Диакон Артемий Сильвестров. Крещение: полное погружение или обливание?

 

Собственно, ответ очевиден. Конечно, троекратное полное погружение (с древнегреч. βάφτισμα – омовение, погружение) в специально освященную воду во имя Отца и Сына и Святого Духа есть традиционная форма совершения православного Крещения. Однако многие из тех, кто, будучи взрослым, принял Крещение в советскую или постсоветскую эпоху, скорее всего знают, что полностью в воду их не погружали, но священник трижды кропил или обливал их водой – во имя Отца и Сына и Святого Духа. Конечно, эта мера (Крещение обливанием) была до известной степени вынужденной: в конце 80-х – начале 90-х желающих принять Крещение было много, а действующих храмов – очень мало и практически нигде не было соответствующих баптистериев (купелей) для крещения взрослых. И, естественно, «нужды ради» Крещение совершалось простым троекратным обливанием (окроплением). Люди получали свидетельство о Крещении и считали себя полноправными православными христианами, ходили в Церковь, исповедовались, причащались и т.д.

Однако все это время существовали своего рода религиозные ревнители, которые утверждали, что такое Крещение недействительно, и в случае, если человек крещен именно обливанием, его нужно перекрещивать. В последние годы в связи с деятельностью псевдоправославных сект (в частности, И.Т. Лапкина, соратника анафематствованного Глеба Якунина), которые настаивают, что т.н. «обливанцев» нужно непременно перекрещивать полным погружением эти споры вспыхнули с новой силой. И порой даже люди, многие годы находящиеся в Церкви, поддаются этому соблазну, крестятся «во второй раз», как будто забыв слова Символа веры «верую во едино Крещение во оставление грехов»! Такие, как Лапкин, ведут борьбу с Церковью – выискивают различные «неточности» в церковной жизни. Если некий человек сомневается в канонической полноте принятого им Крещения (допустим, бабушка крестила на дому – так часто происходило в эпоху богоборчества), то таковой может принять Крещение «полным погружением», и для таких случаев употребляется специальная формула «Аще не крещен». Но это должно произойти в православном храме, а не в секте Лапкина. А если таинство совершил православный священник, то о каком «перекрещивании» может вообще идти речь? В связи со всеми этими сложностями мы видим насущную необходимость дать не столько церковно-каноническую оценку таким аспектам как внешняя форма совершения таинства, сколько именно богословскую.

Во-первых, следует отметить, что никакого «перекрещивания» в принципе не существует, ибо «верую во едино Крещение». «Второй раз» совершается едино Крещение над теми, кто в прошлом прошел через некий обряд, называемый «крещением» в тех религиозных общинах, которые, хотя и именуют себя христианскими, однако таковыми не являются. В дореволюционной практике «заново крестили» баптистов, адвентистов, пятидесятников, мормонов и прочих сектантов того времени. Однако, по аналогии с правилами святителя Василия Великого, римо-католиков, а также представителей т.н. древневосточных дохалкидонских расколов и старообрядцев-поповцев, желавших перейти в православную веру, принимали через таинство Покаяния (исповедь). Традиционных протестантов (лютеран, кальвинистов и англикан), а также старообрядцев-беспоповцев принимали через таинство Миропомазания. За первыми признавали апостольскую преемственность, легитимность священства и, соответственно, действительность совершаемых таинств, что же касается традиционных протестантов, то здесь действовал принцип допустимости совершения таинства Крещения мирянином (в особых случаях, когда желающему принять Крещение угрожает смерть). Однако, поскольку таинство Миропомазания мог совершить исключительно пресвитер или епископ (а священство в нашем традиционном понимании у протестантов отсутствует), то над ними производилось таинство Миропомазания. Так в 1891 году через Миропомазание приняла православную веру лютеранка Елизавета Александра Луиза Алиса Гессен-Дармштадтская, более известная всем нам как святая преподобномученица великая княгиня Елисавета Феодоровна. И это далеко не единичный случай.

В связи с этим возникает вопрос: если в традиции нашей Церкви допустимо признавать действительность Крещения (а в ином случае и других таинств) даже у других конфессий, чье священство имеет апостольское преемство, то неужели Крещение, совершенное православным батюшкой в православном храме мы можем признавать недействительным? Конечно, существуют различные мнения по этому вопросу. Так, скажем, православные греки на сегодняшний день не признают латинского крещения и, соответственно, заново крестят обращающихся из римо-католицизма. Да и в Русской Церкви многие полагают, что тот образ принятия инославных, который имел место в Российской Империи, является излишне либеральным. Кстати, Константинопольская Церковь на уровне официальных постановлений признает и возможность «перекрещивания» тех, кого крестили «обливанием».

