Главная

 К содержанию

 ГЛАВА 2 Скорби

Если бы вы любили Меня, то возрадовались бы, что Я сказал: иду к Отцу - Ин. 14, 28

ПЕРЕЖИВАНИЯ ВЛАДЫКИ

Владыка Сергий, узнав о трагической кончине младшего брата, тут же прилетел из Новосибирска в Москву. На его долю выпало принять останки брата из деревянного ящика, облачить их в священнические одежды. Мне это до того больно было представить себе, что я просила сыновей не рассказывать мне об этом, боялась, умру сразу. Я пришла вечером на парастас, видела, как внесли гроб, поставили... Увидев Владыку Сергия рядом с гробом сына, я поразилась. Сняв крышку с гроба, Владыка поправлял что-то над телом усопшего. Владыку было не узнать. Всегда стройный, прямой, высокий, он тут весь поник, согнулся, лицо его было бледно. «Он тоже уходит» ? _ шепнуло мне мое сердце. Но Владыка подозвал меня и сказал тихо: «Взгляни на его щечку, больше ничего не покажу, твой сын? Но не думай, что это Федя: его душа воскресла, его нет здесь, тут только останки».

Похоронив брата, Владыка улетел в Новосибирск. Время было напряженное, приближался Великий пост. В эти дни священнослужители неустанно говорят длинные, покаянные проповеди, стараясь приготовить души к подвигу поста. Потом пошли недели с их особым уставом, каноном, с наплывом исповедников и причастников.

153

Окунувшись всецело в жизнь Церкви, Владыка мог отчасти забыть свое личное горе, вернее, ему некогда было его переживать. А уж когда приблизилась Страстная неделя, полная воспоминаний о Спасителе, прощавшемся с близкими и готовившемся к ужасу мук и распятия, тут уж каждому православному бывает не до своего личного горя, на сердце — лишь сострадание к Спасителю, сопереживание Ему.

«Еще немного, и мир уже не увидит Меня», — читал Владыка слова Господа (Ин. 14, 19).

«Если бы вы любили Меня, то возрадовались бы, что Я сказал: иду к Отцу; ибо Отец Мой более Меня» (Ин. 14, 28).

«Вы восплачете и возрыдаете... вы печальны будете, но печаль ваша в радость будет» (Ин. 16, 20)

Казалось, будто Владыка этими словами страстного Евангелия сам прощается со своей возлюбленной паствой.

Сильное нервное и физическое напряжение этих святых дней Владыка пережил только с помощью Божией. Наконец, наступила и Пасха. В Великую Субботу Владыка, как всегда, объезжал приходы города, наблюдая, как

154

подготовились они к Празднику. Наступила ночь, в которую с детских лет бывает не до сна. Трезвон колоколов, тысячные толпы с зажженными свечами, крестный ход и, наконец, торжественный возглас Владыки раскатами грома проносится над народом: «Христос воскресе!» И на улице, и в храме эти слова звучат много раз, наполняя истерзанную душу Владыки радостной надеждой на Воскресение, на вечную жизнь.

Наступила пасхальная неделя, в дни которой можно бы и отдохнуть. Нервное напряжение Владыки кончилось, и он почувствовал, что силы его истощились. В Светлый четверг Владыка написал свое

ЗАВЕЩАНИЕ

04.05.2000 года

Весь день тяжело на сердце.

Все принимаю с благодарностью Богу и вручаю себя Его святой воле. Впереди запланированы встречи, службы, поездки и даже паломничество. Если Богу это угодно, то все это состоится, а если нет, то за все слава Богу.

155

Я не знаю, где Господь меня позовет к Себе, если здесь в епархии, то хочу лежать до Всеобщего Воскресения в Бердске у алтаря собора. Для меня это будет особой милостью Божией, для Бога нет расстояний, пусть помолятся о душе моей с радостью в любом месте. Любовь Божия спасает нас и объединяет в одну большую вечную семью...

Если останутся какие-то деньги, то передайте их в Москву моим маленьким племянникам, пусть помолятся и подадут милостыню. Верю, что Господь их не оставит, только бы они сами были ближе к Церкви.

Все иконы должны быть переданы в Бердский собор, все книги — в библиотеку Богословского института, одежду — монашеству, облачения — в соборную ризницу, панагии и кресты — родственникам для раздачи на молитвенную память близко знавшим меня, бывшим иподиаконам. У всех прошу прощения и молитв.

Помните, что в смерти нет трагедии! Ее победил наш Спаситель и Господь!

Верьте каждому Его слову. Впереди у всех нас вечная, радостная Пасха!

Христос Воскресе! Воистину Воскресе!
Епископ Сергий (Соколов)

С 9 мая, со Дня Победы, Владыка совершенно потерял сон и аппетит.

«Вот результат "положительных эмоций", которые мне советовали иметь светские врачи, — рассказывал Владыка дома. — Кругом шум, гам, песни, пляски, поздравления, ликования, а меня все это угнетает, от всего этого, как серпом подкосило».

Свою болезнь и подготовку к вечности Владыка держал в тайне. Привожу его письма к племянникам. В письмах Владыка ни словом не упоминает осиротевшим детям об их отце. Зачем тревожить еще свежую рану их сердец? Однако Владыка считал, что теперь он сам должен помогать их матери, должен наставлять племянников. Но Бог судил иначе.

156

ПИСЬМА 2000-го ГОДА

1. 4 апреля 2000 года

Здравствуйте, все дорогие мои и любимые!

