85 ЛЕТ НОВОСИБИРСКОЙ ЕПАРХИИ РУССКОЙ ПРАВОСЛАВНОЙ ЦЕРКВИ

ГЛАВНАЯ ЗАДАЧА – ВОЗРОЖДЕНИЕ ДУШИ

2 июня 2008 года архиепископу Новосибирскому и Бердскому исполнилось 60 лет. Восьмой год не покладая рук Владыка трудится на благо Новосибирской епархии и Русской Православной Церкви. Многое уже сделано, немало продолжает делаться для возрождения Православия на Сибирской земле.

Мы присоединяем наши добрые пожелания к словам поздравлений, прозвучавшим в этот день в адрес Владыки, от всей души желаем новосибирскому архипастырю Многая и благая лета и помощи Божией в его нелегком труде.

Сегодня, празднуя 85-летие Новосибирской епархии, невольно оглядываешься назад, окидывая мысленным взором пройденный путь. В декабре 2005 года в «Новосибирском епархиальном вестнике» под рубрикой «Размышления о насущном» были опубликованы воспоминания архиепископа Тихона о том, как и с чего все начиналось в этот, второй его приезд сюда, решение каких проблем, на его взгляд, является наиболее важным. Несмотря на прошедшее с момента публикации время, слова Владыки сейчас столь же актуальны, как и два с лишним года тому назад.

Теплое слово в морозный день

-- Так уж получилось Промыслом Божиим, что я, будучи главным редактором Издательства Московской Патриархии, вдруг снова оказался в Сибири, которая в глазах жителей Центральной России до сих пор ассоциируется с морозом, тайгой и лесоповалом.

В конце декабря 2000 года проходило Епархиальное собрание Москвы. После его окончания меня пригласил к себе Святейший Патриарх, и во время беседы зашла речь о том, что в Новосибирске скончался епископ Сергий и кафедра пустует. Я сразу же сказал: «Благословите!» Хотя к тому времени с Издательством Московской Патриархии было связано уже много лет моей жизни: я трудился там при митрополите Питириме десять лет, затем сам пять лет был главным редактором Издательства и Председателем Издательского Совета. Но за плечами было также и пять лет моего пребывания в Новосибирске в 1990—95 годах.

Когда меня назначили сюда в первый раз, во всей Новосибирской области были только Вознесенский собор и еще около десяти храмов и недавно образованных приходов. Среди них немало проблемных, таких, например, как Куйбышевский приход. Но за пять лет удалось многое сделать. Московский опыт помог мне наладить обучение священнослужителей, деятельность воскресных школ, возродить социальную работу. В то время Церкви как раз разрешили ею заниматься, но никто еще не знал, с чего надо начинать. Вот потихоньку, не имея опыта и средств, мы всем этим тогда и занимались.

Мне понравилось предложение Святейшего Патриарха. И, хотя я мог бы выбрать какую-либо из европейских кафедр - он предлагал мне и это, все же решил остановить свой выбор на Новосибирске.

Святейший Патриарх пригласил меня послужить с ним последнюю литургию в день памяти Московского святителя Петра в Успенском соборе Кремля. Во время литургии он зачитал Указ о назначении меня на Новосибирскую кафедру. Этим же вечером я улетел в Новосибирск.

В день моего приезда, 4 января 2001 года, был сорокаградусный мороз. В аэропорту меня встречали представители областной администрации и журналисты, хотя я специально просил секретаря не устраивать торжественной встречи – не в первый раз сюда приезжаю. И вдруг журналисты говорят: «Владыка, мы так рады, что вы возвратились к нам!» Не скрою, мне было приятно услышать эти теплые слова в такой жуткий мороз…

«Контакта с городом я никогда не терял»

В этот раз я прибыл в Новосибирск уже опытным архиереем. Во-первых, многое дало мое первое пребывание здесь. Во-вторых, в Издательстве я приобрел опыт деловой работы, потому что в новых экономических условиях для того, чтобы Издательство выжило на самофинансировании, приходилось заниматься всем тем, чем занимаются современные бизнесмены: изучением спроса, сбытом продукции и так далее. Хотя все это и было облагорожено нашим православным пониманием, тем не менее, мы подчинялись в своей деятельности жестким рыночным условиям.

