Алексей Талашкин. История одного колокола

Голос этого кампана когда-то вплетался в общее пение колокольного подбора черепановского храма в честь Всех святых, в земле Сибирской просиявших. Но, — иногда это случается, — и колоколу наступает предел. А разбитый, он уже не пригоден к звону. Он был снят с колокольни и передан в музей. Тут-то он еще может послужить! Как? А сам по себе. Он ведь загадка: где был отлит? Кем? Почему такая необычная форма? И, самое, главное, откуда латиница на теле?

Потом, когда мы будем писать статью о нашем музее в научный сборник, мы так опишем эту находку: «Самый крупный и самый старый колокол в коллекции, имеет классические красивые, строгие очертания и гармоничные пропорции. Он покрыт зеленовато-серой патиной. Металл мелкозернистый, несколько белесый, очень хорошего качества литья. По всей вероятности, исходя из формы и качества металла, колокол обладал очень хорошим звуком, но без специальной методики удостовериться в этом нет возможности, так как колокол поврежден. Нижний край по дуге в 16 сантиметров отколот. С другой стороны колокола, от низа почти через всю поверхность, проходит вертикальная трещина, раздваивающаяся на конце. Колокол имеет шесть достаточно массивных скругленных ушей. Сохранилась часть оригинального языка (круглый в сечении кованый стержень, 2/3 от общей длины языка, с утолщением и петлей на свободном конце). 

В верхней части колокола два тонких декоративных валика отделяют две гладкие полосы. Между валиками отлита надпись латинскими буквами «ROKU 1817». Под вторым валиком расположен орнаментальный фриз с зубчатым завершением по низу. Внутри зубцов — растительный орнамент в виде свисающих вниз цветов наподобие колокольчика, обрамленных тонкими закручивающимися усиками. Рельеф орнамента невысокий, но хорошо просматривающийся, очень тонкий и изящный. Линия зубцов подчеркнута узкой каемкой с удлиненными бусинами. Ряд похожих бусин пропущен по верхнему краю орнамента. По юбке колокола проходят еще несколько валиков. В целом колокол оформлен достаточно строго и сдержанно».

Как-то мне один звонарь сказал: «Я не люблю читать надписи на колоколах». Мне тогда показалось это даже не странно — дико! «А я люблю читать надписи на колоколах», — ответил я ему. Вот, например, на одном из наших музейных колоколов имеется надпись «УРИЦ». Буквы четкие, красивые. Надпись эта не отлита, не вырезана, а выбита. Такое ощущение, что для этого использовались типографские гранки. Что значит «УРИЦ» — это загадка, которую еще предстоит решить. И этот наш «латинянин» тоже хранит свою тайну. Как ее разгадать? Попробую самым простым и доступным способом — с помощью интернета. Я набираю в поисковике «колокол ROKU 1817». И самый первый выданный компьютером результат превосходит все ожидания. Во-первых, я узнал, что «Заболоть — столица нашей родины!». А во-вторых, именно в этом маленьком белорусском городке нашли родных братьев моего «латинянина».

19 марта 2009 года белорусская Заболоть загудела: колокола нашли! «Сенсация! Найдены спрятанные колокола! Возле больницы строят новую котельную, так как отопление электричеством стало очень дорогим и невыгодным. Ведутся земляные работы, и сегодня раскопали спрятанные давным-давно колокола. Нашли четыре колокола, говорят, есть еще два. Сенсация моментально облетела нашу Заболоть, но не все смогли увидеть находку: колокола забрала милиция. Их должны исследовать. Самый важный вопрос — получит ли их обратно католический костел? На большом колоколе видна надпись, ее можно прочитать, если увеличить фотографию. Там четко видна дата и год 1817».

Мы связались с Заболотью, порадовались их находке, сообщили о нашей. Обменялись фотографиями. А через некоторое время нам пришло письмо из Прибалтики.

В Минске трудится кампанолог Елена Шатько. В 2014 году вышла ее книга «Колокола и колокольные звоны православных храмов западных регионов Беларуси: история и современность». Во время многочисленных экспедиций она также находила колокола Владковского. А точнее, Владковских. Можно с уверенностью говорить, по крайней мере, о двух братьях Владковских — Андрее и Михаиле. Причем отливали они колокола не только в Ружанах, но и в Венгрове (ныне территория Польши). Династия Владковских продолжала колокололитейное дело до революции. В №52 «Литовских епархиальных ведомостей» за 1890 год опубликована реклама следующего содержания: «Колокольный завод А. Владковского в городе Венгрове Седлецкой губернии отливает новые и переливает старые колокола всякого размера по возможно заниженным ценам с доставкой по железной дороге на указанные в адресе станции. За изображение святых на колоколе и за надписи не платится». Владковский профессионально подходил к заказчику и предлагал в случае желания иметь гармоничный звук колоколов внутри подбора, при заказе сообщать размеры, вес и тоны уже имеющихся колоколов.

Как же попал колокол в Сибирь? Наиболее правдоподобной является версия эвакуации во время Первой мировой войны. Со всех захваченных территорий немцы активно забирали колокола и отвозили их в Германию, где и переплавляли на военные нужды. По приказу военных властей в 1914 году была проведена массовая эвакуация имущества белорусских церквей в Центральную Россию. Колокола, иконы, метрические книги — всё подлежало эвакуации. Первоначально планировалось, что по окончании войны имущество вернется на места. Однако революция 1917 года не дала осуществиться задуманному. Множество колоколов было привезено в Москву и Петроград, а оттуда, видимо, могли колокола разойтись и еще дальше — в Сибирь.