Сибирское краеведение: история и актуальные проблемы

Как видим, в проекте Григория Николаевича формулируются основополагающие методологические подходы к организации родиноведения (краеведения). В связи с этим он выходит на обоснование особой роли сельской интеллигенции в изучении своей "малой родины". "Сельская школа в состоянии соединить вокруг себя все роды местной интеллигенции,- замечает Потанин,- т.е. должна бы соединить, если бы ее значение все понимали. Все вопросы практические свое решение у нас в России могут найти только в сельской школе (вопрос женский, вопрос о земледельческой ассоциации, вопрос о штрафной колонизации и проч.). И ничто так сильно не будет содействовать к возникновению провинциализма, как развитие дела сельской школы" (2). Кстати, пособие Г. Н. Потанина было подготовлено к печати, но по каким-то причинам так и не вышло в свет.

Первый этап развития краеведения в Сибири, в том числе исторического, по времени относится к последней четверти XIX в. и связан с возникновением музеев или фактическим возобновлением деятельности уже существующих: Иркутск – 1782 (1891), Барнаул – 1827 (1892), Тобольск – 1870, Минусинск – 1877, Омск – 1878, Енисейск – 1883, Нерчинск – 1886, Тюмень – ( ), Красноярск – 1889, Якутск – 1891, Троицкосавск – 1894, Чита – 1895 г. Создавались они или как общественные организации, или при общественных организациях типа местных формирований ИРГО (Омск, Иркутск, Чита) силами отдельных энтузиастов ( Н.М. Мартьянов, А.К. Кузнецов, И.Я. Словцов, И.И. Попов, Н.А. Чарушин и др.) при финансовой помощи муниципалитетов и предпринимателей.

Музеи сочетали поисковую, научно-исследовательскую, культурно-просветительную функции, т.е. являлись комплексными учреждениями. Они возглавляли и координировали процесс изучения той или иной территории, популяризировали научные знания и объединяли вокруг себя "практически всех людей, так или иначе связанных с изучением края" (3). Например, музей Восточно-Сибирского отдела РГО (Иркутск) за сезон с 15 сентября 1894 по 15 мая 1895 г. посетило 11734 человека (4).

Следующий, второй этап в истории рассматриваемого явления начался в конце XIX в. и продолжался до конца гражданской войны в Сибири. Помимо музеев к краеведческой деятельности активно подключаются неполитические общественные организации. Всего их в разных сферах в течение рассматриваемого времени только в Западной Сибири, по подсчетам Е.А. Дегальцевой, функционировало 377 (5). Среди них были и имеющие краеведческую направленность, прежде всего отделы и подотделы ИРГО. Чисто краеведческими были: Томский горный кружок (1914-1918), Кружок любителей природы в г. Каинске (1910), Общество любителей старины Сибирского казачьего войска в Омске (1870-1880), Комитет Тобольского губернского музея (1889), с которым активно сотрудничали политические ссыльные (6).

Ведущая роль среди краеведческих формирований первоначально принадлежала местным структурам ИРГО. Так, по данным И.А. Скалабан, Западно-Сибирский отдел его за 1877-1919 гг. провел десятки экспедиций и экскурсий на громадной территории от рек Надыма и Ныды до пустыни Гоби, издал 85 томов "Известий" и "Записок", создал музей в экспозиции и запасниках которого находилось более 100 тыс. экспонатов, имел библиотеку с 30 тыс. экземпляров различных изданий (7). Формирования ИРГО стояли у истоков новых направлений в историческом краеведении. Например, в музее Восточно-Сибирского отдела 13 октября 1912 г. был заслушан доклад Г.Б. Берхина о реставрации художественно-архитектурных памятников Иркутска (8).

Принципиально новым явлением в сибирском краеведении начала ХХ в. стало создание и деятельность отделов Общества изучения Сибири и улучшения ее быта как внедумской организации Сибирской парламентской группы в 3-й и 4-й Государственных думах. Вопрос о его создании был поднят в журнале "Сибирские вопросы" в 1907 г., а 4 марта 1908 г. утверждается устав объединения. До 1916 г. оформилось ряд местных отделов (отделений) в Тобольске, Омске, Мариинске, Новониколаевске, Бийске, Томске, Красноярске, Иркутске, Тулуне, Братске, Чите и т.д.(9).

Деятельность общества, согласно уставу, преследовала три цели. Во-первых, сбор материалов для изучения и освещения различных вопросов внутренней жизни региона; во-вторых, научное исследование этой жизни в рамках отдельных комиссий и организации экспедиций; в-третьих, распространение научных сведений о Сибири посредством публичных лекций и издания научных трудов. Формирование представляло самодеятельную общественную организацию, находящуюся на полном самофинансировании.

