Сама община была зарегистрирована 28 мая 1908 года. Кроме Барнаула, она распространяла свою деятельность на д. Бажеву и Казенную Заимку. Строительство церкви, освященной во имя Воздвиженья Креста Господня было закончено в 1911 г. [2]. Несколько позже, в мае 1915 года, состоялось поднятие крестов. Торжественный молебен совершил настоятель храма о. Иаков Чучалин, приходские священники о. Иоанн Черноусов (с. Полковниково). о. Филипп Ларионов (с. Благовещенское), о. Поликарп Портняжный (с. Ново-Глушенское), о. Киприан Килин и о. Авдей Тетенев [3].
Стремительно развивавшиеся в начале XX века старообрядческие общины края образовали в Томской губернии к 1920 году пять благочиний, ставших основой Томско-Алтайской епархии [4]. Всего же в этой епархии к июню 1924 г. было зафиксировано 19 228 человек [5]. Барнаул являлся центром третьего благочиния. В него вместе с центром входило 7 приходов: д. Бажева, с. Полковниково, д. Санарово, д. Южаково, с. Елбанское, с. Ворониха. Численность этого благочиния на тот же, 1924-й, год составила 2 702 человека [6].
После февральской революции и свержения самодержавия местные старообрядцы активно включились в общественно-политическую жизнь. С 20 по 24 июля 1917 года в Барнауле был созван V епархиальный съезд старообрядцев Томско-Алтайской епархии. Одновременно с ним, «...ввиду неотложных вопросов, касающихся государства, старообрядчеста и текущих событий в стране», открывался и краевой съезд старообрядцев всех согласий с общим числом представителей поповцев, беглопоповцев и беспоповцев около 100 человек [7]. Программа съезда включала вопросы о государственном строе, об отношении к войне, Учредительном собрании, земельном вопросе и о так называемом «займе свободы».
В частности, в основном вопросе съезда — подготовке к Учредительному собранию — указывалось на порабощение русского народа иностранцами; чтобы избежать его, «русский народ должен объединиться и послать в Учредительное собрание людей, проникнутых национальным чувством и работающих всецело на пользу русского народа» [8].
В итоге съезд постановил: для выборов в Учредительное собрание создать в Барнауле отдел центрального Всероссийского союза старообрядцев. В отдел вошли священники Т. Сухов, И. Чучалин, И. Иванов, Д. Суворов, П. Хромцов; миряне Т.А. Чернышев, K.A. Поляков, И.И. Черкасов, А.П. Портнягин, Бурлаков — все представители Белокриницкого согласия. Видимо, позже был утвержден кандидатский список группы «Старообрядцев всех согласий Алтайской губернии» от Алтайского избирательного округа. В него вошли 9 человек.
В итоге прошедших в конце ноября 1917 года выборов в Алтайской губернии старообрядцы оказались на 3-м месте после эсеров и большевиков, набрав 17 292 голоса, опередив народных социалистов, кадетов, меньшевиков. По Барнаулу они оказались на 5-м месте, набрав 235 голосов, после большевиков, эсеров, кадетов и меньшевиков.
В сентябре 1918 г. в Барнауле созывался очередной съезд старообрядцев Томско-Алтайской епархии. Съезд вынес решение сплотиться «на общественной, политической и просветительаой почве». Съезд также принял решение о начале подготовительной работы к предстоящим выборам во всероссийские и всесибирские учредительные собрания, для чего был сформирован центральный исполнительный орган старообрядцев всех согласий. Последние сведения о его работе относятся к 1927 г. На съезде было принято решение об издании журнала «Сибирский старообрядец», который начал выходить с декабря 1918 г. Типографское оборудование размещалось в здании старообрядческой школы по ул. Подгорной, 61. В программной статье одного из первых номеров журнала сибирское старообрядчество призывалось к «возрождению великой, единой и независимой России... укреплению христианства» [9].
Однако надеждам алтайских старообрядцев не было суждено сбыться. Учредительное собрание было разогнано, заполыхала гражданская война, а после нее — развернулись суровые гонения на Церковь.
Немалая роль в организации и подготовке последних съездов лежала на Ф.Е. Мельникове, известнейшем в старообрядчестве начетчике и апологетическом писателе. Имя его в «сибирских пределах» было известно не только по многочисленным статьям и работам. С беседами этого «апостола Белокриницкой иерархии» епархиальные миссионеры могли неплохо ознакомиться и раньше. В конце 1918 года, когда активным старообрядческим общественным деятелям стало опасно оставаться в столицах, Ф.Е. Мельников был вынужден перебраться из Москвы в Барнаул, где и продолжил свою деятельность. Его пребывание не ограничивалось только Барнаулом. Так, едва закончив непростые дела июньского съезда 1919 г., он срочно выезжает в Омск, помимо решения дел в министерстве исповеданий успешно выступает там с лекциями. До возвращения в Барнаул лекции были прочитаны им в Семипалатинске, решался вопрос об их проведении с председателем Новониколаевской старообрядческой общины К.А. Поляковым в Новониколаевске, Бийске [10]. Жесткий обличительный курс возглавляемого им и о. Д. Суворовым журнала «Сибирский старообрядец» не мог не способствовать тому, что вскоре Мельникова обвинили по делу «О контрреволюции и сокрытии церковных ценностей» и заочно приговорили к расстрелу в Томске» [11].
