Схимонахиня Амвросия

Записки добровольца.

Н.: Издательство Новосибирской епархии, 2007. – 11. с.

В августе этого года вышла в свет книга схимонахини Амвросии (Екатерины Тимофеевны Емельяновой-Лариной) – матери архиепископа Новосибирского и Бердского Тихона. «Записки добровольца» - это рассказ о жизни простой крестьянской семьи в трагические для нашего государства предвоенные и военные годы. Это рассказ о Церкви, которая выстояла и возродилась, потому что в сердцах русских людей, несмотря ни на какие испытания, жила живая вера. Она помогла им не сломаться, не озлобиться, а остаться истинными христианами, свято чтущими главную заповедь – о Любви.

Книга матушки Амвросии названа так не случайно: во время Великой Отечественной войны она добровольцем ушла на фронт, в послевоенные годы добровольно взялась за труднейшее дело восстановления порушенных богоборцами храмов, по зову сердца возложила на себя труднейший подвиг схимонашества.

Сегодня мы публикуем отрывок из четвертой главы «Записок», названной автором «Тридцатые, суровые годы».

О том, что Тимофей Николаевич был глубоко верующим, пользовался почетом и уважением селян, понятно из рассказа нашей старой соседки Ксении Трофимовны: «Я была в годах. В праздники, еще не звонят колокола, а наш сосед Тимофей Николаевич, прилично одетый, уже шагает в сторону церкви. Кто-то из наших скажет: «Смотрите, Тимофей Николаевич пошел в церковь», - и все в нашей избушке кинутся к окнам, посмотреть, как по улице размашисто шагает солидный, уважаемый в селе человек».

Летом тридцатого года из села Дубовое приехали сватать сестру Александру. Отец встретил их сдержанно, наверное, знал хорошо, с кем имеет дело. Сватовство было отложено. После отъезда сватов отец говорил: «Я за цыган не отдам замуж свою дочь».

Тем же летом к нам во двор явилась «бригада», - так называли сельских активистов. Во главе их шел председатель сельсовета по прозвищу Ларек, с ним Ваня-глухой - крестник моей бабушки, бедняк Филька-козел и другие молодые шустрые ребята. Они пришли нас раскулачивать, и начался дневной, никогда не слыханный, грабеж. Мне было около восьми лет, но этот случай врезался в память на всю жизнь. Один из членов бригады запрягал лошадь, другой - вторую, остальные бросались кто за швейной машинкой, кто за сундуком, кто за одеждой или постелью, посудой, иконами.

Швейную машинку схватили двое: ее хозяйка, моя сестра Аня, и пришедший член бригады. Аня кричала: «Моя машинка, я ее купила на свои деньги, не отдам». Ее грубо оттолкнули, машинку вынесли и положили на подводу. Плакали женщины, плакали дети. На улице собирался любопытный народ, молча смотрел на жуткий произвол. Особенно старался Ваня-глухой. Подозвал к себе помощника и вдвоем унесли и поставили на подводу сундук с содержимым: платьями, рубашками, постельными принадлежностями. Я бежала за ними, плакала, просила отдать мне платье (в котором я была в Задонске). Ваня-глухой и его напарник весело гоготали, ругались на меня: «Это не ваше, это все наше!»

Под плач маленьких детей, рыдание женщин очистили дом основательно. Из амбара вымели весь хлеб до зернышка, из дома вынесли всю мебель, одежду, посуду, даже детские игрушки. Увели всю скотину: двух лошадей, жеребенка, корову, десяток овец. Забрали всех кур, не забыли и плуг, борону. Даже лопаты, грабли, буквально все, что попадалось на глаза, увезли. Просорушку поломали, жернова разбили. Во дворе валялись фотокарточки, битая посуда, куски холста. Так было совершено надругательство над честной, трудолюбивой православной семьей. Наступала гибель русского крестьянства.

Вскоре был арестован и глава семейства - об этом я расскажу позже. Жить в своем пустом доме нам не разрешили, или, сказать точнее, из дома выгнали. Мама повела нас в баню. Устроились в ней, как сумели, довольные тем, что находимся не под открытым небом. На поле поспел отменный урожай пшеницы. Мама и старшие сестры Александра и Анна скосили ее, связали в снопы, сложили в копны. Жаль, не на чем было вывезти это богатство. Нет ни лошади, ни телеги; по одному снопу принесли домой, чтобы обмолотить и сварить похлебки. Именно в тот момент явились активисты, составили акт о краже трех снопов пшеницы нового урожая, наша мечта о пшеничной похлебке не сбылась, ее унесли активисты. На суд ходили втроем: сестренка Таисия на руках у «преступницы», а я иду, держась за юбку мамы. Оказалось, сельсовет подал иск в суд, обвиняя маму в краже урожая. В суде выяснилось, что хлеб принесен со своего поля, - и унесен активистами, неизвестно где он теперь находится. Судить маму оказалось не за что, и судья отпустил ее домой.

