Вся жизнь рядом с митрополитом Нестором

- Александр Кириллович, расскажите о себе: откуда Вы родом, кем были Ваши родители, чем они занимались?

- Мой дед был командиром речного парохода, который ходил из Хабаровска в Харбин, Амур сон Гари. Вместе с семьей, женой и маленьким сыном, жил в Хабаровске, а зимовали они в Каргине. В 1922 году, когда пришли красноармейцы, и началась резня в Хабаровске, дед бежал на пароходе в Харбин. Семья оказалась в очень трудном положении. В это время в храме в честь иконы Божьей матери Иверской в Харбине поселился владыка Нестор, ещё молодой тогда епископ. Он стал заниматься благотворительностью в отношении больных, детей, в том числе сирот, работал с молодёжью, организовывал футбольные матчи и т.д.

Практически всю свою жизнь, начиная с 8-9-летнего возраста, мой отец Кирилл находился при владыке Несторе. За исключением того времени, когда архиерей был в лагерях. В Модягоу, в одном из районов Харбина, владыка построил Дом милосердия, приют. Папа работал там зав.приюта, а потом и управляющим. Владыка очень хотел, чтобы отец принял монашество, но этого не произошло. После окончания военного училища, папа познакомился со своей будущей женой Ольгой, моей мамой, однако Нестор запретил жениться ему в течение восьми лет и по-прежнему настаивал на монашестве.

Когда родители все-таки поженились, владыка полюбил маму как родную дочь. И, по сути, стал членом нашей семьи. Жили мы рядышком, на территории Дома милосердия. Отец окончил иконописную школу, зубоврачебную школу, потом медицинский институт. И поскольку должность заведующего приютом почти не оплачивалась, он параллельно занимался медицинской практикой, имел свой медицинский кабинет.

В 1945 году в Харбин вошла Советская армия. В то время папа уже был личным секретарем владыки, поэтому оказался свидетелем всех событий, в которых участвовал Нестор.

В 1948 году владыку арестовали. У нас бала возможность уехать за границу, как говорилось, «за речку», за океан. Но папа решил иначе, и в 1955 году мы выехали в Советский союз. По приезду сразу же нашли владыку Нестора, который находился в знаменитом «Дубравном лагере» в Потьме.

Спустя несколько месяцев после нашей встречи, в праздник Рождества Христова, его освободили. Владыка сразу же отправился в Москву. Патриарх Алексей (Симанский) встретил его как родного.

Поселил в патриаршею загородную дачу поселка Переделкино, неподалеку от старинной церкви. Патриарх вызвал владыке лучших врачей. Как только Нестор почувствовал себя лучше, стал брать его с собой на совместную службу в Елохиевском кафедральном соборе, в Троице-Сергиевой лавре. А в апреле 1956 года он заболел и чуть не умер, однако на страстной неделе, перед Пасхой, владыке стало гораздо легче.

В это время мы всей семьей выехали в Советский союз, на освоение целинных залежных земель. Нас отправили в Казахстан, а после - в Тбилиси. Мы навещали владыку Нестора в марте 1956 года, когда проездом через Москву отправились в Тбилиси. Заехали к нему в деревню Переделкино. Мне тогда было 11 лет. Родители отправились в Третьяковскую галерею, а я попросился к дяденьке Нестору. Дело в том, что меня и сестру он просил называть не иначе, как дяденька и обращаться к нему на «ты». Такие вот дружественные отношения у нас были.

Как меня тогда 11-летнего отпустили, не представляю. Я сам поехал на Киевский вокзал, добрался до Переделкино, нашел этот дом. Подошел к воротам, позвонил, но в милицейской будке, которая там находилась, никого не оказалось, и я перелез через ворота. Сразу же бросилась в глаза идеальная чистота, царящая в доме. За порядком следила старушка монахиня. В этом доме, в котором селили приезжих архиереев, не было кухни. Однако для владыки сделали очень существенное исключение, разрешив ему питаться на кухне патриарха, у которого был свой повар. Тогда шёл пост, поэтому питание было самое простое. Владыка Нестор научил меня, как правильно брать благословление у патриарха Алексия с земным поклоном. Такая вот древняя традиция. Получив благословление, мы сели за стол, попили чай с постными оладьями из кислого теста и медом. Мебель была очень старинная, ещё времен Ивана Грозного. В торце за столом сидел патриарх, по левую руку - владыка и я, а по правую - личный секретарь предстоятеля Русской Православной Церкви Даниил Андреевич Остапов - личность уникальная, он всегда был рядом с патриархом.

