиях, связанных с ними – мы празднуем Положение Ризы Богоматери во Влахернах или возвращение Святого Креста из персидского плена. А в Символе Веры говорится о Христе, «распятом за ны при Понтийстем Пилате», это привязка к определенному историческому моменту, от которого идет отсчет. Земная Церковь – исторична и многие ее знаки – материальны.

Из Евангелия мы знаем, что Христос лечил не только словом. Некогда Он сделал брение, смешав землю со слюной. Евангелие повествуют, как человек стал здоровым, прикоснувшись только к краю одежды Спасителя. Впоследствии апостолы приносили больному исцеление и своими молитвами, и когда человек прикасался к их ризам. Всему миру известны чудеса святителей Николая и Спиридона по молитвам к ним и после соприкосновения с их святыми мощами. Святые отцы пишут о чудесах, начавших происходить перед мощами мучеников после того, как их честные останки стали предметами благоговейного почитания. Чудеса от Святого Креста стали «притчей во языцех», так что даже в фильме атеистической эпохи звучит: «Вот что Крест Животворящий делает!» Материальные предметы, связанные с жизнью святых, – это важная часть священного наследия Церкви.

Существуют свидетельства и даже специальные комиссии, исследующие такие случаи. Факты чудес и исцелений не субъективны, речь не идет о том, что у кого-то было плохое настроение, а после лобзания святыни значительно улучшилось. Нет, речь идет именно об исцелении – когда у человека, к примеру, был выявлен на рентгенографии ложный сустав после перелома, а через день не стало ни болей, ни причин для операции. Церковному человеку известно, что подлинным реликвиям сопутствуют чудеса.

Таким образом, бережное, благоговейное, прежде всего, внутрицерковное изучение материальных свидетелей исторического пути Православной Церкви – это задача, стоящая перед нашим центром.

Ректор Российского православного университета игумен Петр Еремеев сформулировал задачу так: помочь честно и ответственно сохранить и преумножить священное наследие Церкви.

Замечу, что подобный центр открыт в Санкт-Петербурге (при Отделе образования Санкт-Петербургской митрополии), а что касается внецерковного, отстраненно научного анализа предметов – в Воронежском государственном университете.

Вы имеете дело и с подделками святынь?

– К величайшему сожалению, да. В ХХ веке в России, мягко скажем, ситуация не способствовала развитию церковной науки и жизни. Русская Православная Церковь была лишена очень многих святынь. А конец ХХ – начало XXI века ознаменовался стыковкой разнонаправленных процессов: на Западе – оскудение веры, а в России – ее возрождение и подъем. В России храмы вновь создаются и умножаются, так же, как и греческие общины в Америке, а на Западе – закрываются.

При этом мы знаем, что Европа стала местом, куда попали многие православные святыни, в том числе привезенные крестоносцами из Константинополя. В Германии есть городок с названием Хайлиген Кройц (Святой Крест), и знаменит он фактически только тем, что в нем хранится огромная частица Животворящего Креста – именно того, который был захвачен одним из рыцарей, штурмовавших Константинополь по дороге в Иерусалим. Великие христианские святыни по сей день пребывают на Западе как в древних монастырях, как в кафедральных соборах, простых приходских храмах, так и в частных часовнях и церквах. У людей с фамилиями Борджиа, Сфорца, Одескальки, Колонна и их наследников, у представителей старой европейской аристократии, тесно переплетенной с судьбами европейской церкви.

Судьбы великих святынь были непростыми, там и здесь реликвии появляются в событиях европейской истории. Примеров множество. Кантон Аргау в Швейцарии был уступлен за копье мученика Маврикия, сестра Блеза Паскаля исцелилась от слепоты, приложившись к части Тернового Венца, который в свое время был выкуплен королем Людовиком за половину годового дохода Франции.Историчность реликвий и связанных с ними событий часто свидетельствуется людьми, чей нравственный авторитет бесспорен.

Так же, как существуют люди, делающие фальшивые полотна да Винчи, Арчимбольдо или Брейгеля, находятся те, кто делает фальшивые реликвии. При подлинных европейских реликвиях присутствует верительное сопровождение: они опечатаны епископом, документ уточняет определенный исторический отрезок и разрешение почитания. Есть авантюристы, примитивно дублирующие исторические документы, печатая на принтере документы XVIII века. При том, что подобную подделку способен выявить специалист с простым микроскопом, они находят желающих купить их поделки. Есть ситуации, требующие особого рассмотрения, когда под подлинный исторический документ фальсифицируется реликвия.