Позже, к осени, когда убранный хлеб сгнил в поле, местная власть на маму подала в суд, обвиняя ее теперь во вредительстве, - такое выражение было тогда в моде. Суд пришел к выводу, что мама вовремя хлеб скосила, убрала в копны, но за неимением транспорта не вывезла. Сельсовету очень хотелось наказать беззащитного человека. Судья же высказался справедливо, указав на представителя истца, и пригрозил: «Вас надо сажать, вы сгноили хлеб. Ларина Екатерина Степановна все сделала, что могла». Так она была оправдана во второй раз.

Из села Дубовое снова пожаловали те же сваты. У сестры Шуры не было иного выхода, как согласиться. Большой нашей семье жить в бане было невозможно, тесно. Главное - на зиму не припасено ничего для пропитания и покупать не на что.

Отца судили в школе села Хлевное. Около нее собралось много любопытных. Суд необычный, такого еще не бывало: судили уважаемого, порядочного во всех отношениях человека. Он всем был известен как добрый семьянин, глубоко верующий прихожанин. В чем же он был виноват? Как свидетеля допрашивали настоятеля храма отца Константина. Он пояснил суду: «Тимофей Николаевич - верующий человек, он не кулак, трудится сам, батраков не имеет, безвозмездно помогает бедным семенами на посев». Просил суд освободить его. В последнем слове отец сказал, что никакой вины за ним нет: «Вы оставили крест и Евангелие, а мне оправдываться не в чем». После суда маме дали короткое свидание с отцом: «Наговорено на меня много и все неправда, все ложь, будто мы с тобой имеем 25 лошадей, стадо коров, стадо овец. Будто я большой враг власти. Мне домой не вернуться. Дали пять лет». Осужденного повезли через Воробьевку в Усманскую тюрьму. По слухам, отец лежал на нарах неподвижно трое суток. Глубокой ночью его вызвали из камеры на выход и больше никто и никогда его не видел.

Мама ходила в Усмань узнавать об отце. Начальник тюрьмы сказал ей: «Муж ваш переведен в другое место, если бы он был расстрелян, мы бы вам прислали его вещи».

Однажды перед рассветом в окошко нашей бани кто-то осторожно постучал. Чуткая мама сразу проснулась, спросила: «Кто там?»

- Это я, дедушка Макар из Воробьевки, откройте.

Мы его хорошо знали, он активно помогал священнику при службах, верующий человек. Принес нам просфоры и освященной воды.

- Степановна, это вам, сокрушенным сердцем.

Сказал в утешение несколько слов из Писаний о терпении, смирении и заторопился в село Дубовое к таким же, как мы, невинным страдальцам. Судьба его, Макара, как и многих других православных христиан, трагична: он был арестован и пропал без вести.
 

Ложок, Из истории Искитимского каторжного лагеря /

Составитель: иерей Игорь Затолокин; - Искитим, 2007. – 93 с.

290-летию г. Искитима посвящается

На территории нынешнего микрорайона Ложок с 1929 по 1956 год действовал Искитимский лагерь особо строгого режима. По свидетельству очевидцев, это был самый жестокий «каторжный лагерь», известный за свою бесчеловечность заключенным всего Советского Союза.

Это издание является первым шагом в раскрытии истории этого места.

Здесь, кроме ранее вышедших из печати сведений об этом лагере, впервые опубликованы воспоминания и свидетельства очевидцев, собранные музейными работниками и составителем этой книги. Единственное документальное свидетельство о существовании этого страшного лагеря - протоколы партийных собраний - были выявлены и предоставлены сотрудниками Института истории Сибирского отделения Российской академии наук.

Выражаем благодарность за сотрудничество и предоставленные материалы работникам Искитимского музея, музея ДК «Октябрь» микрорайона Ложок, музея школы №14 г. Искитима, искитимского Общества репрессированных, д.и.н. С.А. Красильникову и К.С. Замулину. За финансовую поддержку и творческую помощь - благотворителю этой книги руководителю группы компаний «Ливна» С.И. Каршенику.

Но как мало мы еще знаем! Обращаемся ко всем, имеющим хоть какие-либо сведения об Искитимском лагере, располагающим историческими материалами и документами, ко всем неравнодушным к нашему прошлому.

Документы, фотографии рассказы и свидетельства очевидцев, все, относящееся к истории Ложка и Искитимского лагеря, можно передать составителю по адресу прихода в честь иконы Пресвятой Богородицы «Живоносный источник» для более полного издания.

Средства от реализации этой книги будут использованы на благоустройство территории Святого ключа и строительство храма в честь Новомучеников и Исповедников Российских в Ложке.

Наш адрес: 665205 Новосибирская обл. Искитим - 5, ул. Центральная, 12, Новосибирская епархия Русской Православной Церкви, приход в честь иконы Пресвятой Богородицы «Живоносный источник» http://www.lojok.oгthodoxy.ru