Вчера в нашей группе настояли сварить вечером манную кашу. Я её на дух не переношу, видимо дальнее детство сказалось, когда в меня впихивали это чудо кулинарии чуть ли не насильно. Остался голодным, сгрыз пару сухарей с чаем, с этим и уснул. Так что проснулся первым, а вокруг серое плотное утро. Небо пыжилось и иногда брызгала мелким, отчего на душе было также сыро и мрачно. От кострища с замокшими углями тянуло тоской, ничего не хотелось делать. На камне стоял мятый котелок с застывшей кашей, я её вывалил на этот же камень, брезгливо поглядывая на трясущиеся края кашных блинов. Развёл костёр, подвесил чайник, решил сварить что-нибудь путное, но неожиданно почувствовал какую-то осязаемую неприязнь. Будто кто-то сверлит взглядом твою спину. Поворачиваюсь и вижу бурундука, сидящего рядом с кашей. Он с завидным усердием так набил свои защёчные мешки, что они оттянулись и легли ему на плечи. Бурундук рассердился, когда я стал двигаться, пришлось замереть и тихо ему сказать: − Да по мне хоть всю её забирай, не жалко.

Зверёк не на шутку обозлился и попытался выговорить мне нечто неприличное, но у него получилось лишь невразумительное фырканье с выплёвыванием каши.

− Ой, да уймись, не трону я тебя.

Бурундук приподнялся, гневно глянул на меня, утробно буркнул и побежал к рядом лежащему вывороченному комлю кедра, где под широким корневищем у него была нора. Он хоть и был тяжёл, но шустро подбежал к норке, а вот дальше пролезть не смог. Тогда зверёк жалостливо пискнул, сел рядом, лапками поправил свои щёчные мешки, развернулся и попытался пролезть задом на перёд. Конечно, тело его вошло в норку без проблем, а вот как дошло до щёк, то они сложились в два пушистых мешка и даже прикрыли ему глаза. Бурундук от возмущения заверещал, выскочил и обругал меня на чём свет стоит, при этом расплёвывая кашу вокруг себя. Немного успокоившись и облегчив свои мешки, он вновь кинулся к норке. В этот раз ему удалось проскочить заветное отверстие. Не зря ругался. Я же чтобы его не травмировать, взял застывшие манные блины и положил их у комля. Через некоторое время бурундук высунулся, понюхал воздух, затем полностью выскочил, сел рядом с кашей, глянул в мою сторону, сердито пискнул, мол, давно бы так, и принялся набивать щёки заветным лакомством. Я не стал ему мешать, пошёл за дровами, а когда вернулся, то вместо каши увидел только сырое пятно. Вот что значит правильно провести воспитательную беседу, даже человека можно уму разуму научить.