В-третьих, к тому времени я имел также пятилетний опыт служения настоятелем в московском храме в честь Всех святых на Соколе – так называется бывший поселок, ставший теперь одним из районов столицы. Этот опыт помог мне понять, как организуется приходская жизнь. В начале девяностых годов такого опыта еще не было, поэтому иногда возникали трудности в понимании всех ее тонкостей.

После того, как я вернулся на Новосибирскую кафедру, мне удалось сразу же восстановить старые связи. Впрочем, они и не терялись, так как каждый год я отдыхал в Белокурихе и навещал новосибирцев. За прошедшее время многие из них «подросли» в своих должностях.

В свое время в Москве мы создали Общество, объединившее «столичных» новосибирцев. Вначале их было полторы тысячи человек, позже выявили около трех тысяч. В основном в него входят бывшие выпускники экономического факультета НГУ. Сегодня новосибирцы в Москве – это солидные люди на высоких должностях.

Приоритетной задачей Общества стало окормление памятников сибирякам, сражавшимся за Родину во время Великой Отечественной войны. Например, мы взяли на попечение памятник под городом Белый в Тверской области. Известно, что там захоронено около 12 тысяч новосибирцев. Любопытно, что инициатор установления этого памятника вместе с архитектором пришла ко мне в пору моего первого пребывания в Новосибирске за благословением и рассказала, что ей было видение построить на поле сражения часовню. Позже мы наладили с городом Белый связь, стали посещать это место, финансировать наши поисковые отряды и помогать местным поисковикам, а также помогать администрации в сохранении памятного комплекса.

Общество сегодня поддерживает с Новосибирском тесную связь, мы часто встречаемся и в Москве, и здесь. Поэтому можно сказать, что контакты мои с новосибирцами за эти годы не прерывались.

Просто открыть храмы – этого мало

Основной своей задачей во второй приезд на Новосибирскую кафедру я считаю занятие православным образованием. В частности, работу над учебниками «Православная культура России» и «Религиозно-философская культура России». Первый из них уже, как известно, создан протоиереем Борисом Пивоваровым, второй находится в стадии завершения.

Раньше мне казалось, что стоит только открыть храмы, и люди сразу же туда пойдут. А потом я понял, что любой человек – личность, и с каждым, для того, чтобы он пришел в Церковь, надо поработать индивидуально. Только те, кто по каким-то причинам раньше боялись ходить в храм, теперь, когда изменилась политическая ситуация, сразу пришли. А вот для того, чтобы привлечь новых людей, возродить их души, заставить изменить образ мыслей, весь образ жизни – нужна большая работа. Ведь просто так человек образ жизни менять не будет. Даже когда мы, священнослужители, над собой работаем, чувствуем, как трудно заставить себя делать что-то доброе и хорошее. Плохое-то оно само быстро приходит и приживается, как сорняк, потому что «почва» у нас в душе греховная. А вот чтобы «культурное растение» вырастить, надо много потрудиться.

Хорошо, конечно, что мы создали много воскресных школ, их имеет почти половина наших приходов. Но сколько туда ходит ребятишек? - сто, ну двести. А остальные-то проходят мимо нас! Несмотря на то, что они из православных семей, эти дети получают атеистическое образование. Ведь многие учителя в общеобразовательных школах до сих пор считают, что светское образование значит - советское. Хотя даже в Конституции записано, что человек имеет право на религиозное образование. Но родители, сами его не имея, не знают, кого и как надо просить о том, чтобы такой предмет преподавался в их школе. Дети, естественно, не умеют отстаивать свои права. И получается, что кроме самой Церкви, никому это вроде и не нужно.