Получил сегодня от вас письма — два от Колюшки с Серафимом и от Зоечки (дети отца Феодора. — Н. С.). Спасибо вам. Очень рад был узнать о Зоечкиных планах на будущее. Она как бы прочла мои мысли, о которых я собирался писать в письме. Я считаю, что каждая девушка просто обязана учиться шить. Это не обязательно должно быть профессией, но умение кроить, шить, вязать, вышивать делают человека духовно богаче, он очень многим сможет помогать, и это не потребует больших денег. Я вспоминаю нашу бабушку Зою всегда с иголкой в руках, в ее комнате всегда шумит швейная машинка, ее руки одевали десятки людей, вернее сказать, обшивали. За это мы ее и звали: бабушка — «золотые руки». А ведь по профессии она была химиком. Я верю, что у всех вас жизнь будет проходить рядом с церковью, а это значит, надо уметь шить не только женские платья, но и батюшкам подрясники, рясы и облачения. А если наши девочки еще будут уметь петь и регентовать, то лучшей невесты, наверное, и не найти. Все это у вас впереди. Господь дал вам здоровье, таланты, поэтому сохраните себя в чистоте и трудолюбии. Об этом мои постоянные молитвы.

У Колюши еще много ошибок в письме, и это, как мне кажется, от невнимательности. В одном письме он подписался как племянник, а в другом как «ваш внук Николай». Но я же еще не дедушка! Мальчикам надо быть особенно внимательными и к своему поведению. Для этого надо почаще молиться про себя. Перед каждым делом в уме надо просить Господа о помощи: «Господи, помоги». И тогда все проказы отступят, потому что Господь даст понять, что Он не помогает баловникам. Я молюсь, чтобы Господь помог вам делать больше добрых дел. Будьте терпеливы и во всем слушайтесь мамочку. Мне очень приятно слышать от вас добрые новости, мысленно я всегда с вами, хотя дел и забот очень много. Но все они, по милости Божией, приятные.

Когда приеду, наверное, еще до Пасхи, проверю у учащихся дневники. Колюша спрашивает — кем ему быть ? Он вырастет и поймет, что главное — не кем быть, а каким быть. А Христос

158

всем нам говорит: «Научитесь от Меня кротости, смирению и любви ко всем людям». Для этого надо много над собой работать. Исправлять свои ошибки и верить, что Господь все видит и непременно поможет стать лучше. Я уже говорил Колюше, что ему надо больше петь в хоре, у него есть слух, а это дар Божий. Его надо развивать. Буду особенно рад, если услышу, как мои племянники и племянницы читают в храме. Всех вас целую и благословляю. Да сохранит вас Господь и Его святые угодники.

Ваш Владыка Сергий.

2. 9 мая 2000 года

Здравствуйте, мои дорогие и любимые Соколята! Мир вам и Божие благословение!

Так случилось, что не состоялась наша поездка в мае, значит, так Богу угодно, за что я Его благодарю. Единственно жалею, что не смог встретиться с вами на Радоницу, но для молитвы нет границ и расстояний, так что, молясь у себя, я сердцем был с вами и сейчас решил написать вам письмецо. Хотелось бы, чтобы оно дошло побыстрее, но уж как Бог даст.

Последние две недели, Страстная и Пасха, были у меня напряженными — много служб, поездок, да еще хлопоты по стройкам и празднованию Дня Победы, и я немного устал. Стало «шалить» давление и поэтому, когда я узнал, что поездка не состоится, то даже обрадовался. Эти дни я решил посвятить обследованию, благо, что есть хорошая областная больница, где имеется отдельная палата с удобствами. Наверное, ближайшее воскресенье — жен-мироносиц — буду молиться в больничном храме, где у нас служат два священника и трудятся более тридцати сестер милосердия. Поздравлю их с Пасхой и поблагодарю за труды. Как я рад, что Наташенька (племянница. — Н. С.) наша пошла по медицине. Помоги ей, Господь! Для спасения души это самая хорошая профессия.

Совсем немного времени осталось до летних каникул, хочу, чтобы наши школьники подтянулись и взяли на лето хорошее задание. Лето надо будет использовать с большой пользой: прочитать новые хорошие книги и, конечно же, не забывать пройденного.

159

Наша сибирская природа только начинает просыпаться. Сегодня 9 мая — 75 градусов тепла, и вот-вот раскроются первые зеленые листочки. А Пасха в этом году была холодной. Ночной крестный ход и служба прошли хорошо, была масса народу и сухо на улице. А на следующий день утром выпал снег, таял и снова падал, и так было до самого четверга. Это было непривычно даже для местных жителей. Я ездил на службы, а за окном машины была сырость и слякоть. На некоторых приходах крестный ход пришлось отменить из-за грязи. Но настроение прекрасное, как и должно быть на Пасху. Воскресший Христос не покидает людей Своей милостью, и они это чувствуют в храмах.

Во вторник Светлой седмицы из Иерусалима привезли Благодатный огонь. У нас его встречают уже третий раз, развозят по храмам и даже в некоторые соседние епархии. В день Пасхи вечером целый час участвовал в телепередаче «Зеркало». Как всегда, множество вопросов и поздравлений.

Дорогие мои, я вас всех поздравляю. Христос Воскресе! Воистину Воскресе! Трижды всех целую! (В письме это легко, а так — голова закружится.)

Храни вас Господь и Его Пречистая Матерь!

Ваш Владыка Сергий.

ПОСЛЕДНЕЕ ЛЕТО ДОМА

«Казалось бы: после поста всего на столе в изобилии, все так вкусно, а я в рот ничего не могу взять, не глотается», — говорил он тогда. Он лег сначала в одну больницу на обследование, а через неделю в другую — на лечение. Капельницы, уколы, все нужное для восстановления здоровья сделал Владыка в конце мая и в начале июня. Постепенно к нему вернулся аппетит, вернулись и силы.

«Руки перестали трястись, а то я и писем-то вам писать не мог. Колени дрожали, я еле держался на ногах. Потерял тридцать килограммов веса. Ну вот теперь поднялся и к вам на летний отдых приехал», — рассказывал Владыка, прибыв к родным в село Гребнево.

Мы Владыку не узнавали, интерес к жизни у него пропал. Он был теперь всегда серьезен, сосредоточен, как

160

на молитве, с четками не расставался. Казалось, что он не слышит ни детского шума, ни смеха, ни разговоров о чем-то житейском. Он отказался обедать и вообще сидеть за одним столом с детьми, их поведение ему не нравилось:

— Гудят как пчелы, — говорил он, а призвать ребят к порядку, строго прикрикнуть на них (как делал, бывало, их отец), — на это Владыка не был уже способен.