Во время чаепития патриарх убеждал владыку Нестора, что ему необходимо идти на кафедру Московской православной духовной академии, ведь архиереев, а тем более опытных, в то время не хватало. Так сложилось, что архиепископ Нестор был старейшим по хиротонии архиереем в Русской Православной Церкви. Однако владыке эта идея не нравилась, он ссылался на возраст (ему тогда было уже 70 лет) и на болячки, приобретенные им, в том числе по причине того, что, будучи миссионером на Камчатке, он несколько раз проваливался под лёд.

Только сейчас, благодаря старой записи председателя комитета по делам Русской Православной Церкви Карпова, который приезжал к патриарху в Переделкино, мне стало ясна главная суть разговора, состоявшегося тогда за чаепитием. Оказывается, патриарх Алексий хотел назначить владыку Нестора митрополитом Одесским. Но Карпов резко возразил, так как Нестор только что вышел из лагеря, и такая его «известность» могла сыграть злую шутку. Дело в том, что находящийся в Одессе Успенский ставропи- гиальный мужской монастырь ранее являлся пунктом контактов международных отношений. И Восточные Патриархи, державшие путь в Москву, проезжали как раз через Одессу. Таким образом, Святейший Патриарх пообещал назначить митрополитом Одесским архиепископа Бориса (Вика), который в то время был экзархом в Южной Америке, а владыку Нестора отправить в Казань. Однако и такой расклад Карпову не понравился. Всё-таки это столица Татарстана, где Нестора знали ещё до рукоположения. Кстати, владыку хорошо знали и в Поместных Православных Церквах (в Румынии, Болгарии, Сербии). Он бывал там очень часто, имел много друзей.

Патриарх Алексий, переживая о здоровье Нестора, отправил его в Успенский монастырь г. Одессы, дабы тот имел возможность поправиться после осложнений, полученных весной. У него почти не видели оба глаза. Вместе с владыкой там лечились еще пять архиереев.

В это время в Новосибирске умер митрополит Варфоломей, с которым владыка был знаком до революции. Ещё будучи иеромонахом, Нестор участвовал в одном из съездов «Союза Михаила Архангела». И так как по смерти Варфоломея осталась вакантной епископская Новосибирская кафедра, его назначили туда. Указ о назначении вышел в августе 1956 года.

Владыка оповестил нас об этом событии в письме, и мы сразу же из Тбилиси, где находились на тот момент, поехали туда. Епархиальное управление, это был маленький домик, располагался по адресу ул. Пушкина,11. Рубленый вход, сени и одна комната. Владыка Нестор взял папу к себе на работу, поскольку у него был большой хозяйственный административный опыт. Отец с воодушевлением взялся за дело. Купили два участка. Сделали ремонт в архиерейском доме. Первый год мы жили вместе с владыкой, потом переехали на квартиру.

Поначалу всё шло хорошо, Нестор начал привлекать к работе харбинцев и священников. Но однажды уполномоченный по делам религий вызвал владыку к себе и стал предъявлять требования о закрытии Успенской церкви, расположенной на кладбище в Березовой роще Новосибирска. Однако Нестор уже был в том возрасте, когда уже бояться нечего, поэтому смело заявил о том, что «привык только открывать церкви, а не закрывать». Таким образом, отношения у них не сложились. Впоследствии владыка Нестор просил открыть собор Александра Невского, на месте которого располагалась копировальная фабрика. Власти пошли в отказ, управляющему жутко не нравилось, что появился такой деятельный архиерей, который активно разъезжал по епархии.

В то время Новосибирская епархия включала в себя Новосибирскую, Кемеровскую, Томскую области, Алтайский и Красноярский края. А храмов было всего около четырнадцати. Нестор стал первым архиереем, который побывал в Колпашево, практически решил вопрос об открытии семинарии - привлек харбинцев, вызвал на переговоры бывшего ректора.

У властей не получилось повлиять на владыку, поэтому они начали действовать окольными путями, посредством «церковной двадцатки», существовавшей по тогдашнему Положению и Уставу Церкви, которая решала проблемы в храмах, преимущественно по хозяйственной части. Прежде всего, уполномоченные и сотрудники КГБ назначали туда своих людей. И вот в этой «двадцатке», во главе которой, кстати, был шофер архиерея, завели смуту, стали распространять различные слухи. В конце концов, обстановка накалилась настолько, что в августе 1958 пришёл указ о том, чтобы отправить владыку Нестора в монастырь в Молдавии, так как ему было пора на покой.

После этого Нестор отправился в Москву, добился встречи с патриархом Алексеем и митрополитом Коломенским Николаем (Ярушевичем). Рассказал им о сложившейся ситуации, и все образумилось. Владыке снова предлагали место на кафедре, но он отказался. Тогда Патриарх Алексий назначил Нестора временно управляющим Кировоградской епархией. Со временем он стал полноценным архиереем. В тот момент в Кировоградской епархии было около 200 церквей, значительная разница по сравнению с Сибирью. Владыка Нестор начал активно работать, ездить по епархии. В первый месяц он отслужил в 21 храме. В июне 1959 года мы тоже переехали в Кировоград, купили там домик.

