Степан Механов, двадцатисемилетний учитель истории, жаждал познакомиться с доброй и очаровательной девушкой. Но, чрезвычайно скромный по натуре, он не решался завязать знакомство с кем-нибудь из прекрасной половины человечества ни на работе, ни в общественном транспорте, ни, скажем, в одном из девяти театров города, завсегдатаем которых был.
Без любимого человека Стёпан стал замыкаться в себе, нервничать. У ребят – любимые девушки и хорошее настроение, в ближайших их планах – съездить на базу отдыха, отдохнуть, как следует, хотя бы провести пару дней вместе. Ведь всего через месяц Новый год! А он одинок – ни себе, ни людям, как шутили немногочисленные его друзья. Да и они считали, что приглашать его в компанию не имеет смысла – последнее время после работы и в выходные дни он не выходил из дома вообще. Запирался наглухо, выключая и стационарный, и сотовый телефоны. Работа – дом, дом – работа, о большем и не думал. И всё делал автоматически – вёл уроки, проверял домашние задания, ел, пил, просыпался, прочее. Но жизнь, однако, вносит свои коррективы – разболелся вдруг зуб. И, хочешь – не хочешь, а пришлось идти в поликлинику.
С острой болью к стоматологу стоять в очереди не пришлось, медсестра, пригласившая в кабинет, усадила Степана в кресло, а о враче сказала:
– Он сейчас придёт. В регистратуру к телефону позвали. – И спросила сочувственно: – Сильно болит?
– Сильно, – мужественно признался Степан. Лица медсестры, закрытого марлевой повязкой, он не видел, но её зелёные глаза завораживали.
– А можно, я посмотрю? – спросила зеленоглазая, и Степан послушно открыл рот. – Ага, – заглянула ему в рот. – Воспаление десны.  А вы полоскать шалфеем не пробовали? – И сняла повязку.
– Не пробовал, – тотчас влюбился в молоденькую медсестричку Степан. А ещё «снял» взглядом с бейджика на халате её имя – Алина.
– Тогда идите домой и полощите. Живое надо беречь, а не рвать с корнем.
Степан послушался, а вечером, уже без зубной боли после полосканий шалфеем, встретил девушку у выхода из поликлиники:
– Алина, я к вам проконсультироваться…   
Так жизнь Степана наполнилась, наконец, смыслом. Алина притягивала его своей загадочностью. Правда, за два уже случившихся свидания он мало что о ней узнал: приехала в Омск из деревни, окончила медицинский колледж, но в медакадемию провалилась, будет поступать снова, а пока вот медсестра… «Но узнаю, узнаю!» – не терял он надежды, крепнувшей в нём с приближением Нового года. А когда до праздника осталось всего ничего, прямо спросил у Алины, что ей подарить на Новогодье.
– Ты – главный в моей жизни подарок! – отшутилась она. – Таких вопросов не задают, если хотят сделать сюрприз.
– Ага, – кивнул Стёпан, поглощённый собственным счастьем. – Поедешь со мной за город? Компания хорошая собирается!
– С тобой – хоть на край вселенной!
Край вселенной – это замечательно, но вопрос о подарке остался открытым. Дарить коробку конфет или духи – банально, драгоценности – на учительскую зарплату не потянет, да и пошло, наверное. Очень хотелось подарить любимой что-нибудь тёплое и пушистое. Но не свитер же, какой привлёк его внимание в магазине? – очень уж, смутился Степан, интимно.
Покинув магазин, Степан уныло побрёл по улице и выбрел на ёлочный базар. И к нему сразу же подвалил шустрый парень:
– Пихта, сосна, ёль – что желаете? Жене, детям, любовнице – кому хошь, на выбор! Что за Новый год без живого символа праздника? Какой Новый год без ёлки, пахнущей свежей хвоей?