Я стала трапезничать с сыном вдвоем, до или после общей трапезы. Владыка вставал рано и шел в храм, где служба совершалась ежедневно. Там он вставал на клирос и басом пел с двумя-тремя женщинами всю обедню до конца. Он отслужил последний раз панихиду на могиле отца в день его рождения, то есть на праздник Петра и Павла. Как всегда, Владыка ездил в Сергиев Посад в день своего Ангела, а в конце июля я с ним вернулась в Москву. Казалось, что тут ему будет спокойнее, что шумная обстановка в многолюдной семье Владыку угнетает. Я посетила с ним монастыри, где мы приложились к раке блаженной Матронушки, а потом и к мощам святого великомученика Пантелеймона, честную главу которого в те дни привозили в Москву. Казалось, что святыни смогут вернуть здоровье епископу, который крепко верил в Божию силу. Но не такова была воля Всевышнего. Владыку томило ожидание праздника Гребневской иконы Богоматери, в который он служил (в последний раз!) в своем родном селе. Прости, милый уголок, больше ты не увидишь своего епископа!

Отпуск Владыки кончился, но ему следовало еще присутствовать на Архиерейском Соборе, где прославляли новомучеников России. И Владыка задержался в Москве, живя со мной в Отрадном. Внук Алеша подавал машину и возил дядю, куда следовало. Владыка приезжал до крайности утомленным, молча ложился. Я старалась не тревожить его расспросами, угощала фруктами, старалась приласкать, как могла. Еще и сейчас пред моими глазами — его усталый вид, грустный взгляд, прощальная улыбка. Казалось, что он хочет мне что-то сказать, но не решается.

161

— Я оставляю тут деньги, — как-то сказал он нерешительно. Видно, хотел добавить «на похороны», да я ему не дала договорить.

— Ну, они тебе еще пригодятся, — перебила я Владыку. О смерти его я не хотела и думать, но как-то сказала:

— Живи, сынок! Сначала я умру, а потом — ты.

— Заказала? — с упреком промолвил Владыка.

Врачи назвали его заболевание «нервным стрессом», излечение которого требует долгого времени — до трех-пяти лет. Два месяца Владыка жил с нами — в Гребневе, в Москве. Он заседал в Синоде, присутствовал на Соборе при прославлении новомучеников, но просил не загружать его работой. Раньше он был всегда очень активен, выступал с речами, а последние месяцы молчал. Молчал и дома. Детская резвость племянников не веселила его, он ни разу больше не засмеялся. Он не вникал в разговоры, искал уединения, жил в комнатке над гаражом. В Гребневе этим летом часто выключали воду

162

(в поселке прорвались старые трубы). Владыка эти мелочи переживал, сам носил воду из пруда, ездил с цистернами за водой на машине. В общем, он физически был здоров, жаловался только на нервы. Он, как всегда, держал себя в руках, ни разу не рассердился, не вышел из себя, как за всю свою жизнь. Мне кажется, что его сразило горе о братце, которого он горячо любил с самого рождения Федюши.

Врачу Владыка показывался и усердно принимал прописанные ему лекарства, без которых не мог спать. К нему вернулся аппетит, Владыка немного поправился и посвежел как-то. Он подал прошение Патриарху, чтобы уйти на покой, но безрезультатно. Я старалась утешить, ободрить его: «Со временем поправишься. Где же Святейшему набрать здоровых епископов? Посмотри, какие старцы рядом с тобою сидят, у каждого своя болезнь. Тяни, сынок, неси свой крест, сколько сможешь, свыше сил Господь не потребует». «Тебе не понять, — отвечал он, — голова у меня несвежая, тяжелая». Но он служил у нас на Гребневскую, у отца Николая (в Третьяковке) на Преоб-

163

ражение, всегда говорил прекрасную проповедь, заранее составляя конспект. «Значит, писать научился, а в начале болезни не мог, — думала я, — стало быть, дело идет на поправку».

К Успению Владыка улетел к себе в Новосибирск, откуда шли озабоченные, тревожные звонки. На праздник Преподобного Сергия он обещал нас навестить, говоря при этом: «если буду жив».

ПОСЛЕДНЕЕ ПИСЬМО

28 августа 2000 года, Успение Богоматери

Здравствуйте, мои дорогие Соколята. Вот уже несколько дней, как я на своем обычном рабочем месте. Признаюсь, что после лета отвык от своего архиерейства, и стараюсь поскорее войти во все дела, а их много. Проще всего со службами. Отслужил в субботу в соборе, в воскресенье — на ближнем приходе, где подарил икону Благовещения, что написала мамуля. Летом дела не стояли, где-то выросли стены у храма. Дома, где я живу, сделали небольшой ремонт, все чистенько и опрятно. Погода напоминает о близкой осени, прилетел в дождь, +15° С. Сегодня, на Успение, хоть и солнышко, но всего +11° С. Рассказывал о прославлении новомучеников, раздал их иконочки. Они у меня уже года два как хранятся. У нас очень красиво украшают плащаницу, между белых букетов ставят на ступеньках свечи.

Сегодня, на Успение, рукоположил нового священника. Все это радует. А впереди, как и у всех, хлопоты: начало учебного года. С Божией помощью начнем и мы занятия и встречи с учащимися.

Лето здесь было холодное и дождливое, но очень много грибов. Закончились сезоны и в летних лагерях. С городским и областным начальством еще пока не встречался. Молюсь, чтобы Господь помог постепенно войти в курс всех дел. Есть, как всегда, проблемы со священниками, надо будет назначать их на новые места.

Письмо это, наверное, получите уже в сентябре, поэтому поздравляю наших племянниц, мамулю и Наташеньку.

164

Желаю всем здоровья и всех благ от Господа! Целую, благословляю и молюсь за вас. Прошу не забывать и меня в своих молитвах.

Как-то наша Ксюша пойдет в первый класс? Помоги ей Господь! Вас призываю не лениться и прилежно учиться, особенно мальчиков. Когда приеду, обязательно проверю дневники. Буду рад получить от вас весточку. Мне приходит много писем, но ваши — совершенно особые.

