|
|
|
|
|
|
|
Грехопадение
Диавол, возгордившийся и посчитавший себя равным Богу, с великой завистью смотрел на первых людей. Он присвоил себе, узурпировал право Бога руководить жизнью созданного Им человечества, стал вмешиваться в дела людей.
В современной жизни это особенно наглядно проявляется в мире политики. Закон Божий говорит нам, что можно делать, а чего делать нельзя. Этот закон написан в сердцах людей (Рим. 2, 14). Современный политик убеждает нас, что этого недостаточно, что надо использовать светские конституции, гражданские и уголовные кодексы, законы. Для чего? Разве нам недостаточно Божественного Откровения? Разве само Божественное слово не объясняет человеку, что есть добро, а что есть зло? Само слово политика, само понятие политика – надуманное, искусственно созданное. Нам говорят, что есть некая общественно-политическая жизнь там, за церковной оградой. И она может быть даже полезной для Церкви, а может и не быть полезной. Нам говорят, что Церковь не должна заниматься политикой. Если под политикой понимать общественный порядок, то почему же Церковь не должна принимать участия в жизни общества? Ведь Господь создал нас для того, чтобы мы жили в этом мире, населяли этот мир, а не для того, чтобы взять нас из него. Не молю, чтобы Ты взял их из мира, но чтобы сохранил их от зла (Ин. 17, 15). А если эта жизнь за церковной оградой – жизнь вне Бога, то с кем тогда она, эта жизнь?
Современный мир политики – это попытка создать альтернативу Божественному Откровению. Всякий раз, когда кто-то повторяет библейские заповеди Не укради, Не убий, но как-то по-своему интерпретирует их, этот человек идет по пути узурпатора-диавола. Мы же должны признавать высшие авторитеты – Закон и Волю Творца. Или мы признаем их и следуем своему Творцу, или мы выбираем путь политических и националистических спекуляций, путь человеческих измышлений о добре и зле и тем самым уклоняемся от Власти Господа Бога нашего. Мы должны быть очень внимательны в этом вопросе – с кем мы? Если мы придерживаемся традиции Священного Писания (2 Пет. 1, 19) и держимся Священного Предания (1 Кор. 11, 2), если для нас прежде всего – здравое учение Церкви (Сир. 24, 1-2), то это – истинная позиция. А если мы ждем, когда появится некая идеальная концепция, которая поможет нам изменить жизнь общества, то мы – обманщики. Почему обманщики? Потому что называем себя христианами, а сами не соответствуем этому образу, ищем себе по своим прихотям... учителей, которые льстили бы слуху (2 Тим. 4, 3). Мы не должны искать никаких новых концепций, нам не нужна никакая новая мораль, никакое новое мышление. Нам необходимо вернуться к библейским началам жизни, к той святоотеческой традиции, к тем Божественным истокам, которые незыблемы в вероучительных началах нашего исповедания.
Православие – это, прежде всего, образ жизни. Это не сумма неких знаний и представлений о Боге. Являясь живительной силой, Православие должно наполнить собою в с е. Святитель Иоанн Златоуст учил: Здесь (в Церкви) единственно можно научиться не только тому, чем будешь ты после этой жизни и как будешь тогда жить, но и тому, как управлять настоящую жизнь (Беседы на Евангелие от Иоанна). Солнце и луна, все звезды не ждут ничьих советов, они следуют в своем существовании и движении только Воле Бога. Ни один атом, ни один нейтрон, или протон, или другая мельчайшая частица материи не ищет для себя наставников и законодателей... Только Воля Господа вращает бесконечно огромные и бесконечно малые миры материального мира. Если бы Земля нарушила Волю Творца и произвольно или в результате “консенсуса” меняла орбиту своего вращения вокруг Солнца – была бы тогда жизнь на ней? Жизнь – там, где исполняется Воля Господа Бога! А там, где творение нарушает волю Творца, – там начало смерти, духовной и физической. Диавол всегда стремится узурпировать права Бога, подменить их. Для этой цели он использует и мир современной политики, разыгрывает “национальную карту”, бьет в полушаманский бубен экологических проблем, а главное, выступает под знаменем экуменизма-гуманизма.
Мы готовы исполнять светские законы там, где они совпадают с Волей Господа и не противоречат ей (Рим. 13, 1-7), в противном случае мы решительно отвергаем их и вместе со святыми Апостолами говорим: Судите, справедливо ли пред Богом слушать вас более, нежели Бога? (Деян. 4, 19). И в этом смысле мы всегда исполняем только ЗАКОНЫ БОГА. Исполняя заповеди Господа, мы пребываем в свободе от мира человеческих иллюзий и греха – в той свободе, в которой пребывали наши прародители до своего грехопадения.
Итак, диавол завидует первозданным людям, завидует их соборности, полноте взаимоотношений с Богом и друг с другом. Он хочет нанести свой смертельный удар по первозданному человечеству и ищет только случая.
В раю было много деревьев, но посреди рая росли два дерева: древо жизни и древо познания добра и зла. От одного их них, а именно от древа познания добра и зла, Господь запретил Адаму вкушать плодов. Относительно другого древа – древа жизни, запрета в раю не было. О древе жизни святитель Филарет Московский писал: Оное было между древами райскими то, что человек между животными, что солнце между планетами. Плоды райских древ служили для питания: плод древа жизни для здравия. Те могли восполнять в теле недостаток, производимый движением: а сей, приводя его силы в одинаковое всегда равновесие, сохранял в нем способность жить во век (Беседы на Книгу Бытия).
Что же касается понимания того, что есть древо познания добра и зла и отношений последнего древа к проблеме грехопадения, то существует большая неразбериха даже в современном “школьном богословии”. Одни говорят, что до грехопадения люди не знали, что такое добро и зло, и в соответствии с этим утверждают, что была некая объективная необходимость грехопадения: якобы таким образом у людей должен был расшириться этический кругозор. Другие говорят, что суть греха в том, что Адам и Ева стали жить плотской (сексуальной) жизнью. Но мы видели, что Бог, создав человека, заповедал ему плодиться и размножаться и населять землю. Так что же представляет собою дерево познания добра и зла? В чем суть той трагедии, которую мы называем грехопадением?