Местные отделы много сделали для развертывания краеведческой деятельности в тех городах, где не было структурных подразделений РГО (Томск, Новониколаевск, Бийск), они способствовали накоплению сведений об этих поселениях и закладывали основы для создания в них музеев. Так, Новониколаевский отдел предполагал написать историю села Бердского и Сузунского монетного завода (10).

Попытка связать краеведение с университетской наукой привела к организации в Томске Сибирского кружка студентов (1907-1911). Его программа предусматривала создание благоприятных условий для изучения Сибири студентами и "культивирование в них научного интереса к своей родине". Почетными членами объединения стали Г.Н. Потанин и А.В. Адрианов. В 1908-1909 гг. кружок разрабатывал вопрос о создании в Томском университете кафедры сибиреведения (11).

Третий этап в истории краеведения охватывает 1920-е гг. С одной стороны, в январе 1919 г. на съезде в Томске представителей общественных и научных организаций принимается решение о создании Института изучения Сибири (ИИС) (закрыт 2 июля 1920 г.).

Выступая на форуме, профессор В.Б. Шостакович следующим образом сформулировал предназначение новообразования: "Надо, чтобы Сибирь изучалась не учреждениями, находящимися вне ее, надо, чтобы сама Сибирь взяла в свои руки один из существеннейших вопросов ее будущего, вопрос о всестороннем и планомерном ее изучении" (12). В составе ИИС намечалось открыть и историко-этнографический отдел. В рамках этого направления в 1919 г. в только что открывшемся Иркутском университете профессор Б.Э. Петри создает студенческий научный кружок "Народоведение", который в 1922 г. подготовил материалы для первого номера журнала "Сибирская живая старина".

С другой стороны, в рамках коммунистического режима в декабре 1921 г. в Москве проходит Первая Всероссийская конференция научных обществ по краеведению, на основе решений которой в январе 1922 г. создается Центральное бюро краеведения (ЦБК). Обе эти инициативы отражали насущную потребность в развитии комплексных исследований, в том числе исторических, на уровне региона и отдельных его городов и территорий. В Сибири открывается 7 новых музеев, в том числе Томский и Новониколаевский (13), существенно расширяется сфера деятельности уже существующих.

Начинается создание специализированных общественных краеведческих организаций: филиал по исследованиям Сибири в Новониколаевске (1921), кафедра прибайкаловедения при Прибайкальском народном университете в Верхнеудинске (1921), Общество изучения Тобольского края (1922), Тюменское общество изучения местного края (1924) и т.д. По подсчетам К.А. Кабанова к марту 1923 г. в Сибири работало 28 обществ и 36 музеев, занимавшихся краеведческой работой (14).

С 1924 г. во всех губернских и окружных городах региона создаются краеведческие общества. В 1925 г. в Новониколаевске организуется Сибирское научно-исследовательское общество, переименованное в Общество изучения Сибири и ее производительных сил (ОИС), при котором начинается издание журнала "Сибиреведение". В том же году в Иркутске проходит Первый Восточно-Сибирский краеведческий съезд, а в 1926 г. в Новосибирске проводится Первый научно-исследовательский съезд Сибири. В русле этой деятельности началась подготовка издания Сибирской советской энциклопедии. В 1928 г. краеведческой работой в регионе занималось более 100 научных и краеведческих обществ, кружков и музеев. Число их членов достигало 3 тыс. человек. К 1930 г. Ассоциация краеведческих организаций Сибири объединяла 18 обществ краеведения, 18 музеев и 4 отдела РГО (15).

Краеведческие исследования историко-культурной проблематики в это время продолжали оставаться одним из ведущих направлений. Однако, в отличие от дореволюционного периода, сфера интересов краеведов значительно расширилась в строну изучения политической ссылки, общественного движения, гражданской войны 1918-1920 гг., прежде всего, партизанского движения. Можно отметить появление новых форм работы, повышение интереса к музееведению, изменение структуры краеведческих изданий.

Однако в Сибири, как и в стране в целом, возобладало производственное краеведение, а историческое ушло на второй план. К тому же, "начавшаяся в конце 1920-х годов кампания по борьбе с идеологическими врагами в краеведческой среде, все большая идеологизация и социологизация истории, привели к пагубнейшим последствиям для отечественной исторической науки, прерыванию традиций конкретно-исторических исследований и музейного изучения материальной культуры прошлого" (16).