- Как владыку Нестора приняли в Кировоградской епархии?

- Очень хорошо приняли, до сих пор о нем помнят. В дни памяти владыки Нестора проводят круглые столы, посвященные ему. Весьма интересно было, когда я оказался в Дмитриевскую родительскую субботу в Одессе и услышал, как при чтении синодика поминают митрополита Нестора. Видимо, митрополит Борис (Вик) вписал владыку, и его там поминают регулярно.

- Это были последние годы митрополита Нестора?

-          Да.И, конечно, больше всего воспоминаний у меня связано именно с этим периодом. Было очень интересно, когда я с владыкой был в Киево-Печерской лавре. Там расположен Крестовоздвиженский храм, а рядышком - домики. По вечерам собиралась вся братия, и Нестор рассказывал им истории из своей жизни, а также о Зарубежной Церкви. В частности, поднимался вопрос о закрытии лавры.

Впоследствии некоторые представители братии после закрытии лавры ушли на Кавказ, и остались там жить. Говорят, что в горах до сих пор существуют эти скиты. Спустя какое-то время, кое-кто из них приезжал в Кировоград. Тайно ночью приходили к владыке, который помогал им, чем мог.

Ну, а потом Нестор очень сильно заболел. В сентябре владыка поехал на операцию в Москву. По дороге ему стало плохо с сердцем, и он умер. Как констатировали, от инфаркта.

-  Как после смерти владыки складывалась Ваша жизнь?

- В 1962 году я поступил в Кировоградский институт. После его окончания меня оставили работать ассистентом на кафедре. Спустя два года, поступил в аспирантуру в Киев, окончил, защитил диссертацию. 21 год проработал в научно-исследовательском институте нефтеперерабатывающей промышленности. В последние годы занимал должность заместителя директора. Потом трудился в различных фирмах, но мне это было не по душе, и я стал частным предпринимателем. Начал писать книги, посвященные нефтяной промышленности, справочники. Пять книжек выпу

стил. Этим и жил. Таким вот образом я и оказался в Киеве.

-    Кем для Вас был владыка Нестор?

- Долгое время я воспринимал владыку как родственника. А вот масштаб фигуры Нестора стал осознавать только после пятидесяти. Умнее что ли стал, опытней. Познакомился с его трудами. К тому же, я хорошо знал его по рассказам родителей. И поневоле стал неким центром, где собирается различная информация о владыке. Мне начали писать знавшие Нестора харбинцы из Австралии, Америки, России, высылали фотографии.

Я начал писать статьи о владыке Несторе вместе со своим давним другом Валерием Корастылевым. Когда-то он был молодым офицером, бежал в Харбин и устроился там при владыке. Служил у него дьяконом, а вскоре и соборным протодьяконом. У него был фантастически тенор. Как наша семья всегда находилась рядом с владыкой Нестором, так и семья Коростыле- вых была с ним на протяжении 40 лет. Валерий Кора- стылев сейчас профессор Киевской консерватории, известный органист. Мы были людьми одного круга. Спустя годы, судьба вновь свела нас, и мы начали писать статьи.

- А как сейчас происходит увековеченье памяти митрополита?

-          Камчатская епархия уже давно собирает материалы для канонизации митрополита Нестора. Я являюсь членом комиссии по подготовке этих документов. После того, как канонизировали около тысячи мучеников, произошёл некоторый откат. И действуют теперь с некоторой осторожностью.

Говорят, что владыка Нестор был в некоторой степени обмирщённым человеком. Дело в том что, в монастыре он провел всего лишь пару месяцев. А потом Нестора направили миссионером, и он трудился, прежде всего, в миру. Строил приюты, больницы, общался с сильными мира сего, в том числе с императором Николаем II Александровичем, Пётром Аркадьевичем Столыпиным. Организовал Камчатское благотворительное братство. Это была целая эпопея.

В предреволюционный период, еще в очень молодые годы владыка Нестор уже стал известным человеком. С ним искали общения многие церковные деятели. Находясь в Харбине, митрополит создал для беженцев большое количество социальных программ. Для того, чтобы их содержать, он встречался с влиятельными и богатыми людьми Харбина и Китая. Владыка Нестор просил у них помощи, поддержки, и ему это хорошо удавалось. К примеру, некто Маркизов, у которого отец и дядька были известными строительными подрядчиками, почти бесплатно построил Дом милосердия. Звонит как-то Маркизов и говорит: «Владыка, Масленица! Приглашаю Вас на блины». А он ему и отвечает: «Как я могу приехать, если у меня дров нет и сироты голодные». Тот: «Сейчас Вам все привезут». И тогда владыка Нестор согласился: «Хорошо, я к Вам приеду». Человек он был очень яркий.

