|
|
||||
Орден "Освобождения Сибири"Комплект всех степеней ордена «Освобождение Сибири» - единственная фотография проектных эскизов и пробных экземпляров ордена, изготовленных Екатеринбургской художественно-технической школой, экспонировавшиеся в Новосибирском музее в 1930-х гг. Орден "Освобождения Сибири".
Комплект всех степеней ордена «Освобождение Сибири» - единственная фотография проектных эскизов и пробных экземпляров ордена, изготовленных Екатеринбургской художественно-технической школой, экспонировавшиеся в Новосибирском музее в 1930-х гг. УЧРЕЖДЕНИЕ ОРДЕНА Когда и кем именно было принято решение об учреждении ордена «Освобождения Сибири», к сожалению, неизвестно; соответствующие документы не опубликованы, может быть, пока не обнаружены, а может быть, и утеряны во время отступления колчаковских войск. Во всяком случае, идея ввести «сибирские» ордена проявилась еще во времена Временного Всероссийского Правительства (т.н. Директории). Учреждение награды прошло несколько этапов. Вначале был объявлен конкурс на внешний вид награды. Проведение конкурса было поручено Омскому обществу художников и любителей искусств Степного края под председательством Б.В. Трувеллерна, о чем было объявлено в омской газете «Сибирская речь» за 2 (15) февраля 1919 г. (Экземпляр объявления о конкурсе был 30 января (12 февраля) подан на утверждение в Совет Министров). Из объявления Общества художников и любителей искусств Степного края о конкурсе на учреждение орденов, (февраль 1919 г.):
Один из отклоненных проектов, в частности, предполагал следующий вид награды: «Общая форма ордена – сильно стилизованная снежинка. В центре ордена – сибирский герб с присоединённым к нему сверху гербом России. Между концами ордена изображены: вверху кедровые ветки с шишками, а под ними два горностая, в нижней части – головы мамонтов. Ордена с мечами – военные, без них – гражданские». 25 апреля та же «Сибирская речь» сообщила об окончании конкурса:
17 апреля 1919 г. учреждение ордена обсуждалось на заседании Совета министров (выписка из Журнала заседаний – ГАРФ, ф.176).
Проект был передан в юрисконсультскую часть для вынесения заключения. 11 июня юрисконсульт предоставил свое мнение. И, наконец, в Журнале заседаний Совета Министров за 13 июня 1919 г . появилась следующая запись:
Несмотря на уже принятое решение, 17 июня Совет Министров еще раз вернулся к вопросу учреждения ордена: в журнале №113 заседания Совета Министров отмечено рассмотрение вопроса XVI):
Наконец, 17 июня 1919 г ., когда было принято окончательное постановление:
Об учреждении ордена широко оповестили общественность. Статут был опубликован во многих газетах Сибири: «Сибирская речь» (№ 127, 17 июня 1919 г .), «Русская армия» (№ 125, 17 июня 1919 г .), «Уральская жизнь» (№ 126, 18 июня 1919 г .), «Правительственный вестник» (№ 172, 29 июня 1919 г .), «Алтайский вестник» (№ 119, 15 июля 1919 г.). Об ордене сообщило даже Донское телеграфное агентство (Новочеркасск). Как пример, приводится статья в газете « Голос Сибирской армии». № 26, 24 июня 1919 г ., С.3:
ИЗГОТОВЛЕНИЕ ОРДЕНА Уже 26 апреля 1919 г . Военное Ведомство заказало в Японии ленты для ордена. Как указано в документе (ГАРФ, ф. Р-176), для Военного Ведомства были заказаны: ленты для ордена «Освобождения Сибири» для первой степени – шириной 11 см и длиной 200 м ; для второй степени – шейной ленты шириной 4,6 см и длиной 150 м ; для третьей и четвертой степени – шириной 3 см и длиной 1500 м . Материал – плотный шелковый муар. Цвет согласно прилагаемого рисунка – бело-зеленый. Оттенок зеленого цвета, согласно кусочка прилагаемого муара. По неизвестной причине в цитируемом документе указана ширина лент, отличающаяся от регламентированной в утвержденном Статуте, причем ширина лент для 3-й и 4-й степеней - одинаковая, что также противоречит Статуту. Заказ был принят к производству фирмой из Токио «Сугимура». 7 июня 1919 г . российский военный агент в Японии генерал-майор М.П. Подтягин отправил в Россию первую партию орденских лент с рапортом:
В связи с условиями гражданской войны переданный ящик с лентами достиг Омска только в июле. По просьбе Управляющего делами Совета министров Г.Г. Тальберга был произведен расчет и составлена следующая справка:
Производство самих орденов шло своим чередом. Военный министр поручил руководство изготовлением образцов орденов автору проекта художнику Г.А. Ильину. 4 мая 1919 г . художник был направлен в Екатеринбург для организации работ.