Четвертый этап охватывает почти шестидесятилетний временной интервал от начала 1930-х до начала 1990-х гг. Фактически ликвидируется система неформальных научных и краеведческих организаций. Некоторые из них (отделы Географического общества СССР) были возрождены после 1945 г., но никогда их деятельность не достигала масштабов предшествующих этапов. Массовые репрессии обрушились на незначительную по численности прослойку квалифицированных специалистов в рассматриваемой сфере. Так, в 1937 г. в Иркутске были арестованы и расстреляны все научные сотрудники краеведческого музея (17). Основными центрами исторического краеведения становятся местные музеи, прежде всего областные, краевые, республиканские.

С другой стороны, резкое уменьшение масштабов особенно производственного краеведения объективно было связано с созданием в регионе мощной инфраструктуры вузов и НИИ. К концу 1960-х гг. в Сибири функционировало 69 институтов и университетов (366,5 тыс. студентов), примерно 250 академических и отраслевых НИИ, проектно-конструкторских институтов и филиалов (25 тыс. научных сотрудников) (18).

Начало пятого этапа, в котором мы сейчас находимся, относится к началу 1990-х гг. и связано с резким всплеском интереса к локальной истории (область, район, город, предприятие или учреждение) и к персоналиям. "Свою" историю, особенно накануне юбилеев, захотели получить буквально все – связисты, транспортники, строители, юристы, сантехники и пр.

В значительный степени эта волна была вызвана не только пробуждением интереса к местной истории, наличием квалифицированных кадров специалистов, но и ликвидацией цензуры, жесткой системы планирования и лимитирования издательской деятельности, возможностью использования финансовых средств по собственному усмотрению. Обратной стороной рассматриваемого процесса является появление скороспелых произведений с большим количеством ошибок, искажений, лакун и тенденциозных выводов при оценке отдельных событий и личностей.

В локальной истории применительно к Сибири за последние полтора десятка лет появился и закрепился целый ряд направлений, нормальное функционирование которых невозможно без участия краеведов. Прежде всего – это подготовка обобщающих энциклопедических, биографических и справочных изданий универсального и исторического характера, посвященных отдельным территориально-административным образованиям, городам и людям (19).

Определяя место краеведа в этой многотрудной работе на примере Новосибирской области, видный сибирский историк, директор Института истории СО РАН Л.М. Горюшкин отмечал: "История области немыслима без истории населенных пунктов Черепанова, Коченева или Улыбина, без истории района, села, завода. Историки не всегда могут дойти до каждого из них. И здесь неоценимую помощь могут оказать краеведы. К тому же, в архивах собирались официальные документы – протоколы заседаний и совещаний, постановления, распоряжения, отчеты. А как написать об Иване, первым построившем свой дом у Оби, найти его предков, проследить судьбу потомков? Без краеведов эту живую историю не написать" (20).

Отрадным проявлением современного этапа в развитии локальной истории можно считать устойчивую тенденцию по изданию краеведческих журналов и альманахов, среди которых следует назвать "Сибирскую старину" (Томск), "Землю Иркутскую", "Омскую старину", "Разыскания" (Кемерово), "Сибирский исторический журнал" (Тюмень), "Кузнецкую старину" (Новокузнецк), "Бийский вестник" и т.д. Существенно расширилась тематика краеведческих исследований. Среди новых и перспективных направлений следует назвать изучение некрополей (21), история науки и техники. Прекрасный образец в этом отношении являет первая книга В.Е. Копылова по Тюменской области (22).

Вместе с тем, повседневная практика предъявляет к ученым и краеведам более жесткие требования. Суть одного из них четко сформулировала Н.М. Дмитриенко: "…Без кропотливого собирания и изучения конкретных исторических фактов, без их разработки локальной истории не обойтись. И сейчас, полагаю, это самая насущная задача" (23).

Особого внимания требуют по нашему мнению персоналии. Это объясняется прежде всего кризисом жанра научной биографии применительно к истории России и Сибири ХХ в., обусловленного порочной практикой полюсного (черно-белого) изображения выдающихся россиян - или как святых, или как мерзавцев. Полюса могут меняться (Ленин, Троцкий, Сталин, Столыпин, Николай II), но антинаучная суть подобного подхода сохраняется. Отечественная историография не признает, к сожалению, многокрасочной палитры при анализе биографий наших героев. Причем категоричные оценочные суждения как правило базируются на произвольном использовании источников, личных характеристик авторов и политической конъюнктуры.

Современный этап развития исторического краеведения позволяет проявиться наиболее важным чертам деятельности в этой области – познавательному интересу, активности, финансовым возможностям, прекрасному знанию местных особенностей, которые необходимо всячески поощрять и поддерживать.

 

ПРИМЕЧАНИЯ: