Юлия Панова. Церковь и молодежь

Некогда, один светлый и добрый юноша записал в свой блокнот две понравившиеся фразы – «Человек человеку волк» и «Жизнь – это волчья тропа и идти по ней нужно с оскаленной пастью». Теперь доподлинно не известно, чем они его прельстили  - цветистостью ли, разительным ли контрастом с официальной идеологией, только стал некогда чистый юноша вырастать в угрюмого, всюду видящего подвох и обман, мужчину, привыкшего к тому, что всё нужно брать, не дожидаясь «милостей от природы». На закате своей жизни это уже был человек, искренне считающий, что все его предали, и что всю свою жизнь он делал людям только добро. К счастью, история эта не закончилась, человек тот жив, а значит, жива и надежда.

Как же случилось, что чистый и ясный образ Божий помутнел с годами, куда делись чистота и благородство помыслов?  Будет ли смелым утверждение, что эпиграфы, девизы и лозунги, которые мы выбираем, влияют на становление нашего характера так же, как соответствуют друг другу форма и содержание? И если так, то почему люди, однажды соблазнившись стать «такими, как боги и познать добро и зло» не прервут эту бесславную традицию и не перестанут выдумывать все новые и новые символы веры – «Человек – это звучит гордо!», «Ты этого достойна!» и «Бери от жизни  все!» И насколько справедливы упреки церкви в том, что она не занимается духовным воспитанием молодежи, не дает нравственных ориентиров подрастающему поколению, не делает шагов навстречу, не хочет стать понятной молодым?

У иеромонаха Романа есть замечательная песня о том, что лужи – не лужи вовсе, а искалеченные родники, по которым ходили грязными сапожищами. Но когда приходит ночь, вода в них отстаивается и они становятся чистыми,   способными отражать луну со звездами … «спите лужи до первой подошвы, искалеченные родники». Не о лужах речь, конечно, а о людях: родился человек – забил родничок. Вырастет  он в реку полноводную или лужей станет – от кого это зависит? Во многом – особенно в детстве и юности – от наставников: родителей, крестных папы и мамы, воспитателей, учителей. Они призваны помочь человеку стать не разрушителем, но созидателем, и создавать не только материальные блага, но и сеять вокруг себя  « разумное,  доброе, вечное»… Вот только не ради себя, не ради денег, даже не ради такой высокой идеи как  абстрактная высшая справедливость, любовь и красота – а ради Бога. Он один есть и абсолютная любовь, и красота, и справедливость. И Душа человека – особенно ребенка или юноши – инстинктивно к этому тянется. Они ещё готовы к самопожертвованию, они ещё полны энтузиазма, в них ещё жизнь бьет ключом, что зачастую используется на цели мелкие, тщеславные и, подчас,  неблаговидные.

А они ещё способны поработать на строительстве дома для престарелых, помочь лежачим больным в больнице или поиграть в футбол с детьми из детского дома «за так», то есть даром. «Даром получили – даром и отдавайте», - сказал Господь своим апостолам. Мне даны силы или средства – я должен и хочу поделиться с теми, у кого их нет. И, возможно, после того, как невоцерковленный молодой человек поработает лето в доме инвалидов, когда соприкоснется с …, когда пройдет первый кураж и умолкнут фанфары людской славы, он взмолится в тишине собственной души: «Господи, мне тяжело и я не могу больше, но Ты укрепи меня не бросить этого человека – у него нет никого, кроме меня. Научи меня, если не любить, то хотя бы терпеть его, дай мне силы не уйти, остаться ему помощником»… И это уже будет первой молитвой, началом Пути, на котором человек призван стать со-работником у Бога, а не жалким актером, играющим роль героя под аплодисменты зрителей.