В Екатеринбурге Ильин достиг договоренности о размещении заказа в местной художественно-промышленной школе. По-видимому, договоренность вначале не была закреплена документально, потому что в своем письме № 474 с расчетом необходимого количества драгоценных металлов от 2 июня директор школы просит:
В это же время газета «Уральская Жизнь» (№ 127, 19 1юня 1919 г.) проинформировала, что:
Художественно-промышленной школой был изготовлен один комплект орденов и выставлен общий счет на 3 800 рублей. Изготовленные образцы представлены на заседании Совета министров 6 июня 1919 г . Из стенографического отчета заседания Совета Министров от 6 июня 1919 г . (8 час. вечера).
Из Журнала заседаний Совета Министров № 106, от 6 июня 1919 г .
Однако, несмотря на недоработку изготовленных образцов ордена, 13 июня орден Освобождения Сибири был учрежден. А Ильин еще 11 июня был вновь отправлен в Екатеринбург доводить форму ордена до удовлетворительного для Совета Министров вида. Какие именно претензии и пожелания были выдвинуты Советом Министров и его комиссией, остается неизвестным. Но к металлам, из которых должны были бы быть изготовлены ордена, претензии были у Министра финансов, о чем он и сообщил Управлению делами:
Судя по тексту телеграммы, присланной директором Екатеринбургской художественной школы 19 июня 1919 г . в адрес Управления Делами Верховного Правителя, мнение министра финансов возымело свое действие. Телеграмма – принята 19.06.19 г. Омск, Управление Делами Верховного Правителя.
Письмом № 3066 от 4 июля Управление делами Российского Правительства предписало Екатеринбургской художественно-промышленной школе «приступить к изготовлению знаков ордена «Освобождения Сибири» всех степеней». Однако приступить к изготовлению орденов не удалось, о чем свидетельствует письмо, направленное 7 июля Управлением Делами Верховного Правителя Министерству Финансов:
15 июля Екатеринбург был занят противником, и художественно-промышленная школа эвакуировалась. При этом, несмотря на крупные неудачи на фронте и потерю Урала, работа над орденами не была остановлена. 4 августа в адрес директора школы, перебравшейся в Читу, было направлено новое письмо:
16 августа Министерство Финансов наконец-то сообщило, что «требуемого для золочения и серебрения знаков ордена «Освобождения Сибири»... в данное время в распоряжении Банка в чистом виде не имеется. Весь имеющийся запас золота и серебра находится в неаффинированном виде и, если бы таковое пригодилось для указанных целей, то Государственный Банк просит сообщить, через какое отделение Государственного Банка должна быть произведена уплата золота и серебра...». (Копия письма Министерства Финансов и Государственного Банка от 16 августа 1919 г . №6363/13619 в Управление Делами Российского Правительства находится в ГАРФ, ф. Р-176) В октябре 1919 г. работы по изготовлению ордена все еще продолжались. В частности, газета «Правительственный Вестник» (№ 270, Омск, четверг, 30 октября, 1919 г ., стр. 1) опубликовала отчет о заседаниях правительства, где, в частности, сообщалось:
Тем не менее, изготовление орденов не только не ускорилось, но и так и не было завершено. Об этом свидетельствует письмо от 27 октября № 6993 из Управления делами Верховного правителя, направленное в ответ на запрос штаба Главнокомандующего армиями Восточного фронта, где говорится:
После потери 10 ноября 1919 г. Омска, эвакуации Российского правительства в Иркутск и начала тяжелейшего отступления армии на восток идея награждения орденом «Освобождения Сибири» окончательно утратила свою актуальность. Было ли издано официальное распоряжение правительства об остановке изготовления ордена, или Совет министров просто не рассматривал больше этот вопрос – не известно. Из приведенных документов ясно, что был подготовлен как минимум один пробный комплект орденов, рассматривавшийся 6 июня на заседании Совета министров и не удовлетворивший его. Был ли изготовлен измененный в соответствии с требованиями Совета министров еще один пробный комплект, были ли в течение лета и осени 1919 г . изготовлены другие ордена в Екатеринбургской художественно-промышленной школе – не известно. Во всяком случае, судя по опубликованным документам, к заказчику, Совету министров, они не поступали. Сопоставление данных в приведенных выше документах, относящихся непосредственно к орденам, показывает, как менялся предполагаемый вид каждой степени ордена по мере переработки статута. Для сравнения все описания из разных документов сведены воедино: Звезда ордена: По условию конкурса (март 1919 г.): на ленте с правой стороны груди, состоит из ордена на фоне звезды, сполохов северного сияния или другом орнаменте. Расчет веса драгоценных металлов для изготовления одной звезды (2 июня 1919 г .): серебро – 89,6 г , золото – 5,7 г . По описанию статута (17 июня 1919 г .): восьмиугольная, кованая, серебряная, позолоченная. Средние вертикальные лучи длиннее прочих. Вертикальные и горизонтальные лучи звезды блестящие и украшены каждый пятью хризолитами. Прочие лучи – матовые. В середине звезды плоское поле, в котором поставлен малахитовый в золотой оправе крест, доходящий до краев поля. В середине креста – золотая накладная дата «1918». Телеграмма от 19 июня 1919 г.: предлагается замена серебра на золото. Письмо от 7 июля 1919 г. (подтверждено распоряжением от 4 августа): предлагается замена драгоценных металлов на медь с серебрением и золочением. 1-я степень: По условию конкурса (март 1919 г .): на широкой ленте, через левое плечо. Расчет веса драгоценных металлов для изготовления одной звезды (2 июня 1919 г .): золото – 16,67 г . Заказана в Японии (26 апреля 1919 г .) лента шириной 11 см . По описанию статута (17 июня 1919 г .): крест золотой, большой, в который с лицевой стороны вделан малахитовый крест меньшего размера, таким образом, чтобы по краям последнего была видна золотая оправа. Толщина малахитового креста постепенно к концам уменьшается. Ширина креста, как золотого, так и малахитового, к концам постепенно сужается, в середине лицевой стороны малахитового креста – золотая накладная дата «1918». Носится через правое плечо, на ленте шириною в 10 см . в две полосы, из которых одна белая, другая зеленая. Письмо от 7 июля 1919 г . (подтверждено распоряжением от 4 августа): предлагается замена драгоценных металлов на медь с серебрением и золочением. Расчет длины ленты на один орден (16 июля 1919 г .): - 222 см . 2-я степень: По условию конкурса (март 1919 г .): в петлице с веером из лент тех же цветов. Расчет веса драгоценных металлов для изготовления одного знака (2 июня 1919 г .): золото – 13,41 г . Заказана в Японии (26 апреля 1919 г .) лента шириной 4,6 см . По описанию статута (17 июня 1919 г .): крест подобно установленному для первой степени, но меньшей величины. Носится на шее на ленте в 5,5 см шириною. Письмо от 7 июля 1919 г . (подтверждено распоряжением от 4 августа): предлагается замена драгоценных металлов на медь с серебрением и золочением. Расчет длины ленты на один орден (16 июля 1919 г .): 53 см . 3-я степень: По условию конкурса (март 1919 г .): носится на левой стороне, на ленте тех же цветов – бантом. Расчет веса драгоценных металлов для изготовления одного знака (2 июня 1919 г .): серебро – (вес не приведен). Заказана в Японии (26 апреля 1919 г .) лента шириной 3 см . По описанию статута (17 июня 1919 г .): крест еще меньшей величины. Носится в петлице на ленте шириной в 3,3 см . Телеграмма от 19 июня 1919 г .: предлагается замена серебра на золото. Письмо от 7 июля 1919 г . (подтверждено распоряжением от 4 августа): предлагается замена драгоценных металлов на медь с серебрением и золочением. Расчет длины ленты на один орден (16 июля 1919 г .): 13,3 см . 4-я степень: По условию конкурса (март 1919 г .): соответствует 3-й степени, выполненной из более дешевого материала, на фоне розетки сибирских цветов. Заказана в Японии (26 апреля 1919 г .) лента шириной 3 см . По описанию статута (17 июня 1919 г .): крест оксидированный, такой же величины, как и предыдущий, покрыт с лицевой стороны зеленой эмалью. В середине лицевой стороны креста дата «1918». Носится в петлице на ленте шириною в 2,3 см . Расчет длины ленты на один орден (16 июля 1919 г .): 13,3см. До сих пор известно только о единственной сохранившейся звезде 1-й степени ордена Освобождения Сибири, находящейся в Государственном Эрмитаже. Можно с достаточной уверенностью утверждать, что эта звезда является пробным экземпляром из первого комплекта, изготовленного для демонстрации в Совете министров в начале июня 1919 г . Если бы звезда была изготовлена позже, то она, в соответствии с утвержденным статутом, имела бы в середине плоское поле с малахитовым крестом, доходящим до краев поля с золотой датой «1918»; да и материал был бы другой: звезда из Эрмитажа – серебряная, что соответствует именно первому варианту. Сохранилась найденная П.П. Квасковым единственная фотография, на которой запечатлен стенд из Новосибирского музея с комплектом всех степеней ордена Освобождения Сибири (приведена выше). На этой фотографии слева показаны два ордена: вверху – рисунок утвержденного статутом, внизу – звезда, находящаяся ныне в Эрмитаже. Хорошо видна разница между ними. Судя по фотографии на музейном стенде был представлен пробный комплект, изготовленный в Екатеринбургской художественно-промышленной школе в соответствии с требованиями объявленного в марте 1919 г . конкурса (в верхнем ряду – рисунки, в нижнем – изготовленный комплект). На стенде видны латинские цифры степеней ордена, как их обозначили музейные работники, перепутавшие при этом 2-ю и 3-ю степени.
Современные реконструкции 4-й степени ордена «Освобождение Сибири».
