Виктор Власов. Наши дети будут лучше, чем мы

Когда я услышал от пятиклассницы, что она хочет стать учителем английского, я, мягко говоря, удивился, специально состроил страшную гримасу, чтобы девочка испугалась, изменив своё решение. Однако она продолжила смотреть на меня с наивной радостью, бесстрашно. Стоя у доски и дописывая домашнюю работу в правом крайнем углу совдеповской, коричневой и потрескавшейся от времени доски, я в нескольких предложениях дал ей образ многочисленных баловников в классе и прочего страшного, что может случиться только в школе. Она была непреклонна и даже заинтересована в данном воспитательном вопросе, тотчас хотела предложить, как провести урок интересно, чтобы ни у кого не осталось времени и желания на баловство, но прозвенел звонок, и мы заняли боевые позиции «учитель-ученик».

Я люблю случайно оказываться на уроках своих коллег. На уроке всегда услышишь то, что раньше в ученические годы пролетело мимо ушей и не отложилось в памяти совершенно. А сейчас, вдруг, стало удивительно актуально. Идет урок биологии, ведёт его одна из старейших в нашей школе учителей Людмила Геннадиевна. Меня поражает информация о том, что тело возникает из клетки меньше одной сотой дюйма в диаметре, не содержащей ничего того, из чего собственно оно и состоит. Развиваясь, она вырастает в организм, и шестьдесят две с половиной мили кровеносных сосудов, представляете, милые читатели? Подумать только, все случается из ничего. Вот и у меня. Учителем быть не хотел, когда учился в школе, а потом вдруг стал и работаю в системе образования одиннадцатый год к ряду.

Девочка эта умненькая и разговорчивая в меру, дисциплинированная и любознательная. Её любимый предмет английский язык и теперь немецкий – с тех пор как мы познакомились, в начальной школе это было. Оценки она имеет достойные и по остальным предметам, жалоб на неё нет пока что, посмотрим, что произойдёт дальше – будут ли наши дети лучше, чем мы – вспоминаю эту фразу из текста «Басты», из песни «Сансара*», слушали?

Хороших и добрых, радостных и не очень новостей из омских школ, в мире интернета можно почерпнуть не мало. Иногда даже увидишь рассуждения по поводу того, что же заставляет молодёжь приходить (а чаще того, не оставаться) работать в школах. Низкая зарплата, поверьте не всегда главный барьер, не позволяющий молодому выпускнику педвуза остаться в школе. Возрастные коллективы, отсутствие перспектив карьерного роста, не всегда адекватные в общении родители, ленивые и злые дети. Вот картинка, которая стоит перед глазами у новоиспеченного выпускника. В каждой профессии есть свои сложности, это правда, но работа учителя – это своеобразное служение, смысл которого настолько глубок, что постигаешь его всю жизнь, пока достаточно сил. А постигнуть его, наверное, и не возможно до конца.

– Представляете, Ирина Ивановна, Софья Емельянова хочет стать учителем иностранного! – сообщаю я, довольный, нашей учительнице истории. Я пришёл в учительскую и пью кофе «3 в 1», с нежной пенкой и славным ароматом – его приятный запах привлекает всех, кто в неё заходит.

– Ну-у, – протягивает Ирина Ивановна недоверчиво. – если в пятом классе человек вдохновлён какой-то деятельностью, необязательно, что он будет этим жить потом, согласны со мной, Виктор Витальевич?

– Да, согласен, – отвечаю я, откусывая кусок сладкого рулета с маком и потом делая маленький глоток. Кофе горячий. Но как бы мне хотелось, чтобы мечта стать учителем у этой замечательной малышки сбылась, не разбилась о подводные камни жизни и превратности судьбы.

Ребёнок не видит иную сторону работы в школе. Не ощущает на себе рабочую нервотрёпку и прочие разочарования, которые могут быть лишь в школе. К тому же Емельянова ученица добросовестная. Я слышал от её классной, что уроки она делает четыре часа в день. Как-то я спросил у средненькой в учебном рвении девушки из 11 класса, она сказала, что уроки у неё занимают где-то полчаса. Она находится в боевой готовности на уроке, как часовой, который уже борется с усталостью.