Торговка с одесского привоза не может достать из-под прилавка подлинник работы средневекового флорентийского мастера – это исключено. Точно так же и со святынями. К сожалению, в последние десятилетия в Россию хлынул поток фальшивых реликвий. Ситуация нашего времени не может устраивать церковного человека – ни священноначалие, ни мирян.

Вы могли бы точнее сказать, когда это началось?

В начале 90-х, тогда, когда появился спрос, одновременно с возрождением церковной жизни в России. Получается следующее: настоятели западных храмов, хранящих мощи православных святых, говорят, что никому реликвии не передавались, но в России появляются части мощей этих святых. Католический эксперт говорит, что определенные реликвии все наперечет, но в России всплывают чуть ли не веточки с Тернового венца или огромные части мощей, которые никак не могли попасть к нам и сами являются стопроцентными фальшивками, хотя бы в силу того, что появились «из воздуха», без какой-либо документации. К святыне эти частицы не имеют никакого отношения, мне известно об экспертизах, которые показывали, что предмет поклонения – это кость даже не человека, но животного.

Что чувствует человек, купив реликварий с бараньей костью, и почитая его, как часть мощей святого Спиридона? Я не склонен к выдумыванию и мистике, но на простых примерах убедился, что как истинная святыня преображает жизненное пространство человека, так и фальсификация реликвий, особенно сознательная, ломает жизни.

А подлинные святыни?

– Здравомыслящему человеку понятно, что подлинные святыни есть, и они сегодня тоже попадают в Россию. Но каждый конкретный случай – это отдельный вопрос, предмет часто непростых переговоров. В отличие от фальшивок, их получение очень трудозатратно.

Я несколько лет учился и жил в Европе. Стал свидетелем того, как эмиссары греческой Церкви, прежде всего из США, всеми силами пытаются получить святыни из закрывающихся храмов и монастырей Запада. Из частных собраний, которые стали неактуальны владельцам. В Россию же часто попадает абы что из антикварных лавок и из рук нечистоплотных дельцов.

С мощами из-за рубежа ситуация понятна. А мощи русских святых?

– Это отдельная тема, мы ее стараемся пока не касаться. Невозможно качественно заниматься всеми вопросами. Она стоит на повестке дня, но пока мы до нее на серьезном уровне не дошли.

В Центре по изучению святынь при Российском православном университете мы изучаем, прежде всего, подлинность тех святынь, которые прибывают в нашу страну. К нам обращаются и владыки, и священники, чтобы мы помогли установить, подлинные ли святыни собираются направить в храмы их епархий. Мы сотрудничаем с правоохранительными органами по данному вопросу.

Хорошо, вернемся к приходящим в Россию святыням. Помимо документов, еще какие-то есть способы определения того, что эта или иная косточка или частица не подлинны?

– Кроме документов и печатей? Есть различные научные технологии, и они доступны на базе Воронежского университета. Необходимо учитывать, что часто эти технологии деструктивны, то есть требуется разрушить часть материала, чтобы вынести решение. Но если есть историческое знание о том, что в Базилику Санта Кроче была передана часть Святого Креста, затем часть ее была перенесена в базилику Санта Мария Маджоре, а в XVIII веке настоятелем кардиналом Санта Мария Маджоре часть Креста была отделена, опечатана и передана в Церковь голландского монастыря, где и пребывала до его закрытия, разумеется, она не вскрывалась вообще и весь исторический путь документирован – вы считаете, нам нужно сомневаться во вложении при наличии информации об отсутствии подлога? Я не думаю.

Когда мы говорим об исторических святынях – не тех, что сделаны позавчера людьми без страха Божьего и совести из купленных в ватиканской лавке реликвариев с «левыми» документами и кощунственным вложением или тех, что имитируют материалы, надписания и печати XIX века (но лишь имитируют), многие вопросы отпадают.

Когда серьезный историк, неважно, церковный или светский, видит документы и предметы, с которыми мы работаем, вопросы отпадают сразу. Подлинные многовековые документы, анализ нетронутости и подлинности печатей в случае сомнений, консультации у специалистов с мировым именем – так выглядит обретение или освидетельствование подлинных святынь.

А фальшивых?

– В Фессалониках был арестован дьякон греческой православной церкви с чемоданом костей. Он выкапывал их на кладбище, часто вываривал в ароматном масле, упаковывал в имитации древних мощевиков и продавал в Россию. Он был арестован и осужден греками по обвинению в расхищении кладбищ и мошенничестве. Но несколько чемоданов «святых мощей» он привез в Россию до этого.

Ужас! А как выглядят фальшивые реликвии?

– Откройте интернет и введите в поисковике. «Купить мощи», «купить реликвию». Вы увидите, как. У нас в Российском православном университете хранятся не только фото, но и образцы имитирующих древние мощевики фальшивых реликвий, полученные от тех, кто просил о консультации. Это, с одной стороны, занимательно, с другой – неприятно.

