Нельзя быть сторонним наблюдателем

— О. Александр, почему в конце фильма звучит песня Сергея Трофимова «Поколение пепси-колы»?

— Может, для вас песня не нова, но под сюжет фильма она очень хорошо подходит, так как выражает определенные настроения в нашем обществе. Эта песня стала своего рода постскриптумом, который подвел всему итог. Песня подошла еще и потому, что в фильме есть такой сюжет: два главных персонажа (героями их сложно назвать, так как ни одного положительного героя в фильме нет) едут в машине на кладбище и говорят о поколении, которое что-то выбирает, и зачастую их выбор выражается словами «Оттянись со вкусом», «кайф» и т.п. «Так, поколение Пепси», — говорит один из ехавших в машине.

Когда мы наткнулись на эту песню, то я написал Сергею Трофимову, и он очень быстро откликнулся. Вообще-то, я думал, что в кругах эстрадных артистов не принято что-то делать бесплатно. Поэтому мое письмо было примерно такого содержания: «Сергей, ситуация такая, что у нас денег нет и ради благотворительности все в фильме снимаются бесплатно, я понимаю — каждый труд должен быть оплачен, но если можете, то подарите песню». Ответ Сергея был таким: «Батюшка, вообще, без вопросов. Пожалуйста».

— Трудно ли было работать над фильмом?

— Все работали над фильмом самоотверженно. Дай Бог здоровья всем, кто принимал участие в нашем проекте. Музыку композитор Юрий Алябов тоже писал безвозмездно. Иногда было очень сложно. Я объяснял ему, что мне не нравится, а чего бы я хотел. Поскольку это была переписка по интернету, то не всегда получалось доходчиво объяснить, как именно надо расставить акценты, чтобы музыка соответствовала конкретному эпизоду или характеру персонажа. Отснятый эпизод мы отсылали Юрию, он писал для него музыку. Не вся она в полном объеме вошла в фильм.

Когда начали снимать, я сильно переживал. Понятно, что музыка нужна была не в два-три аккорда, предстояла серьезная работа. А к кому обратиться? Композиторов не знаю. А потом появилась вот такая роскошь! Сейчас композиторы в основном пишут тему фильма, и она в разных аранжировках идет через весь фильм. А у нас все акценты были расставлены самостоятельными музыкальными темами от симфонических до роковых и джазовых композиций.

— Как Вам пришла идея снять фильм? Какова история его рождения? На мой взгляд, ее рассказывает главный герой.

— Я понял, что Юра Беляев играет меня. Только я главного героя сделал не священником, а журналистом, поскольку и сам немало пишу. Кроме того, я решил сделать его светским человеком, чтобы не сужать зрительскую аудиторию, так как если делать фильм религиозного направления, то может быть интересно только определенной аудитории. Но все равно мы сильно замыкаем круг, и поэтому этот персонаж все что говорит — говорит от моего имени.

Когда они едут в машине, наркоман задает вопрос: «Вы думаете, ваша книга поможет наркоману?». Такой же вопрос можно задать и про наш фильм — «фильм поможет?». Я думаю — нет, потому что наркоманов сложно удивить. Мы его уже показывали среди наркозависимых не только в нашем городе, но и в других регионах. Его воспринимают хорошо, при этом сами наркоманы говорят: «Как будто с меня написано» или «Все это по-настоящему, все это правда, выдумки здесь никакой нет». Но, прежде всего, хотелось бы верить, что этот фильм важен и для родителей, и для подрастающего поколения, которое еще не сделало роковой выбор. И если фильм кому-то поможет в решении его проблемы — это замечательно. В нашей стране отсутствует профилактика наркомании, причем в какой-то мере злонамеренно, так как деньги на нее выделяются, но не всегда доходят до адресата. Мы в нашей епархии стараемся работать в направлении профилактики, но все же это не тот масштаб. А фильм, если получится прорваться на центральное телевидение или в кинотеатр, могут заметить и в министерстве образования, и тогда удастся в школах поговорить на эту тему. И, хотя он нерелигиозного характера, я думаю, что его все же можно назвать православным фильмом, потому что без нравственного начала, без духовного содержания человек деградирует, и это показано в фильме. Если вы обратили внимание, у всех мало-мальски значительных персонажей в этом фильме есть и свое начало, и своя история, и свой логический конец. Если ты выбрал погибельный путь наркомана — это могила, психушка, тюрьма. Выход есть, но для немногих.