Возвращаясь домой, я часто думаю, о чём учителя говорили-делились в учительской. У меня нет особенно времени, чтобы записать их мысли-высказывания, но когда я вспоминаю их неожиданную радость от успеха того или иного ребёнка, я прихожу в восторг и усталости у меня как не бывало. Начинается «диктовка» – как будто разум свыше мне навязчиво рекомендует присесть за компьютер и написать об этом. Нравится мне эта «диктовка», поверьте, это похоже на огонь, который отказывается гаснуть в конце рабочего дня. Я как робот по программе, рассказываю читателям обо всём, что почувствовал в ходе небольшого количества времени. Это продолжается уже очень долго, ни на миг не ослабевая. Бывает, я не могу поесть и вздремнуть спокойно, без того чтобы не выхватить блокнот и не записать мыслишки.

Конечно, дети, как и все мы, принадлежат к той категории людей, которые, как бы ясно они не выражались, рискуют не довести дело до логического завершения. Если дети рискуют быть неправильно понятыми, то взрослые – неправильно оценёнными. В этом вся и проблема. Ох, если бы мы говорили и делали только правильно, какие великие и праведные времена настали бы. Возвращаюсь к тому, от чего начал шагать! К сохранению внутреннего состояния благодарности учителю, к вдохновению, которое учитель способен подарить ребёнку вопреки небесным светилам, проценту разного недовольства и каким-то личным предубеждениям.

В подлинной работе нет ни пристрастности к чему-либо, ни личного отношения к людям, об этом «В книге о друзьях» написал американский писатель из поколения битников – Генри Миллер. Работая в крупнейшей телеграфной компании управляющим отдела кадров, он много раз пытался не «заряжаться» личным отношением ни к евреям, ни к неграм, ни к женщинам, которые часто приходили наниматься курьерами. Что первые, что вторые, он думал, его обманывают, а слабостью третьих он пользовался часто-часто, втайне от родной жены (по счёту не первой).

У нас в учительской делятся новостями, связанными с успехами и неудачами детей – это правда. А где ещё этим поделиться в школе? Пусть, иначе коллеги не будут знать, насколько лучше или хуже становятся наши дети с возрастом. По моим наблюдениям, беды начинаются в семье. В неполной ячейке ребёнок чаще предоставлен самому себе, а там у него свобода со всеми пагубными воздействиями. Слушая краткие и долгие истории о детях третий год подряд в данной школе, я замечаю, что хуже учатся и ведут себя дети, которые лишились отца или пуще того – остались на опекунстве тёти, дяди.

– Женя пристрастился к электронной сигарете, друзья у него пошли неподобающего вида, – делится Татьяна Валерьевна. – Он стал забывать учебники на урок, стал отираться в магазине и клянчить у прохожих мелочь. Я слышала от ребят, что его несколько раз выгоняли из магазина и грозились сообщить в соответствующую инстанцию. А почему это? Воспитанием занялась одна мама, которая пропадает на работе. Если её лишат родительских прав, то за него возьмётся бабушка, а она ели ходит и говорит. Парень попадёт в тюрьму! Как начал обманывать меня, так я и поняла… Ребята не говорили бы глупостей – все в голос причём, простите!

Из этого иногда средоточия слухов и какого-то порой потворства, приносимого лукавым, наверное, в учительской слышишь одобрительные возлияния коллег – детей хвалят, их успехам рады как своим. Рады победам в конкурсах, которые приносят яркую грамоту в фойе школы, удовлетворены общими отзывами о ребёнке, находящимся на попечении этого классного руководителя, значит, заслуженного и многоопытного учителя. Когда взрослые делятся успехами детей, царит атмосфера какого-то безоглядного радушия со всех сторон, коллеги не стараются привнести сумятицу в положения школьных дел, они будто добавляют в кашу маслица и пить кофе там особенно становится приятно – тебя словно сдабривают, услаждают замечательными новостями, о которых хочется написать ещё более потрясающе.

