ПРАВОСЛАВИЕ И НАУКА

Ваше Высокопреосвященство,
уважаемые гости и участники Чтений!

Тема, которой посвящены сегодняшние чтения – «Наука, образование и культура» в их связи с православной духовной традицией. Недавно почивший  Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II в одном из приветственных слов в адрес Российской Академии наук подчеркивал, что связь российской науки и образования с Православной Церковью – явление привычное для нашего общества. Святейший Патриарх говорил: «Русская Православная Церковь и мир российской учености на протяжении веков пребывали в тесном соработничестве. Еще в глубокой древности иноческие обители и духовные школы были средоточием знания, хранителями народного опыта. Широко известны подвиги отечественных миссионеров, исследовавших  необъятные пространства России. В девятнадцатом столетии действительными членами Российской Академии наук являлись выдающиеся представители церковно-научной традиции. Да, в двадцатом веке веру и науку пытались насильственно разделить, противопоставить друг другу. Однако сегодня люди Церкви и светские ученые вновь делают шаги навстречу, видя глубокую пользу совместных трудов и взаимообогащающих дискуссий».

Действительно, Православие неотделимо от нашей истории и культуры. Мир впервые узнал слово «Русь» в 830 году, об этом говорят западноевропейские Бертинские хроники. В них упоминаются послы русского короля, Русь предстает перед Европой уже не как разрозненные варварские племена, а как мощное государственное образование. Это неофициальная дата рождения российского государства. Тогда оно было еще языческим. Но, проходит всего полтора века от зарождения русского государства и Русь становится православной на десять веков, то есть на большую часть своей истории. На протяжении более чем тысячи лет Православие оказывается той мировоззренческой платформой, на которой развивается российская цивилизация. Почти тысячу лет на русский характер, на русскую, а затем и российскую культуру оказывает неизменное влияние Православная традиция. Поэтому, мы имеем право говорить сегодня о российской культуре, как о культуре христианской и православной. Даже тот, кто в безбожные годы восставал против Православия, на самом деле находился на той же культурологической платформе, оперировал теми же понятиями, признавал те же добродетели, так же оценивал добро и зло, как оценивали его православные деды и прадеды. Атеизм был искусственно притянут к российской культуре, и надолго в ней не удержался. Несколько безбожных пятилеток не могли переломить многовековой духовный опыт.

Современная социология сравнивает культуру с некоей эстафетой, предаваемой от предков к потомкам. Только вместо эстафетной палочки передается книга, символическая книга человеческого опыта. Каждое поколение, прочитав все предыдущие страницы и поняв их, дописывает что-то свое и передает эстафету дальше. Мы получили книгу нашей культуры из рук православных предков. Девяносто процентов страниц этой книги написаны славянской вязью и освящены православием. Если мы сегодня не сумеем верно прочитать эти страницы, не сумеем обучить этому наших детей, эстафета прервется. Наши потомки будут лишены своей истории и культуры, поскольку ничего не смогут понять в этой книге. Причудливые буквицы русской православной культуры будут значить для них не больше чем китайские иероглифы, таинственные, загадочные, но абсолютно неинформативные.

Сегодня перед нашим образованием со всей остротой стоит задача: научить молодежь понимать и ценить нашу историю и культуру. И нужно сказать, что у российского образования нет более близких союзников, чем Православная Церковь. Современный телеэфир, бульварная пресса, Интернет-пространство, да практически все жизненное пространство нашей молодежи заполнено низкопробным продуктом, который называется массовой культурой. Но это не культура, а лишь доходный бизнес, получающий прибыль от  эксплуатации самых низменных страстей и пороков. Кроме школы и Церкви никто серьезно не пытается противостоять этому потоку грязи, льющемуся на головы наших детей.

На самом деле, союз Церкви, образования и науки традиционен для нашей страны. Сама первая проповедь Православия была бы невозможна без огромного научного труда по переводу Библии, богослужебных книг, святоотеческих творений, невозможно было бы вырастить поколение русских богословов, иконописцев, храмоздателей, если бы Церковь пренебрегала образованием. Мы читаем в Повести Временных Лет о князе Владимире, крестителе Руси, как он «посылал собирать у лучших людей детей и отдавать их в обучение книжное». Первые школы возникали при храмах, и первыми преподавателями книжности на Руси были священники. Потом надолго центрами образования стали монастыри. Там издавались книги, и отнюдь не только церковные, Платона, Гомера и Аристотеля русский средневековый читатель узнал почти на два столетия раньше, чем западноевропейский. В монастырях писались летописи, составлялись целые историографические своды, обучение и воспитание, полученное при монастыре, было почетным и престижным достижением молодого человека. Первые шаги отечественной высшей школы также связаны с Православием. Знаменитая Славяно-греко-латинская академия, давшая начало Московскому Университету и Московской Духовной Академии была первоначально монастырской школой, выпускавшей как богословов, так и специалистов для государственной службы. Образование в России было неразрывно связано не только с передачей знаний и умений, но, обязательно – с нравственным воспитанием, с формированием цельной высокодуховной личности.

