Лик канонизированного священника оберегает его родных

Когда в начале прошлого столетия Николай Ермолов был рукоположен в священники в Самарской губернии, он даже не представлял, что в скором времени гражданская война перечеркнет всю его жизнь. Молодой отец был вынужден переехать в далекую Сибирь, где его ждала неминуемая погибель и звание врага народа.

В 1930-х годах Новосибирск стал центральным местом, куда чаще всего для пыток и расстрелов привозили тысячи священников и прихожан. Недаром Сибирь именуется российской Голгофой — местом смерти многих православных христиан. До сих пор здесь находят многочисленные захоронения неизвестных политзаключенных. Одной из таких жертв стал протоиерей Николай Ермолов, настоятель Никольской церкви села Ордынского Новосибирской области, которого канонизировали в 2002 году. Сегодня его внуки и многочисленные родственники по всей России молятся ему и получают исцеление.

Новосибирские новомученики

О том, что дедушка Николай причислен к лику святых, его родственники узнали случайно: кто-то из них смотрел Всенощное бдение в Вознесенском кафедральном соборе, которое показывали по телевизору. Именно в этот день впервые были произнесены имена Новосибирских Новомучеников: Николая Ермолова и Иннокентия Кикина. Из всех священников, пострадавших от репрессий в Новосибирской области, только об этих людях удалось найти информацию в архивах.

— Мы обратились в Новосибирскую епархию, чтобы узнать, наш ли это дедушка, — рассказывает Евгений ЕРМОЛОВ, внук Новомученика. — К нам приехал священник. После многочисленных расспросов о родственниках и биографии деда он поздравил нас с тем, что мы действительно являемся родственниками святого. Тогда мы подали прошение, чтобы написали новую икону с его изображением: раньше на ней было простое русское лицо, но у нас сохранилось несколько фотографий, где был запечатлен дедушка Николай. Наше прошение приняли, и теперь с иконы на нас смотрит именно он.

Жизнь отца Николая Ермолова была не из легких. В Сибирь из Самарской губернии священник приехал вместе с отступающей армией Колчака. Он боялся, что большевики могли причинить вред его детям и супруге, поэтому вынужден был покинуть родные места и поселиться в Новосибирской области, где жил его брат. Однако в это не поверили и позже, на допросе, его подозревали в сотрудничестве с колчаковцами. Не угоден отец Николай был еще и потому, что принадлежал к староцерковному течению, в то время как в 20-е годы многие священники ушли в обновленческий раскол — движение, которое полностью поддерживало коммунизм и проводимые им преобразования.

Первый раз его арестовали в 1920 году. Отца Николая подозревали в причастности к восстанию, направленному против насилия большевиков, которое произошло в районе села Колывань. Тогда за недостатком улик священника освободили. Второй арест был якобы за неуплату налогов: по решению Ордынского сельсовета отец Николай должен был в трехдневный срок сдать государству сто килограммов мяса. Такая непосильная плата часто становилась предлогом, чтобы лишить священников права совершать богослужения в церкви, для ареста и высылки. Выполнить это условие отец Николай, естественно, не смог, и был арестован. В этот раз в заточении он пробыл два месяца. Во время очередной волны гонений на Церковь протоиерей Николай был вновь арестован — в 1937 году его посадили в тюрьму Новосибирска. Что происходило за стенами темницы, неизвестно, в архиве сохранился лишь протокол допроса. Но учитывая методы, к которым прибегали работники НКВД, можно себе представить, что пришлось пережить священнику, из которого пытались выбить признание в том, что он создал контрреволюционную группу против советской власти. У следователя не было никаких доказательств вины, и он привел лжесвидетельницу, которая обвинила отца в поджоге паровой мельницы в колхозе и начальной школы в деревне Ирменке. Эти обвинения отец Николай категорически отверг. Но доводы священника не приняли к сведению — его приговорили к расстрелу вместе со знакомым священником Иннокентием Кикиным, который служил в том же районе, что и Ермолов. Где были погребены священники, неизвестно.

— Когда деда арестовали, бабушку выгнали на улицу, забрав дом и нажитое имущество. Вместе с младшим сыном ей пришлось искать новое пристанище. Единственным местом, куда она могла отправиться, была Колывань — там у бабушки жила сестра. Путь был неблизкий — около 100 километров, в осеннюю распутицу добираться пришлось на телегах и пешком, — со слезами на глазах рассказывает Евгений Ермолов. — До того как в 1958 году дедушку реабилитировали, членов его семьи считали врагами народа. Детям репрессированных можно было получить лишь семь классов образования, о поступлении в среднее или высшее учреждение не могло быть и речи. Тогда бабушка Ольга Ивановна решила поменять свою фамилию на девичью. Только так ее четверо сыновей смогли получить достойное образование.

Бог в душе

Вместе со сменой фамилии поменялось и их отношение к религии. Вера в Бога не приветствовалась, церквей становилось все меньше, и сыновья священника отошли от веры.

— Наш отец был большим начальником — главным маркшейдером шахты. Понятно, что при такой должности нельзя было быть верующим. Думаю, в душе он очень страдал от этого, но другого выбора у него не было. Сегодня все руководители и директора предприятий ходят в церковь — это стало модным. А тогда даже детей крестить нельзя было, наша мать сделала это тайно. Прихода в нашем городе не было, и нас крестили на одной квартирке, куда секретно приехал священник, — вспоминает Николай ЕРМОЛОВ, внук отца Николая. — Сейчас мы тоже в церковь ходим, но не часто. Обычно только в дни памяти дедушки Николая. Хочется быть честным перед собой и не следовать общим тенденциям: многие ведь раньше духовной жизнью даже не интересовались, а тут вдруг уверовали. А вот дома молимся. Икона дедушки стоит у нас в красном углу. И вы знаете, мы чувствуем его помощь. Жена брата после перенесенного инсульта часто прикасается к рукам деда на иконе и, по ее словам, от них исходит тепло! На душе становится необыкновенно легко и боль утихает.

Комментарий:

- К лику святых причисляют людей, которые при жизни были благочестивыми христианами и угодили Богу своей земной жизнью, - поясняет Александр КРАСОВ, референт Главы Новосибирской Митрополии, руководитель Епархиального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества. - Причисленному к лику святых устанавливается день празднования, составляется богослужение. О святом не молятся, как об умерших, по нему не служат панихид, он удостоился особой милости Божией. Ему служат молебны - к нему самому обращаются с молитвами, прося заступничества перед Господом.