Виктор Власов. Любить природу и человека, как Астафьев

Сколько в интернете публикаций и сочинений на тему взаимодействия природы и человека в прозе Виктора Петровича Астафьева – не счесть. Остаётся писатель воспитателем и после смерти, врачевателем души, как священнослужитель. Произведения известного писателя-охотника – учитель добра и терпения, трудолюбия и верности принципам. Каждый наш омский автор втайне мечтает писать как Виктор Петрович Астафьев – недаром эти знакомые мне творческие люди часто говорят о нём, ставят в пример и немного завидуют, говоря, что смогли бы лучше. 

Некоторые омские писатели (подразумеваю не только членов официальных писательских организаций) переехали жить в область – чтобы как-то походить на В.П. Астафьева или В.Г. Распутина, вдохновиться величием нетронутой цивилизацией природы и манящей свободой хозяйственных деревенских жителей. 

Старый омский автор, член Союза писателей России Лев Емельянович Трутнев переехал в село омской области, стоило стрелке возраста перемахнуть через показатель «восемьдесят». Это крепкий мужчина с громогласным голосом до сих пор. Время словно стало бессильно над ним – он выглядит лет на шестьдесят пять не больше. Идёт быстрым шагом и руку пожимает сильно. Заслушиваешься – когда он рассказывает истории об охоте и рыбалке. Секрет его долголетия в генах, в занятиях физическими упражнениями, а ещё – он ходит в православный храм, стоит на службе, общается с батюшкой, не пропускает мероприятия в общине. 

– В деревне, Виктор, одна отрада для писателя – полюбоваться природой, поговорить с прихожанами ближайшей православной церкви, – признаётся Лев Емельянович. – Здесь нет городской суеты. И мне торопиться некуда. 

В церковь Лев Емельянович ходит с женой и внуком, оставшимся после погибшего брата. Саша – смышленый школьник-старшеклассник, тоже пишущий, мечтающий стать уважаемым поэтом. На его странице «Вконтакте» сейчас информация о православных праздниках, фотографии старцев с горы Афон. 

Трудности, преодоление себя, работа, время – закаляют характер, усиливая личность. Благодаря испытаниям человек становится удивительней, крепче внутри и снаружи, духовно и морально сильней и привлекательней. На протяжении жизни, рассказывает Лев Емельянович, сколько он встретил людей с разной судьбой – они повлияли на его творчество, став бесценными образами для произведений. И после долгого расставания их встречи по-прежнему случаются неожиданно – старый писатель замечает, как время помогает им, будто дополняя лучшим материалом. Не сломавшийся, а прогнувшийся под бременем ответственности человек – как творения искусства, с годами оцениваются лишь полнее и серьёзнее. 

– Какой ни возьми рассказ Виктора Петровича – героям вначале трудно, потому что автор забрасывает их в самое пекло так сказать. В сложные участки реки или тундры, где можно погибнуть. У них есть цель, миссия – они её выполняют до последнего вздоха. 

Я читаю книгу рассказов и повестей «Царь-рыба» Астафьева в спокойной обстановке – это не наспех сделанные современные детективы-бестселлеры, сваренные как мыло – по схеме. Астафьевскую прозу не почитаешь в автобусе или в самолёте, она будоражит чувства или наоборот – успокаивает, заставляя осмыслить и постичь опыт прошлого. Его герои – своеобразный отчёт времени, наглядный пример взаимодействия старого поколения и нового. Люди у Виктора Петровича – «сгустки нервов», «скрепы памяти», «ржавые болванки» или «скалистые месяцы». Нужно многое пережить, потерять и приобрести, чтобы в один прекрасный момент понять: счастливый и заслуженный человек – это порядочность, помноженная на прочие положительные качества. Стремительный и проживший человек – видный и первостепенный персонаж прозы В.П. Астафьева. Несмотря на автобиографичность трудов деревенского писателя, встречается уйма вымысла в виде того, что могло быть, но не вышло в настоящей жизни, поскольку человеку характерна слабость, безрассудство. Отвечая на риторические вопросы времени, Командор, Игнатьич, даже чудик-Дамка – и не только они обращаются к Богу, просят прощения у людей, которых уже с ними нет и не будет никогда. 

