Миссия православных добровольцев в Крыму

— Александр, кем была организована поездка?

— Анастасия Супрун, директор благотворительного фонда «Дети России — будущее мира», предложила мне съездить с группой добровольцев в Крым для помощи жителям Симферополя. Туда поехали священник Алексий Солодкин, чтобы оказать благотворительную и духовную поддержку людям, активист-патриот Андрей Королев и духовное чадо отца Алексия Александр Мосин.

— Были какие-то проблемы при пересечении границы?

— В целом проблем не было, только пришлось долго ждать паром. Мы вылетели 13 марта в Москву, из столицы полетели в Краснодар, а из Краснодара своим ходом добрались в Порт Кавказ. Мы должны были сесть на паром и переправиться в Порт Крым. По мере приближения к границе нарастало волнение, так как мы знали, что там происходят провокации, есть большая вероятность терактов, и к Перекопу стягивается военная техника с Украины. Ободрились, когда увидели машины с военнослужащими, с электростанциями на русской стороне. На крымской стороне нас встретил сотрудник «Народного собора», мы направились в городок Судак, переночевали и на следующий день прибыли в Симферополь.

Мы привезли финансовую поддержку, собранную фондом, а отец Алексий вез финансовые средства от новосибирцев для поддержки нуждающихся.

Мы предполагали, что, возможно, придется стоять в оцеплении, но не были уверены, чем именно будем заниматься. Когда мы встретились с Игорем, нас определили в военную часть, которая раньше принадлежала Украине, где сейчас экстренно формировались Вооруженные силы Крыма, казаки, добровольцы и сборные группы спецназа. В отличие от практически безоружных активистов самообороны и дружинников, это уже настоящая армия, принявшая присягу на верность народу автономии и получившая автоматы. Казарменное положение, ворота, охрана, построения казачьих отрядов — вот куда мы попали. У ворот части стояли американские и западные корреспонденты, которым запретили снимать. Настроение было очень напряженное: два дня до референдума, была большая вероятность терактов от лазутчиков «Правого сектора» и приверженцев украинской власти.

Не успели мы войти в часть, как военные начали подходить к отцу Алексию, просить благословения, сразу же организовали комнату для нас. Батюшка с радостью приступил к своим обязанностям: благословлять, помазывать освященным маслом, даже исповедовать. Многие бойцы хотели исповедаться и побеседовать со священником.

Здесь находились казаки, военные, принявшие присягу Крыму. Нам тоже предложили побеседовать с командиром, принять присягу, получить форму и оружие, но мы сказали, что приехали всего на неделю и будем держаться вместе с отцом Алексием. Ребята нас поняли, но форму все равно выдали. Мы начали помогать по хозчасти: насыпать мешки с гравием и укреплять ими оконные проемы и балкон. На денежные средства мы закупили медикаменты, продукты и хозтовары для бойцов подразделения, в которое нас определили.

— Александр, Вы находились в самом Симферополе во время проведения референдума. Какое было настроение у людей?

— Да, мы были прямо в эпицентре этого исторического события. Когда мы приехали в город 14 марта, настрой людей на улицах был очень позитивный и радостный. Проезжали вереницы машин с российскими и крымскими флагами, люди на улицах начинали скандировать «Россия! Русский Крым!», одевались в патриотические цвета. На площади перед Радой выступал депутат, и добровольцы предлагали всем желающим сделать копию флага, который был водружен над Рейхстагом нашими воинами после захвата Берлина. Много молодежи, улыбки, радость в глазах — впечатления были самые яркие.

16 числа, в день проведения референдума, мы сходили в храм на Литургию. Настоятель храма отец Димитрий произнес проповедь об Украине, о бесчинствах в Киеве, и отец Алексий Солодкин сказал несколько ободряющих слов, пожелал всем сделать верный выбор, проголосовав на референдуме. Храм был полон, места всем не хватало, люди стояли на улице. Часов в двенадцать, когда мы пили чай после службы, некоторые из прихожан пришли с избирательных пунктов и говорили, что уже на тот момент была 45-процентная явка. Все были очень рады.

Позже мы поехали с отцом Димитрием в центр города, к одной из украинских воинских частей, батюшка подошел к офицеру, стоящему на посту перед входом, поговорил с ним. Эта часть была под его духовным окормлением. Все это снимало множество репортеров.

В субботу при нас украинские офицеры вручили настоятелю храма колокол в подарок. Кстати, это как раз та воинская часть в центре Симферополя, где два дня спустя провокатор-снайпер стрелял в бойцов самообороны Крыма и украинских военных, стремясь заставить обе стороны начать конфликт, два человека были убиты. Отец Димитрий рассказал нам, что он тоже участвовал в стычке с татарами у Рады, стоял в стенке с казаками, когда началась драка. Он показал нам свою куртку, прорезанную ножом. От проникающего ранения его спас бронежилет. Рада была оцеплена казаками, мы с батюшкой и Александром Мосиным обошли Раду с молитвой. Видя священника, некоторые казаки и прохожие брали благословение, просили молитв.

В центре у площади мы встретились с Игорем Друзем из «Народного собора». Он с помощником стоял в оцеплении и рассказал, что они охраняли журналистов разных СМИ, в том числе и СNN. Были попытки местных жителей напасть на репортеров CNN, которые, по их мнению, искажали информацию о происходящих событиях. Во время референдума было много наблюдателей и иностранных СМИ. Весь мир наблюдал за ходом событий.