В тёплом воздухе учительской помимо аромата кофе с пенкой разливается невесомая струя благоразумия и счастья – коллеги рады находится в коллективе детей, которые отвечают и стремятся к высотам науки. Расточительная щедрость слов и заключается в том, чтобы подействовать на окружающих как бальзам на душу. Как добрая закваска, атмосфера общей радости привлекает дух бодрости и коллективной значимости, будто сам Президент РФ явился и привёз долгожданные подарки в виде повышения зарплаты и улучшения условий труда.

– Вы бы слышали, как Екатерина отвечала сегодня на уроке, – качает головой Ирина Ивановна. – Она прочитала несколько параграфов вперёд! А как Денис привёл данные из справочной литературы, которую принёс в школу.

– А доклад какой замечательный мне подготовили, – улыбается учитель ОБЖ и физкультуры Роман Геннадиевич. – Дети слушали, раскрыв рот. Да и сам я заслушался – забыл, что этот парень не отличается усидчивостью и терпением. Вот что главное для меня, коллеги – это подача. Ты расскажи не очень много, но со знанием дела. Всех я спросить не успею, хоть убейте, вот и стреляйте от этого. Объясните разумно, не надо пафоса.

– Ты пиши-пиши, товарищ Власов, – советует директор школы Валерий Владимирович. – Вы, коллеги, рассказывайте ему, делитесь. Глядишь, роман напишет о школьной жизни. Не остросюжетный, а правильный и спокойный, как должна быть жизнь педагога. Не всё закрывается на Японии, Америке или Европе. Ваш «Красный лотос», Виктор Витальевич, вещь прекрасная, не зря Анна Павловна сделала с ребятами по ней пластилиновый мультфильм, но ведь о реальных вещах надо подумать. У вас получится!

Наслушаешься в учительской вещего и проникновенного, славного и делового, пустишься в мастерскую, чтобы открыть глаза Сан Санычу – учителю труда и технологии. Он почти не заходит в учительскую, некогда: мастерская – кабинет повышенной опасности, комментирует он, а дети там всегда. Приходится ему смотреть за ними, не отходя ни на шаг. Саныч – добрейший, душевный и громогласный учитель  технологии. Как рявкнет, так дети сами правильно хватаются за напильники и лобзики. Сами мастерят поделки – произведения искусства, что на общешкольных совещаниях учителя ахают и хвалят не то собственно мастера-Саныча, не то Святой дух, представляете. Складывая руки молитвенно, строжайший в школе учитель математики Нина Михайловна умиляется до слез от поделок Саныча, снимает очки и протирает стёкла платочком. Саныч на совещании приходит как Дед Мороз с пакетом поделок и наградных материалов, ими он с гордостью делится с коллегами. Любо дорого на него смотреть в эти минуты! Учителя-зрители словно превращаются в киношных Конанов, варваров из древнего Кимера, которые не умеют плакать, и внутри счастливы за коллегу до слёз.

Много кто из коллег прямо или косвенно интересуется моими достижениями в области педагогики. «Учитель живёт в своём ученике» – повторяю из «Басты», из той же «Сансары», и мои достижения видны не через увеличительное стекло – стоит изучить наградные листы разных лет. И немало кто из коллег спрашивает о моих собственных детях, их у меня двое: мальчик и девочка, ему 6 лет, ей 3 года.

Педагог дополнительного образования Антон Николаевич – ведёт кружок авиа-моделирования; он регулярно осведомляется об успехах моих родных детей. Его кабинет находится по соседству с мастерской Сан Саныча, поэтому, заходя к трудовику, я навещаю и Антона, молодого человека, который старше меня на два года всего лишь. Антон Николаевич человек суровый не по годам к себе и к детям. Несмотря на его дерзкую энергичность и лёгкость в движениях, взгляд он имеет тяжёлый и чересчур серьёзный. Его очарование для детей – в его молчании. Дал Антон Николаевич задание детям, предоставил материал для работы, и засел за станок, надев респиратор. Вот он молчит и глядит лишь на деталь, а его лицо необыкновенно-выразительное и значительное – как будто он выполняет высшую миссию и потревожить его нельзя ни в коем случае. Я тихонько захожу и смотрю на него. А вместе со мной за ним иногда наблюдают дети, то стесняясь потревожить, то намеренно опасаясь какого-то гнева свыше. Поглядывая на него в эту минуту работы за станком, они предпочитают сработать самим, нежели обратиться. Есть в молчании и в лице Антона Николаевича что-то от мудреца, от святого человека, который примером своей деятельности заставляет остальных думать и делать самим.