О своем здоровье не пишу. За все благодарю Бога и привыкаю к сибирскому климату.

Всех крепко целую и благословляю.

Ваш Владыка Сергий.

ПРОЩАНИЕ С РОДНЫМИ

В Новосибирске епископ порадовался тому, что без него много сделано, поднялись заложенные им храмы. Но горы неразобранных дел, видимо, отняли у него все силы, лучше ему не становилось. Возможно, ему не следовало лететь опять в Москву — ведь перелеты так тяжелы для больного организма. Но пришла телеграмма, Владыку звали на Синод, и он отправился в последний раз в родные края.

Было сыро и туманно, рейсы самолетов были отменены до полудня. Владыка шесть часов просидел на аэродроме, потом лишних полтора часа в самолете, так как Москва не принимала. Мы ждали его часам к девяти утра, но он прилетел около пяти часов вечера. Внук Алеша ждал его с машиной. Владыка захотел первым делом навестить своих маленьких осиротевших племянников. Он вручил их маме деньги и ценные вещицы, которые перешли к нему от отца и хранились у него. «Мне ничего не надо», — сказал он. Обойдя все комнаты, помолившись на образа, Владыка благословил детей и присел. Кушать он отказался: «Меня мама ждет». Простившись ласково со всеми, Владыка пошел к машине. Все домашние смотрели в окна и заливались слезами: «Простился с нами», — плакали дети. Видно, сердечки их чувствовали, что они больше не увидят своего дорогого дядю, который намеревался «тянуть» их вместо отца.

165

В трепетном ожидании я, наконец, в семь часов вечера услышала за дверью знакомый голос, и, обнимая сына, последний раз прижалась головой к его широкой груди. Вид у Владыки был измученный, усталый, глаза стали большими, потому что щеки ввалились. Он мило улыбался. Покушал только щей и сразу лег. Разговоры были ему уже не под силу.

А утром был уже канун праздника Преподобного Сергия. Едва успели мы с ним двумя словами перемолвиться, позавтракать, как уже Владыку ждала внизу машина.

— Сынок, что там в Новосибирске для тебя самое трудное, на что уходят твое здоровье и силы? — спросила я.

— Самое тяжелое — видеть обман! Когда все это время доверял человеку, который стоял у дел уже двадцать четыре года, и вдруг приходит разочарование... Сам видишь факты незаконной наживы, слышишь возмущение окружающих... Это тяжело пережить.

— А человек тот из духовенства?

— Слава Богу, что нет. Я его уберу, но где найти замену? Кругом алчность к деньгам, доносы. И воруют, и пьют... тяжело мне.

Но в праздник Преподобного Сергия Владыка вернулся одухотворенный, радостный. Вечер мы провели вместе.

— Завтра отдохнешь перед отъездом? — спросила я.

— Нет, завтра буду в Донском монастыре, там переносят мощи святого Патриарха Тихона. Многих друзей повидаю там, братца Колю...

Как будто Владыка прощаться со всеми поехал, так как на следующий день он утром уже улетал.

А вечером он лежал в таком изнеможении, что я не смела разговорами лишать его покоя. Он долго, как обычно, стоял перед образами и по книге читал про себя молитвенные правила монахов. Загляну к нему, но не смею прервать его общение с Богом. Но вот он улегся на ночь. Я укутываю его еще потеплее и говорю:

— Хочешь, я посижу около тебя?

— Зачем? Как с больным?

166

— Хочешь, я полечу с тобой в Новосибирск? Деньги есть, ты ведь мне сам даешь.

— А что тебе, мамочка, там делать? Здесь у тебя ребята, внуки. Оставайся тут.

— Сынок! А может быть, ты бы пожил тут еще? Подлечился бы. Ведь сам говоришь, что часто в голове стучит, лежать не дает.

— Для меня самое тяжелое тут быть оторванным от дел, которых так много там! Надо скорее туда...

Ясным осенним утром (10 октября) сынок сел в машину, взглянув вверх и махнув мне на прощание. Больше я его не увижу. Но разве я не чувствую душой его близости? Он рядом, здесь и счастлив. Мысленным взором вижу его нежную улыбку, его такие ласковые глазки. Он без мук перешел в тот мир, где царствует Любовь, где его Господь. Я видела, что он с трудом отрывался от непрестанной своей молитвы, когда вынужден был отвечать на вопросы. Вижу улыбку сожаления на его тонких красивых губах, говорящую мне: «Или ты не видишь, как мне хорошо с Господом?» Царствуй же с Ним, сынок, вовеки! Я видела, что ты всю жизнь Его любил, без общения с Ним тосковал, искал возможности исполнить Его святую волю всегда, во всякое время. Теперь тебя ничто не разлучит со Христом.

КОНЧИНА ВЛАДЫКИ СЕРГИЯ

Последние дни Владыки прошли так. В пятницу 13 октября, накануне Покрова Пресвятой Богородицы, он служил всенощную, в субботу — обедню. В тот же день — опять всенощную, в воскресенье — обедню. Четыре богослужения подряд и все, как всегда, сопровождались проповедями.

В будни Владыка с утра до пяти вечера занимался в Епархиальном управлении делами. Семнадцатого он позвонил в Москву. То был его последний разговор со мною. Сын интересовался, как прошла свадьба его племянницы, осиротевшей в том году Лизочки. «Слава Богу!» —

167

сказал Владыка. Он был рад узнать, что в семье отошедшего к Богу брата теперь будет молодой зять, будущий священник — отец Михаил.

С утра 20 октября Владыка также занимался делами. Лекарства для сна и успокоения он давно перестал принимать, перешел на гомеопатию. Как и накануне, погода стояла ужасная: дождь, снег, ветер воет. «Очень тяжелая голова», — говорил Владыка, однако разбирал дела и принимал народ. Но шоферу своему (верному Анатолию) Владыка сказал в пятницу утром:

— Подай машину на час раньше, в четыре часа. Вечером ко мне на дачу (так он называл свой домик в лесу) приедет врач. Он в субботу должен креститься, так мне нужно с ним накануне побеседовать.