Может быть, давайте мы посвятим этому отдельное интервью? Расскажем читателям о том, как определить фальшивую реликвию?

– Да, так будет лучше.

Но расскажите еще немного о святынях подлинных.

– Давайте не будем затрагивать подлинные святыни, приходящие из братских Православных Церквей, – им сопутствуют официальные отношения и сопроводительные документы. Я расскажу о христианском Западе.

На Западе четко отслеживался путь реликвий. Каждая реликвия имеет документ, соответствующий своей эпохе, реликварий всегда опечатан, и все это верифицируется прикладными методами. При открытии Центра мы думали, что главный вопрос – это генетический анализ, углеродный метод, фазовый и так далее, но потом стало очевидно, что это второй вопрос. Все выяснить и проследить можно по документам, а также посредством сфрагистики (вспомогательная историческая дисциплина, изучающая печати (матрицы) и их оттиски на различных материалах – прим. ред.). Это работает для всех западных реликвий – есть историческая преемственность, которую можно отследить. Есть специалисты в Католической Церкви, которые нам в этом могут помочь.

То есть, вот, например, возникла нужда отделить частицу мощей святого. Частицу отделили, положили в реликварий, надписали, епископ опечатал, и был выписан соответствующий документ. Нет такого документа? Нет печати? Значит, нет оснований думать, что реликвия подлинна. В пакетике или пробирке подлинные реликвии не приносят.

Конечно, честные и неравнодушные священнослужители и архиереи понимают, что сегодня часто происходит с принесением святынь в Русскую Церковь. Нам нужно серьезнее относиться к святыням. Нерадение, халатность и обман в области святынь могут навлечь горе. К счастью, все церковные люди и иерархи, с которыми довелось подробно общаться по данному вопросу, всячески поддерживают эту работу.

Зачем у Вас на рабочем столе микроскоп? Даже два.

– Когда вопрос стоит о подлинности печати, документа или просто внимательном осмотре, используется микроскоп. Чернила, бумага, состав реликвии: кость это или камень. Чтобы изучить эти вопросы, начинают с микроскопа.

А химический, генетический анализы проводите?

Как я уже сказал, у нас есть возможность проводить ряд специфических анализов на базе Воронежского государственного университета, но это следующий этап. Он тоже необходим. Например, католики в предыдущем веке начали очень серьезно относиться к вопросу подлинности реликвий. На тот момент в мире хранилось две «главы» апостола Луки в разных местах – в Риме и Праге. Проводилась профильная конференция, которая изучала эти черепа.

Генетический анализ показал ряд маркеров генома, свойственных людям сирийского происхождения. А по церковному преданию апостол был именно сирийцем. Анализы возраста останков показали, что человек определенно жил и умер в I–II веке. Глава из Праги подошла к останкам, а из Рима – нет. Это не лирика, это математика – все совпадает или нет. Итак, глава из Праги была соотнесена с мощами апостола Луки из Падуи, а римская «глава» была убрана в архив-музей со статусом «неподлинная реликвия».

Замечу, она была убрана так же, как были убраны тысячи мелких реликвариев, не прошедших внутрицерковную верификацию, оказавшихся подделками. Купить их очень просто: если продажа подлинной реликвии запрещена, поскольку продавать святыни Католическая Церковь запрещает категорически, под страхом отлучения, то продажа фальшивой – нет. Ведь она же не является реликвией. Многие приходящие в Россию реликварии – это именно те самые фальшивки из архивов. Продавец рассуждает так: и деньги можно получить, и на церковном суде можно оправдаться – это же не реликвия, а подделка, музейный экспонат.

При этом заметим, что факт наличия фальшивок говорит о том, что где-то обязательно есть реликвии подлинные. Правда, получение их – это не тривиальная купля-продажа.

А почему же покупатели в России все-таки настолько неразборчивы? Да и люди, которые привозят сюда мощи…

– Те, кто торгует реликвиями, просто наживаются. «Ничего личного, это просто бизнес». Естественно, они рассчитывают на тех, кто не будет выяснять подробностей, кто готов заплатить без лишних вопросов.

Однажды мне позвонили и предложили поучаствовать в принесении в Россию ноги великомученика Георгия, причем требовалось только «отблагодарить» владельцев реликвии, частных коллекционеров. Но из опыта совершенно очевидно, что ни у какого частного лица не может быть ноги святого Георгия. Именно по той же причине, по которой Вы не можете достать из сумки портрет кисти Ван Гога. Разумеется, сканы печатей и документов, присланные на почту, обнаружили фальшивку. Но мне это было понятно сразу.