Создавая эту картину, наша группа не ставила перед собой цель нагнетать какие-то жуткие страсти. Как вы видели, в фильме нет втыкающихся шприцев и кровавых ужасов, которыми так часто пестрит современное телевидение. Можно прочитать в интернете, что фильм про наркотики. Но не про наркотики мы снимали, зачем про них снимать? Медикамент — он и есть медикамент. Мы рассказываем про внутренний мир человека, в зависимости от состояния которого человек либо становится рабом наркотиков, либо избегает этой участи, если у него есть духовный стержень.

Как это ни печально, но у нас очень мало придают значения проблеме наркомании. Как говорит в фильме девочка: «Проблема надуманная. На самом деле, это не так сильно страшно». Но это очень страшно. Если начинаешь применять наркотики, особенно последних поколений, уже с первой дозы становишься зависимым. А многие как рассуждают? Они думают: «Я же не такой, как все. Я умный и сильный и смогу из этого вырваться. Если и попробую, то всегда могу бросить». Миллионы людей на этом всем ловятся и падают в бездну. И это не пустые домыслы. Я уже, слава Богу, десять лет занимаюсь наркозависимыми. Их судеб, биографий наслушался и своими глазами видел, что с ними происходит.

На форуме кто-то написал: «Похоже, что создатели фильма не видели ни одного наркомана. Все это чепуха». Почему чепуха? Даже сами наркозависимые говорят, что все это правда. Артур (в крещении Артемий), креативный директор, много потрудился в этом направлении, подобрал хорошие материалы, это не выдумки, а сборник реальных историй, вплоть до мелочей. Из этого все и строилось. Например, сюжет в клубе, когда приглашают девчонку за стол, у нее такое легкомысленное отношение: «Ну, посижу с ним, чего такого? Я же на дурное не соглашусь». Но там, если вы обратили внимание, быстренько ей в коктейль подмешали наркотик. Я сам разговаривал с ребятами, которые торговали наркотиками, они говорят, что так делают очень часто. Есть такие сильнейшие препараты, один из них LSD, которые просто подсыпают девчонке, а потом пользуются ее беззащитностью, слабостью и отсутствием соображения. Она даже не поняла, почему появилась тяга к наркотикам, она даже не знала, что она его приняла. Это все заканчивается развратом, потому что она не соображает, что делает, а потом развивается и зависимость от наркотиков. И это тоже реальный факт.

Все, конечно, сжато в часовой фильм. Спрашивают иногда: «Почему он короткий?». Во-первых, нам был нужен профилактический инструмент, чтобы могли посмотреть, а потом еще и поговорить о внутреннем мире молодого человека, о том, что происходит в нашем обществе. Вторая причина его краткости — это правила телевидения. Либо делай сериал, либо выбирай вот такой формат, иначе можно на телевидение не попасть.

Мне хотелось бы, чтобы фильм был динамичный, смотрелся легко, чтобы зрители не уставали от него. Опять же, я на форуме прочитал, что сюжет рваный и скомканный. Я его делал специально рваным, как наша жизнь. Нестройность сюжета — это была такая задумка, чтобы показать, насколько трудно отследить свою жизнь. Она ровной никогда не бывает, постоянно что-то происходит, постоянно мы в поиске, постоянно на что-то натыкаемся, вынуждены решать какие-то задачи и проблемы.

— Почему Вы выбрали именно такое название фильма?

— Первоначальное название было «Погоня за смертью». Потом подумал — слишком наигранно и напоминает боевик. А на встречах по проблеме наркозависимости мне часто приходится слышать фразу: «нашу семью, нас» или «меня это не касается». Поэтому и выбрали такое название.

— А как шла работа на съемочной площадке?

Рабочие моменты были разные — некоторые комичные, некоторые трагичные, а некоторые очень жесткие, потому что я очень жестокий режиссер: себя не жалею и не жалею тех, кто находится у меня под рукой. Например, Вероника две ночи провела в психушке, прикрученной к кровати, и сразу у нее взгляд стал умирающий. А один парнишка все никак не мог «умереть» нормально. Его расстреливали из автомата, помните? Краткий эпизод, но никак он нам не давался. Человек вырывается из машины, у него в руках револьвер, он в ужасе и в панике выхватывает этот пистолет, его убивают автоматной очередью. Но бедняга никак не может «умереть» с ужасом на лице. Что делать? Тут как раз подвезли холостые патроны. Репетировали, репетировали, не получалось, я ему и говорю: «Холостых патронов, к сожалению, нет. Будут стрелять боевыми, но поверх головы». Лицо получилось испуганное, но в тот раз он забыл упасть.

Мне многие предлагают снять фильм о фильме. Все снималось натурально: притон снимался в притоне, психушка в психушке. Работали с 9 вечера до 8 утра. Очень тяжело было. Даже когда гриппом операторы заболели, мы все равно продолжали снимать.

— А спецназ был настоящий?