Но здесь требуется расставить очень значимые акценты. Во-первых, в Русской Православной Церкви нет таких постановлений, во-вторых, на греков не выпало тех масштабных гонений и разрушений, которые в минувший век выпали на долю Русской Православной Церкви, и нет, соответственно, насущной потребности крестить миллионы взрослых людей, а для крещения детей баптистерии не нужны. И в понимании греков крещенных «обливанием» следует перекрещивать не потому что Крещение «обливанием» какое-то ущербное, а потому что униаты крестили именно так, и для Константинопольской Церкви «крещенный обливанием» есть униат. В нашей же Церкви «обливанием» крестили не униаты, а православные священники «нужды ради». Или нашим батюшкам нужно было отказывать всем желающим креститься, мол «вот большую купель построим через сорок лет – тогда приходите»? Для справки: в Вознесенском кафедральном Соборе Новосибирска в 90-е годы ежедневно крестили по 500-600 человек, а за весь год принимали Крещение до 50 000 человек. С 1990 по 2000 год в Новосибирске и Новосибирской области приняли Крещение около миллиона человек. Вспомним, что в советское время многие наши сограждане приняли Крещение от священника в домашних условиях (в том числе и в сельской местности), где в принципе «полное погружение» невозможно.

Также «второкрещенцы» в качестве аргумента приводят 50-е апостольское правило, которое «повелевает извергать из сана тех пресвитеров и епископов, которые не крестят в три погружения». Однако в оригинале это правило звучит так: «Аще кто, епископ или пресвитер, совершит не три погружения единого тайнодействия, но едино погружение, даемое в смерть Господню: да будет извержен». Т.е. данное правило направлено против различных ересей первого периода христианской истории. В частности, речь идет об аномейской (или евномианской) секте, в которой «крещение» совершалось не «во имя Отца и Сына и Святого Духа», а только «в смерть Христову». Согласитесь, здесь речь идет несколько об ином. 7-е правило II Вселенского Собора и 95-е правило VI Вселенского Собора, приводимые нашими оппонентами, также говорят о принятии еретиков, а вовсе не об обрядовых тонкостях чинопоследования таинства Крещения.

Но перейдем к самой сути вопроса.

Сердцевиной и обязательным действием самого тайносовершения является крещальная формула: «Крещается раб Божий (имя) во имя Отца, аминь. И Сына, аминь. И Святого Духа, аминь» – с троекратным погружением в специально освященную воду.

В остальном тайносовершение в разные эпохи и в разных Поместных Церквях имело различное последование и различные особенности, которые могли меняться. Из древних монашеских патериков мы знаем, например, что в аравийских или египетских пустынях за неимением воды крестили песком! Вы только подумайте! И никто из святых отцов не гнал этих христиан перекрещиваться полным погружением в воде. Из житий древних мучеников нам известно, что многие из них «крестились кровью», т.е. формально вообще не проходили таинство Крещения, но их исповедание Христа в жутких муках даже до смерти само по себе было для них Крещением. Неужели «ревнители» потребуют деканонизации всех этих святых? Благоразумный разбойник не был крещен в воде, но был возведен в рай. «Ревнители» потребуют переписать Евангелие?

Не только Крещение, но и другие таинства Православной Церкви в тех или иных ситуациях могли совершаться по-разному. Скажем, Русская Православная Церковь и Иерусалимская служат Литургию исключительно на красном вине, а представители Константинопольской и Румынской Церквей вполне могут использовать для Евхаристии и белое вино (кстати, господа «ревнители», мотивируя возможность «второго крещения» таковыми прецедентами в Константинопольской Церкви, вряд ли одобрят совершение Евхаристии на белом вине). И Московский Патриархат в связи с этим не разрывает с ними евхаристического общения, не объявляет их Причастие недействительным.

Святейший Патриарх Алексий II настаивал на том, чтобы при храмах строились баптистерии и Крещение совершалось полным погружением. Однако никогда Святейший Патриарх (и никто из авторитетных священнослужителей или богословов нашей Церкви) не настаивали на том, что Крещение «обливанием» — недействительное и не требовали перекрещиваться! Зачем же это делают «второкрещенцы»?