Современные реконструкции 4-й степени ордена «Освобождение Сибири» (фото крестов с шашками за военные заслуги и без шашек за гражданские заслуги: фото креста с красочным покрытием «под малахит» - http://luxe-suvenir.ru/product_info.php?products_id=124 ). Толчок к розыску дало туманное упоминание об ордене «Освобождения Сибири» в книге Пашкова. Вот что пишет Пашков: «Об этом ордене сведения чрезвычайно скудны и, надо полагать, не особенно достоверны. Германский исследователь... К.Г. Клитман, ссылаясь на сведения, полученные им от генерал-лейтенанта В. Сахарова, говорит, что орден «Освобождения Сибири» действительно существовал, представлял собою золотую звезду, украшенную зеленым малахитом, и награждены им были всего несколько лиц. Учрежден этот орден был «Всероссийским временным правительством», так называемой «Директорией», образовавшимся в сентябре 1918 года и в октябре того же года переехавшим в Омск. Просуществовала эта директория, однако, недолго, была свернута в ноябре, и адмирал Колчак был провозглашен Верховным Правителем». При таком описании допустимо, что орден мог существовать, а мог и не существовать, он был создан помимо Колчака и, возможно, последним запрещен... Когда в начале 60-х годов книга Пашкова попала в руки славному охотнику за наградами и исследователю их Петру Петровичу Кваскову, он, бывший цирковой борец, работал в цирке администратором. Петр Петрович был добродушным гигантом, питерским коллекционером первого послевоенного поколения и имел особую страсть к наградам времен гражданской войны, в то время совершенно неизвестным в нашей стране, ибо носители этих наград обычно оставались за пределами нашей державы, а если и попадали домой, то, уж конечно, без «белых» наград. Поверив Пашкову, Петр Петрович отправился в Сибирь. К счастью, на сибирские гастроли попасть было нетрудно – циркачи предпочитали выступать на Западе. Я не знаю, сколько продолжались поиски Петра Петровича, мне он об этом не рассказывал, да и, разумеется, поиски Кваскова не ограничивались колчаковским орденом. Ему удалось обнаружить неизвестные награды атамана Семенова, отыскать медаль Приамурского земского собора – последнюю награду белого движения в России, появившуюся на свет в августе 1922 года... Но однажды Петр Петрович встретился с женщиной, работавшей до войны в Новосибирском музее. Она поведала Кваскову, что собственными глазами видела знаки ордена «Освобождения Сибири», причем «большие и маленькие». Якобы в музее была даже специальная витрина для этих орденов, что и послужило в конце тридцатых годов одним из оснований к аресту музейщиков. – А где ордена? Что с ними случилось? – Наверное, под пресс пошли, – предположила женщина. – Или в архивах МТБ лежат – вам-то туда не попасть. – Вспомните, может, об орденах знает кто-то из ваших коллег? – Их в живых не осталось. Но Петра Петровича, тем более когда он учуял запах зверя, со следа не собьешь. Он понял, что если и есть шансы отыскать орден, то здесь, в Новосибирске. Квасков принялся методично обходить всех бывших работников музея и их родственников. Как-то Петр Петрович попал к одной пенсионерке, а там его ждала невероятная удача: некогда она помогала оформлять новую экспозицию, и на всякий случай эту экспозицию сфотографировали, витрину за витриной. В том числе сфотографировали и витрину с орденами Колчака. А фотографии остались у нее дома. И вот наступил удивительный момент – из стопки забытых фотографий, которые чудом не выкинули, Квасков вытащил фотографию совершенно уникальную! На ней виден полный набор знаков ордена «Освобождения Сибири». И вы думаете, что Петр Петрович успокоился, получив фотографию – свидетельство того, что орден существовал наяву? Ничего подобного! С новыми силами он продолжал методично обходить всех, кто мог иметь отношение к музею в тридцатые годы. Правда, теперь он имел на руках фотографию и показывал ее. Люди кивали, узнавая витрину, но не более того. – Но что случилось с витриной? С орденами? – допытывался Квасков. – Ее унесли, ее конфисковали... Ведь тридцать лет прошло... И тут, за два дня до окончания гастролей и отъезда, Кваскову удалось получить адрес бывшего музейного слесаря – человека с золотыми руками, который ремонтировал многие музейные предметы. Придя к старику, Квасков повторил ставшие почти ритуальными действия – он вынул из кармана фотографию размером в