- Ваше Святейшество, сколько православных верующих молится за вас в России и во всем мире?

- К сожалению, официальной статистики нет, ибо при последней переписи населения вопрос о религиозной принадлежности не ставился. Поэтому мы должны опираться на оценки социологов, по данным которых православными себя считают 60-70 процентов из 143 миллионов россиян. По нашим оценкам, крещено в Православной Церкви около 80 процентов населения страны. Десятками миллионов исчисляется количество православных на Украине, в Белоруссии, в других странах бывшего СССР, а также среди славянского населения Центральной Азии. Молдова - почти полностью православная страна.

- Как после 74 лет атеизма Вам удается проповедь веры?

- Будучи сегодня свободной, Церковь участвует в жизни общества. Наша проповедь в первую очередь направлена на то, чтобы возродить в обществе нравственное начало. И милостью Божией здесь мы добиваемся определенного успеха.

Прежде всего, мы стараемся повлиять на сердца верующих через Таинства Церкви, через веру, благодаря всесильной помощи Господа. В наше время плюрализма религия становится для большинства россиян основным духовным ориентиром. Как Патриарх, свидетель и участник тех изменений, которые происходят в России, я могу утверждать, что Православие вновь обретает свою прежнюю роль. Церковь стремится исцелять души, ибо в душе находится источник добрых и злых дел.

Но почти все пришлось начать с нуля. В частности, я имею в виду ряд социальных инициатив, таких как забота о больных и нищих. Пришлось восстановить церковные структуры, попечения которых эти люди были лишены в течение предшествующих десятилетий, а также восстановить присутствие Церкви в армии и исправительных учреждениях.

Что же касается религиозного образования в школе, то, хотя в некоторых российских регионах оно стало возможным, в Москве некоторые чиновники сомневаются в обоснованности этой инициативы.

Кроме того, наша Церковь старается определить нравственные нормы, которые, выходя за рамки чисто религиозной сферы, применялись бы в политической и экономической жизни. Для этого регулярно организуются конференции по самым различным вопросам современности.

- Если смотреть из Европы, то, в отличие от Рима, в вашей Церкви нет кризиса с «призванием свыше»…

- Я убежден, что основной нашей движущей силой является благодарное сердце: глубина любви Христа Спасителя должна подвигать нас к посвящению Ему нашей жизни. Со времени своего крещения русский народ осознал красоту своей веры, укорененной в тысячелетней традиции православного христианства. Ничто не смогло уничтожить ни это чувство, ни его культурную основу. И когда в конце XX века окончился период атеистических репрессий, многие люди ощутили в сердце призыв следовать за Богом. Иные же просто смогли высказать вслух то, что десятилетиями хранили в душе.

Первым свидетельством о возрождении религии являются цифры. Они говорят сами за себя. В1986 году насчитывалось лишь 6800 православных храмов. Сегодня их 27 тысяч. Было лишь 18 монастырей; сегодня же их 680. Число духовенства, священников, монахов, монахинь увеличилось в тех же пропорциях. В одной лишь Москве 1700 священников и диаконов.

- Ведет ли вас XXI век к религиозному обновлению?

- История Церкви знает множество примеров того, как поспешные решения приводили к распрям и расколам. В каждую эпоху нужно уметь находить правильный язык, слова и образ служения, не подпадая при этом под влияние общественного мнения. В Церкви есть вечное измерение. Хотя она остается очень привязанной к своим традициям, она может изменять некоторые аспекты своей деятельности, однако и здесь ее главная задача - привести человека ко спасению.

- Вы занимаете 5-е официальное место в стране после Президента Владимира Путина, премьера и глав двух палат парламента…

- Мне представляется, что это знак должного уважения, но не ко мне, а к тысячелетней Церкви, древнейшему институту гражданского общества, за все то, что она предпринимает. Это уважение к православной вере, нашим братьям и сестрам.

- Каков Ваш распорядок дня?

- Мой день начинается в 9 часов утра в Патриархии и посвящен большей частью аудиенциям. В течение 26 лет я был одним из сопредседателей Конференции европейских Церквей, благодаря чему много путешествовал. Я ценил эту работу, связанную с весьма обогащающими встречами с другими религиозными лидерами. Я также совершаю очень много богослужений в течение года: в 2006 году совершил уже 180 богослужений. Весь остаток времени, те часы, которые остаются свободными, я посвящаю текущим делам, не говоря уж о телефонных звонках в мою резиденцию, рабочий кабинет, машину… На самом деле телефон настолько превратился в рабочий инструмент, что я не хочу, чтобы у меня был мобильный телефон. Впрочем, я пользуюсь им, когда нахожусь за границей.

