В тишине и молчании познается Бог. Интервью руководителя православной общины глухих и слабослышащих г. Новосибирска Николая Соколова

- Николай Николаевич, какие результаты работы общины глухих за 5 лет Вы могли бы отметить?

- Чтобы определить какие есть результаты, необходимо сначала вспомнить, какие задачи стояли перед нами в период основания общины глухих. В то время нам предстояло не только впервые собрать глухих верующих на богослужение, но и быть готовыми проводить катехизаторские беседы, как с ними, так и с людьми сомневающимися, а порой и скептически настроенными к православию. И все это надо было доступно разъяснять на хорошем жестовом языке, не нагружая их сложными богословскими понятиями. И так получилось, что мне не пришлось ходить среди глухих и агитировать их прийти к нам в Православную Церковь. Узнав о начале богослужений с сурдопереводом в храме в честь Покрова Пресвятой Богородицы, люди, лишенные слуха сами потянулись к нам. Кстати, на первом богослужении присутствовали всего две слабослышащие девушки. И я думаю, что 5-лет – это уже такой возраст, когда можно сказать, что, по милости Божией, православная община глухих в Новосибирске, состоялась. Она не развалилась, люди не потеряли интерес, а даже наоборот- стали задавать все более глубокие по содержанию вопросы, касающиеся духовной жизни. Мне кажется, что это основной итог нашей пятилетней работы.

- А сколько сейчас постоянных членов в общине?

- Количество наших глухих прихожан постоянно меняется. Дело в том, что пока в нашем городе Покровская церковь – это единственный храм, где занимаются с глухими. Но, несмотря на это, люди к нам приезжают со всех районов города, в том числе и из пригорода, что естественно удается нерегулярно. Но в среднем, в каждом богослужении участвует от 15 до 25 человек, а в праздничные дни до 35-40 человек. Кто-то прибывает к нам, а кто-то, к сожалению, уходит.


- А какие причины того, что люди не задерживаются? Ведь раньше о такой возможности глухие могли только мечтать.

- Это очень серьезный вопрос. На мой взгляд, здесь уже встает проблема воцерковления неслышащих людей. Это уже те проблемы, которые появляются не только в среде глухих, но и среди обычных прихожан, однако в работе с глухими людьми они обнажаются более ярко и очевидно.

Действительно, когда о нашей работе прошло сообщение в средствах массовой информации, то у многих глухих это вызывало некую эйфорию, восторг по поводу обращения Православной Церкви в их сторону. Должен сказать, что до нас в Новосибирске уже действовали религиозные сообщества глухих под крылом других конфессий и даже сект. И некоторые наши первые прихожане были оттуда. К нам приходили кто-то ради интереса, а кто-то, чтобы Церковь решила их проблемы - как внутренние, так и внешние. В своих ожиданиях они надеялись увидеть и ощутить нечто похожее, к чему они уже привыкли. И здесь мы столкнулись с первыми трудностями. Мы не совсем были готовы, что к нам придут люди, пронизанные насквозь мирским духом, со спутанными понятиями, с грубыми страстями. Были такие, которые практически ничего не знали о христианстве, но приходили в храм поставить свечку, чтобы «Бог помог»! Была и молодежь, которая, приходила из современного общества, уже со своим устоявшимся ощущением мира, - мира рекламы, мобилизации и Интернета, и встречала в Церкви тот мир и культуру, которая была в резком противоречии с их культурным мировоззрением. И со всеми этими людьми предстояла и продолжается просто неподъемная работа.


Возникали и чисто практические трудности. Многим было непривычно и трудно отстаивать полностью богослужение, и пожилые люди от этого действительно испытывали проблемы. Приходилось предлагать некоторым из прихожан приходить только на занятия Воскресной школы для глухих. Нужно было срочно вводить институт оглашенных и готовить глухих в течение какого-то времени, иначе им было очень сложно понять, что происходит на службе и войти в мир церковной жизни. Многие из них даже и не были крещены. Их желание прийти в храм, для того чтобы пообщаться, попить чай сменилось для некоторых разочарованием в том плане, что здесь нужно было нудить себя к молитве, что-то запоминать, придерживаться определенных правил. В самом богослужении глухих привлекало в первую очередь возможность видеть красивые жесты, порой улавливая из всего лишь небольшие понятные им фрагменты, например, «Господи, помилуй!» или доступные и простые возгласы в ектениях. Сакральный же смысл самого богослужения ими как-то не воспринимался. Это было видно по глазам.

Тогда на этом этапе мы предложили нечто похожее, что рекомендовал когда-то митрополит Антоний Сурожский. Он советовал, и кстати, не только глухим, войдя в храм, остановиться у дверей и постоять там - как в притче Христовой мытарь стоял в храме, «в сознании, что это область принадлежит всецело Богу, это место Его пребывания, и никто в эту область не может войти иначе, как по милости Божией». Некоторые наши прихожане действительно стали отмечать, что таким образом перед ними стал открываться целый мир и архитектуры, и иконописи и людей. Они стали в дополнение ко всему воспринимать богослужение через запах ладана, вида горящих свечей и особой мирной атмосферы храма. Одна наша глухая прихожанка сказала, что когда смотрит на свечи, в них ей представляется вся жизнь человека. Примерно такие образы мы и стали использовать в беседах, используя детский катехизис, который ими воспринимался очень хорошо.