открытку и спросил, не знает ли слесарь о судьбе этих знаков. – Знаю, – ответил слесарь, — правда, не о всех, а вот об этой, нижней слева звезде, знаю. – И что же вы знаете? – спросил Петр Петрович. Как он признавался, спросил он, ни на что не рассчитывая и не позволяя себе проникнуться новой надеждой. – А я ее тогда взял, – сказал слесарь. – Как так?! Меня директор вызвал в зал, велел срочно открыть витрину – куда-то ключи задевались. А сам уже мешок приготовил. Я спросил: куда их? А он говорит: на уничтожение, чтобы и следа их не было, а то все сядем за пропаганду белогвардейщины. – И что же дальше? – А я тогда директора попросил: можно я одну штуку возьму, мне как раз какое-то ювелирное изделие починить надо было, а на звезде золотые сабельки. А он говорит: бери, только потом молотком разбей. И тогда Петр Петрович, сам удивившись тому, какой у него хриплый голос, спросил: – И что? – Как что? Отломал я сабельку и пустил в дело. А директора все равно посадили. – А что потом? Разбили звезду молотком? – Зачем молотком? А вдруг снова понадобится на детали? Я ее в ящик кинул. У меня большой ящик, с болтами, винтами, медной проволокой, железками – мало ли что в деле пригодится. Я его всегда у себя в ногах держал. – И потом... Потом что с ящиком случилось? – А что с ним случится? – усмехнулся слесарь. – Я как на пенсию ушел, ящик с собой взял. Мало ли зачем понадобится. Пользуюсь. И совершенно спокойно слесарь выдвинул из-под стола большой старый ящик, полный мелкого барахла, столь нужного рукастому человеку. – Сейчас, – приговаривал слесарь, – погоди... Он долго копался в ящике, а Петр Петрович, как рассказывал потом, боялся пошевелиться, потому что знал, что по закону подлости именно эту звезду вытащил из ящика один из внуков слесаря. – Вот она, – сказал слесарь и протянул Кваскову черную от времени серебряную звезду с зелеными стеклами. Одна из золотых тонких сабелек, пересекающих центр звезды, была обломана. Звезду слесарь Кваскову подарил – кому она нужна! – только велел не говорить о своем проступке в музее. Хоть теперь и не стреляют, а посадить за то, что не уничтожил списанную вещь, могут. ...Впервые я взял эту звезду в руки в третий или четвертый визит в Ленинград к Петру Петровичу, когда он ко мне привык и уже доверял… Я взял в руки легендарную, единственную в мире звезду колчаковского ордена. Конец одной из сабелек был отломан. Но все хризолиты, наложенные крестом на центр звезды, были целы – слесарю они оказались не нужны… После трагической смерти Петра Петровича его коллекция, к счастью, не погибла. Звезда ордена «Освобождения Сибири» хранится сейчас в Русском музее. И вот на помощь таланту коллекционерскому пришел талант музейный, архивный. Так и не разрешенные при жизни Кваскова тайны, связанные с учреждением ордена, разгаданы с помощью Д. Петерса. Боюсь, что сегодня вряд ли можно сказать с уверенностью, производились ли награждения этим орденом. По сведениям генерала Сахарова – производились. Но вряд ли можно ждать, что этому найдутся подтверждения. Допустим, знаки были готовы к началу ноября. Но ведь 4 ноября началось наступление Красной Армии – так называемая Омская операция. Фронт колчаковских войск начал рассыпаться. 14 ноября 27-я стрелковая дивизия Блажевича вошла в Омск. Правительство бежало в Новониколаевск. Очередь Новониколаевска наступила после 20 ноября, когда в жгучие морозы красные войска двинулись вдоль великого сибирского пути на восток. До 12 декабря отступающей 3-й армией Колчака командовал генерал Сахаров, который и дал впоследствии сведения Пашкову об ордене «Освобождения Сибири». После того, как 12 декабря Колчак снял его с командования и заменил генералом Каппелем, он остался в Новониколаевске, где скопились все тыловые и правительственные учреждения. Еще два дня продолжались бои за Новониколаевск, и 14 декабря 27-я дивизия взяла город. Шла агония белой армии. Отсюда уже началось беспорядочное бегство. Теперь становится ясно, почему комплект орденов «Освобождения Сибири» оказался именно в Новониколаевске – там были оставлены склады и архивы. Успел ли Колчак вручить кому-то ордена – неизвестно. Но к этому мог иметь отношение генерал Сахаров, остававшийся там. Затем ордена попали в музей и погибли там. Так как освобождение Сибири не состоялось, то и смысл этого ордена пропал. Так что возродиться в эмиграции он не мог.