- Обнадеживает ли Вас понтификат нового Папы Бенедикта?

- С момента его избрания прошло не так много времени, чтобы говорить о кардинальных изменениях в наших отношениях. Мы приветствуем заявления нового Папы о необходимости продолжать диалог, надеясь на то, что за ними последуют конкретные шаги. Но, к сожалению, сегодня в России, на Украине, в Белоруссии, в Казахстане Римско-Католическая Церковь продолжает заниматься прозелитизмом. Она стремится обратить в католицизм людей, крещеных в Православии или связанных с ним своими историческими корнями. К примеру, многие католические миссионеры создают детские приюты, в которые принимают православных детей, и воспитывают их в католической вере. На Западной Украине Греко-Католическая Церковь ведет себя особенно агрессивно и дискриминационно по отношению к нашим верующим. В Львове принцип взаимного уважения игнорируется. Руководители униатов часто говорят, что хотят диалога с нами, но тут же нас обвиняют в том, что мы соучаствовали в сталинских гонениях на Греко-Католическую Церковь. Это абсурд. Почему они считают, что мы можем признаться в действиях, которых не совершали? При этом забываются болезненные раны, которые были причинены нашей Церкви в конце 80-х и начале 90-х годов XX века, когда греко-католики силой занимали наши храмы. Мы будем продолжать обращать внимание Ватикана и всего мира на этот болезненный вопрос, пока он не будет разрешен.

Тем не менее, я считаю, что католики и православные должны сближаться. У нас есть общие интересы, и это обнадеживает. Я рад той совместной работе, которую мы осуществили в этом году: в мае - на венской конференции «Дать душу Европе», посвященной общей ответственности Церквей, в июле - в Москве на саммите религиозных лидеров, где нам удалось заложить основы дальнейшего сотрудничества в таких областях как утверждение традиционных моральных ценностей, защита семьи, вопросы биоэтики…

- Вы - православный Патриарх с самой многочисленной паствой в мире. Какие отношения сложились у Вас с Константинопольским Патриархатом?

- Наши верующие традиционно почитают Константинопольский Патриархат как Церковь, от которой мы восприняли православную веру. И мы признаем в историческом плане первенство Константинопольского Патриарха. И сейчас, когда Константинопольская Церковь в силу своей немногочисленности (вероятно, не более миллиона верующих во всем мире) испытывает притеснения в Турции, Русская Церковь неизменно выступает в ее защиту. В то же время мы твердо придерживаемся традиционного православного представления о равенстве Поместных Церквей, при том, что Константинопольскому Патриархату, в силу его исторического значения, принадлежит первенство чести среди Предстоятелей.

- Какие новые угрозы христианству существуют сегодня?

- Эгоизм, разобщенность, ненависть, ненасытная жажда потребления и удовольствий. Когда нам удастся больше напитаться Божественной любовью, наша цивилизация будет менее подвержена множеству искушений. Мы поднимем голову, как делали это в прошлом.

-  Представляется, что Православная Церковь более открыта, чем ее католическая сестра: ваши священники могут быть женаты.

- Все христианские церкви положительно относятся к браку. «Брак честен и ложе непорочно» (Евр. 13.4), - говорит святой апостол Павел. Однако с течением времени у разных христианских церквей сложились разные взгляды на этот вопрос. Мы основываемся на опыте древней Церкви, восходящем к ветхозаветным временам. Мы считаем, что священники могут жениться, это избавляет их от искушений и позволяет подавать на приходе посредством малой Христовой Церкви пример семейного и супружеского единства.

- Как бы Вы объяснили, что в стране, которая испытывает такое необыкновенное духовное возрождение, пятьдесят процентов семейных пар разводятся (развод возможен в вашей Церкви)?

- К сожалению, многие миряне черпают представления о браке из низкопробных западных и российских книг и фильмов, где пропагандируется отношение к супружескому союзу лишь как средству получения удовольствия. Когда же эти люди вступают в брак, то вдруг обнаруживают, что их новый социальный статус не ограничивается лишь этим ложным описанием брака, но что он прежде всего предполагает совместную жизнь, в которой оба должны день за днем терпеть друг друга, включая недостатки… Это бремя им представляется слишком тяжелым! Конечно, Православие может еще до брака попытаться познакомить их с такими основными принципами как любовь и самопожертвование. Но лучше всего для сохранения института брака и в целом общества учить молодежь еще со школьной скамьи.

Беседовала Каролина Пигоззи при содействии Константина Эггерта и Мюриель Си Мотель

(Печатается в сокращении)