Дома Владыка сказал матушке, чтобы готовила ему и гостю ужин, а сам поднялся на второй этаж в свою спальню. Видно, хотел отдохнуть часок.

В назначенный час Владыка всегда открывал дверь на крыльцо, встречал гостей. Но тут врач задержался на пятнадцать минут, подъехал к дому уже сорок пять минут шестого. Дворник открыл ворота. Шофер удивился, что в доме ни в одном окне не было света. Звонят, стучат — тишина, дверь заперта изнутри. Анатолий поспешил во флигель, где матушка готовила ужин. Она побежала через черный ход, вошла в прихожую, включила свет, открыла дверь шоферу Анатолию и врачу. Все увидели Владыку Сергия, лежащего на спине около лестницы, уже неживого. Коленочки его были согнуты, руки раскинуты, как для объятия, на лице застыла улыбка. Казалось, что Владыка преклонил колени перед кем-то, протянул руки и тихо отдал свою праведную душу пришедшим за ним святым.

Врач обнаружил кровоизлияние в мозг.

Позвонили в милицию и в храм, шофер уехал вместе с врачом.

Монахиня Мария осталась одна, сидела на полу и держала на коленях еще не остывшую голову Владыки. Его лицо было серьезно, спокойно.

168

Матушка достала платочек и с благоговением подобрала на него единственную слезу, которая вдруг скатилась из закрывшихся навеки глаз Владыки. Матушке еще не верилось, что Владыка умер, она думала, что с ним обморок. Она любила своего пастыря чистым, самоотверженным, горячим чувством, горько рыдала над ним, а после похорон тяжело заболела на целых четыре месяца. Оправившись от горя, матушка Мария приехала в Москву ко мне, к матери покойного Владыки. Великим постом мы вместе оплакивали кончину Владыки Сергия. Но с приездом матушки Марии я стала дома не одна. А главное, я почувствовала, что сын не оставил меня, прислал к своей старушке няньку, которая чудесно убрала мою квартиру ко дням Светлой Пасхи. «Христос Воскресе, родимый», — смогла я уже радостно сказать, украшая портрет сына белыми цветами.

Как завещал Владыка Сергий, так и похоронили его в городе Бердске, который в тридцати километрах от Новосибирска. Похоронили у стен алтаря собора, построенного при Владыке Сергии. А отпевание было в соборе Новосибирска, где Владыка обычно служил. То был понедельник, поэтому духовенства съехалось великое множество. Собор был полон, на обширных хорах стояли монахи, семинаристы и родные Владыки. Их прилетело из Москвы семнадцать человек. Ночевали мы все в гостинице, где нас принимали с великой любовью. Да и везде мы видели трогательное горе, плач и сочувствие. Мне, матери, приходилось самой утешать рыдающих!

Поминали в трапезной при соборе, я давала интервью. В сердце моем не было той горечи, как после кончины отца Феодора, последнего моего сыночка. Он был взят от семьи внезапно. А с Владыкой Сергием я прощалась, можно сказать, всю жизнь. С тринадцати лет он в темные зимние вечера уезжал из села в Москву на занятия в

169

музыкальной школе. Возвращался в десять часов вечера, один, в мороз, в метель и в непогоду. «Боже, сохрани мое дитя!» — среди дел стонало сердце мое. Потом я горячо молилась, когда сын служил в армии. С оркестром он летал за границу, объезжал многие места и города нашей великой Родины. И возвращался, снова была радость свидания, снова ненадолго. Потом с Патриархом Пименом где он только не бывал! И всюду Бог его хранил. Наконец, мой сынок сидел в своем кабинете инспектора Духовной академии. Нас, родителей, он навещал не часто, зато сама я к нему ездила в Сергиев Посад, где сынок встречал и принимал свою «мамулю» с великой любовью: кормил, днем укладывал отдохнуть на своей кровати, находил машину, чтоб отправить меня домой.

После отпевания сына мне в храме велели подойти ко гробу, чтобы проститься. Как полагалось, Владыка лежал с закрытым лицом.

«Поднимите "пелену", мать подошла», — услышала я шепот. Я сжала руку покойного. Вдруг какая-то горячая, безумная молитва вырвалась из моего сердца, я сказала про себя: «Воскресни, сынок, силою Божию, хоть на мгновение...»

Я впилась заплаканными глазами в красивое, бледное лицо сына и мне показалось, что кончики его рта подернулись, как для улыбки. Блеснула вспышка фотоаппарата, а меня охватил ужас: как будто разверзлась бездна Вечности, из которой сын мелькнул, чтобы проститься со мной. Я не поверила сначала этой улыбке, но когда мне подарили фотографию, — чувство мое подтвердилось: сынок приходил своей бессмертной душой и на прощание улыбнулся мамочке.

«Я все сознаю, держусь, но ... вам не понять», — как бы говорил Владыка Сергий перед концом. Восемь месяцев он боролся с горем, но силы его богатырские истощились. Господь не оставил своего верного сына, готового к встрече с Ним. «Кротко душу от тела отделил...», взял в Свое вечное Царство.

170

Вот и утешаюсь я теперь верой, что встречу на том свете и Владыку своего Сергия, и милого, бесконечно дорогого отца Феодора, и муженька отца Владимира, и папу, и маму, и братца Колю... И всех, кого здесь так любила. Вот радость-то будет!

Соболезнование Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в связи с кончиной епископа Новосибирского и Бердского Сергия

22 октября 2000 года

С глубокой скорбью воспринял известие о неожиданной кончине Преосвященного епископа Новосибирского и Бердского Сергия. Господь призвал почившего архипастыря в расцвете жизненных сил. Весь жизненный путь почившего был посвящен служению Церкви Христовой, сначала как келейника покойного Святейшего Патриарха Пимена, затем как преподавателя и инспектора Московских Духовных школ, а затем, в течение почти пяти лет, как архипастыря Новосибирской епархии. Любое послушание, возлагаемое Священноначалием нашей Святой Церкви, почивший исполнял с полной отдачей своих сил, сознавая ответственность перед Богом за порученное ему дело. Покойный архипастырь был временным членом Священного Синода на летней Синодальной сессии, на ответственность которой выпало проведение Юбилейного Архиерейского Собора, освящение Храма Христа Спасителя и канонизация Собора новомучеников и исповедников Российских.