Три дня работала в Тобольске съемочная группа популярной телевизионной программы «Искатели», выходящей на Первом телеканале. Она трудилась над проектом с рабочим названием «Тайна освобождения Сибири». Известный телеведущий Андрей И (это его фамилия), шеф-редактор программы Алексей Шипулин, автор сценария преподаватель Тобольского государственного педагогического института Евгений Панишев, режиссер Игорь Акопян и оператор Дмитрий Есаков искали в древней столице Сибири и ее окрестностях, а также в Тюмени следы пропавших уникальных орденов, учрежденных Временным сибирским правительством, и церковных ценностей Тобольской епархии, которые воинские подразделения армии верховного правителя России и главнокомандующего ее вооруженными силами адмирала Колчака вывезли из губернского города в 1919 году на пароходе «Пермяк». Процесс поисков исчезнувших сокровищ и станет сюжетом новой телевизионной ленты знаменитых «искателей», чья творческая деятельность отмечена престижной наградой отечественного телевизионного искусства «ТЭФИ». Ранее телекомпания «Цивилизация» уже работала в Тобольске и
выпустила две историко-просветительские программы – «Олигарх Петра
Великого», посвященную первому сибирскому губернатору князю Гагарину, и
«Золото семьи Романовых». К лету 2008 года сценарий был готов, и в сентябре «искатели» приехали в Тобольск на съемки программы «Тайна освобождения Сибири». Ведущий программы Андрей И подчеркнул, что не поиски золота Колчака привели «искателей» в Тобольск, а стремление привлечь внимание телезрителей к истории своей страны: «Делать открытия – не самая главная наша задача. Нас упрекают, что мы не всегда что-то находим в своей телепрограмме. Для нас важнее помочь людям почувствовать себя краеведами, побудить их относиться более уважительно к своей истории, с интересом заглядывая в ее глубины, более тонко оценивая произошедшие события. Мы стремимся привлечь внимание к определенным историческим темам, тайнам. И мы будем рады, если их будут в первую очередь открывать хозяева этой земли». Алексей Шипулин отметил, что ни один из сибирских орденов так и не был найден. Остались лишь их эскизы. Ордена «Освобождение Сибири» и «Возрождение России» никогда не вручались, так как верховный правитель России Колчак решил вернуться к царским наградам – Георгиевским крестам. «Сибирские ордена – это уникальное явление, и аналогов ему в России нет, – подчеркнул шеф-редактор программы, – разве что ордена Кубанской рады. Евгений Александрович Панишев написал сценарий телепрограммы, и на его основе мы проводим в Тобольске съемки». – Ордена Сибири были достаточно дорогие, отчеканены из драгоценных металлов, – отметил историк Евгений Панишев. – Высшая степень ордена представляла собой прямой золотой крест, на который наложен крест, сделанный из малахита, в центре которого –золотая накладная дата «1918». К кресту ордена «Освобождение Сибири» I степени полагалась восьмилучевая серебряная (с позолотой) звезда – весьма необычной формы: вертикальные и горизонтальные ее лучи были длиннее остальных. На каждом удлиненном луче помещалось по пять хризолитов. В центре звезды-снежинки помещен малахитовый крест с золотой каймой и датой в середине – «1918». Орденский знак II степени – такой же крест, но меньших размеров и без звезды, III степень ордена – петличный крест, а на орденском кресте IV степени, которым должны были награждать нижние чины, малахит заменяет зеленая эмаль. Было заказано 20 крестов первой степени, 20 звезд, 100 крестов второй степени, 300 – третьей, 1000 крестов – четвертой степени. Орденом могли быть награждены как сибиряки, так и граждане государства Российского и подданные иностранных