Служение плоти упраздняет нравственность

Русские религиозные философы говорили, что только в религиозном сознании возникает нравственная философия. Поэтому верующий человек чувствует ответственность за свои дела, слова, поступки. Он не просто проявляет свою свободную волю, а делает это с большой ответственностью - ведь от того, как он ее проявляет, зависит его вечная жизнь.

Если же человек материалист, ему не нужна нравственная философия. Совесть ему просто мешает. Мешает украсть, обмануть, сказать неправду. Поэтому нравственный закон вытесняется из современной жизни. Служение плоти упраздняет нравственность, а грех (беззаконие) вводится в норму жизни общества.

Один из главных недостатков современного образования в том, что в школе человеку дают большие знания, но зачастую взращивают при этом «гениев» преступного мира. Разум должен контролироваться совестью. Иначе он становится социально опасным. Религия же пробуждает совесть. Верующий человек обязательно задумывается над целью и смыслом жизни. Но нынешнее образование – школьное ли, вузовское ли – избегает этих вопросов. Потому что ответить на них может только Церковь.

В советское время открыто говорили о материалистических ценностях. Целью и смыслом жизни считались престижная работа с высокой зарплатой, хорошая семья, добрые отношения на работе. Казалось, этого должно быть достаточно, чтобы навсегда остаться в «памяти народной». Но выяснилось, что это не так, и сегодня мы видим, как уничтожаются памятники и мемориальные доски тем, кто в свое время сделал для земного благополучия людей очень много.

Сейчас, когда более половины жизни прожито, хочется еще глубже проникнуть в проблемы и законы жизни современного общества человеческого. И особенно – помочь молодым людям найти нравственные ориентиры.

Что гласит закон о свободе совести

Сегодня мир еще глубже погружается в материализм. Служение плоти возводится на еще более высокий уровень. И задача Церкви – влиять на происходящие процессы, хотя делать это сейчас очень трудно. Нас практически вытеснили из средств массовой информации, хотя пресса и телевидение ныне основные воспитатели народа. Но даже люди, далекие от Церкви, постепенно начинают понимать, что воспитание преднамеренно направляют в сторону служения плоти. Почему так происходит?

Я считаю, это делается в полном соответствии с конституцией, которую наш народ принял. Пусть кто-то оправдывается тем, что он, мол, не голосовал за нее – тем хуже для него, потому что своей индифферентностью он показал, что ему все равно, как будет жить страна.

Главный же пункт Основного закона страны – закон о свободе совести, известный со времен Парижской коммуны. Он был в советской конституции и перешел в нынешнюю. А ведь этот закон говорит совсем не о том, верить или не верить человеку в Бога. Парижские вольнодумцы считали, что Церковь закабалила совесть человека через Закон Божий. Человек не мог грешить, то есть предаваться «радостям» жизни. И, значит, надо было через государственный закон раскрепостить его совесть, отделив Церковь от школы и государства. Этот закон ведь так и называется: не «о свободе религии» или «о свободе вероисповедания» - он называется «о свободе совести». Тем самым государство ввело в общественный закон грех как норму жизни, освободив общество от ответственности за нравственные пороки. Церковь же через Закон Божий воспитывала человека, образовывала по подобию Высшего Разума – Бога.

Некоторые средства массовой информации с напором кидаются на представителей Церкви, как только заходит речь о том, чтобы преподавать в школах Закон Божий. Казалось бы, что тут плохого – научить ребенка заповедям «не убей», «не укради», «чти родителей своих», «не сотвори себе кумира»... Оказывается, такой Закон неприемлем в нынешнем государстве. Потому что его внедрение означает вытеснение из жизни общества греха, который помогает закабалить человека, сделать его объектом коммерции, ибо через это создается потребительская цивилизация – земной «рай».

