Юлия Панова. Семья - её вчера, сегодня, завтра

Перефразируя название известной книги Станислава Говорухина «Россия, которую мы потеряли», хочется написать заглавными буквами СЕМЬЯ, КОТОРУЮ МЫ ПОТЕРЯЛИ. Использование заглавных букв в культуре письменной речи используется для передачи крика – но иначе, нежели безмолвным криком, сухие статистические цифры назвать нельзя.

У нас в стране 60 процентов браков заканчиваются разводом, лидирует в этом печальном списке Екатеринбург – 93 процента. Совершенно непостижимым образом на тот же уровень вышло социальное сиротство – дети, чьи родители были лишены родительских прав, «отказники», подкидыши… Когда все началось и можно ли остановить безумие – вопросы далеко не праздные.

Как известно, в 1917 году началось планомерное разрушение старого мира «до основанья, а затем…» Затем стали строить новый мир. В сжатом виде динамика конца выглядит примерно следующим образом.

18 и 19 декабря 1917 года были приняты декреты о браке и разводах. Им предшествовали пылкие дискуссии о том, какой должна быть семья в новом государстве – так, всерьез обсуждался вопрос о коллективных браках, где мужья и жены являются как бы коллективной собственностью. Победила Ленинская формулировка: «пролетарский гражданский брак с любовью», которая предполагает развод в случае, когда «любовь умерла», как говорят поэты.

Следующий удар был нанесен в 1918 году, когда была введена равная оплата труда мужчины и женщины, которая на деле означала лишь то, что мужчину лишили традиционного статуса главы и кормильца семьи, поделив его зарплату пополам. Ни тогда, ни теперь одной зарплаты мужа не хватает , чтобы прокормить семью из, скажем, семи человек ( именно такой состав – семь «Я» - может именоваться семьёй).

Третий, решающий удар, услужливо «решал» эту проблему – в 1920 году в Советской России (впервые в мире!) были разрешены аборты. Поскольку все женщины на тот момент были воспитаны в православной культуре, их нужно было убедить в том, что аборт – не грех и для этих целей эмбрион был объявлен дробящимися клетками, от которых можно избавиться как, скажем, от растущей опухоли или больного зуба.

А куда же было девать тех немногих, рожденных в «законных» браках, детей, пока их папы и мамы строили светлое будущее? Их воспитание взяло под свою опеку государство, построив множество прекрасных, добротных и благоустроенных детских садов и яслей – в которых было все, кроме мелочи – папы и мамы. Так был запущен чудовищный конвейер расчеловечивания человека.

Эта вакханалия продолжалась до середины 70х годов, когда матери, наконец, позволили быть с младенцем до полутора лет, сохраняя её заработную плату весь первый год его жизни, что впоследствии было увеличено до трех и полутора лет, соответственно. К сожалению, женщину не освободили от восьмичасового рабочего дня, а потому разобщенность в семьях продолжала нарастать. Равенство – одно из главных достижений социализма – привело к тому, что и мужчины, и женщины принуждены были жить в ситуации двойных стандартов: он - глава семьи и ударник производства, она - жена, мать, хозяйка и тоже ударница.

У мужчин, оказавшихся в ситуации гендерно-ролевого стресса («Да какой он кормилец – это я зарабатываю и кормлю семью!») возможны, по оценкам психологов, три варианта развития. Либо его отношение к домашним становится излишне жестким и он, как говорится, вызверивается на семье (психологи называют это компенсаторной мужественностью). Либо – отчаянно пытаясь сохранить статус кормильца семьи – ввязывается в сомнительные авантюры (что является одной из причин всплеска преступности). Либо тихо заливает горе водкой.

Не легче и женщине. Историческая память подсказывает ей, в чем её предназначение. И она искренне старается быть любящей женой, заботливой матерью и безупречной хозяйкой. Но если к этому прибавить долгий рабочий день, то… долго ли так протянешь? Новосибирские ученые подсчитали, что если принять мужской труд за 100%, то женская работа по дому составит 320% от мужской. Неудивительно, что женщина очень скоро начинает «искрить», постепенно превращаясь в грозовое облако.

Любовь, понятное дело, уходит. Оба супруга на пределе. Бога – им так говорили – нет, а значит и бояться некого. Что нас держит? Дети? Сама выращу! И вот уже женщина, призванная быть хранительницей очага, сама его ломает.

Это то, что было вчера, а сегодня у нас происходят весьма противоречивые вещи. С одной стороны, появляются мужчины с инфантильной потребительской установкой, которые на вопрос «Кто в семье будет зарабатывать деньги?» отвечают «На равных» или «Пусть жена». Продолжается рост социального сиротства и детей-невротиков, страдающих от недостатка родительского внимания. Увеличивается количество женщин, откладывающих деторождение по карьерным соображениям. А с другой стороны, все большее количество супружеских пар живут в венчанном браке, воспитывают трех и более детей, принимают сирот и, с Божьей помощью, строят православные семьи.

Что касается нашего завтра, то… Не хочется думать, что великая держава, славная своими традициями чадолюбия, будет копировать западный путь однополых браков и бездетного делового союза мужчины и женщины. Уже сегодня есть дети, которых родители воспитывают в православной вере, мечтающие о семье, где будет «четверо детей – трое своих и один приемный» (Даша Н., 10 лет).