Борис Галенин. О христианской историософии

 Россию часто называют «страной с непредсказуемым прошлым».

Вернее ее было бы назвать страной с непонятым прошлым.

История наша описана была неоднократно многими, знающими и талантливыми людьми. Но большинство этих трудов написано в моделях или концепциях истории, не позволяющих, «по определению», понять существо истории именно русской. Модели эти были и есть, обобщенно говоря позитивистские, то есть рассматривающие исторический процесс, как некую естественную данность, которую и следует исследовать методами, присущими наукам естественным.

Между тем, очевидно, что при таком подходе история не является наукой вовсе. Действительно, первое условие научного исследования – это наличие самого объекта исследования. Для истории такого объекта в принципе не существует. Прошлое ушло, его нет. Остались некоторые материальные артефакты: камни, здания, механизмы, манускрипты…

Эти артефакты действительно можно изучать методами обычных «естественных» наук, археологии, палеографии и иных.

Но собственно к истории, бытию людей, предков наших, эти артефакты создавших, все это не имеет почти никакого отношения. Ведь каждый неравнодушный к истории желает понять «душу» того времени, к которому обращается его внимание и интерес. Понять, что одушевляло наших предков, ради чего они строили соборы, крепости и дворцы, пахали землю и отстаивали ее. Ходили в военные подходы, расширяли границы своей страны и защищали их. Говоря короче, нас интересует не только фактическая, но и психологическая, вернее сказать, духовная история.

Хотя каждый человек неповторимая индивидуальность, но трудно отрицать, что индивидуальная психология в значительной степени зависит от психологии общественной. Психология же общественная, в свою очередь, во многом, если не в основном определяется общественной идеологией. Такой идеологией на Руси в ее тысячелетнем историческом бытии было православие.

И непредсказуемость нашего прошлого и заключается в том, что до последнего времени оно изучалось методами вовсе для того не подходящими. Вроде как редкая рукопись изучалась бы исключительно со стороны качества бумаги и анализа состава чернил, которыми нанесены на нее какие-то непонятные знаки. А о том, чтобы прочесть и тем более – понять, и речь нет.

Прочесть же и понять эти знаки можно, во-первых, при наличии желания понять их, осознавая их важность, а во-вторых, изучив язык, а если надо – раскрыв шифр, которым рукопись написана. Таким языком, и одновременно шифром к нему, для русской истории и является православие.

Только православная парадигма русской, и не только русской, но и мировой истории, позволяет понять ее в целом. Верно уловить и различить в «реке времен» роль и значение отдельной эпохи. Оценить также роль и значение «действующих лиц и исполнителей» каждого акта исторической драмы. А в каждом конкретном случае она же помогает обнаружить и скрываемые причины общеизвестных событий.

Если же кто скажет, что «мир» православия не придерживается и не годится для его истории православная парадигма, ответим, что, во-первых, как говорится, − вскрытие покажет, а во-вторых, − незнание Закона Божия – не освобождает от Страшного Суда.

Напомню, что по мнению Отцов Церкви, Вселенским христианским царством, удерживающим силы всемирного зла и призванным хранить Христову Истину, является православная Римская империя.

После падения Первого Рима, судьба удерживающего перешла ко Второму Риму − хранителю православной веры − Византии, а с 1441 года, когда внук Дмитрия Донского Великий Князь Василий Васильевич отверг Флорентийскую унию, к последнему православному царству − Третьему Риму − Москве − Руси − России.

Как видим, уже в самой общей православной парадигме мировой истории стержневое, осевое место занимает Римское царство, Римская империя. Вернее − «Три-Римская» империя.

Россия ощутила и осознала себя единственным православным царством на земле, третьим, и последним воплощением вечной Римской Империи, Roma Aeterna. Стала Третьим Римом. Четвертому же Риму – не быть!

В России, в отличие от Европы, духовное, а не материальное и не денежное, содержание жизни было всегда определяющим. И это осталось русской особенностью навсегда.

До самой революции 1917 года Российская Империя, Россия, со всеми своими несовершенствами и грехами, истинными и мнимыми − эта Россия самим своим нежеланием отречься от заложенного в основу ее государственного и вселенского бытия смысла охранителя Веры и мироздания, все еще была «удерживающим».

«Удерживающий» − это тот, кто не отступает от истины, когда весь мир уже от нее отрекся.

До настоящего времени в русских людях, иногда помимо их произволения, сохранились черты, препятствующие приходу Антихриста в мир. Таким образом, даже остатки разгромленного и утратившего единое самосознание русского народа являются пока удерживающим фактором по отношению к мировому злу, и уж, во всяком случае, препоной на пути его, сильно ему мешающей, а потому подлежащей уничтожению всеми возможными способами.

Чем и определяется дальнейшая судьба русского народа. Наша судьба. Если в последние свои дни не вернемся к православию. Это даст нам шанс на восстановление прежнего имперского могущества России.

Недаром еще в августе достопамятного 1991 года главный американский «спец» по России, известный русофоб Збигнев Бжезинский сказал: «После падения коммунизма у "демократии” остался один враг − Православная Церковь».

Следовательно, подчеркнем еще раз, только в свете православия можно верно оценить и понять русскую историю, ее взлеты и падения. Это же знание поможет нам понять смысл и значения русской истории, как непрерывной войны мирового сообщества с последним Римским царством.

С последним удерживающим.

Иными словами − смысл мировой истории последних веков заключается в непрекращающейся войне «мира сего» с Россией.

Цель этой войны − уничтожение данной страны и ее народа и предотвращение любых попыток и тенденций к их реставрации.

Главным оружием этой войны «мира сего» с Россией служила и служит духовно-нравственная диверсия, или, иными словами, идеологическая, информационная, так сказать, холодная война. Война, готовая в любую удобную для наших врагов минуту, перейти в горячую.

Главный удар в этой войне всегда наносился по носителям Верховной власти России.

В свете сказанного можно верно осмыслить и понять русскую, а с ней и всемирную историю прошлого, настоящего и будущего.

На легкую жизнь нам надеяться не стоит.

Но мы ‒ русские.

С нами Бог!