- Тем не менее, в целом восприятие богослужения во многом зависит от сурдопереводчика. Какие здесь есть особенности?

- Вы знаете, я бы сказал, что один из важнейших моментов в проведении литургии с сурдопереводом, который позволяет определенным образом настроиться глухим – это согласованность действий служащего клира и сурдопереводчика. Очень желательно перед началом службы согласовать с дьяконом, чтецом и певчими вопрос о темпе богослужения и некоторых других моментах. Красиво смотрится и легче доходит до понимания глухих параллельный синхронный перевод. Естественно, что в этом случае все жесты соответствуют ходу службы. Когда необходимо сделать поклон, перекреститься - все прихожане делают это одновременно, все молятся "едиными устами и единым сердцем". Но порой, к сожалению, у нас бывает так, что переводчик просто не успевает за ходом службы. Ломается стройность и красота богослужения для глухих. Впрочем, иногда переводчику необходимо немного опережать ход службы, чтобы сохранить то самое единство в молитве. Например, когда священник выходит на амвон, благословляя народ со словами: "Мир всем",— переводчик должен на мгновение раньше перевести этот возглас, чтобы глухие прихожане могли уже смотреть на священника и ответить ему поклоном. В идеале же бывает, когда священник или диакон сам владеет и служит на жестовом языке, как это происходит в других городах.


- Интересно, а как глухие готовятся к Божественной литургии, как исповедуются?

- Что касается исповеди, то это одна из острейших проблем, с которой мы сегодня сталкиваемся. К сожалению, как я уже сказал, у нас в храме, да, наверное, и в епархии, нет священника, который владеет жестовым языком глухих. Поэтому исповедь проходит по записочкам, которые глухие заранее готовят. Но такая практика, как показала жизнь, себя практически изжила. Сегодня, когда на литургии участвуют 20-25 человек, из них к Чаше подходят, в лучшем случае 1-2 человека. Я попытался разобраться, почему так происходит, ведь на занятиях мы подробно разбираем вопросы, связанные с покаянием. Оказывается, что все равно, многие глухие, особенно преклонного возраста, не могут разглядеть более тонкие и невидимые грехи чем, скажем, воровство, блуд, пьянство и т.д. Практически все пенсионеры спрашивают, а что «говорить»? У нас одно и тоже каждый день. Пытаешься разбираться с ними, приводить примеры о согрешениях в мыслях, о греховных пристрастиях души, но это уже бывает сложно для них, да и не задача это сурдопереводчика. Здесь нужен хороший духовник.

И второй момент – это отсутствие обратной связи. Ну, написал глухой человек свои грехи, батюшка разрешил его от них, а что дальше? Ни одного слова наставления: как бороться с греховностью, как не допускать повторения закоренелых грехов, как настроиться на духовную жизнь – неслышащий человек так и не получает. Здесь есть, конечно, и свои причины: незнание священником языка, спешка, - ведь надо успеть за 20 минут перед службой исповедовать всех желающих, а после службы требы, послушания и т.д. О каких тут назиданиях можно говорить? Тем более для них ни во время службы, ни после не говорится вообще никаких проповедей. И таким образом, у глухих или пропадает стремление к настоящей духовной жизни, или они совсем уходят.

К сожалению, у нас нет традиции индивидуального и уважительного подхода к людям с ограниченными возможностями, в данном случае я имею в виду глухих, и получается, что не успеет человек появиться в храме, как на него тут же накладывается «бремена неудобоносимые»: посты, полные молитвенные правила перед причастием и т.д. Мне кажется, таких людей нужно вводить в церковную жизнь очень мягко и постепенно. По-другому человек, проживший десятки лет вне Церкви не сможет принять всю православную культуру и будет его неминуемый уход.

Примечательно, что еще в конце ХIХ века имело место определенное снисхождение к исповеди и говению глухонемых. Глухонемых, которые не могли ни изъяснять вида своих грехов, ни слышать вопросов духовника, старались расположить к покаянию, которое они могли выразить умиленным взглядом на икону, или глубоким вздохом, и, в виду этих признаков их желания раскаяться – разрешали. Более подробно об этом можно почитать в книге священника, магистра богословия Григория Дьяченко «Об исповеди немых и глухонемых». Я не призываю, всех немощных допускать к причастию формально, но к каждому человеку нужен индивидуальный подход, у всех своя степень религиозности, образования; необходимо учитывать и внутреннее, и внешнее состояние человека.

- Ведётся ли где-нибудь подготовка православных сурдопереводчиков? И востребованы ли они при наличии всего одной общины глухих в городе?