государств, оказавшие несомненные услуги по освобождению Сибири от большевиков. Съемочная группа три дня работала в древней столице Сибири. Объектами съемки были выбраны художественный музей города, в здании которого до революции находился краеведческий музей и который во время визита в Тобольск посетил верховный правитель России адмирал Колчак, а также Иоанно-Введенский женский монастырь и село Кугаево, что в 32 км от города вниз по Иртышу. Эти места для съемок были выбраны не случайно. Согласно одной из версий, при подходе к Тобольску 51-й Красной стрелковой дивизии Блюхера сибирские ордена вместе с другими церковными ценностями отправили на пароходах в Сургут. Ранняя зима застала «золотой караван» возле села Тундрино Сургутского уезда, и пароходы вмерзли в лед. Захватив с собой опись ценностей, вооруженное сопровождение каравана по зимнику отступило к Нарыму. Но автор сценария Евгений Панишев еще более закручивает интригу: «Пароход «Пермяк», где были ордена и драгоценности епархии, был отправлен незадолго до ледостава на сибирских реках. И по идее он должен был мчаться на всех парах, чтобы не застрять во льдах. Тем не менее он, как нам известно, сделал две остановки: одну в селе Кугаево, другую – в селе Бронниково. Причем пароход останавливался на несколько часов. Есть предположение, что часть драгоценностей во время стоянок была перенесена на берег и там спрятана, тем более что груз сопровождали банковские сотрудники, которых в селе Тундрино не оказалось. Они вышли раньше, хотя обязаны были до конца сопровождать свою часть груза. Тогда Тобольск несколько раз переходил из рук в руки, поэтому белогвардейцы надеялись на скорое возвращение и, вероятно, спрятали часть сокровищ в окрестных селах». Телеведущий Андрей И отметил, что село Кугаево – один из главных объектов съемки, потому что там могли быть спрятаны ценности. Также существует версия о зарытом кладе в окрестностях Иоанно-Введенского монастыря. Две монашки, поздно возвращаясь из города, заметили возле стен монашеской обители большой обоз, сопровождаемый солдатами. И этот обоз ушел в сторону оврага, где велись какие-то земляные работы, а потом на этом месте по указанию игуменьи или кого-то из властей была устроена свалка для сокрытия следов. Есть легенда и о том, что в 60-е годы КГБ СССР выделил какой-то отряд и устроил раскопки примерно в тех местах, где что-то закапывали белогвардейцы. Не исключено, что работники КГБ что-то нашли и вывезли. Но в документах госбезопасности, которые были рассекречены в 90-е годы ХХ века, ничего о найденных сибирских орденах не сказано. Хотя был слух, что якобы один из орденов Временного правительства Сибири хранится в запасниках Русского музея, но он не нашел подтверждения. Шеф-редактор Алексей Шипулин добавил, что в Тюмени они договорились встретиться с бывшим сотрудником КГБ Александром Петрушиным, который много времени посвятил поиску золота Колчака: «Встреча с ним может быть очень интересной. Она даже может повлечь за собой некоторые изменения в сценарии программы». Прошло четыре дня съемок. Удалось ли «телеискателям» хотя бы на шаг приблизиться к тайне, мы узнаем, когда состоится премьера программы «Тайна освобождения Сибири». Члены съемочной группы сообщили, что лента будет показана на Первом канале российского телевидения предположительно в конце октября. Горохов В. Тюменские известия. №185 (4688). 16.10.2008// http://www.t-i.ru/article/7984/
Образование и Православие / Источник - http://kolchaki... |
||||
|
|
Всего голосов: 1 | |||
| Версия для печати | Просмотров: 1275 | |||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
|
|||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