Его планируют канонизировать как просветителя Камчатки, а с этой стороны, думаю, возражений не будет. Он ведь служил на местных языках и стал инициатором перевода молитв для малых народов.

- В одном из материалов о митрополите Несторе говорится, что у него была возможность оказаться после революции в Белграде, Европе или Америке. И служить там спокойно. А также, будто архиерейскую хиротонию предлагали провести в Санкт-Петербурге, но владыка настоял на том, чтобы она прошла на Дальнем Востоке. Для него такими важными были Сибирь и Дальний Восток?

-  Там вот что произошло. Традиционно, когда принималось решение о поставлении в епископы, то обычно хиротонию проводили в Санкт-Петербурге. И при этом, не имело значения, где именно находится кандидат в епископы. Владыка отказался, чтобы его хиротония была в Петербурге, и настоял на Владивостоке. Епархия, как он сам пишет, была у него «полусамостоятельная», формально был викарием Владивостокской епархии. Но, в отличие от викарных, которые находились при правящем архиерее, он имел полные права епископа Петропавловского и Камчатского с одной стороны, а с другой - было принято решение о том, чтобы он не выходил из состава Владивостокской епархии, которая была достаточно богатой. На Камчатке в начале ХХ века проживало порядка 30 000 человек, а в Петропавловск-Камчатском было около 1000 жителей. Нужно отметить, что епархия бы просто не выжила без поддержки архиепископа (позже митрополита) Евсевия (Никольского), который служил во Владивостоке. Он очень любил владыку Нестора и активно ему помогал. Большую помощь оказало и Камчатское братство, которое собирало добровольные взносы. К началу революции в банке было порядка 30 000 рублей.

- Несмотря на определённый разрыв в 20-30-е годы, владыка выступал за единство Русской Православной Церкви?

-          Это очень интересный вопрос. За границу уехало достаточно много епископов. И в том числе, такие светочи как митрополит Антоний (Храповицкий), Анастасий (Грибановский). До революции владыка Нестор был с ними знаком. Митрополит был самый молодой и горячий. В Гражданскую войну Колчак назначил его главным епископом своей армии, он был связан с атаманом Дутовым, атаманом Семеновым, писал воззвания и т.д. Владыка являлся не только идейным человеком, но и очень энергичным борцом.

Но, когда встал вопрос о Декларации митрополита Сергия (Страгородского), против которой были многие старые архиереи, оказавшиеся в эмиграции, Нестор выступил с такой позицией: «Что вы делаете? Вам хорошо быть за границей в мирных условиях, комфортных, быть принципиальными и хорошими. А вы бы попробовали там. Как трудно митрополиту Сергию и всем остальным, которые оказались в СССР, были посажены и расстреляны». Сложные были у него отношения с Карловацким синодом. Ведь только он и японский владыка Сергий (Тихомиров) признали Декларацию. Но потом владыка был вынужден отказаться от признания. Почему? В 1929-30 году возник конфликт на Китайско-Восточной железной дороге. Красные напали на междуречье и там устроили в буквальном смысле резню, в результате которой погибли сотни людей. В этих условиях, когда был красный террор, Нестор не мог сотрудничать с митрополитом Сергием. И тогда он перешел в Русскую Православную Церковь за границей. В 1934 году в сан архиепископа его возвели уже там. В 1941 году, перед войной, владыка получил право ношения креста на клобуке. При этом он был инициатором перехода в Патриаршую юрисдикцию Харбинской епархии и всех китайских епископов.

У многих возникает вопрос. Почему архиепископ Нестор, будучи таким активным и деятельным противником советской власти, вдруг признал ее, когда пришли Красная армия? Неужели так надавили? По этому поводу скажу кратко. Владыка прекратил антисоветскую деятельность после 22 июня 1941 года. Когда было восстановлено Патриаршество, после встречи со Сталиным в 1943 году, он тайно связался с Патриархом Сергием, и начались переговоры о воссоединении. А тогда ещё не было понятно о победе Советского союза в войне. И главное — владыка Нестор был патриотом России.

На старости лет у меня сложилось такое впечатление, что владыка все политические события рассматривал с позиции - пойдет это России во благо или во вред. Иногда я анализирую, смог бы я поступить так, как поступил он? И прихожу к выводу, что, наверное, нет, так как боюсь, что храбрости у меня не хватило бы.

-    Что хотелось бы пожелать читателям журнала «Живоносный Источник»?

- Помощи Божьей и так же, как митрополит Нестор, любить Церковь и быть патриотом своего Отечества!