«Весь смысл Нового Завета и состоит в переходе от мертвящей буквы ветхозаветной к Духу Жизни. Обрядоверие отвергнуто нашей Церковью как заблуждение»

На наш взгляд, т.н. «ревнители» на самом деле не столько пекутся о чистоте веры, сколько придают самому совершению таинства Крещения (как и, видимо, других таинств и в целом нашей вере) чисто языческий, механистический, обрядовый (в плохом смысле этого слова) характер. Подобное механистическое сознание начисто забывает, что за каждым христианским таинством стоит Живая Личность, Сила, Разум! В Евангелии мы читаем слова Господа: «если кто не родится от воды и Духа, не может войти в Царствие Божие» (Ин. 3, 5). Как тут не вспомнить слова Мартина Лютера, который в полемике с римо-католиками, которые настаивали на принципе ех ореге operato («таинства действуют самим фактом своего совершения») с мужицкой прямотой заявил: «Святой Дух – не дурак». Неужели для таинства Крещения самым главным условием является отнюдь не благочестивое желание крещаемого, не знание веры, не его раскаянье, не чистота его устремлений, а то, в каком процентном соотношении его тело соприкоснулось со святой водой? Весь смысл Нового Завета и состоит в переходе от мертвящей буквы ветхозаветной к Духу Жизни. Обрядоверие отвергнуто нашей Церковью как заблуждение. Если у человека нет рук, то как ему осенить себя крестным знамением? Это невозможно! Получается, что он потерян для Вечности? Конечно, нет! Такой «обрядоверческий» подход не имеет никакого отношения к православному учению о таинствах.

Таинство Крещения, совершенное пресвитером, является действительным, несмотря на некоторые изменения во внешних формах его совершения. «Второкрещенцы» в качестве аргумента в пользу своей позиции приводят слова святителя Василия Великого, который, в частности, говорил: «Беда бывает, когда кто-либо умрет без Крещения или когда будет что-либо опущено из преданного при совершении Крещения». Но разве те священники, которые крестили миллионы наших сограждан «обливанием» опускали саму крещальную формулу, разве вода не была участником таинства? Разве можем мы здесь говорить о преднамеренном грубом нарушении совершения таинства?

Чтобы окончательно разобраться в этом вопросе, дерзнем разобрать само таинство Крещения на действующие в нем реалии. Во-первых, это Сам Господь, Который совершает таинство, крестит человека. Во-вторых, это священник, который священнодействует и посредством его молитв и внешних действий Господь сообщает крещаемому Свою благодать. В-третьих, это крещаемый человек, который уверовал во Иисуса Христа и с благоговением и покаянным сердцем испрашивает у Господа доброй совести. Наконец, вода – это материал, посредством которого на человека нисходит Дух Святой. Ветхозаветный и языческий миры знали некое подобие таинства Крещения, как, скажем, «омовение» у иудеев или «митроистские тавроболии», в которых посредством воды совершалось некое сакральное очищение человека. Христос не отрицает это символическое значение, и для таинства Крещения – рождения во Христе – берет именно воду, но вносит в эту воду онтологически иное содержание.

О чем же говорят представители т.н. «богословия второкрещения»? Материалу придается большее значение, чем Богу, священнику и, наконец, самому человеку, а точнее – его вере, его желанию, раскаянию и благоговению. Пусть даже не большее, но, оказывается, силы благодати Божией, молитвы священника, веры крещаемого недостаточно для того, чтобы таинство Крещения состоялось. Можно сказать по-другому: Бог не слышит молитвы священника, не слышит молитвы желающего креститься, если Крещение совершается не полным погружением. Это что такое? Это чистое язычество. Так раскольничий «архимандрит» Амвросий (Фонтрие) пишет следующее: «Священник берет кисть и всех сразу кропит. На кого попадет вода, а на кого и нет. Может быть, там женщина в парике стоит, и ей на парик несколько капель упадет, но она-то остается некрещеной!» Конечно! Разве Крещение принимает тот, на кого случайно попали капли освященной воды? Крещение принимает тот, кто всем сердцем и умом желает быть Христовым и приступает к таинству. Можно пойти от обратного: если эту случайную женщину (которая, видимо, вовсе не собирается стать христианкой), равно как и ее парик, троекратно полностью погрузить в купель (исполнив все чинопоследование), неужели женщина и ее несчастный парик станут православными? Абсурдно и думать о таком! Здесь необходимо отметить и чисто «детский» психологический фактор. Оказывается, думает человек, согласившийся на «второе крещение», моя христианская жизнь ущербна не потому, что я грешу, а потому что я крещен «неправильно».