Сегодня все мы призвали к сугубой молитве об упокоении души почившего архипастыря в обителях Небесных, где нет болезни, печали, ни воздыхания, но жизнь бесконечная.

Прошу передать глубокое соболезнование и соучастие в тяжелой утрате Епархиальному совету, клиру, монашествующим и пастве Новосибирской, потерявшим своего архипастыря и отца, а также родным и близким почившего иерарха, потерявшим родного человека.

171

Мысленно даю почившему собрату и сослужителю последнее целование в день, когда собравшиеся архипастыри, священнослужители, осиротевшая паства и родные покойного провожают его в путь всея земли. Вечная память почившему архипастырю и сослужителю нашему.

ПОХОРОНЫ

Скорбь сиротства неожиданно обрушилась на плечи верующих новосибирцев. 23 октября 2000 года Новосибирская епархия прощалась со своим архипастырем — Преосвященнейшим епископом Новосибирским и Бердским Сергием. Вот как описывала это событие епархиальная газета.

«Владыка Сергий прибыл на Новосибирскую кафедру в декабре 1995 года.

На первой же встрече с духовенством Владыка сказал, что здесь, на сибирской земле, он готов оставаться до конца своей жизни. Слова эти оказались пророческими...

С самого начала своего служения на Новосибирской кафедре Владыка Сергий стал продолжателем дела своих предшественников — Высокопреосвященнейшего митрополита Гедеона, ныне Ставропольского и Владикавказского, и Преосвященнейшего епископа Тихона, ныне архиепископа Бронницкого.

Открыты монастыри, воздвигнуты храмы, образованы новые приходские общины. Все больше людей приходит в Церковь, приходит не для того, чтобы снова уйти, но для того, чтобы всю жизнь быть с Богом. Много пастырей и мирян трудятся над проповедью слова Божия. Дети обучаются вере в воскресных школах и православных гимназиях. Сестры милосердия и верующие добровольцы участвуют в служении страждущим. Все это стало возможным по милости Божией и по трудам нашего почившего архипастыря.

Большая заслуга Владыки Сергия и в том, что ему удалось поддержать взаимоотношения Церкви и властных структур в русле конструктивного сотрудничества. За свои

172

труды он был награжден Почетными грамотами администрации Новосибирской области, областного Совета, мэрии города Новосибирска. Благодаря его усилиям все больше людей понимают сегодня, что для возрождения нашего Отечества необходимо прежде всего духовное возрождение, которое совершается в человеческих сердцах. Отеческое сердце архипастыря, болезновавшее о своей пастве, перестало биться вечером 20 октября 2000 года. Для погребения Владыки Сергия из Томска по благословению Святейшего Патриарха Алексия II прибыл Преосвященнейший епископ Томский и Асиновский Ростислав.

Отпевание епископа Сергия совершили 23 октября в Вознесенском кафедральном соборе города Новосибирска Преосвященнейший Ростислав, епископ Томский и Асиновский, и Преосвященнейший Антоний, епископ Барнаульский и Алтайский, в сослужении сорока священников. В соответствии с оставленным Владыкой Сергием завещанием погребен он был близ Преображенского храма города Бердска.

Своих праведников Господь часто призывает в особое время, как бы давая нам тем самым какое-то указание. Многие святые почили в дни Святой Пасхи, в день великого церковного праздника или в день своего тезоименитства. Преосвященнейший Владыка Сергий отошел ко Господу в день Ангела Преподобного Сергия Радонежского, своего небесного покровителя, когда Церковь совершает память трех одноименных ему святых: святого мученика Сергия, преподобного Сергия Вологодского и преподобного Сергия Послушливого.

Владыка Сергий был истинным монахом — молитвенником и духовным наставником многим верующим, пастырем добрым. Его отеческое сердце горько скорбело и болезновало о пастве, нередко обуреваемой невзгодами и разделениями. Он явил своей жизнью истинное послушание Церкви Божией, всю свою жизнь посвятив Христу.

На девятый день поминали Владыку Сергия вместе со всеми усопшими православными христианами в Димит-

173

риевскую родительскую субботу. А сороковой день приходится на празднование Купятицкой иконы Божией Матери — престольный праздник домовой церкви Новосибирского Епархиального управления.

Видя образ Божий в каждом человеке, Владыка Сергий с великим смирением обращался к каждому, призывая строить храм в своем сердце, возрастать в любви к Богу и ближнему и сохранять мир в Церкви Христовой и Отечестве нашем.

Будем же, дорогие братья и сестры, усердно молиться о почившем Владыке Сергии и в своей жизни выполнять все то, к чему неустанно нас призывал любимый наш архипастырь!

По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою (Ин. 13, 35), — говорит нам Спаситель Христос.

Пусть же по молитвам Преосвященнейшего епископа Сергия пребывает над всеми нами милость Божия!

Вечная память почившему архипастырю!

Да дарует ему Господь блаженную вечность в селениях праведных!

Протоиерей Георгий Патрин, секретарь Новосибирского Епархиального управления»[*].

СКОРБЬ ПАСТВЫ

«20 октября на сорок девятом году земной жизни отошел ко Господу епископ Новосибирский и Бердский Сергий. Владыка Сергий умер скоропостижно от гипертонического инсульта. Еще в начале года, после того как Владыка пережил трагическую гибель своего родного брата — священника Феодора Соколова, он стал жаловаться на боли в сердце и дважды ложился в клинику. После месячного отпуска в родной Москве Владыка вернулся в Новосибирск, казалось бы, выздоровевшим, но Господь судил иначе.

