№1 февраль 2006 года  

ПУТЬ-ДОРОГА

Апостолы Алтая… Чудное создание Божие – Алтай, прекрасная жемчужина в венце Его творений, дана была им в жребий, и они свято исполнили свое предназначение: призванные Господом к проповеди Слова Божия на новой ниве, они всю свою любовь и силы отдали просвещению народов дальних окраин отечества, пребывающих во «тьме и сени смертной».

В этом номере мы продолжаем публиковать воспоминания участников похода «По стопам алтайских миссионеров», организованного Отделом по духовному окормлению молодежи Новосибирского епархиального управления. 

Продолжение.

Начало публикации см. «Новосибирский епархиальный вестник» (№1, январь, 2006)

Еще зимой стало известно, что в середине лета планируется молодежное путешествие по Алтаю. Меня сразу пленила возможность совершить именно пешее паломничество, побыть наедине с природой Горного Алтая, не искалеченной цивилизацией. Тем более, можно было выбирать: идти в поход в первые две недели июля или на весь месяц — это в большей степени зависело от физической подготовки участников. Наши руководители, председатель епархиального Отдела по духовному окормлению молодежи священник Андрей Ромашко и его помощник Николай Тетюцкий для удобства разбили поход на две части, потому что желающих было слишком много для одной группы.

Николай вел первую группу (нас семерых) по маршруту, который в советские времена назывался «Через одиннадцать перевалов». Уже за две недели до отъезда мы начали готовиться к тяготам туристской жизни: сушили сухари, жарили мясо особым способом, чтобы за две недели похода оно не испортилось (его мы будем есть только после окончания поста), закупали крупы, приправы, сухофрукты, сухое молоко, а также леденцы и шоколад. Оказывается, во время больших нагрузок именно леденцы позволяют организму максимально быстро восстановить силы для продолжения пути, поэтому сладкое — это необходимость, а не роскошь. Консервы брать не стали — во-первых, они довольно много весят, во-вторых, как раз шел Петров пост, который мы решили соблюдать безо всяких скидок и послаблений.

Вечер перед отъездом прошел в сборах. Нужно было уложиться в 5 килограммов, выделенных для личных вещей. Это не так уж много, как может показаться, ведь нужно было взять с собой и теплые вещи помимо обычной сменной одежды — в горах даже летом может значительно похолодать.

Но вот наступило и то самое утро.

Итак…

День выдался благодатный, теплый, солнечный и, самое главное, сухой. После небольшой заминки вещи и участники похода водворяются в видавший виды синий УАЗик. Даже с учетом того, что шофер, Иван Тетюцкий, предусмотрительно снял заднее сиденье, и мы расположились прямо на рюкзаках, лежащих на полу, места катастрофически не хватает. Вот оно — пресловутое чувство локтя... товарищей… по ребрам... Ну да ладно, ничего страшного, слава Богу, что мы все поместились. Да и общаться в такой обстановке намного проще.

Ваня должен довезти нас до Чемало-Кубинского водораздела. План на сегодня — проехать Бийск, выехать на Чуйский тракт, а там — сколько успеем до наступления темноты. Но человек предполагает, а Бог располагает. По организационным причинам отправляемся на несколько часов позже, чем планировалось. В итоге — уже половина одиннадцатого вечера, а мы только-только въезжаем в Бийск. Плутать по незнакомой местности на машине… А затем пытаться в кромешной мгле поставить палатки… А еще найти подходящее место и развести костер, чтобы хотя бы вскипятить чай (не говоря уже о том, чтобы полноценно поесть)… И вдруг у Николая появляется замечательная идея: он знает, что мои родители живут в Бийске, и предлагает спросить их — не проявят ли они добродетель странноприимничества по отношению к восьми путникам? Звоню домой, объясняю ситуацию маме, слышу в ответ: «Ну да… Через сколько вы будете?»

Спустя сорок минут мы ужинаем, читаем вечернее правило и ложимся спать. Пусть не в палатках, не в спальниках — это мы еще успеем. Главное, что паломничество уже началось.

