Вещий сон или дьявольское внушение (рассказ)

В толпу вливалось всë больше и больше людей. Руководитель толпы поднял свою худощавую, жилистую руку с татуировкой, изображавшей число шестьсот шестьдесят шесть, указал на дом священника и грубым, дрожащим голосом закричал:

— Бей, попов...!

— ...и всех тех, кто ходит в храм – подхватила толпа – бей  верующих во Христа.

Последователи антихриста ворвались во двор, а затем и в дом священнослужителя, схватили батюшку и, толкая связанного, вывели на улицу, где к тому времени собралось много православных христиан: мужчин, женщин, детей и престарелых.

Два дня сатанисты хватали православных христиан. Арестовали даже тех, кто хотя бы раз в жизни ходил в храм. Среди православной братии был и я.

Третий день гонений подходил к концу. Тюрьма, а точнее место, где раньше располагался продовольственный склад, был переполнен арестантами.

Кто-то из пленников заплакал. Это был отчаявшийся мужчина, не знавший, что делать дальше. Чтобы поддержать братьев по вере, батюшка, после долгих истязаний и избиений, собрался с силами и начал читать проповедь.

Я прислонился спиной к стене склада и слушал. Слова священника все больше и больше открывали мои духовные глаза. Мне вспоминались все грехи и прегрешения. Глаза наполнились слезами. Осознавая свои грехи, я стал на колени, лицом на восток и начал раскаиваться в своих грехах перед Богом, мысленно читая "Отче наш... " и все молитвы, которые я знал. После проповеди я подошëл к священнику и попросил, чтобы он исповедал меня.

Всю ночь христиане провели в душном складе. На следующее утро судили ни в чëм неповинных людей, которые были осуждены только, за то , что они были православными христианами.

Все те, кто шел на этот суд, назад больше не возвращался,  исключение делали только тем, кто отрекался от своей веры – их освобождали от заточения. А тех, кто не желал отрекаться от своей веры, приговаривали к смерти. С улицы доносились стоны, крики, плач, автоматные очереди... Сквозь щель я увидел, как пытают моих духовных братьев и сестëр. Вскоре забрали и священника, которой уже не вернулся обратно.

Спустя час, пришла моя очередь: за мной пришли двое дюжих, широкоплечих и мускулистых мужчин. У внутреннего дворика меня "подготовили” к допросу: избили так сильно, что я терял два раза сознание. Затем меня ввели в дом, что был напротив склада. Пройдя длинный, темный коридор, меня втолкнули, в большую светлую комнату с множеством инструментов и приспособлений для пыток. На другом конце комнаты за столом сидели судьи. Над ними в золотой рамке висел портрет Люцифера. На столе стояла  статуэтка черта, бросающего крест с распятием Христа в огонь. Мне стало противно от этих сатанинских мерзостей, порочащих Бога. Хотелось плюнуть в лица этим судьям.

За столом, покрытым черным сукном, слева, сидел мужчина лет пятидесяти, его лицо было покрыто сеткой морщин. Справа – молодой юноша двадцати лет с аккуратно ухоженными черными усами, в середине сидела женщина средних лет с выступающими скулами и подбородком, красивыми серыми глазами и широкими дугообразными ресницами. Все судьи были одеты в черные балахоны, а на головах были колпаки. На колпаках с передней стороны белой краской были написаны три шестерки.

Начала допрос женщина:

— Веруешь ли ты в Иисуса Христа?

— Да, он Сын Божий!

— Значит, ты утверждаешь, что Христос – Сын Божий? И ты веришь в эти сказки?

— Это вовсе не сказки! Иисус Христос – Единородный Сын Божий! – возразил я.

За эти слова я заслужил здоровый удар в пах. Удар был настолько сильным, что я вскрикнул от боли и начал приседать. Второй конвоир тоже не остался без дела – после того, как я перестал приседать, он разорвал футболку, и на обнажëнной груди увидел мой нательный крестик. Он схватил его своей рукой и небрежно бросил на пол. Я не мог оставить на полу брошенную святыню, и поэтому сразу нагнулся, чтобы поднять оловянный крестик. Нагнувшись, я получил от конвоира ногой в нос. Из носа струйкой потекла кровь. Я выпрямился и сделал вдох носом, втягивая юшку:

— Господи, прости их, ибо они не ведают, что творят! – произнëс я слова Христа, распятого на Голгофе.

— Подлец! Помогите ему забыть Иисуса! – раздраженно крикнул старик, указывая костлявой рукой на место пыток.

В тот миг меня схватили четыре сильные руки и поволокли к указанному месту, где они тотчас же начали выполнять приказ судьи. Не стану я описывать издевательства, совершенные надо мной, потому что это страшная сцена. Скажу лишь, что после пыток все мое тело было в синяках, ранах и кровоподтëках…

Очнувшись, я лежал на полу лицом вниз, руки и ноги были туго завязаны широкими ремнями. Увидев, что я пришел в себя, молодой судья подошëл ко мне, поднял мою голову за волосы, и спросил:

— Ну что, ты отрекаешься от своего вероисповедания?