174

Тысячи людей пришли в Вознесенский кафедральный собор, где был выставлен гроб с телом усопшего, попрощаться со своим архипастырем. О том, что Владыка был добрым человеком, говорили все, даже его недоброжелатели, которых, к сожалению, у Владыки было немало. В свое время они устроили епископу Сергию настоящую травлю в псевдоправославных газетах, обвиняя в ереси экуменизма. Травля началась после того, как Владыка Сергий, в соответствии с принятым этикетом, поздравил новосибирских католиков с освящением нового костела. Костел этот, расположенный в центре города, был запроектирован при одном правящем архиерее, строился при другом, а был освящен в то время, когда архиереем в Новосибирск был назначен епископ Сергий. Но последнему досталось за всех.

Владыка Сергий был открыт для диалога с инослав-ными. Но при этом он всегда оставался верным чадом Православной Церкви. Он открыто выступал против чрезмерной активности католической Церкви на канонической территории Русской Православной Церкви, в частности в Сибири. Но в то же время это не мешало ему вести диалог с местными католиками по различным проблемам церковной и внецерковной деятельности.

Правильность его позиции подтвердил прошедший нынешним летом Архиерейский Собор Русской Православной Церкви. Владыка Сергий пытался вести диалог и с местными псевдопатриотами, называвшими себя православными, но духовных пигмеев больше устраивало писать клевету в газеты и распространять анонимки. Характерно, что Владыка Сергий прекрасно знал, кто воодушевляет анонимщиков, и мог, в силу своих архиерейских полномочий, применить к ним соответствующие меры, но не делал этого, призывая всех молиться за его обидчиков. Тем не менее эти нестроения подтачивали здоровье Владыки.

Неожиданная смерть епископа Сергия потрясла всех новосибирцев. В православных храмах Новосибирской области в эти дни совершаются особые заупокойные

175

службы. Верующие молятся Всемилостивому Богу, чтобы Он принял душу усопшего епископа Сергия в селениях праведных, где нет ни болезней, ни печалей, а течет жизнь бесконечная с Господом нашим Иисусом Христом»[*].

ТЕЛЕГРАММЫ СОБОЛЕЗНОВАНИЯ

В телеграммах соболезнования, последовавших по кончине Владыки Сергия, есть следующие слова, характеризующие личность покойного.

«Неизмерима боль утраты видного архиерея, деятеля Российской Православной Церкви...»

«В течение многих лет люди знали его как благоговейного священнослужителя, талантливого организатора, отзывчивого человека и доброго христианина».

«Кончина Владыки Сергия, последовавшая вскоре за гибелью его младшего брата, не может не произвести глубокого впечатления. Эти братья были живым воплощением незыблемости Русской Церкви. Казалось очевидным, что они еще многие годы будут ободрять нас своим простосердечным, милым благочестием...

С трудом верится, что остался один отец Николай. Пожелаем ему и Наталье Николаевне перенести новое горе».

В одной из многочисленных телеграмм были следующие слова, принадлежащие Питириму, епископу Сыктывкарскому и Воркутинскому: «Примите искренние соболезнования по скончавшемуся в Бозе епископу Сергию, начинавшему вместе со мной архипастырское служение. Молюсь об упокоении души новопреставленного архипастыря».

Получив эту телеграмму, я вспомнила, как Владыка Сергий однажды рассказал мне о первой своей встрече с будущим епископом Питиримом.

176

Тихий, теплый день клонился к вечеру. Мне очень захотелось пройтись по воздуху, я вышел из кельи. Цветущий сад не удовлетворял меня, неудержимо тянуло за монастырские стены, на улицу. Помнишь песню: «За ворота отлучаться настоятель не велит...» Думал — «искушение»! (В те годы я уже был в священном сане, преподавал в Духовной академии.) Некоторое время я боролся с появившимся вдруг чувством, молился, но какой-то внутренний голос настоятельно повелевал мне обойти вокруг стен Лавры. Продолжая сердечную молитву, я тихо вышел и побрел по тропинкам, вьющимся вдоль высоких каменных стен. Зачем? Куда? Я не знал, но почувствовал покой в душе, как бывает, когда совершаешь дело по воле Творца.

У стены, за которой Троицкий собор и мощи святого Преподобного Сергия, я услышал чье-то громкое рыдание. Вижу — за кустами, в траве стоит на коленях худенький юноша. Он припадает к стене, отирает рукавом слезы и с плачем и причитанием зовет Преподобного Сергия. Юноша весь содрогается от сильных рыданий, погружен в свое горе и никого не видит и не слышит. Разве может Господь не принять такой жаркой молитвы? Я подхожу к парнишке, обнимаю его за плечи и спрашиваю:

— Ну, о чем ты, дружок, убиваешься? Успокойся, поведай мне свое горе, милосердный Господь утешит тебя, Преподобный Сергий поможет тебе.

— Батюшка! — всхлипывая, едва вымолвил юноша, — я иду на вокзал, уезжаю навсегда отсюда. А я так желал тут навсегда остаться, но не выдержал экзамены в семинарию. И вот сердце мое разрывается от горя, и я решил излить его Преподобному Сергию.

— Пойдем, голубчик, ко мне в келью. Умоешься, успокоишься и все мне расскажешь.

Юноша последовал за мною и за ужином рассказал мне следующее. Он приехал из Архангельской области, где у него осталась мать. Она работала уборщицей при храме, поэтому сын ее по окончании школы и службы во

177

флоте, посещая с детства церковь, полюбив богослужения, решил поступить в семинарию. Он узнал условия приема, вызубрил положенные молитвы, собрал документы и был допущен к экзаменам. Но не прошел по конкурсу, так как не мог ответить на заданные вопросы. Я спросил:

— А ты читаешь Новый Завет и Библию?

— Нет, я ее и в руках-то не держал. У меня нет такой книги и купить ее негде. (Все это происходило задолго до перестройки.)

— Друг мой, — говорю, — и ты хотел, не раскрывая Библию, попасть в семинарию?

— Да я бы читал, но где же мне достать Библию, кто же мне ее даст?