Мы встаем рано — следует наверстывать потерянное время. Пока едем по городу, я успеваю сказать пару слов об истории Бийска, основанном по указу Петра Первого в 1709 году, точнее, тогда еще Бие-Катунском остроге; об Успенском соборе, и даже показать его серебряную, увенчанную крестом луковицу с моста через Бию. Успенский собор первой постройки был первым каменным зданием Бие-Катунской крепости, построенным по просьбе служащих там казаков и в значительной степени на их пожертвования.

Через какое-то время мы едем по Чуйскому тракту, и, примерно в полдень, мы уже в Чемале. Там мы зашли в храм в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость», помолились, спели несколько тропарей, сфотографировались с местным батюшкой, из любопытства побывали в районном краеведческом музее, находящимся по соседству с храмом, благо, что вход стоит всего 10 рублей. К сожалению, ничего примечательного мы там не обнаружили: самыми запоминающимися были, на мой взгляд, чучела рыси, зайца и балабана. Продавались в музее и местные сувениры из полудрагоценных камней, но увы, подавляющее большинство поделок оказались разного рода оберегами и талисманами.

Основной достопримечательностью Чемала является остров Патмос, куда мы и направляемся.

Когда я в первый раз услышала это название, то подумала, что что-то не так поняла, ведь всем известно, что остров Патмос находится в Греции. Оказалось, свое название каменный «клык» в стремнине Катуни получил в честь того греческого острова, где когда-то молился святой апостол Иоанн Богослов. Остров Патмос был освящен епископом Парфением, при этом архиерей сделал собственноручную надпись на камне: «1855 года августа 9-го дня, на память святого апостола Матфея, освящен остров сей во славу Единосущныя и Живоначальныя Троицы и в честь Предтечи и Крестителя Спасова Иоанна». В этот же день владыкой в христианство были обращены два шамана, которые добровольно принесли ему свои бубны и сожгли их на костре.

Вскоре усилиями прихожан Чемальского храма надпись, сделанная епископом Парфением, была увековечена в чугуне, а сам остров стал местом молитвенного подвига.

На нем в свое время молился, переправляясь на лодке, святитель Макарий, будущий Московский митрополит, возглавлявший тогда Алтайскую духовную миссию. На острове стоит необыкновенной красоты небольшая церковь во имя святого апостола Иоанна Богослова, сработанная из кедра. Согласно историческим документам, первый чемальский храм, во имя святого апостола-евангелиста Иоанна Богослова, был построен в 1849 году трудами иеромонаха Иоанна. С постройкой этого храма основывается Чемальский стан Алтайской духовной миссии. Со временем старая церквушка перестала вмещать всех желающих, и в 1875 году иконостас был перенесен в новый просторный храм, освященный во имя Святителя Николая. В старой церкви служил отец Макарий, будущий митрополит. В 1895 году первый чемальский храм — Иоанно-Богословский, был заново освящен как молитвенный дом в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость».

Со временем, на месте Чемальского стана возник детский приют. Митрополит Макарий (Невский) проявлял особую заботу о нем и общине, направлял приюту значительные личные пожертвования, помогал в оборудовании приютской школы. В небольшой келье на острове Патмос он любил уединяться и молиться.

В 1911 году указом Священного Синода при Чемальском стане была открыта женская община. Попечителем чемальского приюта стала великая княгиня Елизавета Федоровна. Так история острова и храма переплелись с именами и деятельностью двух святых Русской Православной Церкви — святителя Макария и преподобномученицы Елизаветы, мощи которой покоятся на Святой Земле.

В 1914 году, в летние месяцы, Владыка Макарий — уже митрополит Московский и Коломенский, побывал на Алтае. Особенно долго он находился в Чемале. В это время в Чемальском стане был достроен еще один, большой и красивый храм в честь иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость». Он и был освящен Владыкой Макарием в этот его приезд на Алтай.