А чудеса от святынь? Как Вы считаете, правда ли, что чудо Божие всегда встраивается в канву случая и человеку самому решать, принимать его как чудо или как случай?

– Я не склонен к мистике. У меня четыре высших образования, и я готов свидетельствовать, что ряд чудес, которые видел, никак не могут быть простыми совпадениями. Когда что-то необычное происходит три дня подряд, пока ты хранишь мощи святого Григория, а потом у тебя за два дня заживает хроническая язва и свидетелями этому являются десятки человек, можно ли к такому отнестись как с случаю? Разница между реликвиями фальшивыми и подлинными, на мой взгляд, – именно в таких проявлениях. Это же свидетельствуют коллеги и приходящие люди. Когда священник с многолетним стажем, куратор нашего Центра в Санкт-Петербурге говорит, что не задумывался о подлинности святынь, а потом увидел ряд особых событий. Вплоть до того, что святыня благоухает на Литургии, в присутствии десятков человек, а потом запах пропадает. Именно это побудило его всячески поддержать нашу работу. Или когда спортсмен, адекватный и крепкий мужчина, спрашивает: «Я не пойму, пол, что ли, у вас в храме качается». Или священник берет в руки святыню, и вдруг у него начинается тремор, пугающий его и всех вокруг. Или исцеления у части Покрова Богоматери? Это все – особое таинство прикосновения к подлинной святыне. И я очень благодарен Богу, Который сподобил меня быть свидетелем таким случаям.

Давайте посмотрим на тему поклонения святыням с другой стороны. Не получается ли, что многие стремятся получить какую-то чудодейственную пользу, исцелиться больше, чем обрести глубокую веру?

– В рукояти меча Роланда, Дюрандаля, согласно средневековой легенде, хранились части мощей святых Василия, Петра, Дионисия Парижского, часть Ризы Богоматери. Для чего это было? С одной стороны, человек ассоциировал себя с христианским сердцем Европы, с другой – искал помощи у упомянутых святых.

Ничего не изменилось с тех пор. Что мы ищем в жизни? Благословения, помощи, поддержки. Вряд ли кто ищет неудачи и проклятия. Иисус исцелял и благословлял. Святые исцеляли и благословляли. Вера идет нога в ногу с исцелением и благословением. И действительно, благословение сопутствует реликвиям. Но нельзя ухватить ни Бога, ни Его святого за бороду, это ни у кого никогда не получалось и не получится. Невозможно иметь своего карманного чудотворца. Люди, которые встали на путь, скорее всего, потерпят крушение или получат свой бонус от лукавого. И посмешище с фальшивыми святынями – это тоже знамение подобной ошибки.

* * *

В заключение беседы мы попросили нескольких прихожан московских храмов поделиться своим мнением по поднятой в интервью теме. Каково их отношение к святыням, которые приносятся в пределы нашей родины? Нужно ли бежать к ним для поклонения, нужно ли их как-то проверять? Должна ли у верующего человека, простого мирянина, быть некоторая доля скептицизма в этом?

– Я лично верю. По вере вашей да будет вам… Для меня однозначно есть момент силы веры и силы молитвы. Для людей, которые стоят в очереди к святыне, важен сам факт их веры и ожидание встречи с Тем, в Кого они верят. Я видела, как люди менялись в лице, освещаясь внутренним каким-то светом, как они искренне плакали. Для них эта встреча очень многое значит. Но, конечно же, это не отменяет необходимости всячески проверять подлинность святынь, Мне было бы неприятно узнать, что я поклонилась фальшивой святыне (Светлана Бородина, домохозяйка).

– Подлинность самого объекта поклонения, с моей точки зрения мирянина, принципиальна. Неправда не является добродетелью, но является грехом. Поэтому именно на людях, которые организовывают принесение объектов поклонения, безусловно, лежит ответственность – прежде всего, с этической и нравственной стороны. Когда люди «впаривают» фальшивки под видом святыни, это быть безнаказанным не должно. Это мошенничество, нетерпимое в Церкви (Дмитрий Пирогов, водитель).

– Мне кажется, что есть две совершенно разные стороны вопроса – персональная вера в чудотворность того или иного предмета и личная ответственность того, кто убеждает других людей в том, что та или иная вещь является святыней. Я думаю, что Господь многое дает по вере (Мария Светлова, пенсионерка).

Беседовали Елена ЖОСУЛ и Евгения ЖУКОВСКАЯ
Мультимедийный проект #ЕЖихи

Фото Марии Темновой

Поддержите наш сайт Сердечно благодарим всех тех, кто откликается и помогает. Просим жертвователей указывать свои имена для молитвенного поминовения — в платеже или письме в редакцию.