— Нет! – я произнëс, едва шевеля губами.

Тотчас же меня взяли за ноги и поволокли к месту убиения, где уже ждал палач, ожидающий выполнения своей работы. И вот, когда уже палач поднял топор над моей головой, женщина остановила его, подошла ко мне, желая услышать мое отречение от Христа.

Я не мог отречься от своего Спасителя, в Которого я веровал с малых лет, и как настоящий православный христианин, я был готов за Него умереть.

Она небрежно взяла меня за волосы, подняв лицо с полена, спросила:

— Решай: или ты с нами, или… ты ни с кем! Решай!

— Нет, я не отрекусь от Иисуса! Я никогда не отрекусь от своего Спасителя – Господа Бога! Слышите – никогда!

Через секунду моя голова уже была в корзине, а безжизненное тело свалилось возле полена.

— Ни-ког-да! – протяжно закричал я и проснулся в холодном поту.

Крупные капли пота стекали по моему лицу. Оторвав голову от подушки, я сел на постель, обхватив руками ноги вместе с одеялом.

Солнце было высоко в зените. Солнечные зайчики через окно врывались в комнату; подгоняя друг друга на моей кровати. За окном в садике, прыгая с ветки на ветку, щебетали воробьи. Слабый порыв ветра ворвался в открытую форточку и наполнил мою комнату благоухающим запахом сирени.

"Наверное, это пророческий сон - размышлял я, продолжая сидеть  в постели, - и происшедшее во сне наверняка сбудется. А что, если этот сон не от Бога, а от лукавого? – неожиданно подумал я.

Так я несколько минут размышлял о сне. Затем встал, оделся, заправил постель и, после прочтения утренних молитв, пошëл к нашему священнику, чтобы себе разъяснить: следует или не следует верить снам. Священник принял меня радушно. Я рассказал ему о своëм сне. Отец Макарий выслушал меня внимательно, и когда я закончил свой рассказ, он сказал:

— Действительно, согласно книге Св. Ев. Иоанна, наступит время, когда на землю придет придëт антихрист. Он будет иметь абсолютную власть сорок два месяца...

— Когда это произойдëт? – прервав священника, спросил я.

— Никто не знает, когда точно это произойдëт. Об этом не знают даже ангелы небесные. Но, судя по событиям, которые происходят в настоящее время в мире, это пророчество скоро сбудется. Мы, православные христиане, должны иметь сильную веру в нашего Господа Иисуса Христа, чтобы не отречься и выдержать все притеснения антихриста и его последователей, которые будут властвовать на земле.

— И всë-таки выходит, что мой сон пророческий – размышлял я вслух.

— Не надо верить снам, - произнëс  батюшка, прерывая мои размышления. – Св. Православная Церковь учит, что не следует верить тому, что снится человеку. Потому что сны – это дьявольские  внушения, с помощью которых лукавый пытается отклонить наших братьев и сестëр с Божьего пути, - сказал отец Макарий, поглаживая чëрную бороду.

Священник сделал паузу. Глубоко задумался, пытаясь что-то вспомнить. По его едва движущимся губам я понял, что он молится. Спустя некоторое время они стали неподвижными, а лицо исполнилось радостью. Отец Макарий встал, подошëл к шкафу с книгами, открыл правую дверцу и достал книгу "Оптинские старцы”. Батюшка снова опустился в кресло, которое находилось напротив меня, нашëл необходимую страницу, и обратился ко мне:

- Однажды, более ста лет назад одному оптинскому старцу задали тот же вопрос, что ты мне, чадо, задаëшь. А точнее, отца Леонида спросили: "Можно ли верить снам, которые внешне рисуют будущее?” – Батюшка Макарий вновь посмотрел на меня и продолжил – На что старец ответил: "Не следует верить снам, даже если они кажутся верными.” Через увлечение толкования снов многие были прельщены. Любомудреный старец Феоктист, который сочинил "Молитвенный канон Пресвятой Богородицы”, прельстился ими и погиб. Мудр тот, кто не верит, даже и самым живым сновидением”[1].

Батюшка прочитал ответ старца Леонида и закрыл книгу. После этого я его ни о чëм не спрашивал. Исчерпательный ответ оптинского монаха прояснил все мои недоумения. Я понял сущность снов и их происхождение и  действительно осознал, что сон – это ловушка лукавого, который пытается и днëм и ночью разными способами отклонить от правильного пути Господня и направить в огненную геенну.

Я искренне поблагодарил отца Макария и, с его благословения, со спокойной душой вернулся домой.

Конец!  И слава Богу.

[1] Арх. Серафим, "Оптинските старци”, 1991 г.