Несмотря на, казалось бы, разное понимание переживаемых в стране событий, представители старообрядчества сохранили и в это время традиционные для него ориентиры, выработанные еще со времен раскола, что помогло им дать верную и глубокую их оценку. Так, в протоколе заседаний совета барнаульской общины от 31 (18) декабря 1922 г. отмечались «небывалые еще в истории потрясения», усиление антирелигиозных и церковно-обновленческих движений, имеющих цели «...искоренить постепенно религиозные чувства народа, подготовить его к полному безверию и религиозному безразличию». Совет призывал к сохранению «...тех изначальных (подчеркнуто в тексте. — Н.С.) истин и традиций прошлаго, кои составляют душу и сердце людей старой веры и выношенное ими в продолжение веков... и запечатлены кровию страданий предков» [12].
В 1920-30-е годы жизнь Крестовоздвиженской общины развивалась по обычной для большинства общин схеме. С сентября 1924 г. начал действовать договор, заключенный Административным отделом Алтайского губисполкома, по которому здание церкви общине сдавалось «...в бессрочное бесплатное пользование... с богослужебными предметами...» [13]. В продленном 26 ноября 1927 г. договоре прихожане обязывались беречь «переданное» им народное достояние и пользоваться им «...исключительно по... его назначению». За неприятие всех зависящих от них мер «к выполнению обязанностей, вытекающих из договора», они могли подвергнуться уголовному наказанию «по всей строгости революционных законов». По желанию горсовета договор мог быть расторгнут, в этом случае приход обязывался сдать «принятое им имущество» [14].
В начале 1938 г. в докладе комиссии по религиозному вопросу отмечалось, что «религиозных обрядов» в церкви не производится и здание находится в «беспризорном состоянии». И по причине того, что договор о содержании церкви продлять было некому (к этому времени были расстреляны три священника и часть прихожан храма), здание церкви передавалось «...под другие цели с проведением надлежащего ремонта» [15]. Комиссии было не до межсогласийных тонкостей, в ее решении одновременно фигурировали как сама Крестовоздвиженская церковь, так и религиозная община неких «уморцев-беспоповцев» [16].
До 1967 г. в здании церкви размещалась контора краевого кинопроката, а 16 февраля 1967 г. исполком барнаульского городского совета принял решение о сносе здания кинопроката «в связи со строительством трамвая III очереди» (теперь маршрут трамвая № 7). Здание церкви взорвали.
Хотелось бы еще раз вернуться к событиям 1930-х гг. В сентябре 1937 г. были расстреляны священники Крестовоздвиженской церкви о. Петр Плотников, о. Григорий Мишуров, протоиерей о. Иаков Чучалин, вернувшийся из заключения в 1936 г. Они обвинялись в принадлежности к «контрреволюционной эсеро-монархической организации» и «...подготовке вооруженного восстания против советской власти» [17].
Первый раз о. Иакова Чучалина арестовали в мае 1933 г. Среди характерных обвинений, предусматриваемых статьей 58 УК, ему приписывалась агитация к побегу старообрядцев за границу, слухи о неизбежном падении советской власти и «ненависть» к существующему строю, выраженная в словах: «Эта власть способна только разрушать, а не создавать... кругом стон, слезы, а от недовольства народа зависит существование власти». Не менее тяжкой уликой признали и слова о. Иакова, адресованные сотруднику ГПУ Изосимову, что он «...все верующее общество по Барнаульскому округу разорил, но придет время сломят голову антихристу» [18].
Советские репрессии практически полностью уничтожили епархиальные структуры края, большинство клира церквей было истреблено. Множество христиан, живших на Алтае, не забыли своей веры, но организованные собрания, общественные храмовые моления были прекращены вплоть до 90-х годов XX века.
Примечания
- 1. По материалам статьи «Белокриницкое согласие на Алтае: барнаульская Крестовоздвиженская церковь».
- 2. Кириллов И.А. Правда старой веры. М. 1916. С. 438.
- 3. Слово Церкви. 1915. № 36. С. 847.
- 4. ЦХАФ АК. Ф. 135. Оп. 1. Д. 21. Л. 19.
- 5. Там же.
- 6. Там же.
- 7. ЦХАФ АК. Ф. 135. Оп. 1. Д. 28. Л. 2.
- 8. Там же. Л. 5.
- 9. Долотов А. Церковь и сектанство в Сибири. Новосибирск, 1930. С. 61; Кудинов A. О чем молчат колокола // Алтай. № 3. 1990. С. 19.; Он же. Колокольное молчание // Сборник произведений молодых писателей Алтая / Составление и предисловие B. Н. Попова. Барнаул, 1993. С. 61.
- 10. Иванов Л. «Контрреволюционная» религиозная деятельность Федора Мельникова // Культура русских-липован (русских старообрядцев) в национальном и международном контексте. Бухарест, 1996. С. 89-94.
- 11. Там же.
- 12. ЦХАФ АК. Ф. 135. Оп. 1. Д. 24. Л. 151.
- 13. ЦХАФ АК. Ф. 135. Оп. 1. Д. 22. Л. 23.
- 14. ЦХАФ АК. Ф. 135 Оп. 1. Д. 24. Л. 6, 41.
- 15. ЦХАФ АК. Ф. 312. Оп. 1-А. Д. 23.
- 16. По ул. Мало-Змеевской находилась поморская старообрядческая моленная, а Крестовоздвиженская церковь — на ул. Мамонтова (Подгорной), 81.
- 17. ОСД УАДАК. Ф. 2. Д. П7069; Д.5509.
- 18. ОСД УАДАК. Ф. 2. Д. 18204. Л. 15.
Источник: Пути Русской Голгофы. Сборник. Инф.-издат. отдел Московской Митрополии РПСЦ. 2013