Традиция и обрядовые особенности – очень важные, необходимые Церкви реалии, однако недопустимо ими подменять духовную жизнь, нельзя на традицию или обряд сваливать свое собственное нерадение.

Другой апологет «второкрещения» некто В. Смирнов так аргументирует недействительность Крещения окроплением: «Дело в том, что на греческом языке слово «баптизантес» (крещение) буквально означает «погружение, окунание», а не «обливание», следовательно, тот, кто не погружался при крещении, тот по смыслу самого слова и не крестился». Во-первых, сообщим В. Смирнову, что Крещение по-гречески звучит «баптисма» (Βάπτισμα), а не «баптизантес». Во-вторых, неужели для Господа «смысл слова» важнее, чем смысл и содержание самого таинства? Что за странная логика? Так, слово Евхаристия (греч. εὐ-χᾰριστία — благодарение) или Причастие (т.е. единение, общение) не подразумевают вкушения чего-либо. Интересно, какие выводы сделает из этого нюанса господин Смирнов? Неужели потребует заменить Божественную литургию на благодарственный молебен или приходские встречи? Если мы будем оперировать такого рода «логикой», то это будет просто несерьезно. В конце концов, любой физик, вспомнив теорию относительности, может смело заявить: «Ну, знаете ли, «погружение», равно как и «обливание» – это действия относительные». Суть не в процентном соприкосновении воды и всего человека, а в том, что это соприкосновение произошло, в том, что человек понимает то, что с ним происходит и посредством этого соприкосновения таинственно действует Дух Святой по вере этого человека.

Позиция «второкрещенцев» полностью противоречит святоотеческому преданию. Святитель Кирилл Иерусалимский в своих «Огласительных поучениях» пишет: «Если лицемеришь, то люди крестят тебя теперь, а Дух не будет тебя крестить». И это он пишет, наверняка зная о тех, кого крестили песком и кто крестился кровью. Главным же препятствием к восприятию человеком Духа Святого святитель Кирилл считает лицемерие, а вовсе не коэффициент соприкосновения крещаемого с водой. «Второкрещенцы» в процессе защиты своей позиции постоянно к месту и не к месту приводят слова святых отцов, которые в той или иной форме уподобляли полное погружение в воду во время таинства Крещения смерти ветхого человека. Но, во-первых, эти святые отцы ни слова не говорили о перекрещивании тех, кто, в силу различных обстоятельств, был крещен «обливанием» в канонической церкви, во-вторых, нужно различать образ и саму суть совершаемого. Крестит Сам Господь, а не вода, и, если нужно, то Господь способен тайным образом омыть трижды всего человека, хотя и для глаз человеческих на крещаемого попало несколько капель. Откройте Святое Евангелие и посмотрите, сколько раз Господь в силу веры несчастных, но верующих в Него людей, в силу непреодолимых обстоятельств исцелял больных, нарушая при этом Им же установленный Закон (установление субботнего покоя). Помните, как именовались те, кто негодовал от подобных Его действий?

В Ветхозаветной Церкви именно фарисейство, т.е. исполнение чисто внешних обрядов при забвении цели, ради которой были установлены эти требования, привело к отвержению Самого Спасителя. Церковная дисциплина – очень важная вещь, но это условия чисто внешнего порядка, они нужны для нормальной церковной жизни. Они не спасают человека сами по себе и не губят его, если в силу каких-то обстоятельств человек вынужден отступить от них. Существует три реалии: традиция, обряд и догмат. В случае если человек принимает Крещение через «обливание», то это есть нарушение традиции и некоторых обрядовых особенностей, но таковое явление всегда имело место в Православной Церкви и именовалось икономией. Это не отторгает человека от благодати Божией. А вот «второе Крещение» есть уже нарушение догмата, причем догмата настолько важного, что его основной тезис внесен в Никео-Цареградский Символ веры: «Верую во едино Крещение…» Конечно, невозможно требовать с наших прихожан детального знания всей полноты сложной христианской догматики (этого и не нужно для ведения духовной жизни), но такой догмат, как «едино Крещение» должен знать каждый. И нарушение этого вероучительного принципа есть уже откровенная ересь, которая, вне сомнения, отторгает держащегося ее от Единой Святой Соборной и Апостольской Церкви.