Болит сердце обыкновенного рыбака за природу, за воду и живность в ней. Добычу в реке Виктор Петрович называет «даром Бога на прокорм человеку» – почему сегодня вы поймали шесть стерлядок за вечер, а завтра – ни одной. С осетром не справились! Не повезло, не ведомы законы природы или Господь не дал? Писатель рассуждает от имени своих героев. Живут на Енисее никчёмные люди, «рвачи», жулики, бандиты – а после войны и дезертиры добавились, однако словами автора Астафьев жалеет их, отдавая судить Богу. Повезло недостойному человеку – Бог жалеет, надеется, что поймёт.

«Пусть сходют к батюшке, он-то подскажет, как нать… рассудит!» – говорит один из автобиографических героев, раньше принадлежащий, кстати, к людям атеистических убеждений. 

Из произведения в произведение герои кочуют. На протяжении трёх рассказов один и тот же человек может начать думать по-разному, убеждаться, что не всё в его руках и надо молиться. Рассматривая на шее товарища массивный серебряный крестик, Игнатьич подмечает, что раньше не смотрел в ту область тела при знакомстве. Что изменилось: «омягкотелел» или «побоялся»….

Мне жаль животных, раздавленных на дороге. Как мы проезжаем с отцом на машине и видим погибших кошек или собак, так у меня внутри переворачивается. А отец комментирует, мол, лепёшка. Герои Астафьева плачут душой, когда думают о погибшей в речке живности из-за вредных выбросов, горько вспоминают рыбу с порванными от крючков губами и порезанными плавниками.

Реалии, неподдельные людские чувства и описания природы в прозе Астафьева кажутся фантастическими – настолько они далеки будто бы от современного читателя, воспитанного на кассовых клипах, образованного на литературе с ярлыком «модночтиво». А вот описывает Виктор Петрович высокомерную молодую женщину, вернувшуюся «из-за бугра», наряженную, как новогодняя ёлка, так жители глядят на неё диковинно, словно на инопланетянина. Зачем в рыбацком посёлке (в Чуши это было) надевать множество бижутерии, видно все так живут за рубежом, думают жители. 

«И вправду: не праздник сегодня и не цыганка она-то…» – рассуждают рабочие зеваки. 

Лев Емельянович Трутнев недавно приехал в Омск вместе с усыновлённым мальчиком Александром. Я позвал их в гости. Мы лакомились блинами, испечёнными моей супругой, душевно общались. Лев Емельянович сказал, что школа в деревне, где они живут, это воспитанные и добрые люди в первую очередь, а потом – само учреждение. Появился в селе как-то городской парнишка с папой – решили они купить десять мешков картошки, рассказал старый писатель, а завязывать мешки не умеют ни один, ни второй, тяжести носить не приспособлены (хотя похвастали, что посещают «крутой спортклуб»). Односельчанин Тимофей Андреевич смеялся, мол, мамкиных сынков привозят из города напоказ. 

Книга Льва Трутнева «Живая душа» вышла в серии «Школьная библиотека» наряду с переиздающимися трудами Виктора Астафьева, Ивана Шмелёва, Мориса Метерлинка и Марины Цветаевой. О птицах пишет омский прозаик, об охоте и рыбалке, о трудностях добычи пропитания в дикой природе. Герои его произведений простые люди, живущие по совести, думающие о Боге. 

И мне представляется далёкой звездой, недостижимой стариной бытие в прозе любимого Астафьева, до которого добраться теперь возможно только сердцем. При жизни автора не называли православным, хотя эту незыблемую и волнительную силу творец набирал с каждым написанным рассказом. В день его рождения пишут и на порталах либерального толка:

«Он был замечательным писателем, попавшим в русло литературы, пропагандирующейся в кругах рабочего класса. Его печатали патриотические издания, веря, что проза охотника воспитает народное мировоззрение». 

Некоторые знакомые мне писатели (знакомые при личной встрече или по переписке) способны писать по-астафьевски здорово и честно, «хватая» своей прозой или поэзией за душу, пробуждая настоящее волнение, укореняясь в сознании. Однако дело в читателе – всё более равнодушном к истинной литературе, полезной и востребованной в мире.