В 1915 году старый Иоанно-Богословский храм было решено перенести на остров Патмос. Прихожане расчистили в скале соответствующего размера площадку, на которой и установили храм. Его торжественное освящение было совершено епископом Бийским Иннокентием ровно через 60 лет после освящения острова Патмос епископом Парфением — 9 августа 1915 года. В 1918 году церковь сожгли, но спустя 80 с лишним лет она была восстановлена. 10 января 2001 года храм на острове Патмос освятил епископ Барнаульский и Алтайский Антоний во имя апостола Иоанна Богослова и передал Барнаульскому Знаменскому женскому монастырю.

Остров этот как громадный камень стоит посреди бурной красавицы Катуни. Подплыть к нему можно было и тогда, и сегодня только с одной стороны. С берега отчетливо видна каменная икона — Богородица с Младенцем Христом. К храму через Катунь переброшен шаткий подвесной мост. Много народа сразу на него не пускают — пять-шесть человек — это предел. Рядом с храмом находится очень необычный камень. Если точнее, это не камень, а каменная выемка, в которую вписан библейский сюжет поклонения волхвов. Ничего подобного мне не доводилось видеть: удивительная красота!

Мы заходим в церковь, поем тропарь святителю Макарию, прикладываемся к  иконам. Особенно выделяется икона святого апостола Иоанна Богослова: взирая на мудрый, одухотворенный лик, чувствуешь какую-то особую благодать этого святого места.

С неохотой идем к машине — надо ехать дальше. Но наше автомобильное путешествие кончается раньше, чем предполагалось. Проезд через Кубу невозможен: слишком хлипкий мостик. Если точнее, берега соединены несколькими бревнами, связанными между собой. Даже если УАЗик перевезет нас на тот берег, еще неизвестно, сумеет ли он вернуться обратно. Слева есть брод, но там может проехать только грузовая машина. На наших глазах какой-то смельчак решает рискнуть. Причем везет он мешки с цементом, да не в полиэтиленовых, а в обычных мешках. Гм… Машина не едет, а плывет, и на середине реки останавливается. Кабина на треть затоплена. Через четверть часа приезжает его товарищ на грузовике и берет незадачливого водителя на буксир. Мы единогласно решаем — лучше не рисковать. Выгружаем рюкзаки и устраиваем привал на берегу Кубы. Уже четыре часа дня — самое время обедать. Для нас, городских жителей, вначале очень непривычно набирать воду прямо из реки. А уж то, что ее можно пить, не прокипятив… Хотя только в таких местах начинаешь понимать по-настоящему, не на уровне избитых фраз про загрязнение, насколько человек запакостил природу.

Мы прощаемся с Ваней. Все, поход начался. По рюкзакаам!..

Ближе к вечеру начинается дождь, мелкий и нудный. Мы уже не идем, а тащимся: с непривычки ноют ноги, трудно дышать (в горах воздух разреженный). Так и должно быть: первый день самый сложный, потому что рюкзаки еще набиты «под завязку», наш организм городских жителей еще не адаптировался к походной жизни. Пока мы не втянулись в ритм ходьбы, передвигаемся рывками; подниматься на горку  легче, чем идти по ровной дороге, хотя должно быть наоборот. Выбираем место для ночевки. Желательно, чтобы оно было ровным, без корней и шишек — спать на них довольно неприятно, а если к тому же на тебя все время скатывается сосед, то палатка начинает временами напоминать камеру пыток инквизиции.

Николай Тетюцкий показывает нам, как правильно ставить палатки, в это время Коля Елизаров занимается разведением костра. Хотя он младший по возрасту, но зато у него самый большой среди нас опыт походной жизни, пока что справиться с этой задачей никто другой не сможет — все топливо подмочено. Затем я, Аня Леонова, отец Иоанн Реморов и Ярослав Старков отправляемся за водой в низину с котелком и пластиковыми бутылками из-под минералки, которыми мы запаслись еще в Новосибирске. В походе с ними удобнее всего: можно сплющить и запихнуть под внешний ремень рюкзака несколько штук.

На стоянке чувствуем, что нас кто-то покусывает. В свете фонарика мы видим какие-то летающие темные точки. Оказывается, это мокрец — мельчайшие мошки, которых и не разглядеть-то как следует, но, стоит отойти от костра, как чувствуешь легкие прикосновения к лицу и шее, покалывания, а затем ощущаешь небольшой зуд. Это означает, что тобою ужинают, поэтому мы все садимся поближе к костру — туда мокрец носа не кажет.