Человеку прививают пороки, за которые он будет платить деньги. Как в казино: тебя даже бесплатно отвезут домой на машине, но только после того, как ты проиграешь все до последней копейки. Грех сегодня прививается всей структурой общественной жизни. Человек все время должен что-то потреблять. Не только то, что служит его насущным потребностям – он должен потреблять то, что служит его порокам, его страстям - это и курение, и алкоголь. Они вырабатывают привычку, значит, не может быть насыщения, и в этом всегда у него будет потребность, то есть его разум повреждается.

Для такого человека земное – это цель и смысл его жизни. Он отвергает духовное и живет земными удовольствиями. Его совесть освобождена… И наша задача – разбудить такого человека, возвестив ему евангельские истины, указав путь духовно-нравственного совершенства.

От порока деградирует душа

Сегодня потребительский образ жизни имеет множество защитников, но такое общество обречено. Потому что оно идет в нравственный тупик. Мы видим, что и на Западе, и на Востоке, и в нашей стране общество вырождается. Молодые люди ищут земных сиюминутных удовольствий и становятся наркоманами, игроками, развратниками, преступниками. Они не хотят иметь семью - ведь порок, несоблюдение Божественных законов прежде всего разрушает семью, малую Церковь.

Грех – это тот же наркотик. Святые отцы называют духовную жизнь трезвением, а греховную – «греховным пьянством». Неоднократно повторенный грех вырабатывает привычку, и она становится пороком души. Без помощи Церкви человек не может искоренить, излечить этот порок, и начинается деградация личности. Особенно ярко она заметно у пьяниц, на лице которых видна печать порока. Как правило, эти люди заканчивают свою молодую жизнь самоубийством, без покаяния. Таких мы даже не отпеваем.

Если общество не изменит нравственные принципы своего бытия, то бессмысленны все разговоры о том, что будущие поколения станут лучше жить. Просто некому будет…

Невозможно, борясь с преступностью, к каждому человеку приставить милиционера - людей должна контролировать их совесть. Но она действует только там, где есть религия. Религия будит совесть, которая помогает человеку проявлять лучшие качества души – сострадание, милосердие, жертвенность, честь, чувство долга и ответственности.

Один академик, которого спросили, верит ли он в Бога, ответил: «Если нет Бога, значит, нет справедливости. Если нет справедливости, значит, жизнь – это мерзость. Потому что честному человеку в ней нет места».

Вот такие проблемы сегодня меня волнуют. Беда в том, что Церкви не дают широкой возможности заниматься воспитанием народа. Но, ограничивая влияние Церкви, общество лишает себя духовных сил для дальнейшей жизни.

Кто чтит одиннадцатую заповедь

Мне часто приходится бывать на различных образовательных конференциях. Однажды мне задали такой вопрос: «Владыка, а что такое нравственность?» То есть люди, занимающиеся воспитанием подрастающего поколения, не знают, что такое нравственность, не имеют понятия о нравственном законе! А один академик сказал: «Я чту все одиннадцать заповедей»…

Данные нам Богом десять заповедей очень трудны для исполнения. Мы говорим о проблемах демографии – а это заповедь «не убий». Мы говорим о проблемах стариков – это заповедь «чти отца твоего и матерь твою». Говорим о преступности – это заповедь «не пожелай имущества ближнего твоего» и так далее. Если люди будут соблюдать эти заповеди, многие проблемы исчезнут сами собой.

В древние времена государственные мужи и Церковь вместе созидали нашу державу. Россия, преодолевая все тяготы, из века в век возрастала исполином. Сейчас Церковь своим социальным служением не в состоянии решить все государственные проблемы, но мы открыты к сотрудничеству с властью.

Господь сказал: «Созижду Церковь Мою; и врата ада не одолеют ее». (Мф. 16, 18) И значит, до самого последнего времени Церковь будет существовать и исполнять свою миссию по спасению душ человеческих.