То же самое можно сказать и об отечественной науке. Она всегда шла рука об руку с богословием, выверяя и оценивая свои изыскания не только с научно-практической, но еще и с нравственно-этической стороны. Однако известный декрет об отделении школы от Церкви, и формирование атеистической государственной политики в области науки и образования привели к тому печальному разделению, о котором все мы слышим, начиная со школьной скамьи. Утверждение, что религиозное мировоззрение противоречит научному стало настолько привычным, что его часто воспроизводят не задумываясь о том, что оно не соответствует многим фактам истории науки.

Как-то забывается, что ученые мужи, именами которых названы открытые ими законы природы, те люди, которые стояли у истоков науки и научного мировоззрения были глубоко верующими людьми. Исаак Ньютон, без которого не мыслима классическая механика, создатель дифференциального и интегрального исчисления, автор многих работ по оптике, тем не менее, считал свои богословские труды более важными. Он был в первую очередь богословом, и уж потом естествоиспытателем. Паскаль, разработчик математического анализа, теории вероятности, проективной геометрии, первооткрыватель основного закона гидростатики писал, что люди знающие Бога счастливы. Мендель, первооткрыватель законов наследственности был священником и монахом. Даже Чарльз Дарвин, имя которого стало синонимом неверия и атеизма, даже он выражал мнение, что теория эволюции ни в коем случае не противоречит библейскому учению. Список верующих ученых можно продолжать долго, но хочется завершить его цитатой знаменитого физика, основателя квантовой механики, лауреата Нобелевской премии Макса Планка. «Куда ни кинь взгляд, мы никогда не встретим противоречия между религией и естествознанием, а, напротив, обнаруживаем полное согласие как раз в решающих моментах. Религия и естествознание не исключают друг друга, как кое-кто ныне думает или опасается, а дополняют и обуславливают друг друга. Самым непосредственным доказательством совместимости религии и естествознания, даже при самом критическом взгляде на вещи, является тот исторический факт, что глубокой религиозностью были проникнуты как раз самые великие естествоиспытатели всех времен… К началу нашей культурной эпохи занятия естественными науками и религией находились в одних и тех же руках… Позже, по мере детализации и разветвления культуры, пути науки и религии стали постепенно все более расходиться в соответствии с различием задач, которым они служат. Однако оба эти пути не расходятся совершенно, а идут параллельно, встречаясь в бесконечности у одной и той же цели».

Еще большим значением обладает тот факт, что в мировой истории научное мировоззрение возникло только на базе христианской европейской цивилизации. То, что мы называем сегодня научным методом познания, научным мировоззрением рождалось в стенах монастырей, и на теологических кафедрах университетов. Научное мировоззрение, ставшее сегодня общемировым достоянием, на самом деле является произведением  христианской культуры. Безусловно, великие умы рождались во всех странах и народах, абсолютно все великие цивилизации прошли этап так называемого первоначального накопления знаний. Естествоиспытатели древней Греции, Египта, арабского востока, Индии, Китая обладали большим запасом знаний и умений, их пытливые умы предсказали многие постулаты современной науки, они дали многое, в том числе – европейской цивилизации, но совершить качественный скачек от большого набора конкретных научных знаний к цельному научному мировоззрению они не смогли. Переход от астрологии к астрономии, от алхимии к химии, от применения рычагов и блоков к физике, от измерения земли к аналитической геометрии произошел в христианской Европе, причем в то самое время, когда европейская культура переживала один из сильнейших подъемов религиозности. В чем причина? Чем христианство так отличается от других культур? Оно отличается представлением о мире, позволяющем исследовать этот мир. Физического мира не существует для буддиста. В индийской философии мир – только калейдоскоп впечатлений. Как можно научно исследовать этот поток субъективных переживаний? Для языческого мировоззрения природные процессы, борьба стихий всего лишь отражение борьбы различных мифологических персонажей. В других языческих концепциях, именуемых пантеизмом, мир переполнен богами, божками и демонами, и все природные процессы обусловлены не законами природы, а лишь тем или иным настроением духов. Естественно, что на такой мировоззренческой базе можно наблюдать явления природы, описывать их, но дать им закономерное научное объяснение невозможно.