- Одно время у нас в богословском институте был факультатив по изучению жестовой речи для будущих священников и миссионеров, но желающих освоить это нужное дело оказалось очень мало, а из тех, кто пришел, к сожалению, всего только один человек получил основы религиозной жестовой речи. Может быть, желающих не находится, потому что вся работа у нас ведется безвозмездно. Ведь служение глухим это своего рода милосердие. А разве может быть милосердие за деньги? Между тем, в нашей области есть школы-интернаты глухих, где учатся сотни детей, детские сады, институт социальной реабилитации для молодежи, где, наверное, можно и трудоустроиться. Возможностей для приложения своих сил очень много. И пока мы думаем, или выгадываем, на это благодатное поле не замедлили выйти сектанты и другие лжепроповедники. И можно сказать, - кто сегодня из проповедников владеет жестовым словом, тот и собирает вокруг себя аудитории глухих, к которым можно отнести слова апостола Павла:«... как веровать в Того, о Ком не слыхали? как слышать без проповедующего? … вера от слышания, а слышание от слова Божия» (Рим. 10: 13-14, 17). Для глухих миссионер, будь то священник или мирянин, должен быть своим человеком среди глухих. Для этого помимо знания жестового языка необходимо понимать глухих людей и их мир, и востребованность в таких специалистах очень высокая.

- Ну а есть ли перспективы у общины, и какие начинания хотелось бы развивать?

- Если будем работать сообща, уверен, что все будет хорошо! Сегодня перед нами стоит задача не оттолкнуть пришедших глухих, принять их с любовью и заботой. Необходимо разрушить стереотип, что вера отождествляется только с хождением в храм и соблюдением внешних правил и привычек. Перед пастырями и катехизаторами стоит задача помочь им обрести ощущение реальности Бога в нашей жизни. Для неслышащих прихожан вера должна стать живой. Но для этого Слово Божие должно возвещаться им на их родном языке. И что касается перспектив, то если мы решим кадровую проблему, то действительно сможем помочь очень многим глухим людям, с помощью самих же глухих.

Деятельность общины не должна замыкаться только одними богослужениями. Воцерковлять людей можно и нужно организуя правильную околоцерковную жизнь. Я уже коснулся детей, так вот именно с детей и надо начинать. Необходимо проводить уроки Основ Православной культуры в школах-интернатах, создавать православные отряды в летних оздоровительных лагерях, приглашать старшеклассников в патриотические лагеря, преподавая им правильную направленность поступков. Наши глухие прихожане могли бы нести посильную помощь в работе церковных сестричеств, посещать вместе с духовенством места лишения свободы, где находится немало заключенных, лишенных слуха. Творческий потенциал глухих тоже далеко не полностью востребован. Многие знают, что глухие отменные рукодельцы. Можно организовать ремесленную мастерскую, где они могли бы трудиться на благо Церкви: шить церковное облачение, заниматься бисероплетением; многие мужчины владеют искусством столярного мастерства. Через труд приходило бы и понимание своего соучастия в служении Богу и ближнему.

Кроме этого действенное миссионерство получается в паломнических поездках. Реально после каждой поездки к нам в общину приходят новые члены, которые увидели изнутри церковную жизнь, вне стен храма смогли пообщаться с батюшкой. Могу сказать, что за 5 лет мы с глухими паломниками побывали в Томске, Красноярске, в Горном Алтае, в монастырях и храмах новосибирской епархии. И везде проходили миссионерские службы с сурдопереводом. Даже побывали в итальянском городе Барии, где у мощей святителя Николая, наверное, впервые в истории состоялась Божественная литургия с сурдопереводом. Кроме этого, в прошлом году мы впервые опробовали возможность просвещать глухих людей, участвуя в миссионерском поезде «За духовное возрождение России», где встречались с глухими жителями и учащимися школы-интерната сельских районов области.

- И заключение, что бы Вы могли пожелать людям, которые не слышат?

- Пожелать того, чего нам всем не хватает: мира, смирения и душевного спасения.

Когда однажды у Господа ученики спросили, видя слепого от рождения человека, кто согрешил, он или родители его, Господь ответил, что никто не согрешил, но человек родился таким для того, «чтобы на нем явились дела Божии». Я думаю, что наши инвалиды по слуху через себя во многом могут являть дела Божии. Через свое смирение, через радость восприятия мира и жизни, несмотря ни на что; через милосердие, которое мы имеем возможность оказывать им. Ведь, как сказал один философ: «когда мы работаем с инвалидами, то нам кажется, что мы пытаемся сделать из них людей, а на самом деле это они делают из нас христиан». И в этом тоже великий промысел Божий. И то, что люди стали глухими, как ни странно, но в этом тоже может быть польза для их душевного спасения. Во-первых, они не слышат всю ту грязь, которой наполнен сегодня эфир и наше общество, да и в молитве это может быть очевидным преимуществом. У святого Григория Синаита есть место, где он говорит, что в «молитвенном опыте мы начинаем с пения, затем переходим на слово и, наконец, погружаемся в молчание, потому что только в глубине молчания мы можем получать от Бога благодать, из глубин молчания можем ее воспринимать».

Беседовал диакон Владимир Колодяжный

На фото: игумен Филипп (Новиков) на встрече в школе-интернате №12 для слабослышащих детей.