— Да, спецназ настоящий. Когда в машине они захват наркодилеров производят — те, что сидели за рулем, были настоящие офицеры. Они по-настоящему их били и крутили: «Мы, — говорят, — не умеем играть». Помните эпизод: сначала бьет ногой по голове, потом бьет о руль, вытаскивает всего в крови. В буквальном смысле до крови его бьют.

Как я уже говорил, «притон» снимался в притоне, который как раз накрыл Госнаркоконтроль. И я попросил его не опечатывать, чтобы мы смогли снять фильм, так как у нас нет своей студии. А для того, чтобы сделать такой притон, надо «разгромить» чью-то квартиру. И в эпизоде с притоном кроме двух актеров — Насти и Виталия, который ее откачивал — все это были настоящие наркоманы. Они вполне достоверно сыграли сами себя. Одна девушка уже села за продажу наркотиков.

На съемках очень интересный сюжет произошел. Заказчиком выступал Госнаркоконтроль. Я попросил, чтобы они написали письма в ГИБДД и в полицию общественной безопасности, потому что снимали и на улицах, и стрельба в городе была, и машины должны были носиться по улицам, нарушая все правила дорожного движения, а для этого приходилось Красный проспект ночью перекрывать. Поэтому были написаны официальные письма с просьбой о содействии. Когда мы снимали в притоне этот сюжет, во время съемок стук в дверь. Ребята выглянули, говорят: «Отец Александр, там наряд полиции с автоматами приехал». Я выхожу, смотрю, там такие решительные лица: «Кто шумит?» Отвечаю: «Я». Они: «А вы кто?» Я говорю: «Настоятель Александро-Невского собора». Я смотрю на их реакцию: у них шапки на затылок съехали. Я успокаиваю: «Да фильм мы снимаем!» Они в ответ: «Да, да, да, нас же предупреждали». Спрашиваю: «А чего же приехали?» Оказывается, их вызвали соседи, которые испугались, что опять притон открылся.

— А эта квартира долго уже существовала?

— Все это, к несчастью, существует. Поэтому у нас должны быть собственные внутренние духовно-нравственные тормоза, чтобы не откликаться на те предложения, с которым к нам подступают все эти «торговцы счастьем». Нам самим надо путь выбирать: либо в ад, либо к Свету.

— Кому принадлежит авторство высказывания, что наркоман — это самое коварное, злобное существо?

— Это всегда произношу я. Но и любой наркоман подтвердит, что это самое злобное, лживое и коварное существо. Многие из них через зону прошли. Почему? Потому что ничто их не сдерживает. Посмотрите фильм «Перелом» 2009 года. Два парня, наши прихожане и мои помощники, честно рассказывают, чем они занимались и во что превратились, начав принимать наркотики. В результате достаточно продолжительный опыт заключения за разное: за разбои, за всякие мерзости. Редко кто избегает этого.

— Почему полиция не борется с этим?

— Борется. Мы с каждым годом все лучше и лучше боремся с наркоманией, с каждым годом все больше и больше. Но не с тем боремся. Бороться не с наркотиками надо — если их не берут, они опасности не представляют. Бороться надо с тем, что толкает на этот путь человека, а здесь у нас ничего не делается. Владыка после премьеры в кинотеатре замечательную фразу сказал: «Самая большая проблема в том, что духовно-нравственным воспитанием у нас не занимаются. У нас говорят: «образование надо получать». А образование без нравственности умножает изворотливость во зле, об этом говорил Феофан Затворник. Образованный и умный человек гораздо больше беды сделает, у него будет больше возможностей увернуться от наказания. Поэтому отсутствие духовно-нравственного воспитания — это трагедия нашего общества. В школах родители для своих детей часто выбирают курс «светской этики», который учит, что нет четких критериев добра и зла и мерилом нравственности является сам человек. Дети, за редким исключением, выходят в мир совершенно неготовыми к тому, чтобы сказать «нет» злу.

— О. Александр, а если, к примеру, я знаю, где продают наркотики? Как поступить в такой ситуации?

— На сайте Госнаркоконтроля есть контактные данные. Надо сообщать туда.

У Трофима в песне есть такие слова: «На блюдатели на войне, где убивают наших…». Нельзя молча смотреть, как убивают нашу нацию, страну. Нельзя быть сторонним наблюдателем. Если держать руки в карманах, то ничего не изменится. И еще нужно помнить о том, что спасение России начинается с себя. Если у меня разлад в душе, то о каком спасении и помощи ближним может идти речь? Нельзя забывать, что мы носим на себе крест, и называться христианином — это не привилегия, а, в первую очередь большая ответственность — перед Богом, перед собой, перед Отечеством.