Христианство говорит о мире по-другому. У мира есть Разумный Творец, премудро сконструировавший вселенную. Мир логичен, продуман до мелочей. Мир создан Разумным Существом, поэтому он познаваем и для других разумных существ. Законы природы существуют потому, что существует Законодатель, давший природе эти законы. Этот лозунг и двигал первыми христианскими естествоиспытателями, основателями науки. Вопреки общепринятому мнению христианство как раз освобождает пространство для научного поиска, а не закабалят его. Те немногие слова, которые говорит Библия об устройстве мира, на самом деле позволяют исследователю строить свои модели, концепции и теории не входя в противоречие с богословием. Как уже отмечалось, даже эволюция органического мира рассматривалась Дарвином как гипотеза, не противоречащая Священному Писанию, и отход Дарвина от христианства состоялся отнюдь не на почве эволюционизма.

Богословие и наука не являются взаимоисключающими областями человеческого знания. Очень точно взаимоотношения науки и религии выражены в Основах социальной концепции Русской Православной Церкви. «Научное и религиозное познание имеют совершенно различный характер. У них разные исходные посылки, разные цели, задачи, методы. Эти сферы могут соприкасаться, пересекаться, но не противоборствовать одна с другой. Ибо, с одной стороны, в естествознании нет теорий атеистических и религиозных, с другой – религия не занимается вопросами устройства материи.»

Наука исследует материальный мир, а богословие то, что за пределами материального мира. Между этими двумя системами нет противоречий, если только ученые и богословы не забывают область применения своих знаний, не вторгаются со своими методами на чужую территорию. Об этом прекрасно выразился основатель отечественной науки, обладавший в то же время незаурядным религиозным даром, Михаил Васильевич Ломоносов: «Не здраво рассудителен математик, ежели он хочет Божественную волю измерять циркулем. Таков же богословия учитель, если он думает, что по Псалтири научиться можно астрономии или химии». Ту же мысль выразил святитель Московский Филарет: «Вера Христова не во вражде с истинным знанием, потому что не в союзе с невежеством».

Тем не менее, в конце XIX века конфликт науки и религии все же состоялся. Наука вторглась на территорию богословия с попыткой опровергнуть бытие Бога. Конечно, далеко не все ученые оказались причастны к этому конфликту, но все чаще научное мировоззрение становилось синонимом мировоззрения атеистического. У многих естествоиспытателей появилась уверенность, что бурно развивающаяся наука вот-вот, через одно – два десятилетия сможет поставить точку в вопросе происхождения вселенной, зарождения в ней жизни и появления человека. Материалистическая модель мира и отсутствие в ней Бога, казалось, вот-вот будет доказана. Но все случилось иначе, сама наука поставила конец в этом споре. Австрийский математик  Курт Гёдель в 1931 году сформулировал теорему о неполноте формальных систем. Было доказано что любая научная теория не может доказать своей истинности, базируясь только на внутренней логике без привлечения внешних, принимаемых на веру аксиом. Стало совершенно очевидно, что научно доказать материализм никогда не будет возможно. Всегда останется система аксиом, принимаемая материалистом на веру и абсолютно недоказуемая. Вера в вечность материи или вера в ее сотворенность с точки зрения формальной логики были уравнены в правах, навсегда похоронив попытки опровергнуть бытие Бога средствами науки.

Теперь все больше ученых самого разного ранга приходят в Церковь, и, возвращаясь к религиозному мировоззрению, не терпят никакого ущерба в своей научной деятельности. Религия и наука выступают сегодня даже союзниками против одиозных оккультно-мистических псевдонаучных систем. Безусловно, между богословами и учеными осталось много вопросов, много проблем, которые требуют разрешения, но, вместе с тем, существует и неподдельный взаимный интерес и желание вести плодотворный взаимообогащающий диалог. Хочется верить, что этот диалог продолжит многовековые российские традиции взаимодействия Церкви, образования и науки, что вместо искусственного разделения и отчуждения ученые и богословы совместно, каждый в своей области будут трудиться во имя Истины, на благо нашего Отечества.

Спасибо за внимание.

Священник Андрей Ромашко, настоятель храма в честь иконы Божией Матери «Знамение-Абалацкая», председатель Отдела по духовному окормлению молодежи Новосибирской епархии.