Я подал юноше свою толстую Библию и сказал:

— Читай — не раз, не два, а много, много раз, ежедневно, всю жизнь. Если сначала не поймешь, то потом поймешь. Ты молод, здоров, начинай работать при храме: хоть истопником, хоть дворником. Но посещай все богослужения, прислушивайся внимательно и к чтению, и к пению. Будешь знать Библию — начнешь вскоре все понимать, спрашивай у священников. Не торопись к нам поступать, не отчаивайся, не унывай. Сюда по два, три и четыре раза сдают экзамены, чтобы поступить. Твоя жизнь еще вся впереди. Молись, Господь тебе поможет.

Я дал ему еще какие-то книги, и юноша ушел, обрадованный и обнадеженный.

Прошли годы. Я был уже инспектором академии, преподавал и принимал экзамены у заочников. Это были в большинстве солидные диаконы и священники, прибывающие к нам в Лавру дважды в год из дальних краев нашей необъятной Родины.

Подошла очередь молодого священника с русой бородой, который прекрасно рассказывал вытянутый билет. На вопросы мои он ответил бойко, по-деловому, и я с радостью поставил ему пятерку. Но он не отошел от стола и продолжал стоять рядом, устремив на меня глубокий взгляд и улыбаясь во весь рот.

— Вы что-то хотите спросить? — сказал я.

178

— А Вы не узнаете меня, отец архимандрит? Вот у меня Ваша Библия, которой Вы благословили меня, когда услышали мои рыдания у стен Лавры.

— Так Вы уже священник?! А где же служите?

— Да «где родился, там и пригодился».

Шли экзамены, беседовать было некогда. Но радость светлым облаком охватила мою душу.

Прошли еще годы, и вот моя хиротония во епископа. Святейший Патриарх сказал всем: «Завтра у нас еще одна хиротония, прошу вас не разъезжаться пока». И знаешь, мамочка, кто был рукоположен во епископы на следующий день? Тот самый иеромонах, которому я подарил когда-то свою Библию, встретив его юношей у стен Лавры. Вот плоды его пламенной, слезной молитвы к Преподобному Сергию.

ПАМЯТИ НАШЕГО АРХИПАСТЫРЯ

Завершим эту главу словом, сказанным в память почившего епископа его соработником на ниве Христовой, издателем трудов Владыки и близким к нему человеком протоиереем Борисом Пивоваровым.

«Во имя Отца и Сына и Святаго Духа! Глас с небес возвестил зрителю спасительных тайн Божиих возлюбленному ученику Христову Иоанну Богослову: Блажени мертвый, умирающий о Господе... ей, глаголет Дух, да почиют от трудов своих: дела бо их ходят вслед с ними (Откр. 14, 13).

Почил от своих архипастырских трудов наш Владыка, а мы, совершая блаженную память его, молимся Воскресшему из мертвых Пастыреначальнику Господу нашему Иисусу Христу, чтобы Он, Всещедрый и Всемилостивый, во блаженном успении Владыки нашего подал ему вечный блаженный покой и сотворил ему вечную память.

Владыка от юности возлюбил Христа, уподобляясь Преподобному Серафиму Саровскому, имя которого он носил от купели Святого Крещения. И как истинный воин Христа Бога подвизался в жизни временной до самого

179

преставления в вечные обители, уподобляясь Преподобному Сергию Радонежскому, имя которого он носил от монашеского пострижения.

Владыка Сергий, живя в этом, кажется, уже насквозь секуляризованном мире, смотрел на все ясным христианским церковным взором, все видел во свете Христовом, и в его глазах всегда отражался отблеск блаженной вечности. А именно это, по свидетельству духовно опытных людей, необходимо хотя бы однажды увидеть человеку, чтобы, вверившись Божию Промыслу, также устремиться в Царствие Небесное. Мало кто знал, что кандидатская диссертация Владыки Сергия, написанная им на кафедре нравственного богословия в Московской Духовной академии, называлась: "Евангельское учение о Царстве Божием: его значение для нравственной жизни христианина".

Без всякого преувеличения можно сказать, что Владыка Сергий явился для всех, — и священнослужителей, и всей паствы окормляемой им Новосибирской епархии, — правилом веры и образом кротости, евангельским миро-

180

творцем, подлинным миссионером, человеком, искренне преданным своему земному Отечеству, своему народу и вместе с тем до самоотверженности любящим всех живущих в мире Божием людей. Потому что всем без исключения, по-евангельски, он искренне желал спасения вечного.

"Память праведного с похвалами", и невозможно перечислить все то святое и доброе, что явил Владыка в своем служении Богу, Церкви Христовой, народу Божию и Родине. Поистине, мы начинаем учиться ценить дары Божии лишь тогда, когда, внезапно осиротев, их утрачиваем...

Память Владыки Сергия и ныне и впредь будет с церковными похвалами, а мзда его, по обещанию Христову, многа на небесех (Мф. 5, 12). А что же мы? Сегодня невольно вспоминаются мудрые и строгие слова Святителя Филарета, митрополита Московского: "Когда добрые души вземлются, они уносят с собой часть милости Божией, нисходящей на них и чрез них, и оставшимся нам, грешным, более угрожает гнев Божий" (Творения Филарета, митрополита Московского и Коломенского. 1994. С. 338).

Но наше положение в духовном смысле не безнадежно, если мы будем не только молиться за Владыку, но и стараться по силам приносить в жертву Богу то, что он всегда приносил: Жертва Богу дух сокрушен; сердце сокрушенно и смиренно Бог не уничижит (Пс. 50, 19), — говорит Псалмопевец. Господь одарил Владыку как Своего избранника многими дарованиями. А он сумел возрастить плоды смирения: и как жил во Христе, так и почил о Господе. И как свидетельство Правды Божией, о которой нам всегда напоминал Владыка, звучат в сердцах наших слова Откровения: Блажени мертвии, умирающие о Господе... ей, глаголет Дух, почиют от трудов своих в Царствии Небесном. Аминь.

Протоиерей Борис Пивоваров»[*].

181

<<<   >>>