Приюты, больницы, тюрьмы – это все наша боль, и мы идем туда

Сегодня многие социальные проблемы возникают потому, что советское государство брало их решение на себя, а нынешняя власть пытается от этого освободиться. При этом некоторые смотрят на Русскую Православную Церковь как на единственное учреждение, которое должно помогать государству в их решении, забывая, что она сама была почти полностью разрушена в годы атеизма. Церковь сегодня только возрождается из пепла и тоже нуждается в поддержке. Она была лишена кадров, принадлежащих ей помещений, земель и сейчас не имеет достаточной базы для социальной работы.

Вот, говорят, западные конфессии у нас строят приюты, почему бы и вам не начать их строить? Во-первых, церковная жизнь начинается с прихода и храма. Во-вторых, прежде чем требовать от Церкви, чтобы она помогла, надо в нее что-то вложить. Когда меня спрашивают: «сколько вы построили приютов?», я отвечаю: «А сколько вы пожертвовали на их строительство?» Надо сказать, что и на Западе церкви денег не имеют: средства, которые сюда посылаются - западных правительств, заинтересованных в идеологической обработке нашего народа.

Задумайтесь: а для чего, собственно, представители зарубежных религий строят у нас в России приюты, богадельни, наркологические центры? Для того, чтобы оторвать часть нашего общества от Православия. Мы же находимся в своей стране, все, что есть в государстве – больницы, приюты, наркодиспансеры, тюрьмы – это все наше. И Русская Православная Церковь идет туда, к страждущим людям.

Кстати, до революции было нормой, когда монастыри занимались воспитанием сирот. И сегодня, когда укрепились некоторые монастыри и приходы нашей епархии, они тоже будут брать детей-сирот для воспитания. Совместно с мэрией мы строим сегодня Центр реабилитации наркозависимых. И, конечно, я очень благодарен администрациям города и области, которые с нами сотрудничают и понимают все беды нашего народа.

Если говорить о планах, то они написаны в Евангелие: «Шедше научите все языки». Люди должны услышать Слово Божие, - несмотря на все сложности современной жизни, мы обязаны доносить его до людей. Ежегодно в миссионерских поездках на поезде и на теплоходе мы крестим по нескольку тысяч людей. Следовательно, нам нужны не просто священники, а батюшки-миссионеры. Вскоре планируем открыть семинарию, потому что кадровый вопрос обостряется с каждым годом.

Кто виноват? – я виноват…

Есть любители покричать: «надо Россию спасать». Когда я слышу вопрос: кто виноват, что у нас все плохо, отвечаю – я виноват! Потому что я не веду такую жизнь, какую мог бы вести. Не делаю те добрые дела, которые мог бы делать. Потому что мне хочется поспать, поесть, развлечься, поэтому на доброе, вечное, разумное не остается времени.

Вот когда приоритетом станут добрые дела во благо окружающих людей, работа над своей душой, когда люди станут прислушиваться к голосу своей совести – тогда в нашей стране все изменится. Да, это трудно. Но нужно.

Господь призывает нас всех к добрым делам, но не все откликаются на этот зов. Многие говорят, а почему я? А мне бы хотелось, чтобы наши современники на зов Божий отвечали: а почему не я? Почему надо прятаться за спины других, а не идти самому к окружающим с добрым делом и со словом утешения? Мне бы очень хотелось хотя бы раз услышать не: «Сколько ВЫ открыли приютов, а: «Владыка, мы хотели бы приют открыть, помогите нам!» Чтобы не спрашивали меня: «А сколько больниц ВЫ обслуживаете?», а говорили: «Мы бы хотели помочь в больницах». Если мы будем так относиться к бедам своего народа, к духовным проблемам, все будет по-другому.

Однажды я ехал в Центр реабилитации наркозависимых и думал: опустившиеся люди, наркоманы -- о чем я буду с ними разговаривать? А приехал и увидел светлые лица! Пятнадцать здоровенных красивых парней, цвет нации – не умирающие, а воскресшие люди, потому что они поняли, что есть другая жизнь. И не я, а они вдохновили меня, дали уверенность в том, что жизнь продолжается, что можно победить любые, даже самые страшные грехи и пороки!

Декабрь 2005 года