Юлия Панова. Весна

В троллейбусе было душно и жарко. За окном было по-весеннему зелено и радостно. Четырехлетний Владик ёрзал на маминых коленках.

Вон ручьи бегут. Вон воробей пьёт из лужи. А зимой-то он из чего пил? А вон уже на велике мальчишка едет. Эх, надо папе сказать, чтобы велик из гаража привез…

- Влад, сиди спокойно.

- Мам, можно я постою?

- Ну, хорошо, только рядом со мной.

Ого, какая лужа. И синяя. А-а, это в ней небо отражается. А вон уже и парк…

- Мам, скоро выходить!

- Да, давай руку.

- Я сам, я уже большой.

- Троллейбус едет, ты можешь упасть.

- Мам, я не упаду.

- Ладно, только держись за поручни.

Какие там поручни! Всё его четырехлетнее существо уже было за дверями троллейбуса – там, где дул теплый ветер, звенели ручьи, шелестела листва и носились, словно ошалев от радости, птицы. Владик уже благополучно дошел до двери и, словно отвечая на зов бьющей на воле весенней радости, спустился сначала на одну ступеньку, потом на другую. Тут троллейбус подошел к остановке и распахнул двери. Открываясь, они больно толкнули стоявшего на нижней ступеньке Владика, и он шлепнулся на попу. Падение, конечно, было несущественным, но достаточно обидным, особенно если учесть, что ступенька была мокрой и грязной. Влад поднял глаза на маму, которая уже давно стояла сзади. В глазах её не было ни упрека, ни жалости – с высоты своего роста и верхней ступеньки она молча протягивала ему руку, за которую Влад без раздумий схватился.

Мама была мудрой – и потому не сказала ему это ужасно обидное взрослое «Ну я же говорила!» А Владик был смышленым, и поэтому вечером (когда папа – якобы невзначай – заметил: «Хорошо погуляли – штаны-то какие грязные!») Влад рассказал, что случилось, удивился, узнав, что и взрослые, бывают, садятся «в лужу» и правильно ответил, чья это Рука бывает нам протянута и как важно за неё вовремя ухватиться