 Поддавшись на уговоры продавца, Стёпан купил ёлку под рост Алины.  Алина была ему по плечо. Продавец перетянул лапы деревца бечёвкой, чтобы удобнее было нести, и Степан,  не дожидаясь назначенного времени, появился на пороге съёмной квартирки Алины с широкой улыбкой и горящими глазами. И с ёлкой, понятно, наперевес. Но вместо ожидаемой радости на лице любимой отразились ужас и презрение одновременно. Она закричала на парня, вытолкала Степана за порог, и уже из-за закрытой двери прорыдала: «Чтобы я тебя больше никогда не видела!»
 Домой Стёпан вернулся сам не свой, а потом впал уже не в депрессию, а в полную прострацию. В этом состоянии провёл он и наступивший Новый год. Если на что и отвлекался, то лишь на телевизор, который включал, чтобы не сойти с ума от одиночества и тоски по выставившей его девушке. И едва не свихнулся, увидев вдруг на экране Алину. Нет, она ему не причудилась, а вживую участвовала в какой-то телевизионной передаче о защите природы. Из этой передачи Степан и узнал, что Алина была «зелёной», волонтёром городского отделения Всероссийской организации Гринпис.
«Надо же, а я ей срубленную ёлку – в подарок!» – чуть не взвыл Степан, а поскольку был однолюбом, стал думать, как вернуть любимую, что сделать такого, чтобы заслужить её доверие и уважение к себе. Но ничего не приходило в голову.  Хорошо, позвонили из школы и попросили свозить школьников на экскурсию в местное лесничество – занедужила коллега Степана, назначенная ответственной за это мероприятие. «На свежем воздухе, может, осенит! – обрадовался Степан, и на выделенном шефами школы автобусе повёз ребят в лесничество.
Главный лесник лесничества, утопая вместе с юными экскурсантами по пояс в снегу, водил их по делянам, на которых размножались под будущие высадки такие же юные деревья, и рассказывал  о тяжёлом труде, предшествующем появлению  прекрасных хвойных лесов. «Такими же, как вот эти», – сводил он школьников и к начинавшемуся за делянами настоящему сосновому бору.
– Степан Сергеевич, а, правда, эти сосны похожи на сказочных великанов? – спросила у Механова одна из школьниц.
– Правда, – подтвердил Степан.
– А мы их – топором! – вздохнула девочка, и у Степана сами собой полились из глаз слёзы.
– Это от мороза, – успокоил он уставившуюся на него в испуге школьницу, смахнул слёзы одной из голиц, выданных в лесничестве, и продолжил экскурсию между соснами вместе со всеми.  А  когда они вернулись вновь на деляны с молодыми посадками, спасительное решение подсказал главный лесник. Оказывается, хвойные деревца можно пересаживать даже зимой, от чего они становятся даже здоровее. Договориться с экскурсоводом не составило труда. Домой Степан вернулся с пакетом, в котором прятался саженец нежно-изумрудного, как глаза Алины, цвета…
До старого Нового года, всегда выпадающего на тринадцатое января, оставалось несколько часов. Алина встречала его, как и новогодний праздник двухнедельной давности, в полном одиночестве. Как и Степан, о котором она старалась не вспоминать, девушка жаждала любви, но ни к кому из парней местного отделения Гринпис у неё не лежало сердце, а вне круга «зелёных», была уверена, любимого и вовсе не найти. Это подтверждало и знакомство со Степаном, в котором она обманулась. Раздался звонок. Недоумевая, кто бы это мог быть, Алина открыла дверь. У порога стоял Степан, пряча лицо за пушистой ёлочкой. И она молча приняла протянутый ей горшок с этим чудом…
Теперь это чудо преобразилось в чудесную ель, растущую перед окнами их квартиры возле детской площадки, и иголки её пушистых лап, под какими любит играть трёхлетняя дочка Степана и Алины, совсем не колючие. 

Поддержите наш сайт Сердечно благодарим всех тех, кто откликается и помогает. Просим жертвователей указывать свои имена для молитвенного поминовения — в платеже или письме в редакцию.