Нравом Антон Николаевич и Сан Саныч похожи не больше, чем две стороны одной медали. Оба деятельные, очень серьёзные и за словом в карман не полезут. Правда, один громче и старше, а второй тише и моложе – этим они, пожалуй, отличаются заметно. Если их не знать, а мельком посмотреть на Саныча и на Николаевича, можно подумать, что эти педагоги – отец и сын. Санычу уже под шестьдесят, Николаевичу он уступает разве что в знании реалий современного времени. Если Антон Николаевич следит за новинками из мира киноиндустрии, то Сан Саныч, так его называют все, только слушает старомодные песни, запуская «ютюб». Если Саныч не станет рассуждать о том, что не видел или не читал, то Николаевич практически обо всём имеет квалифицированное мнение.

– Как твои дети, Вить? – спрашивает Антон Николаевич, не прекращая работать. Он неустанно что-то вырезает, начищает и выпиливает вместе с детьми или в гордом одиночестве. В учительскую этот парень выходит редко, объясняет это тем, что сплетни он послушает и на шоу Владимира Соловьёва по телевизору.

– Сашок знает много английских слов, выясняет у меня как по-английски это или то, мечтает стать снайпером. А Ксения – ходит в садик, о её стремлениях мне мало что известно, однако человечек она деловой и самый лучший наш помощник.

Об Антоне Николаевиче нужно сказать отдельно. Он человек настроения – может быть грустным и замкнутым, это оттого, что его мечта до сих пор не исполнилась и у него мало единомышленников, он сам об этом рассказывал. Зайдёшь к нему, бывает, он хлопнет тебя по животу ладошкой и спросит, мол, почему долго не заходил и не присылал ничего увлекательного в сети. А я слал ему на днях несколько ссылок – своих статей, он просто не был в интернете. И в гости я заходил, просто его не было на месте, Саныч предупредил, мол, уехал коллега забрать детали, которые заказал.

Любая тема для Антона Николаевича – это повод продемонстрировать свои знания в этой области и показать виртуозность при ответе. Обожая говорить о таинственном и сложном, он остаётся ясен и убедителен, как если бы он объяснял известное ему действие. Он может быть вкрадчив, мечтателен и серьёзен одновременно, как чародеи из кинокартины «Ведьмак», недавно выпущенной каналом «Netflix». Когда Антон Николаевич разговаривает с вами на любую ему тему – ему нравятся автомобили, военная техника и самолёты – он придаёт голосу звонкую глубину, сравниваемую с послезвучаем гонга. Если он, к примеру, начинает рассуждать о том, что слышал и не проверял сам, его речь обогащается таинственным созвучием. Он умеет преподнести себя с лучшей стороны, застать его врасплох, по-моему, невозможно. Единственное, что может отвлечь Антона Николаевича от работы, заставить его сорваться восвояси – звонок жены.

Антон Николаевич – отец двоих детей. У него тоже мальчик и девочка. Он прихожанин ближайшего православного храма на Новой Московке, главное, о чём не устаёт повторять батюшка, к чьим словам педагог прислушивается – не забывать помогать своей семье, иначе дети могут сделаться такими же равнодушными и прохладными, и вы будете не рады этому примеру.

– Песня, да, хорошая, Вить, – оценил Антон Николаевич присланную мной ссылку на клип группы «Баста». – Наши дети должны быть лучше, чем мы! Тебе нужно написать роман о нашем времени, где сильные и взрослые сыграют большую роль в становлении личности ребёнка!

Умеют хорошие люди поддержать и наставить на путь истинный!

Пусть моя пятиклассница обязательно станет учителем. Не будет лучшей награды любому моему коллеге, кроме воплощения мечты его учеников, тем более повторения педагогического пути!

* Санса́ра или самса́ра – круговорот рождения и смерти в мирах, ограниченных кармой, одно из основных понятий в индийской философии.