После трапезы читаем вечернее правило и ложимся спать. Встав утром, опять понимаем, что нас кто-то кусает. Внимательное исследование местности показывает, что вчера мы расположились буквально в трех метрах от большого муравейника. Ну, слава Богу, что не вплотную к нему! Сами муравьи были обнаружены еще во время утреннего правила, которое, вдобавок, было длиннее обычного в честь дня воскресного. Это вам не чета городским замухрышкам: мы впервые видели муравья длиной примерно в сантиметр.

Окончив сборы, спускаемся с горы и выходим на лесовозную дорогу. С утра идти легче — запас бодрости еще не истрачен, утро солнечное, природа вокруг радует глаз. Деревья и кустарники зеленые до неправдоподобия, по пути попадается земляника. Но тут Ярослав говорит: «Может, девчонки еще не видели и не знают… Посмотрите, как выглядит клещ». Николай Тетюцкий сразу дает команду: «Все осматриваемся!» И точно, каждый находит на себе несколько штук. К счастью, клещи просто ползали по одежде, а не впились в тело (в скобках замечу, что в подобных походах прививка от клеща не помешает).

Опасная зона заканчивается часа через два. Дорога начинает забирать вверх, для нас начинается самая сложная на сегодняшний день часть — подъем на Чемало-Кубинский водораздел. Ближе к верху обнаруживаем бадан. Принимаемся рвать — сгодится вместо чая, — но подходит Марина Леонова и объясняет, что на заварку идет бадан трехлетний, легко узнаваемый по фиолетово-черному цвету. Мы же набросились на зеленый годовой и двухлетний бадан, который для заваривания не подходит, потому что ядовит.

Проходим еще немного. Тропинка, нарисованная на карте, заканчивается. Путь преграждают огромные сухие стволы деревьев, тесно переплетенные между собой, кое-где покрытые мхом. Видимо, много лет назад порывами ураганного ветра, который не редок в горах, повалило почти весь лес, росший на гребне этого небольшого горного хребта. В вывороченных корнях уютно устроились камни, некоторые из них размером с конскую голову. Бурелом невозможно обойти, приходится изображать белочек, скачущих по деревьям. Как ни странно, рюкзак не мешает, а наоборот, помогает удерживать равновесие. Первое серьезное препятствие, встретившееся в пути, часа на два задерживает продвижение, и теперь наша основная задача — успеть до темноты отыскать удобное место для стоянки. Найдя на середине склона, невдалеке от ручья, небольшую площадку, на которой можно разместить две палатки, останавливаемся на ночлег. Разбиваем лагерь, готовим ужин и, прочитав вечернее правило, уставшие, отходим ко сну. Первый полный день пешего пути, первые мозоли, синяки и стертые ноги. Те из нас, кто в походе впервые, начинают чувствовать себя настоящими путешественниками! И тут же вспоминаешь о миссионерах, людях часто уже немолодых, обремененных болезнями, преодолевавших эти тропы не только в жарком, солнечном июле, как мы, но круглый год — в холод и зной, в метель и ливень, будучи готовыми в любой момент пожертвовать своей жизнью ради проповеди Слова Божия и спасения инородцев.

«Вот он, Чемал наш! Люблю я красоту эту горную: тут каждая тропа знакома мне вверх по Катуни до восьмидесяти верст и вниз до пятидесяти, по Чемалу, Куюмэ и Эликмонару; везде красота Божия», — говорил отец Стефан Ландышев, преемник преподобного Макария Алтайского, второй руководитель Алтайской миссии.

Мой Бог! Мой Царь — Отец!

Спаситель дорогой!

Пришел желанный день!

Паду перед Тобой!

Еще я на земле!

Но дух Тобой трепещет!

Зрю! Светит горний луч!

Заря бессмертья блещет!

 

(Стихи преподобного Макария Алтайского, написанные им карандашом накануне смерти.)

Дина Мощина