Вечером после голосования на центральной площади начался праздничный концерт. Выступали российские певцы и группы: «Любэ», «Земляне» и т.д. Мы находились в центре всеобщего ликования и празднования победы, люди пели и танцевали, радовались и поздравляли друг друга. Все центральные улицы были заполнены людьми, несмотря на прохладный вечер, многие были с детьми и колясками. Все были вежливы и дружелюбны.

У Крыма началась новая жизнь. С уверенностью могу сказать, что проведенный референдум увенчался победой, перерос в национальный праздник благодаря мужественным и мудрым правителям и народу Крыма, слаженной жертвенной работе спецподразделений, сформированных Вооруженных сил Крыма и отрядов самообороны.

— Насколько я понимаю, одной из главных целей поездки была поддержка раненых бойцов «Беркута». Можно узнать об этом подробнее?

— Да, бойцы крымского спецназа отвезли нас в часть подразделения «Беркут». Мы встретились с заместителем начальника Симферопольского «Беркута», он сам участвовал в событиях на Майдане — стоял в первых рядах, без маски и не снимая погон. Командир — опытный боец, воевал не один раз в горячих точках. Он рассказал, что было очень тяжело: не было оружия, да и дубинки выдали не сразу. Несмотря на приказ, делали выпады, оттесняли, разоружали нападающих озверевших «мирных демонстрантов» и возвращались на позиции. Также он рассказал нам, что погибло множество ребят из внутренних войск, смерти которых не озвучивают. Из Симферополя погибло трое бойцов «Беркута» и семеро было ранено. Один боец погиб, прикрывая командира, когда он готовился бросать шумовую гранату. С одним из раненых мы встретились в Симферополе: высокий парень, мастер спорта по боксу, пуля прошла под бронежилетом, застряла в легком, пока так там и осталась, продолжит лечение в Москве. У другого бойца раздроблено предплечье, четыре сантиметра кости утрачено, его мы посетили в госпитале Севастополя. Еще одного бойца увидели в госпитале, с раздробленной кистью руки, готовится к ампутации пальца.

Мы долго беседовали со всеми, передали им финансовую помощь и поблагодарили за мужество и отвагу. Ребята рассказывали о себе, о Киеве, говорили, что террористы на Майдане были очень агрессивны. Днем были более или менее спокойными, а ночью превращались в какихто оборотней, вели себя очень жестоко. С наступлением темноты появлялись сотники и организованно вели людей на штурм, со специально кованными металлическими предметами для метания, «коктейлями Молотова» и самодельными пушками. К утру они опять исчезали с Майдана. Ночью начинался ад: в «Беркут» стреляли из оружия разных калибров, жгли огнем, забрасывали металлом и камнями. Командир показал нам фотографии машин и техники с огнестрельными отверстиями 2,5 — 3 см в диаметре. Многие майдановцы были в состоянии наркотического опьянения. Один человек стоял на баррикадах по пояс раздетый в холод, кричал и бил в барабаны 10 часов, после умер от пневмонии. Организаторы Евромайдана знали, что большинство бойцов крещены в православной вере, поэтому к строю выходили священники-униаты, и другие проповедники с крестами, которые призывали «Беркут» убрать заграждение, говорили им, что они «безбожники», «нечесть» и «предатели», а майдановцы «делают Божье дело». Эта психологическая атака велась сутками.

— Ваша организация участвовала в подобных акциях в горячих точках ранее?

— Да, я работал с фондом «Дети России — будущее мира» в рамках православной миссии в Цхинвале. В 2008 году директор фонда Анастасия Супрун посетила республику Южная Осетия сразу после военной агрессии со стороны Грузии и пригласила православных людей оказать помощь детям и взрослым жителям разрушенного города. В группу вошли психологи, сестры милосердия, просто добровольцы и духовный наставник — священник Новосибирской епархии отец Андрей Зизо. Миссия оказывала духовную и психологическую помощь жителям, обеспечивала продовольственными наборами, помогала в восстановлении жилья семьям, чьи дома были разрушены. Город был на 70% поврежден обстрелами, люди были в ужасном моральном состоянии. Мы организовали работу добровольцев из общественных организаций, которые в общей сложности трудились в Южной Осетии десять месяцев.

— Есть планы продолжать работу в Крыму, как это было сделано в Осетии?

— Да, мы уже начали собирать следующую группу и благотворительную помощь для отправки в Крым. На самом деле, самая трудная работа только сейчас начинается. Нужно помочь беженцам, русским, православным, семьям милиционеров, тем, кто хочет выехать с территории, оккупированной нелегитимным правительством и прозападными боевиками, перебраться в Россию. Начались массовые случаи избиения русскоговорящего населения, есть сведения о нескольких убийствах, об обезглавливании бывшего сотрудника милиции националистами на Западной Украине.

— Куда можно обратиться, чтобы помочь? Какая нужна помощь?

— Помощь нужна материальная. Чтобы помочь выехать русскоговорящим семьям с территории Западной Украины, в первую очередь нужны финансы. Кроме того, не обойтись без добровольцев, готовых пожертвовать своим временем и силами. Обращаться можно непосредственно в фонд «Дети России — будущее мира» по телефону 8-913-774-86-97 или по электронной почте egfs@yandex.ru. Люди Украины верят, что Россия им поможет, и мы не должны подвести наших братьев.